Эко, поселение?!
Москвичи бросают квартиры и работу ради жизни в чистом поле без электричества и коммунальных услуг
Тенденции меняются очень быстро. Еще наши родители переезжали из деревень в город и радовались ванной, горячей воде и канализации. Сегодня же молодые люди делают прямо противоположное — добровольно уезжают из столицы в глухие деревни. Строят дома в чистом поле — где нет ни света, ни газа, ни водопровода, и все вместе радуются жизни.
Тенденции меняются очень быстро. Еще наши родители переезжали из деревень в город и радовались ванной, горячей воде и канализации. Сегодня же молодые люди делают прямо противоположное — добровольно уезжают из столицы в глухие деревни. Строят дома в чистом поле — где нет ни света, ни газа, ни водопровода, и все вместе радуются жизни. Правда, называются такие «общежития» не деревнями и совхозами, а экопоселениями. Репортаж из одного такого поселения — в «РД».
СПРАВКА «РД»:
Экологическое поселение (экопоселение) — поселение, созданное для организации экологически чистого пространства для жизни группы людей. Одна из форм идейной общины. Жители экопоселения, как правило, объединены общими экологическими или духовными интересами. Многие из них считают техногенный образ жизни неприемлемым, разрушающим природу и ведущим к всемирной катастрофе. Как альтернативу они предлагают жизнь в небольших поселениях с минимальным влиянием на окружающую среду. Экологические поселения часто сотрудничают между собой, в частности многие из них объединены в Сети поселений. Существует даже Глобальная сеть экопоселений всего мира. На Западе движение экопоселений зародилось в начале 1960-х годов. В России же первые экопоселения появились в начале 1990-х, когда стали вскрываться и широко публиковаться материалы по многим экологическим проблемам. Сейчас отечественных экопоселений уже более 300. Российская сеть была создана в 2005 году.
Принимают чужаков в экопоселениях очень неохотно. Я, признаться, добивалась встречи с обитателями «Солнечнодарного» около месяца. Сначала долго переписывалась по Интернету (так как в экопоселении практически нет электричества, то ответов я дожидалась долго). Заполняла анкеты и отвечала на вопросы о моем отношении к живой природе. Затем меня попросили ознакомится с книгами Мегре. Потом Совет поселения на общем собрании выяснил, все ли обитатели согласны с приездом журналиста. И вот долгожданный день настал, я вместе с фотографом выдвигаюсь в дорогу. Как добраться до «Солнечнодарного» Юля из экопоселения объясняла буквально на пальцах, так как на картах России такого населенного пункта не существует: «Доезжаете до деревни Новоселки, дальше по разбитой дороге до большого дуба. Вы его не пропустите, потому что он очень огромный. От него направо. Затем вдоль поля минут 15—20. Затем около небольшой березовой рощицы оставьте машину, так как дальше можно только пешком — дорога после зимы еще не высохла, и на машине вы точно застрянете. Возьмите с собой резиновые сапоги. И не забудьте: на нашей территории нельзя курить. Да, и еще телефон мобильный лучше отключить…»
— Да, да, Юля, не переживайте. Я все помню, — в очередной раз успокаиваю ее. Свод правил поведения мне подробно объяснили заранее: пить, курить, ругаться матом, снимать без спроса на камеру и пересекать территории родовых поместий (так у них называются владения каждой семьи) категорически запрещено.
Выехали ранним воскресным утром, от Москвы ведь путь неблизкий — 130 километров. А в 13.00 на общей поляне должно было начаться общее собрание. Доехали до нужной деревни без проблем — помог GPS-навигатор. Дальше на экране значилась одна сплошная зеленая зона и ни одной дороги. Место парковки (около березой рощицы) нашли довольно быстро и без проблем. И машин там было очень много, а навстречу даже поехало такси. Причину такой многолюдности узнали позже: оказывается, сегодня приехали на знакомство не только мы, но и «новички» — претенденты занять несколько свободных участков. Плюс собрались все жители поселения.
У реки, как и договаривались, встретились с Юлией. И, пока шли до общей поляны, удалось задать несколько вопросов.
— Скажите, а почему такие строгие правила? Ну, про пить и курить понятно. А вот телефоны вам чем мешают?
— Знаете, когда живешь на природе и день изо дня слышишь только естественные звуки — шум деревьев, пение птиц, — то звонок телефона прямо режет слух. И потом, все электроприборы создают электромагнитное излучение. Но вы не переживайте так. Если нужно, можете и позвонить. Я и сама телефоном пользуюсь, обычно по вечерам его включаю несколько раз в неделю. У меня мама старенькая в Саратове живет — мы с ней созваниваемся. Да и так просто иногда хочется с подружками из Москвы поболтать.
Дорога, по которой мы идем, пролегает вдоль леса и поля. Пейзаж классический русский — темная зелень елок в сочетании с огромным синим небом. Места действительно очень красивые. Прямо над нами кружит огромная птица. Юля объяснила, что это аисты, они уже несколько лет соседствуют с людьми из «Солнечнодарного». И это, по мнению всех обитателей поселения, очень хорошая примета.
Шли довольно долго. По дороге встречались дома обитателей.
— Вон, видите дом? — спрашивает Юля. В стороне от дороги действительно виднеется небольшой рубленый домик. — Здесь Лена с Сашей и детьми живут. А вон там справа — Костя и Таня. Расстояния между домами большие, потому что у нас на каждую семью положено по 1 гектару. А меньше никак нельзя, ведь человеку для жизни нужно пространство. На 6 сотках ютиться — преступление для такой огромной страны, как Россия.
Кстати, заборы в «Солнечнодарном» строить запрещено. Допускается только живая изгородь из деревьев и кустарников. Но при этом действует незыблемое правило, о котором и меня предупреждали: пересекать границу чужого поместья без разрешения хозяев нельзя.
— Заборы и двери существуют для честных людей. Потому что преступникам они не помеха. А зачем отгораживаться от друзей и соседей — для них все двери всегда открыты. То, что без спроса нельзя заходить, по сути это — формальность. Мы живем довольно дружно и часто ходим друг к другу в гости.
— А сколько семей живет в «Солнечнодарном»?
— Поселение наше довольно молодое, нам всего 4 года. Его основатели получили в аренду целое бывшее колхозное поле площадью 68 га. Каждой семье нужен 1 га. Сейчас, насколько я знаю, остались свободными всего 3 надела. Вот и считайте — у нас уже 65 семей. Но живут постоянно пока немногие, семей 10. Не все просто еще построились. Летом, конечно, больше. Все без исключения отпуска и выходные проводят только здесь — приезжают с палатками. У многих на территории стоят временные строительные вагончики-бытовки. Поэтому летом жизнь у нас оживает. Постоянно собираемся вместе, устраиваем праздники. Есть среди нас даже гусляр. Вот буквально на днях состоялся первый праздник — день Березки. Это уже традиция нашего «Солнечнодарного» — собираться весной всем вместе, общаться после долгой зимы и сажать березки на главной поляне, месте общего сбора.
— А вы здесь постоянно живете?
— Я… да вот уже 3 года. Муж, правда, выезжает в город несколько раз в неделю. У него там небольшой магазинчик. Вот он им и управляет. А я всю жизнь работала бухгалтером. А теперь вот все бросила. Занимаюсь огородом. А еще картины стала писать. Правда, пока не очень-то получается. А еще осваиваю технику берестяного плетения. Дочь наша уже взрослая — ей 21. С нами переезжать отказалась. Да мы и не наставили. Гостит у нас только по выходным.
Мы с мужем лет 10 «болели» идеей переехать жить на природу. И в Сибирь уезжали каждое лето: там на излучине реки Обь уже давно существует община. Губернатор Новосибирской области дал им в аренду на 49 лет огромный кусок земли. Они теперь его озеленяют: уже больше 3000 деревьев посадили, 1000 — сибирские кедры. Но там мы не прижились. А сюда как приехали — сразу поняли, что это наша земля. Продали дачу в Клину и за лето построились здесь.
— А как же без света и воды живете?
— Вода есть — колодец вырыли. А свет тут особо и не нужен. Встаем мы с рассветом. Ложимся с закатом. Есть у нас генератор небольшой, иногда по вечерам заводим его на час-другой. Газовый баллон, чтобы готовить. А так, вообще, у нас в доме русская печь. Она и отапливает, в ней и готовить хорошо. Так что приспособились.
— А я думала, что у вас тут полный запрет на все техногенное…
— Нет, — смеется Юля. — Мы за рациональное потребление всех ресурсов. А совсем отказываться от плодов прогресса глупо. Но нецелесообразно их использовать — вообще преступление. Сжигать тонны газа, чтобы отапливать кучу ненужных комнат, как это делается в современных коттеджах, преступление против природы. Выливать целые озера через кран — тоже. У нас баня есть. Раз в неделю мы ее топим. На всю помывку уходит ведра два-три воды и вязанка дров. К нам еще и соседи приходят мыться. Так еще экономнее выходит. Одним словом, мы заботимся о сохранении природы на территории поселения и за его пределами, разумно используя достижения технического прогресса и цивилизации.
Кстати, при уходе за почвой и растениями мы используем только естественные (природные) вещества. Компостные ямы есть у всех. Да что там говорить, наши предки веками жили в селах и выращивали культурные растения. И знали, как все делать с помощью того, что дала природа. Так что ничего изобретать не нужно, достаточно просто обратиться к истории.
— Семьи с маленькими детьми здесь, наверное, не могут жить. Школы же нет…
— Да. Школа — это проблема. Но не такая большая, как кажется. Во-первых, в деревне Березовка есть сельская школа. Там неплохие учителя, и идти недалеко — всего 3 км. Несколько семей с детьми, из постоянно живущих, обучают детей сами на дому. И приезжают в школу только сдавать экзамены. Но вообще в планах нашего поселения построить свою школу. Это вторая по важности наша задача (первая — строительство дороги). И учителя среди наших есть: Толик — математик, Аня — по русскому. Ну, а уж с природоведением и биологией у наших детей вообще полный порядок. Уж как сажать и сеять, как общаться с природой — этому родители научат.
Кстати, у нас на территории поселения и вблизи него запрещено совершать убийство домашних животных и птиц, а также разводить их на убой и охотиться на диких животных (за исключением случаев самозащиты, а также защиты других людей). Так что большинство из нас — вегетарианцы.
— А как вы сумели собрать столько семей-единомышленников?
— В основном все здесь друзья и знакомые. Так по сарафанному радио информация и распространилась. Принимаем новых соседей по рекомендациям уже существующих солнечнодарцев. Это главное условие. Ну и плюс, конечно, желание жить в поселении в своем родовом поместье, а не только использовать землю как дачу.
Так за разговорами мы и добрались до общей поляны.
Народу здесь было человек 100. К моменту нашего прихода спор среди солнечнодарцев разгорелся нешуточный. Спорили о том, из чего делать дорогу.
— Давайте из битого кирпича, — предлагал высокий бородатый мужчина (кстати, многие мужчины здесь с бородами). — Его вон сколько в Подмосковье. Зачем же на свалку-то выкидывать?
— Ну, да, — возмущался другой. — Ты еще асфальт предложи со светофорами и гаишниками.
— Да что ты на Колю налетел?! — вступается за бородача щупленькая женщина в цветном сарафане и резиновых сапогах. — Он дело говорит. Щебенку слишком дорого. Плиты бетонные неэкологично. А битый кирпич уже сослужил свое, его все равно выкинут. А нам он еще послужит.
Небольшая горсточка людей стояла в стороне от общего спора. Я сразу подумала, что это, видимо, новички. Так оно и оказалось. Молодая пара — Людмила и Саша — приезжают сюда из Москвы уже второй раз. В прошлый раз без ночевки: было еще холодно, а у них дети (3 маленькие девочки). Теперь захотели остаться ночевать в платке. Поселение нравится. Вот только Саша все никак не может решиться на приобретение земли. Он, юрист по профессии, все не может смириться с тем, что документально не заверено запрещение делить участок на новые дачные застройки и не прописан вид разрешенного использования:
— Понимаете, я уверен в поколении людей, которые сейчас строят свои родовые поместья. А вот если их дети не захотят здесь жить и распродадут свои участки под дачи? Или вообще построят завод по изготовлению пластиковых коробочек. Что тогда?
— Да что-что? На кол их посадим и все, — успокаивает подошедший из толпы «стареньких» мужчина. — Я же тебе, Саша, уже говорил. Не будет здесь никогда никаких дач. Людям нужно доверять. Об этом не только Мегре пишет. Даже Макаренко доверял самую ответственную работу отъявленным негодяям. И они исправлялись. А вообще, ты мне нравишься, дотошный такой. Я за тебя буду голосовать.
И когда новички вместе с сопровождающим ушли смотреть свободные участки, а Юля, попрощавшись со мной, пошла сажать картошку, я напросилась в гости к Алексею — еще одному старожиле «Солнечнодарного». Ему 26 лет, молодой светловолосый голубоглазый парень. Живет он в «Солнечнодарном» уже 2 года вместе с женой и 3-месячным сыном. Его поместье недалеко от общей поляны. В хозяйстве — козы, корова и лошади. Из построек — небольшой домик, весь облепленный солнечными батареями, малюсенькая банька, хлев. И огромное поле с картошкой и прочим. Отнесся он ко мне настороженно и даже недружелюбно:
— Не понимаю, зачем вообще газеты нужны? Честно скажу, я голосовал против, когда вы собирались сюда приезжать.
— Это почему же?
— Да все СМИ обманывают. И о чем таком полезном они говорят? Вот я вообще уже 2 года, как сюда переехал, телевизор не смотрю и газет не читаю. Солнце встало — вот моя главная новость. А еще то, что в России начали активно строиться Родовые поместья. Все остальное меня не интересует.
— А чем ты занимался перед тем, как сюда приехал?
— Бальные танцы преподавал. Да какая теперь разница? Мне как квартира в наследство досталась от бабушки, я ее сразу сдал и сюда переехал.
— По городу не скучаешь? Ну, может, чего-то тебе здесь совсем не хватает?
— Я по жене скучаю, когда в Москву уезжаю (иногда приходится по делам смотаться). А так больше ни по чему!
— А как деревенские жители к вам, солнечнодарцам, относятся?
— Да нормально. Я с некоторыми даже дружу. Правда, пьют они много. Поначалу деревенские, конечно, сильно удивлялись, узнав, что я из Москвы сюда переехал. Они-то все мечтают, наоборот, в город перебраться. Но сейчас уже привыкли. Слушайте, у меня работы много, некогда особо разговаривать. Я пошел, а?
Вот так закончился мой визит в экопоселение. Несколько километров по полю — и я уже в цивилизации. Села в машину, завела. Фотограф с облегчением закурил и достал термос с кофе. А в небе над нами кружил аист, и плыли белые красивые облака. И в пыльный загазованный город совсем уже не хотелось. Всю дорогу я пыталась вспомнить, как зовут моих соседей (и вообще, знают ли они о моем существовании?), и жалела, что не взяла с собой палатку.
