ТВ и сериалы

Максим Голополосов: «Я популярен почти как Кобзон»

Шоу «+100 500», выходившее как интернет-проект, настолько быстро стало популярным в Сети, что получило постоянную прописку на федеральном канале. Чувство юмора, подборка видеороликов из Сети и мамин леопардовый ковер обеспечили автору и ведущему проекта М

Шоу «+100 500», выходившее как интернет-проект, настолько быстро стало популярным в Сети, что получило постоянную прописку на федеральном канале. Чувство юмора, подборка видеороликов из Сети и мамин леопардовый ковер обеспечили автору и ведущему проекта Максиму Голополосову миллионы поклонников. Максим рассказал, как он относится к популярности, американскому юмору и закону против мата.

28 августа 2014 23:07
7442
0
Максим Голополосов. Фото: материалы пресс-служб.
Максим Голополосов. Фото: материалы пресс-служб.

— Максим, сначала вы покорили Интернет, а потом и телевидение. Гордитесь, что проект получился успешным?
Разумеется, горжусь. Тем более что все начиналось как прикол. А теперь я известен почти как Кобзон. С ума сойти.

— На первый обзор вас вдохновило американское шоу. Что пришлось переработать, чтобы получился оригинальный вариант?
Мне просто понравился формат проекта, и я решил сделать его по-своему. Во-первых, я не стал запикивать маты и самые острые шутки. Во-вторых, приспособил юмор для нашего климата и народа. Чтобы включил — и сразу стало понятно: о, это про нас!

— В каждый выпуск попадает всего четыре ролика, а сколько приходится пересмотреть, чтобы найти эти четыре?
— Я пересматриваю очень много видео, могу пять часов подряд сидеть перед компьютером и ничего не найти. Через меня проходит огромное количество материала. Но ради особенно ржачного ролика даже сутки потратить не жалко.

— Авторы или герои видео никогда не присылали вам гневные письма с обещанием разобраться за ваши шутки?
Такого не было. Некоторые даже благодарны за раскрутку их видео.

— Вы всегда отстаивали свою позицию в употреблении нецензурной лексики в сценарии. Сейчас, когда вступил в силу закон о запрете на мат, не чувствуете себя в чем-то ограниченным?
Пока что я не чувствую никаких ограничений и спокойно продолжаю использовать нецензурную лексику. Потому что, как известно, в России право прецедентное. Проблемы будем решать по мере поступления. А сейчас я ничего менять не собираюсь. Поэтому искренне прошу родителей не подпускать детей к Интернету, если они опасаются, что я научу их «плохому».

— Вы по профессии повар и еще учились на учителя английского. Теперь, видимо, всю жизнь посвятите телевидению?
Да, но, возможно, не буду ограничиваться ящиком. Меня интересует вся индустрия развлечений: телевидение, кино, музыка. Если Интернет закроют, буду колесить по стране с концертами своей группы «Second Season».

— Я читала, что она распалась.
— А два года назад мы снова воссоединились. Выпустили бронебойные хиты, мощный сингл и теперь гастролируем. «Second Season» живет, цветет и пахнет.

— Хороший английский помог становлению вашего чувства юмора, основанного на западных мультфильмах и сериалах. Чем вас привлекает западный юмор и чем не очень нравится русский?
Мне не то что не нравится русский юмор, я просто привык к нему. И опять же, не могу сказать, что американский юмор я ценю больше, чем наш. Просто я воспитан на американском. Чувство юмора со временем развилось благодаря мультсериалам и сериалам, которые я смотрел с детства: «Бивис и Батхед», «Южный парк», «Симпсоны», «Гриффины», «Футурама», «Робоцып», «Американский папаша», «В Филадельфии всегда солнечно», «Клиника», «Друзья». На Западе очень креативно подходят к описанию ситуаций, любят острить в адрес звезд шоу-бизнеса — иногда такого леща им отвешивают, что наши стендаперы просто нервно курят за углом. Причем если переводить американские шутки буквально, будет уже не так смешно. Я стараюсь добавить в русский юмор той остроты и перца, которым славится американский.

Все выпуски своей программы Максим записывает на фоне леопардового покрывала, которое он в свое время позаимствовал у мамы. Поклонники называют его «ковром» и считают самостоятельной звездой шоу. Фото: материалы пресс-служб.
Все выпуски своей программы Максим записывает на фоне леопардового покрывала, которое он в свое время позаимствовал у мамы. Поклонники называют его «ковром» и считают самостоятельной звездой шоу. Фото: материалы пресс-служб.

— Вы поддерживаете связь с американскими продюсерами Рэя Уильяма Джонсона, шоу которого взяли за основу? Как они оценивают проект «+100 500»?
Мы давно не общались с ними. Но они были очень удивлены и впечатлены успехом шоу в России за такое короткое время. Мы продолжаем с ними сотрудничать, и им все нравится. Как-то мы даже думали сняться вместе с Рэем, сделать международный проект. Но сейчас они нашли другого ведущего, и Рэй делает шоу только как автор.

— Для съемок первых программ вы использовали светильники из маминой комнаты и, конечно, мамин леопардовый ковер. Как сейчас относятся родители к вашему успеху?
Родители относятся очень положительно, потому что мое увлечение превратилось в работу, которая приносит деньги. И этих денег хватает на то, чтобы мне самому жить и родителям помогать.

— Ковер, на фоне которого вы снимаетесь, уже стал практически самостоятельной звездой шоу. Откроете секрет — он у вас все это время один или существуют «клоны», которые смогут его заменить, когда он придет в негодность?
— Все это время он один, его ни разу не меняли. Было буквально пару эпизодов без него. Но если он появляется в кадре — это тот самый единственный ковер, который был и в первом выпуске. Традиции нарушать нельзя!