Эвклид Кюрдзидис: «Я — неизлечимый романтик»
За ним прочно закрепилась роль героя-любовника. С одной стороны, ему могут позавидовать многие коллеги, с другой — подобное амплуа, наверное, накладывает яркий отпечаток на повседневную жизнь.
За ним прочно закрепилась роль героя-любовника. С одной стороны, ему могут позавидовать многие коллеги, с другой — подобное амплуа, наверное, накладывает яркий отпечаток на повседневную жизнь.
— Эвклид, на сцене и на экране вы частенько выступаете в роли героя-любовника. Насколько этот образ соответствует вам в жизни?
— У меня полно и отрицательных персонажей, и я очень надеюсь, что во мне все-таки нет этих черт. Я не склонен к агрессии и насилию. А уж если говорить о положительных героях, то всегда стараюсь играть некий собирательный идеал, которым хотел бы являться. По крайней мере стремлюсь к этому. Конечно, я бы с радостью стал миллионером, например, которого играл в сериале «Мой личный враг», и тогда я бы эти деньги точно направил на помощь людям.
— Раз вы так ловко перешли на тему финансов, то можем ее и продолжить. Поскольку темперамент у вас южный, то и скрягой вас наверняка назвать нельзя, верно?
— Да, я не люблю считать деньги. Складывать их куда-то, экономить, копить. Я привык жить сегодняшним днем и трачу всегда с удовольствием. Естественно, как и все мужчины, на женщин, на друзей, на родных и близких. Но в то же время деньги я не пускаю на ветер, как вы можете подумать. Вот накануне прошлого Нового года сделал себе самый большой подарок — купил наконец-то квартиру в центре Москвы. Пока там идет ремонт, но я никак не могу дождаться новоселья. Мои декораторские мечты о доме в духе греческой классики помогает воплощать в реальность замечательный архитектор-дизайнер, и получается очень красивое жилье, с панорамным видом города. Из моих окон открывается вид на Кремль, храм Христа Спасителя, комплекс «Москва-Сити»… Что еще нужно?! (Улыбается.) Между прочим, эта покупка далась нелегко, с напряжением, и я был готов во многом потом себя ограничивать, но убедился, что в таких случаях Господь помогает — и мне не пришлось ущемлять себя в том, без чего мне так трудно, — в посиделках с друзьями, вкусной еде, подарках, каких-то поездках. В общем, повезло — я совершил крупное приобретение, а продолжаю жить на широкую ногу. (Улыбается.) В моем понимании, разумеется. У меня это точно не яхта и не замок.
— Явно вам нравятся застолья…
— Скорее общение. По-моему, это главное в нашей жизни, и я стараюсь никогда не терять возможности непосредственного контакта. Даже когда ко мне на улице подходит зритель с просьбой об автографе или совместной фотографии, никогда не отказываю. А уж со знакомыми, приятелями, которых не видел подчас много лет, я тем более счастлив общаться. А иной раз выпадает радость кому-то из них помочь открыть новый ресторан, допустим, или кафе…
— Кажется, вы даже в мелочах не забываете свои корни. Артистичность ваша национальная черта, на мой взгляд. Это в первую очередь повлияло на выбор профессии?
— Не думаю. Хотя в Греции каждый второй, как правило, талантливый певец, каждый третий — музыкант, умеющий играть сразу на нескольких инструментах. Да и само понятие театра, как вы помните, было рождено в Древней Греции. И мне очень близко то, как переводится слово «актер» с древнегреческого — человек, делающий нравственность.
— А в русской традиции этих людей хоронили за пределами церкви…
— Ну это раньше было… А сегодня мы, к счастью, дожили до тех времен, когда нашего брата уважают и ценят. Во мне проснулось желание идти работать в эту сферу, когда поймал себя на мысли, как же приятно видеть, когда люди рядом улыбаются, и именно твои поступки являются этому причиной. Изначально я ведь предполагал стать клоуном. То есть человеком, который заставляет других забыть о проблемах, смеяться. Для начала веселил маму. У нее нас четверо детей, практически все погодки, и представляете, как тяжело ей было с нами управляться! В принципе я тоже приносил ей сплошные неудобства, поскольку все, что в доме рушилось и ломалось, было моих рук дело. Тем не менее тот факт, что я радовал маму, мне запал в душу, и, получается, лет в семь я уже определился с будущей профессией.
— Вот вы выросли в многодетной семье, а собственной пока что не обзавелись, и детей у вас нет…
— Зачем вам знать все о личной жизни артиста?! Пускай она остается загадкой. Я действительно не обременен семейными узами. Но уверен: если человек не переполнен любовью, то он просто не может жить, дышать, играть, да и вообще замечать прекрасных мгновений жизни, когда падает снег, идет дождь…
— Да вы романтик…
— Неизлечимый. Очень влюбчивый и противоречивый. Я же Рыбы по гороскопу, а этот знак вмещает в себя характеры всех одиннадцати предыдущих. Вот так с собой и борюсь. (Улыбается.) Хотя мне так нужны все эти эмоции. Я совсем не могу играть роман, если не увлечен своей партнершей. Вот сейчас играю в антрепризном спектакле «Роза с двойным ароматом» с Ларисой Удовиченко и Жанной Эппле, и я весьма неравнодушен к этим актрисам.
— Вы переключаетесь на работу, а я хотела бы узнать, какие женщины вам симпатичны в обычной жизни?
— Когда думаешь о девушке и вдруг ощущаешь, что тебе с ней комфортно, значит, это именно та девушка. (Улыбается.) Когда тебе хочется к ее ногам положить все, что у тебя есть. Но я вообще сложный человек во взаимоотношениях.
— А в быту практичный?
— Все умею делать по хозяйству. Хотя считаю, что мужчине не обязательно все уметь. Он обязан прежде всего нести ответственность за свои поступки, слова, за окружающих, за детей. А добыть деньги на еду, забить гвоздь — это уже вторично.
— Находите ли вы время для хобби?
— У меня крайне насыщенный график, и помимо жизни личной есть еще и общественная, которая мне интересна. Последнее увлечение — это мой сайт, куда заходит куча народу, и я его постоянно обновляю. Если меня очаровала та или иная страна, я об этом сообщаю своей публике — пишу какие-то рассказы, заметки. Как и о ролях, которые меня потрясли. Первое место по посещаемости занимает Америка, потом идут Израиль, Германия, затем Россия и Греция.
— К слову, о Греции. Каким образом эта страна присутствует в вашей жизни?
— У меня дома всегда есть оливки, оливковое масло и классический йогурт, чтобы я мог сделать свой любимый соус дзадзики. И, несомненно, у меня не переводится греческий кофе, самый вкусный на свете. Я часто езжу в Грецию, и мое любимое место Салоники — там, где живут родственники. Но эта страна так хороша, что не стоит дважды возвращаться в одно и то же место — ее нужно исследовать всю, и материковую, и островную, и она откроет вам множество сюрпризов. Родина заряжает меня небывалой энергией, поэтому и в машине обычно играет греческая музыка. Это притом что я абсолютно русский человек, который вырос на русской культуре, литературе.
— Но вы же знаете греческий?
— Да. Правда, мама смеется над моим произношением. А когда учился в институте, мне запрещали ездить в семью, так как я сразу подхватывал специфический говор и долго не мог от него избавиться.
— Скажите, что у вас нового в кино?
— Все мои работы уже на экране — телесериалы «Склифосовский», «Одесса-мама». С удовольствием трудился в этих проектах. В настоящий момент идут съемки сериала «Светофор», где я играю грека.
— Практически самого себя.
— Как раз нет. Себя играть сложнее всего. Влезть в шкуру другого намного проще.
— Вы известны все-таки благодаря многочисленным сериалам и антрепризным спектаклям. А как обстоят дела с каким-нибудь ярким, запоминающимся полным метром у маститого режиссера?
— Зачем вы забиваете мне гвоздь в сердце?! Хотя истинные поклонники очень любят моего чеченского чабана Руслана Шамаева в «Войне» Алексея Балабанова. А многие отмечают Зурика в комедии «От 180 и выше». Согласен, что здесь не идет речь о главном герое… Но полный метр — это моя больная тема. Я не хожу и не предлагаю себя продюсерам и режиссерам, мне это кажется неприличным. Но я хочу сняться у хорошего мастера и жду своего режиссера! Многих люблю и иногда задаюсь вопросом: а почему они меня не пригласили в эту картину?..
— Быть может, вы стали заложником некоего имиджа и в этом кроется причина? Или в специфической внешности?
— Не знаю. За плечами уже больше пятидесяти картин, так что есть материал, по которому можно составить определенное впечатление и сделать выводы. Но то, что популярность ко мне подбирается постепенно и я не стал знаменитым в одночасье, после одной-единственной ленты, безусловно, плюс. А вот то, что я не служу в репертуарном театре, — это, бесспорно, минус. Я же пришел в профессию все-таки из громадной любви именно к театру и даже не смел думать, что буду сниматься в кино. А получилось все наоборот: через кино попал на подмостки. Меня же сначала в столице в 90-е годы не брали ни в какие театры с моим дипломом Днепропетровского театрального училища. И актеров кругом было полно, экономическая ситуация кризисная… Именно поэтому я пошел учиться во ВГИК. С дальним прицелом — засветиться на экране, сделать себе имя и таким образом позже оказаться на сцене. Все так и вышло: меня знают, я играю антрепризу, но ни в какой репертуарный коллектив пока не зовут. А мне хочется попасть туда не путем собственной инициативы, а получить официальное приглашение, то есть пойти туда, где я буду правда нужен. Мне важно получить знаковые роли, а не числиться просто в штате.
— Многие ваши коллеги успешно осва-ивают и параллельные миры — берутся за продюсерство, книги пишут, сценарии… А у вас одна жизнь — одна профессия?
— Но у меня богатый спектр деятельности и внутри одной специализации. Мне буквально все любопытно. Могу и роль шоумена исполнять, если позовут. Я и телевидение для себя рассматриваю, причем не стандартное ток-шоу, а какую-нибудь научную передачу. Планеты меня страшно завораживают. Вот тут американцы направили марсоход на Марс, и я слежу за такими событиями. Периодически бываю в планетарии, от которого схожу с ума. (Улыбается.)
— Есть ощущение, что вас воспринимают гораздо более легковесно, чем вы есть на самом деле. Не обидно?
— Да и слава Богу! Вот вы подумали — он глубокий парень. Для вас открытие. И меня трогает, когда я наблюдаю подобную реакцию. Приятно. (Улыбается.)
