Интервью

Татьяна Полякова: «Кто счастлив, тот и прав»

Трагическая новость: не стало любимой многими писательницы. Мы дружили с Татьяной, часто созванивались. Это — одно из последних интервью писательницы WomanHit.ru

11 июля 2021 16:20
40103
0
Татьяна Полякова
Татьяна Полякова
Фото: личный архив

Татьяна Полякова из той категории людей, которые с детства знали, кем будут. Она, например, с раннего возраста собиралась стать писателем и никаких других вариантов даже не рассматривала.

— Татьяна, обычно в детстве девочки хотят стать актрисами или певицами. А вы вдруг — сразу писательницей. Почему?

— Подвиг меня на это смешной момент: я узнала, что писатели не ходят на работу. И мне это так понравилось, что я решила: стану писателем. Дело в том, что родители много работали. И не могли меня устроить ни в ясли, ни в садик, поэтому оставляли дома одну. Я очень рано научилась читать. И так как у меня было много времени, когда я была предоставлена самой себе, то читала. И идея писательства мне очень понравилась. Я посчитала, что это замечательная работа. Потом это приобрело некий флер, что я буду ездить по всему миру, писать что-то. Было такое детское представление. Все это происходило в советское время, поэтому было смешно. А сейчас — реально. Я класса с четвертого начала писать. Рассказы какие-то. И в школьной стенгазете была выпускающим редактором.

— Какую из своих книг вы можете назвать любимой?

— Нет у меня любимых. Любой автор считает, что любимую он не написал, она впереди. Я из таких и тешу себя надеждой, что напишу что-нибудь по- настоящему классное, если звезды сойдутся.

Многие книги Татьяны Поляковой превратились в сценарии для фильмов и сериалов. В свое время большим успехом пользовалась картина «Тонкая штучка» с Александрой Захаровой, Ильей Олейниковым и другими звездами
Многие книги Татьяны Поляковой превратились в сценарии для фильмов и сериалов. В свое время большим успехом пользовалась картина «Тонкая штучка» с Александрой Захаровой, Ильей Олейниковым и другими звездами
Фото: материалы пресс-служб

— Как вы пишете — есть ли у вас какие-то собственные секреты?

— Я всегда отталкиваюсь от эмоций. Надо поймать нужную эмоцию. Чтобы что-то заработало внутри. Можно назвать это вдохновением, какая разница. Просто что-то должно послужить толчком, прийти это может когда угодно. Это неконтролируемое. Я много раз пыталась попасть в этот момент. Но самую точку сложно ухватить. Главное — поддерживать в себе состояние напряженной радости. Когда ты ходишь, думаешь. Ищешь эмоцию.

— И как вы поддерживаете это состояние?

— За двадцать с лишним лет это как у собаки Павлова. Свет моргнул, и слюна потекла. Просто ты знаешь, что тебе пора работать. Мозги нужно включать. И вот у тебя с утра состояние на подъеме, и ты его всячески поддерживаешь. Много гуляю пешком — думается хорошо, когда шагаешь. Музыку слушаю. Есть, например, композитор, который действует на меня безотказно, — Верди. Считаю, что у него хоры замечательные в операх. Это всегда на подъеме. В общем, говоря примитивно, начинаешь пристально разглядывать окружающий мир. И пытаешься что-то увидеть. Но я и живу по такому принципу. Я очень внимательна к тому, что происходит вокруг меня. Приглядываюсь, присматриваюсь. И вот сначала появляется это состояние, потом — идея или отголоски. Иногда эта идея нравится, а иногда нет. Если понимаешь, что нет, — охладеваешь. В этом состоянии желательно себя поддерживать. Главное, чтобы это было. Ну и потихонечку сюжет выстраивается. Ну а дальше — самое простое, как из этого сделать детектив.

— Вы сказали о Верди. Как часто бываете на концертах классиков?

— Очень люблю оперу и балет, симфоническую музыку. Органную музыку люблю, но у нас не везде с ней гладко. Вот в костеле польском очень хороший орган. Хожу туда, у них регулярно бывают концерты. Когда что-то застопорилось в работе, нет ничего лучше, как пойти на концерт инструментальной музыки. Где нет слов. Где ты можешь сосредоточиться. И в этом плане хороша опера. Того же Верди исполняют на итальянском. Тебе не мешают слова, ты можешь в этот момент воображать все что угодно. Находиться там, где тебе хочется. И это здорово.

Татьяна и ее супруг Александр вместе уже двадцать лет
Татьяна и ее супруг Александр вместе уже двадцать лет
Фото: личный архив

— Близкие люди помогают или мешают в работе?

— Сын, когда ему было семнадцать лет, уехал учиться в Санкт-Петербург. И, как водится, после учебы там и остался. Теперь он говорит: «ваша Москва». Жалуется: мол, как ни приедешь, одни пробки. Такое ощущение, что Питер — благословенный беспробочный город! Надежда, что он вернется в Москву, тает с каждым годом. У него семья там. Мы же здесь вдвоем с мужем. Мешать, по большому счету, некому. А так как двадцать лет мы живем вместе, то все распределилось так, что мне никто не мешает. И муж следит за тем, чтобы другие люди не помешали. Когда я работаю, именно муж обычно отвечает на звонки.

— Двадцать лет вместе? Серьезная дата! Поделитесь секретом, как можно сохранить семью…

— Нужно выбирать себе в спутники порядочных людей. Вот и все. Нужен человек, которому ты будешь потом доверять. Молодость быстро проходит. Вот сейчас мне шестьдесят, и я понимаю, как это оглушительно быстро. Было тридцать, какое-то время сорок, и вдруг — здравствуйте, приехали, с сентября месяца пойдет седьмой десяток. Это ошарашивает. Откуда что взялось? Те вещи, которые занимают людей в молодости, они постепенно куда-то растворяются. Назовите это мудростью, не знаю. Как угодно это можно назвать. Просто человек становится разумнее в ущерб чувствам. Но это все зависит от вашего настроения. Я предпочитаю говорить так: немножко умнеешь с возрастом. И понимаешь: то, что тебя занимало в годы молодости и юности, не имеет серьезного значения в нынешние годы. А вот что имеет значение на всю жизнь — это доверие, уверенность в том, что твоя семья тебя поддержит. Уверенность в том, что ты один не останешься, что тебя возьмут за руку в трудную минуту. Это очень важно. Конечно, это важно всегда и для всех, просто в юные моменты мы о таком не думаем. Поэтому если у вас есть желание прожить долго и счастливо, то исходить нужно из этих соображений. Хотя часто люди видят, что человек им не подходит, но зачем-то продолжают отношения. Я сама часто пишу об этом в своих книгах. У меня выработалась твердая убежденность: нет никаких правил долгой и счастливой жизни. Хотя сейчас на советах по этому поводу некоторые люди делают огромные деньги. Но на самом деле я, по своему легкому ехидству, всегда интересуюсь семейным положением говорящего и обучающего. И, как правило, у них все не очень гладко. А вообще, по моему мнению, нет никаких правил. Гарантий, если делать так, то все у тебя будет хорошо. Поэтому я для себя вывела такую формулу: кто счастлив, тот и прав. Получилось все, вот и хорошо. А у другого — с точностью до наоборот, а он тоже счастлив. И слава богу. Поэтому я думаю, тут очень все индивидуально — твое отношение к жизни и все остальное. Складывается или не складывается.

Муж всегда старается создавать писательнице творческую атмосферу дома и, конечно, является ее спутником во всех путешествиях
Муж всегда старается создавать писательнице творческую атмосферу дома и, конечно, является ее спутником во всех путешествиях
Фото: личный архив

— Я знаю, что вы — заядлый коллекционер. Что собираете? И зачем?

— Правда, коллекционирую. Ой, у меня столько всего… Я только где-то около полутора десятков лет собираю чашки российского фабриканта Кузнецова. И собираю весь фарфор российский дореволюционный. Только чайные пары. Но Кузнецов у меня в любимчиках. Я его люблю за купеческий размах, за его позолоту. Да и моя прабабка — купчиха из Китай-города. Наверное, гены пробуждаются при виде этих чашек. Правда, сейчас эти чашки в хорошем состоянии достать тяжело. Вы же понимаете, что самой молодой из них сто два года. А это — возраст для фарфора. Поэтому каждая находка для меня большая радость. В Питере была на «блошке», подошла к «своим», говорят: беда, нет. Сейчас достать очень сложно. С трещинками есть, но я такие не беру, потому что я из них чай пью. Они от чая расширяются, поэтому если чашка с трещиной, то ее быстро лишишься. До этого долгое время собирала коллекцию ангелов. Еще были пасхальные яйца. Коты, которых сейчас раздариваю. Некуда расставлять. Но к чему душа лежит, оставляю. И еще у меня различные статуэтки советские. Но это из моего детства. Мое детство советское, тут другого быть не может. И балеринки, и прочее. Мне их дарили подружки на дни рождения в детстве. Я же занималась балетом, вот мне и дарили.

Татьяна Полякова со своей знаменитой коллегой Дарьей Донцовой
Татьяна Полякова со своей знаменитой коллегой Дарьей Донцовой
Фото: Instagram.com

— Что в будущем, какая книга?

— У меня выходит новая книжка под названием «Дневник чужих грехов». И она для меня немного нестандартная. А нестандартная тем, что моя героиня — не юная и прекрасная девушка, как все привыкли (даже я сама), а женщина за сорок. Точный возраст я не называю. Дабы не возбуждать аудиторию. Ведь для многих девушек сорок лет — это глубокая старость. И чего же там читать про этих бабушек. Просто объявлено, что сын взрослый, учится в высшем учебном заведении. Понятно, что тетенька взрослая. Это сплав детектива и истории семьи на фоне двадцатого века. История была богатая. И вот на примере одной семьи я постаралась об этом рассказать. Мне было это делать интересно. Долго к этой книжке подходила. Все откладывала на потом. Было внутреннее ощущение неготовности. А тут по весне поняла, что либо сейчас, либо никогда. Села и написала. Сейчас боюсь, как ее воспримет читатель. Он ведь, читатель, человек особенный. Он не любит, с одной стороны, повторений, но при этом не любит чего-то нового. Некая зона безопасности, где ты понимаешь, что получишь удовольствие. Поэтому жду и надеюсь!