Он говорит, что его фамилия от слова «добрый». И с этим не поспоришь. Он балагур и весельчак, однако верных друзей так и не завел. Мужским посиделкам предпочитает семейный быт и одиночество. Говорит, что придерживается мужской дипломатии, при этом с бывшими женами отношения не поддерживает. А еще он любитель массажа и женщин. Последние к нему всегда проявляли повышенное внимание.

— Николай, на вашем счету около 50 фильмов. Какой из них вам принес наибольшую известность?

— Боевик Рудольфа Фрунтова «Все то, о чем мы так долго мечтали». Его тогда в год раз 30 крутили. А после сериала «Сестры по крови», где я сыграл целителя, ко мне даже в церкви люди стали подбегать: «Василий, исцели нас!» Конечно, я начинаю ругаться, говорю, что церковь не то место, где можно обсуждать мои роли. Киношники мне говорили: «Добрынин, ты что, с ума сошел?! Сниматься в мыле, да еще бомжа играть?!» А я им: «Я вам такого Васю-бомжа сделаю, что вы у меня его надолго запомните!»

— Как сегодня складываются ваши отношения с театром?

— Роман Григорьевич Виктюк, у которого я в свое время 17 лет работал, недавно позвал меня в «Эдит Пиаф». А Ира Апексимова пригласила сыграть большую роль в спектакле «Щи». Я у Виктюка по 350 спектаклей в год играл! А потом решил постичь кинопрофессию и ушел в свободное плавание не труся.

— В конце 80-х спектакль Романа Виктюка «Служанки», где вы играли одну из главных ролей, имел колоссальный успех. Как вы думаете, почему?

— Так звезды на небе сошлись. Алла Сигалова поставила уникальные танцы, Валя Гнеушев — сумасшедшую пластику, а Алла Коженкова придумала фантастические декорации. Все это вместе дало уникальный результат — спектакль стал знаменем десятилетий. 90 дней и 90 ночей мы репетировали, не выходя из театра, Константин Райкин до последнего дня говорил, что не понимает, что он играет. Виктюк тоже не ожидал от себя такого.

Иногда на репетициях он ноги от страха поднимал на кресло и говорил: «Я не знаю, что творю». Для обывателей спектакль «Служанки» стал шоком: мужчины в 1987 году вышли на сцену в юбках! Тогда это было что-то страшное, Саша Песков и Боря Моисеев появились позже… А для театралов стало откровением, что великую пьесу Жана Жоне впервые сыграли мужчины. Эту женскую пьесу во всем мире ставили как социальную драму, а у нас поставили как красоту. Женщины к нам по 300 раз приходили, чтобы посмотреть, какой должна быть настоящая женщина. Хотя никаких женщин мы не изображали. Я говорил низким голосом, играл с бородой и в маске (мне ее полтора часа на лице рисовали). В моей гримерке тогда все народные артисты перебывали!

Поздравляли с небывалым успехом… А Савелий Крамаров на своем профиле написал: «Это гениально!»

— До Виктюка вы танцевали 4 года в массовке «Сатирикона». Почему Виктюк выбрал именно вас?

— По рассказам Виктюка, я тогда служил в армии и, истосковавшись по сцене, прибежал к ним на «капустник». Роман, увидя меня, сказал: «Этот мальчик будет у меня играть». На что Константин Райкин ответил: «Он в армии служит, и вообще у него говор…» «Он, и только он!» — упорствовал Виктюк.

— Правда, что все актеры Виктюка побывали у него в гостях, а вы нет?

— Правда. Романа никогда не интересовала моя личная жизнь, а меня — его. Мы с ним дружили на сцене. Виктюк никогда не звал меня в гости.

— А вы бы пошли?

— Может быть.

— С Виктюком и Сигаловой вы объездили более 57 стран. Что вам больше всего запомнилось?

— Для меня большим потрясением были горы Колорадо и Лас-Вегас. Я там стоял и плакал.

— Из-за того, что в казино все проиграли?

— Проиграл. Я сначала выиграл, потом весь выигрыш проиграл, а после еще и все свои проиграл. В Лас-Вегасе никто не выигрывает.

— Раз вы весь мир объездили, то теперь, наверное, за границей уже не отдыхаете?

— Почему? Вот в Таиланд я с удовольствием каждый год езжу. На острова, где никто меня не знает, не трогает, где можно просто восстановиться.

— По вашим словам, в детстве вы были таганрогской шпаной. Сегодня уже не деретесь?

— Если придется защищать девушку, то драться буду. Но специальной подготовки у меня нет. Карате в боевиках — это лишь сносная балетная подготовка. А в Таганроге мы дрались благородно: до первой крови, потом братались. Это сейчас, выражаясь блатным языком, молодежь вообще не по понятиям живет.

— Ваш отец вел в Таганроге громкие дела. Он погиб на пустой дороге — его сбила «скорая помощь». Это дело так и не раскрыли?

— Его даже не стали раскрывать, сказали, что несчастный случай. Но я не верю в это. Я тогда в армии служил, мне было 24 года.

— Правда, что из-за этого вы до 40 лет машину не водили?

— Возможно. Я уже и на права сдал, и машину купил, а ездить не ездил. А потом меня знакомая подтолкнула, сказала: «Долго еще машина в гараже стоять будет?! Садись да езжай!» И я поехал. В первый день выехал в час пик на Садовое кольцо, а на третий посадил сына рядышком и поехал на МКАД. До этого я никогда машину не водил.

— Откуда такие способности?

— Я талантливый человек. Уже три года не выхожу из машины. Сейчас у меня минивэн «Тойота». Эта машина впечатлила меня своими размерами.

— В Москву вы приехали по настоянию брата. Почему он решил, что вам дорога в театральный?

— В детстве я любил переодеваться, надевал китель отца, его медали, усы из ваты клеил, изображал революционно-военные подвиги из фильмов. Еще занимался бальными танцами, вел школьную самодеятельность, танцевал, читал стихи, пел патриотические песни… Видимо, брат смотрел-смотрел на это и решил, что, кроме театрального, мне идти некуда.

— Он вам сейчас напоминает об этом?

— На очередном застолье я ему всегда говорю: «Сашка, большое тебе спасибо!» Брат для меня как второй отец. Он солист Большого театра, старше меня на 7 лет. Человек я непростой, но брату позволяю говорить все. Он столько в моей судьбе сделал!

— Вы ходите в Большой театр на выступление брата?

— Хожу, но редко. А вот жена у меня — фанатка оперы, раз по пять в месяц в Большой театр ходит.

— С братом вы вместе росли, но у него руки все в наколках, а у вас ни одной нет. Почему?

— У Саши на руке только имя девушки написано, все очень скромно. А так у нас во дворе все ребята как картинные галереи ходили! После несчастной любви я тоже захотел себе стихотворение Есенина во всю спину наколоть. Поскольку мой брат потрясающе рисовал, сам наколки другим делал — попросил его. А он мне: «Подумай сто раз!» И в этот момент мама позвала нас борщ есть… А через несколько дней я забыл об этом.

— Вы как-то рассказывали, что, приехав в Москву в 16 лет, зачитались Достоевским. Да так, что решили свести счеты с жизнью. Выходит, читать Достоевского вредно впечатлительным подросткам?

— Я бы посоветовал в 14—17 лет читать Джека Лондона, а Достоевского отложить на более поздний срок. В этом возрасте все очень обострено: первая любовь, первый секс, первое предательство… Я очень много думал об образе Алеши Карамазова, о том, что нельзя лгать на этом свете. И заметив, что взрослые часто обманывают, решил с присущим мне тогда юношеским максимализмом, будто весь мир живет во лжи. И тогда у меня возникла такая дурацкая идея. Слава богу, меня вовремя спасли.

— Вы учились на курсе вместе с Дмитрием Певцовым. Вы с ним общаетесь?

— Нет. Мы были однокурсниками, но не дружили. У меня вообще нет друзей. Наверное, оттого, что я замкнутый, близко не подпускаю к себе. Хотя, когда я приезжаю на съемочную площадку, то все говорят: «Слава богу, что ты приехал, наше солнышко!» На площадке в перерывах между съемками я веселю, анекдоты рассказываю, байки травлю… А в повседневной жизни сажусь в машину и еду гулять. Один.

— Вам не одиноко?

— Одиноко. Только сейчас я стал понимать, как это важно — иметь много друзей. Все чаще хочется выговориться, но я чего-то боюсь.

— Вот ваша цитата: «Что думаю, то прямо в лобешник и говорю. Поэтому врагов и нажил». И много у вас их?

— Немало, и в основном в профессии. Если вижу, что продюсер вор — могу его послать подальше. А потом они говорят про меня: «Добрынин — хам. Не берите его». Наверное, в кино про меня много легенд ходит. Сейчас кино все чаще стали снимать непрофессионалы с деньгами. Им наплевать на творчество, на профессию, для них главное — доход. Еще я с молодыми актерами жестко разговариваю. Я не понимаю панибратства, не понимаю неуважения к старшему поколению актеров, перед которыми я могу встать на колени.

— И перед кем вы готовы встать на колени?

— А я уже вставал. Перед Алексеем Петренко. Вот это актерище! Перед Татьяной Васильевой и Светланой Крючковой тоже вставал…

— Как у вас сегодня со здоровьем?

— Хорошо.

— Писали, что у вас сердце больное, и однажды, во Владивостоке, оно остановилось…

— Как потом оказалось, сердце у меня уже давно больное. Но к врачам обращаться я не люблю. Что будет, то и будет. А так для 43 лет я очень хорошо себя чувствую, могу многим еще дать фору. Я и зарядку делаю, и в фитнес-клуб хожу, могу на шпагат сесть в любое время суток.

— Давайте о вашей личной жизни поговорим. Пять лет назад вы женились на своей поклоннице-стюардессе. Чем Катя сегодня занимается?

— В турфирме работает.

— Что вас сподвигло жениться?

— А это не моя была инициатива. Я уже был два раза женат и успел обжечься. Я согласился в третий раз пойти в загс потому, что понял: Катя — это тот человек, с которым я могу разделить жизнь. И вовсе не из-за того, что я в данный момент один.

— По вашим словам, вы человек влюбчивый, кидаетесь в чувства как в омут с головой. Потом любовь проходит, наступает привычка, и в этой привычке вы уже не можете жить, вам неинтересно… Сейчас вы на каком этапе?

— Сейчас у нас с Катей период большого тепла, что мне очень нравится. Мне нравится приходить в дом, где меня ждут и любят.

— От второй жены, известной актрисы, у вас 20-летний сын Миша. Почему он не пошел по родительским стопам?

— Миша учится на психолога. Думаю, он правильно сделал, что не пошел в театральный. Чужой путь повторять не стоит. Вот Антон Табаков умница в этом отношении. Зачем ему было заниматься кино, если у него папа такая величина? Зато сейчас Антон весьма успешный человек.

— С первой женой вы тоже не общаетесь?

— Как мы вышли из загса, так я больше ее и не видел.

— А почему фамилию ее скрываете?

— Она сама попросила меня не афишировать наши отношения. Моя первая жена — журналист, работает на радио.

— Как-то вы сказали: «Женщины всегда со мной первые знакомятся». А уходят тоже первые или вы опережаете?

— Однажды один умный актер, у которого было пять браков, сказал мне: «Когда я хотел расстаться с женщиной, то делал всегда так, чтобы она думала, будто она от меня уходит, а не я от нее. Это никогда не обижало женщину, ведь у нее не было ощущения брошенности». Поэтому мой совет мужчинам: если женщина от вас уходит, то пусть она будет права, пусть считает, что всему виной только вы. Я в своей жизни всегда соблюдал мужскую дипломатию.

— В одном интервью вы сказали, что для вас самое главное в жизни секс и массаж. Вы действительно не можете жить без массажа?

— Что поделать, организм требует! В Питере у меня есть очень хороший массажист, всегда к нему хожу. Тайский массаж очень люблю. Когда приезжаю в Таиланд, то ежедневно заказываю себе массаж на два с половиной часа, а после мне еще три часа ноги массируют. На отдыхе я могу позволить себе расслабиться.

— Если уж заговорили про секс, то скажите, что, на ваш взгляд, смехотворнее: секс без любви или любовь без секса?

— Секс без любви — это просто хороший оздоровительный способ для снятия стресса. А любовь без секса — это трагедия! Я бы однозначно выбрал секс без любви. Близость все равно не бывает без симпатии к человеку. И стоит отметить, что в плане женщин у меня одиночества никогда не было.

— Это ваша заслуга?

— Не знаю. Просто мне всегда было комфортно в семейном быту. А я впервые женился в 17 лет.

— Вы никогда не оставались без женщин, но у вас нет друзей. Может быть, одно компенсирует другое?

— Может быть.