Как снимали сериал «Семейный альбом»
Игорь Скляр с накладной бородой, Борис Романов в пиджаке в десятиградусный мороз и воспроизведенный звук шагов ботинков 1942 года выпуска
1950-е годы ХХ века. СССР. Большая семья академика Колокольцева живет на даче под Ленинградом: сам академик с женой, Колокольцев-младший — тоже блестящий ученый-физик, его жена и две дочери — Ольга и Катя. В 1955 году проект Колокольцева-младшего неожиданно закрывают — в тот самый момент, когда ученый стоит на пороге большого открытия. Вскоре после этого Колокольцев погибает при таинственных обстоятельствах. И семья начинает разваливаться на части: измены, страхи, старые обиды и новые увлечения словно разводят героев в разные стороны из старого и родного дома…
«Когда я прочел первую серию „Семейного Альбома“, меня буквально заколдовала атмосфера 50-х годов в СССР, то есть юношество моих родителей. Ну и, конечно, международная интрига, бегство героя из страны в страну, когда понятие „заграница“ было так далеко от советского народа», — говорит режиссер Леонид Прудовский.
«Все наши герои вымышлены. И все — типичны для того времени. То, что в центре фильма — семья ученых, не случайно. Советская наука (особенно физика) всегда была миром грандиозной романтики, грандиозной смелости. И грандиозного бескорыстия, — считает сценарист Марина Эстер. — Ведь Николаю Колокольцеву, герою Игоря Скляра, важна не карьера, не должности, не деньги, даже не сам успех. По большому счету, он выбирает между семьей (и собственным маленьким счастьем) и счастьем всего человечества. И теряет при этом абсолютно все. Это очень интересно — поставить героя в такое непростое положение».
«Вся история в целом — достаточно документальна, правдива, там есть человеческие чувства, переживания, человеческая логика поступков, — считает актер Игорь Скляр. — Мне мой герой показался человеком на распутье, а это всегда интересно воспроизвести! Как человек принимает решение, как жалеет потом о нем, а вернуть ничего нельзя: в общем, всё похоже на правду! И только такие сценарии и персонажи меня и привлекают».
Кастинг фильма был очень сложный. Игоря Скляра режиссер Леонид Прудовский помнил по детству — «Мы из джаза», «На недельку до второго». Режиссер искал советского ученого и семьянина, в котором проснется сумасшедшинка, человека, который способен вырваться, рискнуть, поставить на кон все. Когда Игорь Борисович пришел на пробы, было ясно с первой минуты, что это — он. Даниила Страхова (роль Ляпунова), Прудовский знал по его роли молодого Исаева.
«Эра Зиганшина (Галина Васильевна, жена Академика) — это было мое все. Глубокая, мудрая, сильная. Полчаса общения с ней, и я не пожалел, что так быстро утвердил ее», — вспоминает Прудовский.
Умение Евгения Сидихина (Астахов) перевоплотиться в неотесанного военного и при этом не потерять мудрую человечность подкупило режиссера довольно быстро, как и тонкая интеллигентная натура Бориса Леонидовича Романова (Академик), с его бесконечным профессионализмом и готовностью работать, невзирая ни на какие преграды. «Я помню сцену в Женеве, в которой Борис Романов должен был быть в одном пиджаке и начало которой мы сняли в октябре в Питере, а конец — в декабре в Риге, при температуре минус 10. Вокруг все были одеты в шубы, а Романов — в пиджачке, — рассказывает Леонид Прудовский. — С его упорством и самоотдачей можно сравнить лишь талант Татьяны Черкасовой (роль Надежды), которая не позволила вывихнутой ноге помешать ей бегать, водить машину и даже танцевать».
Режиссер Леонид Прудовский с оператором Владимиром Баштой просмотрели фотографии 50-х−60-х годов, стараясь повторить атмосферу цветом, ракурсами. Они отсмотрели десятки фильмов того времени и скурпулезно изучали, как одевались и говорили тогда, дух того времени, что было во взглядах, в движениях и так далее.
Ну и, конечно, художники и костюмеры внесли самый большой вклад в воссоздание атмосферы. «Особенно хотелось бы подчеркнуть художника по костюмам Елену Брянскую, которая для меня просто богиня костюмов, — говорит режиссер Леонид Прудовский. — Наш художник по гриму Сергей Сирин черпал вдохновение в обликах кинодив того времени».
«Созданные им образы помогли найти линию внутреннего развития моей героини Ольги, — говорит актриса Екатерина Олькина. — Ну, а образ, навеянный героинями прекрасной Одри Хепберн, вызвал восторг у всей нашей команды. Когда я появлялась на площадке, партнеры и коллеги не сразу меня узнавали».
Тщательно создатели отнеслись и к озвучанию фильма. Звукорежиссеры хотели добиться звука, который напоминал бы советское кино. «Пересмотрев десяток фильмов того времени, мы решились на некий симбиоз «тогдашнего» микса и «сегодняшнего». Понятно, в те годы мало было спецэффектов и фонов — в основном, речь, музыка и кое-где синхронные шумы. Мы постарались совместить традиции и, скажем так, развлекательность, — поясняет звукорежиссер Ирина Викулина. — Сделать это было бы невозможно без музыки тех лет. Мы переслушали огромное количество композиций, как советских, так и зарубежных (напомню, действие происходит в Советском Союзе, Бельгии и США 50-х−60-х годов). Потому и джаз, и рок-н-ролл, и, естественно, советская эстрада. И, конечно, классика. Выбрали довольно много треков, поддерживающих драматургию того или иного эпизода. Кстати, еще на этапе сценария было оговорено: используем фрагменты кино тех лет. Например, «Разные судьбы» и «Человек-амфибия».
Самая главная задача для звукорежиссера — создать нужную атмосферу. Так, для того чтобы записать атмосферу «дачи Колокольцевых», специально выезжали на натуру, в старинный дачный поселок под Москвой, где записывали фоны. С синхронными шумами вообще намучились — взяли настоящую обувь тех лет. Что-то нашли на «Ленфильме», что-то купили специально под проект. Раньше обувь делали отлично — подошва кожаная, каблук чуть глуховат — песня! «Честно говоря, игра артистов вдохновила, — говорит звукорежиссер. — Академики — Эра Зиганшина и Борис Романов — получились людьми тех лет, а значит, должны были остаться ими буквально во всем, вплоть до походки и стука каблуков. А вот американцы в сериале „ходили“ итальянскими армейскими берцами 42 года выпуска, Игорь Скляр — дорогой итальянской обувью. Ведь шаги — это не просто „тук-тук“, а настоящая драматургия!»
В одном из эпизодов, который снимали в Санкт-Петербурге, по сценарию персонаж Скляра должен был переодеться в подворотне. «Прямо во время дубля неожиданно послышался мат из окон второго этажа, оказалось, что ругалась дворничиха, решив, что какой-то хулиган забежал по малой нужде. Было очень смешно!» — вспоминает актер.
Для роли Игорю Скляру половину картины приходилось клеить бороду: «Это было ужасно неудобно и мучительно. И вот, когда меня позвали сниматься уже в следующем фильме и сказали, что нужно играть с бородой, я попросил: «Подождите полмесяца, пока я свою не отращу!»
