На кастинг ведущих канала ТВ−6 в 1995 году она пришла с 300 африканскими косичками на голове и сережкой в брови. Из многих претенденток выбрали именно ее. Так на экране появилась эффектная блондинка Лера Кудрявцева. Сегодня она — лицо МУЗ-ТВ, актриса и профессиональная ведущая. А в обычной жизни — мама, жена и самостоятельная женщина, с которой «МК-Бульвар» встретился в один из вечеров в уютном кафе.

— Лера, любой творческий человек в определенный момент начинает задумываться о том, чем ему заниматься дальше. Вы уже снимались в кино, вели различные телепрограммы, концерты — есть мысли, что делать дальше?

— Развиваться есть куда. В нашей профессии — и в актерской, и в телевизионной — еще так много того, чем я не занималась, и говорить о том, что мне пора на пенсию, пока рано.

— Не задумывались о том, чтобы попробовать себя в каком-то новом амплуа?..

— Я задумывалась на эту тему, но пока я люблю свою профессию и занимаюсь именно тем, что мне нравится. На телевидении я уже много лет, кроме того, у меня есть актерское образование: я закончила сниматься в сериале «Улицы разбитых фонарей», закончила съемки в картине «Искатели приключений» — это уже полный метр. А недавно меня пригласили еще и на озвучку нового мультфильма, где я буду говорить за главную героиню. Вот это будет что-то действительно совершенно новое.

— Ваши способности появились у вас благодаря ГИТИСу или были заложены с детства?

— ГИТИС дает базовое образование. Я поступала туда, когда мне было уже за 20, то есть не сразу после школы. До этого училась в культпросвет училище, а потом, когда поняла, что мне не хватает еще каких-то азов, поступила в институт. Но если уж говорить о каких-то моих талантах, наверное, они действительно были заложены во мне с детства. В пионерских лагерях я всегда была «культмассовым сектором»: участвовала в кружках самодеятельности, организовывала какие-то праздники, всегда была в гуще событий. Потом занималась хореографией, долгое время работала на бэк-вокале и подтанцовках у многих эстрадных артистов, а потом попала на телевидение.

— При этом никто из ваших ближайших родственников к творческим профессиям отношения не имеет?

— Никогда. Моя мама — научный сотрудник, папа тоже, моя родная сестра Оксана вообще бизнесвумен, и мы с нею абсолютно разные. В нашей семье все всегда были технически подкованы, а я вдруг ушла непонятно куда, не в ту степь. Как говорит моя мама: как выпала в 14 лет из гнезда, так ее и не догонишь. При этом они не отговаривали меня заниматься тем, что я выбрала. В нашей семье никогда не было никакого диктата. И когда я пошла в «кулек», как раньше мы называли институт культуры, никто мне не мешал.

— Вы своего сына воспитываете в таких же демократичных традициях?

— У меня ребенок изначально не гуманитарий. Он не любит читать книги, сидит целыми днями в компьютере, катается на сноуборде, слушает рэп, и при этом ему больше нравится математика, чем литература. Когда он был совсем маленьким, на мой вопрос: «Кем ты хочешь стать?» всегда говорил: «Президентом». А сейчас уже отвечает, что хочет быть бизнесменом или банкиром. То есть его привлекает все, что связано с бизнесом или деньгами.

— Имея такие серьезные взгляды, он смотрит музыкальный канал, где работает его мама? Как оценивает вас на экране?

— Жан никогда не смотрел мои программы, и до сих пор даже не знает, что я веду. Для него я обычная мама, которая с утра готовит завтрак, дает ему по шее, когда он не делает уроки. Честно говоря, иногда для меня это даже обидно. Я говорю: «Жаник, ну иди посмотри, вон мама у тебя в „Ментах“ снимается». Или: «Иди посмотри мою программу». Он: «Ой, мам, мне некогда». У него Интернет, чаты, игры — это ему интереснее. И никакого культа личности мамы у нас в семье нет. Этим летом я отправляла его на Мальту, в аэропорту стояли все дети, а я все беспокоилась, говорила, куда ему идти, с кем ему быть в паре, чтобы он не потерялся, или еще что-то. На что мой ребенок сказал: «Вот у всех мамы как мамы, а ты даже на маму мою не похожа. Ты мне как сестра!» Я, честно говоря, была удивлена. То есть «мама» в его понятии должна быть мамой, а тут стоит какая-то в шортах, в кепке…

— Лера, кто чаще видит вас: зрители или ваши домашние?

— Конечно, зрители. Дома меня вообще не бывает. Домой я прихожу только спать, и мне кажется, в этом проблема всех людей, которые работают на ТВ. Иногда кажется, что у нас очень легкая профессия, а на самом деле это безумный труд. Так происходит очень часто: если ты успешный человек в бизнесе, то на личную жизнь времени просто нет.

— Ваш супруг знал, на что он шел?

— Да, знал, и у нас изначально была такая договоренность: я ему сказала — или ты меня принимаешь с моей профессией, или мы не будем вместе. Ничего другого ему не остается делать. Бросать работу я не буду, так как уже научена опытом, что должна все делать сама. На самом деле это плохо. Знаете, я такой мужичок в юбке. У меня никогда в жизни не было человека, которому я могла бы доверить свои проблемы. Поэтому, если я не буду работать, у меня не будет денег. Если у меня не будет денег, я не смогу поставить на ноги ребенка, выпустить его во взрослую жизнь и решить какие-то свои проблемы. К сожалению, еще и благодаря своим чудным передачам я не верю мужчинам. Даже если это любимый мужчина, я все-таки предпочитаю иметь свое, чтобы, если вдруг что-то случится, я не ныла, что осталась без денег, что мне плохо и у меня ничего нет. Такая позиция тяжела для мужчины, но я такая, и ничего не могу с этим поделать.

— Два года назад в интервью нашему журналу вы говорили, что самый большой гонорар, который вы получили в своей жизни, составил 25 000 долларов за корпоративное мероприятие. За два года эта планка поднялась?

— Нужно оговориться, что это был Новый год, а расценки на Новый год всегда выше. И там было даже не 25, а 30. Скажем так: за два года я стала стоить дороже. Не буду пугать людей шокирующими суммами. (Смеется.) К тому же сейчас у нас все перешли на евро. Не только я — вообще жизнь стала дороже.

— При активном рабочем графике кто занимается у вас домом?

— У меня есть домработница, которая убирает в квартире, завтрак я всегда готовлю сыну сама, а какой-то обед или ужин готовит и приносит моя мама. Мама живет недалеко от меня, причем я всегда говорю: «Мама, не надо, у нас это все пропадает и прокисает». На что мама говорит: «Это не тебе, это ребенку». Мама на пенсии, она очень вкусно готовит, и для нее просто счастье этим заниматься. Мусор каждый день выносит сын — я его приучила, и это уже не обсуждается.

— А что делает супруг?

— Супруг работает.

— Сына вы назвали в честь кумира своей молодости Жан-Клода Ван Дамма. А если появится дочь, ее в честь кого назовете?

— Тут уж мы обойдемся без кумиров: для дочери я буду выбирать имена, которые мне нравятся. А что вы хотели? Тогда как раз появились видеомагнитофоны, Жан-Клод Ван Дамм был вообще такой красавец! Звезда, блин! Я от этого красавца офигела и думаю: «Будет Жан». Мозгов-то не было ни фига. Я потом ребенку так и сказала: «Жан, мама у тебя дура была, родила рано, ничего не соображала». И предложила ему поменять имя.

Он неделю ходил, думал, может, Никитой стать, может, кем-то еще… Но в итоге сказал: «Нет, буду Жаном». Имя для второго ребенка я уже буду выбирать более ответственно. Ко второму ребенку вообще всегда подходят с большим трепетом. Хотя я безумно счастлива, что у меня есть сын, и даже не представляю, что было бы, если бы я его не родила. Мой сын — это мой свет в окошке, я себя без него не представляю.

— После родов вы поправились на 20 кг…

— Это было не после родов, а во время беременности: вместе с животом у меня было плюс 18 кг. Когда я родила, у меня началась жуткая депрессия. Мне было 18 лет, и я не влезала ни в одни джинсы. Я сидела дома и рыдала. Мне казалось, что я потеряла свою привлекательность, что на меня не посмотрит ни один мужчина. К тому же я рассталась с мужем, сидела одна с ребенком, было обидно. Но через год я уже вошла в форму: в 18 лет обмен веществ происходит очень быстро. Если бы я рожала сейчас, наверное, набрала бы гораздо больше.

Думаю, года через два, если все хорошо сложится с моим мужчиной, я займусь этим вопросом. Я теперь очень хорошо присматриваюсь: никогда не сделаю скоропалительных шагов. Быстро замуж вышла, быстро родила. Мне нужно пожить, нужно понять, довериться.

— То есть даже несмотря на брак…

— Даже так. Брак у нас с Матвеем длится три года, но это скорее формальный брак, потому что семьи фактически нет. Муж всегда на работе, я тоже работаю, видимся редко. И очень сложно понять — твое это или не твое. Бывает, люди быстро женятся, разводятся, и потом ничего не получается. Я бы не хотела этого допустить, поэтому еще присматриваюсь.

— Муж знает о такой позиции?

— Знает. Когда мы с ним женились, у нас уже не было никаких сюсюканий и обещаний вечной любви… Была абсолютно четкая позиция: да, мы сейчас влюблены, нам хорошо вместе, но лучше обойтись без иллюзий.

— Своего сына наверняка стараетесь воспитать настоящим джентльменом?

— Постоянно от меня по шее получает за это. У него есть девочка, с которой он дружит уже год, и мне не нравится, как он себя с нею ведет. Я ему всегда говорю: «Жаник, есть какие-то прописные истины. Нужно уважать женщину». Естественно, наши с ним взгляды на общение с женщинами абсолютно разные. И ему это нужно внушать потихонечку, помаленечку. Сейчас у них все только так: эта телка, эта шалава. Они подростки, салаги, у них свой мир, но мне кажется, он вырастет нормальным мужиком. Я на это надеюсь. Потому что сама очень требовательна к мужчинам, и мне очень хочется, чтобы сын у меня вырос нормальным. Не альфонсом, не слабаком, не соплей какой-то, а именно мужиком по всем параметрам.

— Представляете себя в роли будущей свекрови?

— Да, как-то я поймала себя на мысли, что буду прямо такая свекровь-свекровушка. А потом себя одернула и сказала: не надо лезть в жизнь ребенка. Сейчас он еще подросток, пускай встречается с кем угодно, я не буду лезть в его жизнь, хотя внутри у меня много чего кипит, и какие-то моменты мне совсем не нравятся.

— Его папа — ваш первый супруг — был музыкантом группы «Ласковый май». Как вы познакомились?

— Познакомились на концерте. Моя подружка дружила с их директором Сашей Букреевым. Он пригласил нас на концерт «Ласкового мая», познакомил со всеми ребятами, я уже даже не помню, как это было. Сережа взял у меня телефон, и мы стали дружить, общаться, он ко мне приезжал, я ездила с ними куда-то на гастроли. Вышла замуж, но какая могла быть любовь в 16—17 лет? Это была первая влюбленность, он действительно был красивый, да и парень хороший. И ребенка я родила по любви на самом деле.

— Вы до сих пор общаетесь?

— Я со всеми своими мужчинами общаюсь, со всеми дружу. Не хочу вычеркивать из своей жизни эти этапы: у нас все-таки были отношения, и мы пережили много хорошего. Я надеюсь, у меня вообще нет врагов. Хотя в последнее время, говорят, они стали плодиться со скоростью света. Я — шляпа, никогда этого не замечаю и ничего не вижу. Со всеми общаюсь, на многое закрываю глаза и завидовать не умею. Завидую только девушкам, у которых свои длинные и густые волосы. И это даже не зависть, а восхищение. И еще завидую людям, которые знают пять языков и говорят на них в совершенстве.

— Недавно вам предложили написать книгу. Почему вы отказались?

— Почему отказалась? Подразумевалось, что первая книга будет о моей жизни на ТВ. Сначала мне показалось это забавным, но через какое-то время я решила, что ничего хорошего здесь нет. Я не хочу портить отношения с людьми, с которыми работаю. О моей жизни можно написать не один роман, в котором было бы очень много разных историй. Потом я даже согласилась, но с условием, что эта книга будет от третьего лица — о девушке, которая приехала в Москву и попала на телевидение. Но, как только подписала контракт, поняла, что у меня катастрофически нет времени.

— Лера, а вас кто-нибудь называет полным именем — Валерия?

— Только менты. Когда гаишник берет водительское удостоверение, сразу начинается: так, Валерия Львовна, почему нарушили? Больше меня никто и никогда не называл Валерией. В детстве я не любила это имя. Кстати, когда мама хотела назвать меня Настей, папа сказал — «хорошо», пошел и записал меня как Леру. Пришел домой и сказал: «Я назвал дочь Лерой». И знаете, я верю в эту историю: Лера, Валерия — по идее, мужское имя. Вот, наверное, во мне есть какие-то черты характера от них, от наших любимых мужчин.