Конкурсную борьбу участников шоу «Ледниковый период» обостряет еще одна интрига: между собой состязаются и два тренера проекта — Александр Жулин и Илья Авербух. Впрочем, борьба эта скорее в рамках шоу. В жизни они настроены по отношению друг к другу более чем миролюбиво.

— Александр, в этом году вы выступаете в новом амплуа. Что проще — быть участником или тренером проекта?

— Однозначно участником — меньше ответственности.

— По Ингеборге Дапкунайте, с которой вы танцевали в паре в прошлом году, не скучаете?

— Скучаю, конечно. Пользуясь случаем, передаю ей большой привет. Но мы скоро с нею встретимся: Ингеборга сейчас снимается в новом фильме, в котором я буду ставить для нее танец на полу. А так мы, безусловно, поддерживаем отношения, созваниваемся. Ингеборга спрашивает у меня какого-то совета, поздравляет, если я сделал удачную работу. Мы с нею очень теплые друзья.

— Илья, в «Танцах на льду» Александр Жулин был вашим учеником, а здесь стал настоящим соперником. С которым из них ваши отношения складывались проще?

— Наши отношения с Александром нисколько не изменились: они всегда находились в формате взаимоуважения. Наверное, даже более чем. К тому же я не могу назвать Александра Жулина своим учеником — я просто помогал ему в работе с Ингеборгой Дапкунайте. Так же, как и помогал всем остальным. Саша старше меня больше чем на десять лет и, кроме того, обладает колоссальным опытом как тренер. В свое время он тренировал олимпийских чемпионов, а я никогда не тренировал спортсменов: я просто хореограф-постановщик номеров. При этом у нас действительно очень уважительное отношение друг к другу.

— Борьбу между собою вы воспринимаете скорее как шоу или уже появился спортивный азарт, что именно ваша конкретная команда должна победить?

Александр: Я воспринимаю это как шоу. Соревновательный дух, естественно, есть, но рассматривать это с точки зрения серьезной борьбы я не могу. Но стараюсь, чтобы у каждой пары были свой стиль и лицо, чтобы все выглядели на все сто процентов.

Илья: Бесспорно, азарт появился. И, бесспорно, нервозность есть. Есть дополнительный груз ответственности и так называемая интрига. При этом я тоже не забываю, что это шоу. Это ведь не спортсмены, которых мы больше года тренировали и к чему-то готовили, — все делается в очень ограниченный срок. Каждому достался тот спортсмен, который может что-то показать на данном этапе.

Поэтому соревнования у нас больше скорее в идеях и постановках номеров, нежели в самом катании участников. Но, с другой стороны, для меня это настоящая борьба. Борьба за то, чтобы твоя команда и ты вместе с нею победил.

— Каким образом вы изначально поделили участников и определили, кто к кому пойдет?
Илья: Сначала всех участников и ведущих проекта тренировал только я. А за три недели до начала съемок присоединился Александр. Мы просмотрели всех участников, увидели приблизительный потенциал и уровень каждого и поделили их в равных количествах: хорошо владеющих коньком, слабее владеющих, совсем не владеющих и так далее. Команды мы создавали вместе, и они, на мой взгляд, получились абсолютно равноправными. Может быть, моя команда получилась более эмоциональная, но изначально она слабее каталась. У Саши люди катаются намного приличнее и при этом тоже работают в эмоциональном ключе.

— Александр, я читала, вы сожалеете, что не тренируете Чулпан Хаматову?

— Я сказал: мне очень жаль, что я с ней не катаюсь. (Смеется.) Но в общем да — мне жаль, что я ее не тренирую. Потому что Чулпан — это козырная карта.

— Илья, а у вас не было мысли на время проекта «поменяться» женами? Чтобы вы тренировали Татьяну Навку, а Александр Жулин — Ирину Лобачеву?

— Такая мысль была, и этот план обсуждался, но появились определенные обстоятельства, которые его изменили. Поэтому сейчас Таня тренируется вместе с Сашей, а Ира тренируется у меня.

— Александр, дома вы с Татьяной наверняка обсуждаете проект?

— Да, конечно. Я всегда стараюсь ее успокоить, подбодрить. Таня — такой человек, который привык быть во всем в лидерах, и если у нее что-то не совсем получается, то она начинает заниматься самоедством. Приходится ее успокаивать и говорить, что все будет хорошо.

— У учителей в школе обычно есть любимые ученики. У каждого из вас наверняка тоже есть какая-то пара в любимчиках?

Илья: Нет, любимчиков у меня нет, и я не лукавлю. Я люблю каждого из ребят, вижу, сколько труда они тратят на то, чтобы добиться того, чего добиваются. И с каждым из них мне очень интересно работать. Каждая пара создает те образы, которые я бы хотел в них видеть.

Александр: Я тоже не могу сказать, что у меня есть какие-то любимчики. Я ко всем отношусь с одинаковой теплотой и к каждой паре стараюсь подойти с любовью.

— Кому из участников проекта, по вашему мнению, следовало бы относиться к тренировкам более внимательно?

Илья: Мне бы очень хотелось, чтобы Михаил Галустян смог физически больше присутствовать на тренировках, но его безумный график не позволяет нам работать и тренироваться дольше. Поэтому мы получаем то, что получаем.

Александр: У многих пар это действительно происходит не по их вине, а из-за очень плотного графика. Поэтому кто-то проводит больше времени на льду, кто-то меньше.

— В процессе работы вы как-то обсуждаете друг с другом своих учеников, делитесь профессиональными тонкостями, секретами?

Александр: Да, мы можем спокойно что-то обсудить. Илья может сказать: вот у меня такая-то ситуация. У меня этот уехал, тот уехал, не знаю, как я буду дальше. То же самое могу сказать ему и я. Но не более.

Илья: По правилам проекта, которые я и придумал в силу того, что являюсь его продюсером, мы тренируем свои команды абсолютно на разных катках. До последней секунды мы не знаем, кто какую программу приготовил. Встречаемся только в день шоу, когда привозим свои команды с катков. Так что никакого обмена опытом у нас не происходит, а происходит настоящая спортивная борьба.