Фредерик Бегбедер — один из самых известных современных писателей. Скандалист и ярый сторонник коммунистических идей, свой последний роман «Идеаль» он посвятил России. Книга выйдет буквально на днях и, говорят, шуму наделает — мало не покажется.

Свою новую работу Бегбедер приедет представлять лично. Пока столичные литературные критики точат перья перед встречей с Бегбедером, наш парижский обозреватель Ира де Пюифф решила всех опередить: она побеседовала с писателем во французской столице.

«Все считают меня циником, а я на самом деле романтик».(Фредерик Бегбедер)

Он явился, как обычно, слегка припоздав. Все так же тонок и элегантен, очень в духе «левого берега»: белая рубашка, пиджак, джинсы и лакированные узконосые туфли.

Писатель нисколько не постарел. В свои сорок два — все тот же «тронутый юноша»… Разве что очков больше не носит и лицом скорее напоминает российского нигилиста, нежели парижского денди…

Он — автор бестселлеров, светский хроникер, телеведущий, а с некоторых пор — сценарист и актер.

Фредерик Бегбедер соткан из противоречий.
Он любит водку и женщин и не скрывает этого.
И еще…

Он боится, как бы нос его к старости не встретился с подбородком. Отсюда, наверное, и изменения в имидже — усы с бородой, препятствующие этой встрече.

«Тронутый юноша»

«Марк Марронье считал себя денди, но не прочь был при этом поковырять в носу в присутствии посторонних…» — писал Бегбедер в своих «Воспоминаниях тронутого юноши».

Он родился 21 сентября 1965 года в престижном пригороде Парижа Нейи сюр Сен. Его мать — Кристин де Шатенье — переводила дамские романы, а отец — Жан-Мишель Бегбедер — был профессиональным «охотником за головами». Литературное окружение и прочный достаток семейства не могли не сказаться на характере Фредерика. Как сам он неоднократно признавался в своих интервью, его научили не приобретать, а терять.

Католическое воспитание также наложило свой отпечаток. «Проблема католического воспитания в том, что все „неправильное“ считается злом, грехом, за который грозит суровое наказание. Вот и приходится все время оправдываться за грехи. Раскаиваться, вымаливая прощение».

Фредерику было всего три года, когда его родители разводятся. Он растет рядом с матерью. Он учится в престижных лицеях Монтень и Луи ле Гранд.

Не пользуясь особым успехом у сверстниц, Фредерик понимает, что неблагодарную внешность можно компенсировать начитанностью и эрудицией. Он читает. Читает много. Одним из наиболее грандиозных литературных открытий является для него (как, впрочем, и для многих из нас) роман «Над пропастью во ржи» Джерома Дэвида Сэлинджера. «Благодаря этой книге я навечно сохранил душу подростка, — признается писатель. — Что мне особенно в ней понравилось — текст ее простой, короткий, но в нем есть все. Я могу сравнить ее с „Улиссом“ Джойса, но в ускоренном варианте. Это история человека, которому не хочется возвращаться домой…»

В десять лет, находясь в поездке с отцом, Фредерик начинает вести дневник. Для него это единственный и наиболее доступный способ запечатлеть происходящее, не дать ему стереться из памяти.

В двенадцать лет Фредерик впервые попадает в знаменитый клуб «левого берега» «Кастель». Именно здесь у него просыпается вкус к ночной жизни.

Параллельно с учебой он организует тусовки в «Кастеле» со своими друзьями из «Кака-клуба». Его приятели, состоящие в клубе, — будущие актеры, литераторы и политики, объединенные тягой к светским увеселениям.

«99 франков»

«Все продается: любовь, искусство, планета Земля, вы, я…» — грустно признает Бегбедер на страницах своего известнейшего памфлета «99 франков».

Получив диплом Парижского института политических исследований, где, по его же словам, учат всему — экономике, политике, культуре без какой-либо конкретной специализации, молодой интеллектуал решает на этом не останавливаться и оканчивает Высшую школу информации и коммуникации в области рекламы и маркетинга.

В 1990 году выходит в свет его первый роман «Воспоминания тронутого юноши», а в 1991-м ему предлагают должность редактора-разработчика в крупном рекламном агентстве.

Проработав в рекламном бизнесе ни много ни мало десяток лет, Бегбедер решает плюнуть в колодец.

«В современном мире реальная власть принадлежит не политикам, а рекламщикам. Благодаря огромным бабкам, которые они получают, им кажется, что они — боги», — уверенно говорит Бегбедер.

Этим плевком в лицо мировому рекламному бизнесу и явился нашумевший роман «99 франков». Герой его — Октав Паранго, которого сам автор называет «антигероем», «пустышкой», признавая при этом его на себя похожесть, — выступает этаким разоблачителем жестоких, циничных, к слову сказать, шовинистских устоев рекламы. «Я хотел просто использовать оружие рекламы и обратить его против нее же самой». У французов это элегантно называется «плюнуть в суп» или же «подорвать самолет, на котором летишь». Однако «подорвать самолет» Бегбедеру не удается. Роман расходится миллионными тиражами, а знаменитого автора из рекламы, что называется, коленом под зад — чтобы знал на будущее.

Гений, однако же, не унывает. В 2002 году «не страдающий финансовыми проблемами буржуа из Нейи» — как съехидничал один французский журналист — выступает в роли пиарщика в предвыборной кампании французской компартии и советником ее председателя — Робера Ю. «Результат был чудовищным, — вспоминает писатель. — Коммунисты набрали всего три процента голосов. И это, кстати, наихудший результат этой партии с момента ее создания!»

Между тем Фредерик Бегбедер успевает везде: на телевидении у него своя литературная передача «Книги и я», в журнале «Фигаро» — колонка светской хроники, в издательстве «Фламмарион» — кресло главного редактора.

Называя критиков и хроникеров «стахановцами скрежета зубов», он снова рубит сук, на котором сидит. О телевидении, на котором он работает, говорит, что «там еще больше дерьма, чем в рекламном бизнесе». Он снова бунтует против своей же среды, хотя и признает, что «бунтовать, сидя в кафе „Бонапарт“ (одно из самых дорогих парижских кафе. — Авт.), — просто глупо».

Что же до романа «99 франков», то его экранизировал талантливый французский режиссер Ян Кунен, автор «Блюберри». Фильм вышел на экраны не так давно, хотя проект существовал уже в 2003 году (главные каналы телевидения, живущие за счет рекламы, отказывались субсидировать «антирекламную» ленту). Фредерик Бегбедер активно участвовал в написании сценария и снялся в эпизодической роли стюардессы, предлагающей главному герою, страдающему похмельем, отведать закуски.

«Окна в мир»

«Ох уж это писательское бессилие! — восклицает автор в „Windows on the World“. — Бесполезная книжка, как, впрочем, все книжки. Писатель подобен кавалерии, которая всегда приходит слишком поздно…»

Как ни верти, а Фредерик Бегбедер прежде всего романист. Известный. Талантливый. Едкий сатирик. Критик со-временного общества. Провокатор.

Он пишет легко о серьезном, смешно о грустном, коротко о главном. За что его и любят, наверное. Романы его изобилуют цитатами из классиков, острыми диалогами, то художественными, то журналистскими пассажами, впрочем, как и многочисленными лирическими отступлениями, но все это вместе взятое, вся эта смесь читается на одном дыхании, залпом.

На первый взгляд его книги кажутся пессимистичными, но помимо циничных ремарок и комических сцен он, как Сэлинджер, пытается вклинить в них идею «возможного счастья», как он сам это называет.

Персонажи бегбедеровской прозы зачастую депрессивны и безутешны. Интересно, он что, и сам таковым является?

«Вовсе нет! — смеется Бегбедер. — В жизни я очень даже весел. Скажу больше: я почти всегда (особенно после водки) пребываю в приподнятом настроении. Мне и самому странно то, что мои герои настолько меланхоличны, а истории, которые я рассказываю, — грустны. Вещь опять-таки необъяснимая… А потом друзья и родственники говорят мне: „Фредерик, у тебя проблемы!“ И с каждой книгой они все больше и больше за меня беспокоятся!»

Его романы от первого лица производят впечатление автобиографий, но Фредерик никогда не относил себя к автобиографам. «Я очень многое меняю, сгущаю краски до максимума, и иногда дело доходит до бредовейших фантасмагорий, ведь роман — это игра, которую мы, писатели, предлагаем читателю».

Он пытается вывести формулу происходящего как можно точнее и короче, в форме рекламного слогана. Порой они кажутся нам жестокими, несправедливыми, иные вовсе режут слух. Бегбедер объясняет: «Когда я говорю в своем романе, что женщина старше двадцати трех уже не годна к употреблению, — так думаю не я. Так думают люди, работающие в области моды и косметики. Я всего-навсего выражаю их мысль».

Работает он «импульсивно», «в зависимости от вдохновения». «Человек я ленивый, — признается писатель, — ленивый и недисциплинированный. Мой метод работы — блокнотик, в который я записываю мысли и впечатления. И когда таких блокнотиков набирается стопка, вот тогда я сажусь писать. Запираюсь на неделю, а то и на месяц. И — работаю. А в промежутках — читаю других. Чтобы, не дай бог, не написать того, что уже было написано!»

А как быть с темой секса и темой наркотиков, красной нитью проходящей через все (или почти все) его творения?

«Когда-нибудь, — рассуждает Фредерик, — эти темы исчезнут из моей прозы. Но пока они являются неотъемлемой частью моей жизни… Что же касается наркотиков, то я заметил, что по крайней мере на Западе люди вынуждены периодически «закидывать» в себя химические добавки для того, чтобы оставаться в форме…

Или, к примеру, велогонщики. Чтобы выдержать гонку «Тур де Франс», им необходимо принимать допинг.

Современная жизнь подобна этой велогонке — в ней без допинга нельзя".

Секс, наркотики, одиночество… А политика?

В романе «Окна в мир», написанном после терактов в Нью-Йорке, четко прослеживается идея угрозы, нависшей над современным обществом, которое считает себя незыблемым. Зачем автору «легкого жанра», который писал в основном о себе, любимом, понадобилось вдруг говорить о проблемах политики, о судьбе человечества?

«Должно быть, я старею, — оправдывается писатель, — а когда стареешь, пытаешься быть более глубоким. Чувствуешь ответственность за других…»

«Любовь живет три года»

«Муха живет один день, роза — три дня. Кошка — тринадцать лет, любовь — три года, — заключает Бегбедер, рассуждая о длительности любви. — Первый год — год страсти, второй — год нежности, а третий — год скуки…»
Невозможность любви и диктатура желаний — еще одна тема, постоянно преследующая писателя.

Ему хотелось бы поверить в обратное. Но жизнь снова и снова убеждает его в истинности сказанного в романе: любовь не может жить больше трех лет!

Брак? Совместная жизнь? Для писателя это ошибка, которой лучше не совершать.

Иметь детей он считает непозволительными в современных условиях эгоизмом и нарциссизмом.

Два неудавшихся брака, восьмилетняя дочь Клоэ, с которой он видится время от времени, плюс недавний короткий роман с Лорой Смет (дочерью легенды французского рока Джонни Холлидея и актрисы Натали Бай) — вот, собственно, итог его личной жизни.

Не считая, разумеется, мелких связей и многочисленных влюбленностей, о которых не стоит и упоминать.

«Я бы не хотел причинять боль людям, которых люблю, — вздыхает писатель. — Описывать свою личную жизнь — действительно большая опасность. Я на самом деле пишу книги, отталкиваясь от собственного жизненного опыта. И в этих книгах мне приходится рассказывать о людях, которые мне близки. И эти люди, которые меня об этом не просили, оказываются вдруг выставленными на всеобщее обозрение… Так, моя жена ушла от меня сразу же после публикации романа „Любовь живет три года“. Ее можно понять…»

Что же касается дочери Клоэ, то Бегбедер всячески ограждает ее от «тлетворного» влияния своей прозы. Он решил, что до тринадцати лет ей не стоит прикасаться к его романам. Клоэ — единственное существо, которое он, по его словам, никогда бы не смог ранить или высмеять в своих книгах. «Я даже не представляю, как бы я написал роман, где отнесся бы критически к своей дочери… Я готов издеваться над кем угодно, над целым миром, но не над ней».

На вопрос: «Какие самые слабые у вас части тела?» Фредерик, подумав с минуту, отвечает буквально: «Зубы. Настал момент покупать новые», — грустно вздыхает он.

Герой романа «Любовь живет три года» настолько разочарован отношениями с возлюбленной, что готов заняться любовью с кем и чем угодно. На вопрос, что мешает его сексуальной жизни, писатель открыто и без всякого стеснения отвечает: «Презерватив». Развивая тему: «Это странный предмет… Приходится проникать куском резины в живое существо!»

А на любимый вопрос журналистов и поклонников, изменилось ли что-нибудь в его теории трехлетней любви, Бегбедер отвечает прямо: «Нет, ничего. Все так и есть».

Серьезен ли он? Или шутит?

А может, дело вовсе и не в теориях, а в том, что он, по его же собственному выражению, «всего лишь цикличный лирик», которому постоянно нужно испытывать чувство влюбленности?

А может, он просто «бежит от счастья», чтобы «не дать ему убежать»?

«Спаси и прости»

В России романы Бегбедера пользуются огромнейшей популярностью. Его «Рассказики под экстези», «Любовь живет три года», «99 франков» и «Романтичный эгоист» твердо держатся в десятке иностранных бестселлеров.
Он не раз приезжал в Москву для презентации своих книг, встреч с читателями, и не только.

Сочетая приятное с полезным, Фредерик, подружившись с местными олигархами, проехался по московским ночным заведениям, где успел засветиться, глуша водку, прыгая по столам и запуская руки под блузки девушек.

Он увидел «другую» Москву и «другую» Россию. Не ту, что показывают по местному французскому телевидению и периодически поливают дерьмом во французской прессе.

Соприкоснувшись с шедеврами русской классики, прочитав Достоевского, Тургенева и Булгакова, писатель с головой погрузился в изучение русской культурной традиции. И не напрасно.

Его последний роман выходит в России в начале ноября. Это исповедь Октава (героя «99 франков»), сменившего профиль деятельности (бросив рекламу и отсидев в тюрьме, он работает в московском модельном агентстве). Его задачей является найти новое лицо крупнейшей косметической марки. Эти поиски заканчиваются для него… безумной любовью. Катастрофой. Апокалипсисом.

Текст книги пронизан страстью и горечью, верой и безысходностью — именно такой представляется Бегбедеру российская жизнь.

Впервые он посвящает роман самому себе.

Чем объяснить его интерес к России? Как возникла идея написать «русский» роман?

«То, что меня толкнуло в вашу страну, — объясняет писатель, — это успех, которым пользуются там переводы моих романов. Русские пришли в восторг от моих „99 франков“, а мне нравится, когда меня любят. Меня очень тепло у вас приняли, и я вернулся в Россию, посетил Санкт-Петербург, Москву, Нижний Новгород и другие города… И потом, мне всегда хотелось написать роман, который бы мне самому захотелось прочесть. А о нынешней России, России 2007 года, не дикой, жестокой и нищей, а меняющейся с каждым днем и идущей вперед, по крайней мере во Франции ничего не написано. Лучшие современные российские книги, дающие полноценное представление о вашей стране, на французский не переведены. Это и толкнуло меня написать „русский“ роман. До этого был роман о Нью-Йорке, а потом я, возможно, напишу о Европе. Это будет моим возвращением…»

Удалось ли автору раскрыть вечную тайну русской души?

«Увы, не удалось», — скромничает Фредерик.

Ну, а как насчет того, чтобы переехать из «маленькой бедной» Франции в «большую и богатую» Москву?

«У вас слишком дорогое жилье, — отвечает писатель, — а женщины — те еще дороже… И потом, меня там найдут в сугробе через несколько месяцев. Мне в Москву надолго нельзя. Слишком много выпивается водки…»

Остается лишь процитировать его новый роман: «…Они (русские) гордятся своим фатализмом: да, Россия конченая страна, уже давно, и мы здесь ни при чем. Тебе подлить?..»