В прошлое воскресенье на телеканале «Россия» состоялась премьера нового детективного сериала «Ликвидация». О том, как снимался этот фильм, «МК-Бульвар» расспросил исполнительницу одной из ролей, а также супругу режиссера Сергея Урсуляка Лику Нифонтову.

— Лика, вы принимали какое-то участие в создании образа Норы, своей героини? Придумывали ей прическу, костюмы?

— А как же? Конечно. У меня очень хороший гример Марьяша, мы с ней давно вместе работаем, она прекрасно знает мою индивидуальность и придумывает мне такие прически и грим, чтобы все смотрелось гармонично. А что касается костюмов, то у меня были платья того времени, которые просто переделывались под меня. То есть были, конечно, которые специально шились, но в основном использовали наряды тех времен. И это здорово, потому что, надевая костюм той эпохи, как-то сразу внутренне преображаешься. Ведь женщины тех лет не только одевались по-другому, они по-другому ходили, по-другому сидели, по-другому смеялись.

— Герой Машкова, у которого, по сюжету, роман с Норой, списан с реального человека. А ваша героиня?

— Насколько мне известно, из реальных персонажей там только Жуков. Все остальные герои выдуманы. И Давид Гоцман, которого играет Володя, тоже. Вернее, это собранный из разных рассказов образ.

Владимир Машков играет начальника угрозыска Давида Марковича Гоцмана. Его прототипом отчасти стал Давид Курлянд, бывший в то время заместителем начальника уголовного розыска. Именно при нем сотрудниками УГРО была проведена операция по разоблачению бандформирования, которая послужила основой для сериала «Ликвидация», а также использовалась при написании сценария к фильму «Место встречи изменить нельзя».

— Съемки фильма проходили в Одессе. Вы бывали там раньше?

— Да, я бывала там на гастролях с театром «Сатирикон», где работаю. Но так долго, как во время съемок «Ликвидации», я не находилась в Одессе никогда. Я очень полюбила этот город. Там прекрасно работалось, спокойно, комфортно — и по атмосфере, и по людям, которые нас окружали, и по юмору. Но у меня были свои сложности: я одна из немногих актеров, которые не должны были говорить с одесским говором, так как играла приезжую. Все же остальные говорили с характерным одесским акцентом, на площадке даже был педагог, который следил за речью. И мне очень хотелось ответить им с таким же говором, но приходилось держать себя за язык и говорить на чистом русском языке. Зато, возвращаясь в Москву на спектакли, я давала себе волю и говорила с одесским акцентом, вставляла какие-то словечки.

— А удалось пообщаться с одесситами, которые помнят те события 1946 года?

— Естественно, когда мы приехали в Одессу, мы общались с местными жителями, которые помнят то время, помнят приезд Жукова, помнят, как все это было. Или знают по рассказам своих родных. Я не могу сказать, что таких людей много, но они есть. И общаться с ними, слушать их речь было безумно интересно.

Владимиру Машкову удалось также пообщаться с настоящими одесскими «авторитетами», вышедшими на пенсию. Они научили его своему жаргону, а один из них, когда-то зарабатывающий в игорных притонах, еще и игре в карты. А вообще, работа над речью героев началась еще до съемок: сценарист Алексей Поярков несколько месяцев провел в Одессе, где специально ездил в общественном транспорте, чтобы подслушивать местных жителей, ходил в музей УГРО и общался с коллекционерами речи.

— Вы уже не первый раз снимаетесь у своего мужа Сергея Урсуляка. Вам, как супружеской паре, вместе работать проще или, наоборот, сложнее?

— Уж не знаю почему, но на «Ликвидации» мне с ним было очень легко. Он практически не высказывал ко мне никаких претензий, особо меня не дергал, у нас с ним было достаточно мало дублей.

— А вы соблюдаете субординацию режиссер — актриса на съемках или как-то больше по-семейному общаетесь?

— Честно скажу, хотя понимаю, это будет казаться смешным: для меня идеальная ситуация, чтобы никто не знал, что я жена Сережи Урсуляка. Но это невозможно. Я счастлива, что являюсь его женой, но в работе это скорее неудобство. Я не кривляюсь. Дело в том, что когда я снимаюсь у других режиссеров, играю в театре, то просто выполняю свою работу. Когда я снимаюсь у Сережи, то в первую очередь думаю о том, чтобы у него получился фильм. И лишь потом — чтобы получилась моя роль. Мне так важно его не подвести. И вроде бы, как он мне говорит, я его не подвожу. И слава богу.