Родиться в актерской семье — это практически приговор. Детям, которые растут за кулисами, часто даже в голову не приходит, что возможно какое-то иное развитие сюжета их собственной жизни. Вот и Полина Лазарева, поколебавшись немного между профессией певицы и актрисы, выбрала вторую. Ее кино-дебютом стала небольшая роль пионерки Даши в «Парке советского периода» Юлия Гусмана, а сейчас она репетирует самую настоящую главную роль — Верочки из пьесы Тургенева «Месяц в деревне». Между прочим, на сцене Театра Маяковского, где уже полвека блистают ее дедушка и бабушка. Однако с выводами спешить не стоит.

Армен, ты неправ!

— Полина, не страшно было идти в Театр Маяковского, да сразу на главную роль, под обстрел недоброжелательных взглядов? Протеже и все такое…

Полина ЛАЗАРЕВА: «Я в труппе не состою, меня просто пригласили. Поначалу — да, страшновато было, думала, все будут меня ненавидеть. Мол, пришла посреди сезона, дочка-внучка… Но потом меня убедили, что отказываться от такой роли очень глупо. И я решилась, готовая к миллиону уничтожающих взглядов. А получилось все наоборот, меня встретили там очень доброжелательно, сейчас просто живу этой ролью. Премьера ожидается во второй половине апреля».

Маленькая Полина хулиганкой не была, но пару раз заставила родителей сильно поволноваться.

— Фамилия много проблем создавала?

Полина: «У всех изначально ощущение, что я блатная. Но я с юмором к этому отношусь благодаря папе, который с детства морально готовил меня к такому положению вещей. У него в юности были чудовищные комплексы по поводу фамилии, он даже в каком-то фильме под псевдонимом снялся. Но я не лезу из кожи вон, чтобы кому-то что-то доказать… Просто приняла ситуацию и расслабилась. Даже плюсы вижу: когда прихожу на кастинг, больше шансов, что меня запомнят благодаря фамилии. Хотя я понимаю, что ничего заметного пока не сделала и, допустим, это интервью вы у меня берете отчасти из-за моей фамилии».

— Когда вы в первый раз оказались на сцене?

Полина: «Лет в пять-шесть. Был такой спектакль „Кошка на раскаленной крыше“, где играли моя бабушка, Наталья Георгиевна Гундарева и Армен Борисович Джигарханян. Моя роль занимала секунд пятнадцать, но готовилась я к ней основательно. Счастье было неимоверное: на меня надевали розовое платье с кринолином, раскаленными щипцами накручивали кудряшки. Потом я выбегала из-за кулис на сцену к Армену Борисовичу со словами: „Папа приехал!“ — и он меня подхватывал на руки. Вот и все. Однажды забавный случай произошел. Армен Борисович встал ближе, чем обычно, и моя победоносная пробежка сократилась. После спектакля я подошла к нему и возмущенно сказала: „Армен, а ты не мог бы вставать подальше?“ У него глаза на лоб полезли от моей наглости. А я тогда не понимала, что он великий».

— У вас красивый голос, и вы вроде бы даже собирались стать певицей. Почему все-таки решили пойти по проторенной дорожке?

Полина: «Я люблю петь, конечно, но музыкой занималась несерьезно. Хотя задатки имелись. Когда мне было пять лет, бабушка отвела меня на прослушивание в консерваторию, и милейший старичок педагог сказал, что у меня абсолютный слух. Но не сложилось. Я была ленивая, упрямая и дальше нотной грамоты не продвинулась. А в старших классах пришла к выводу, что даже если надумаю стать певицей, то актерское образование не помешает. В семье мое решение поддержали, а готовил меня к вступительным экзаменам самый лучший в мире репетитор — мой дедушка. У него потрясающий педагогический талант пропадает! Нет времени на это: они с бабушкой почти каждый день на сцену выходят, что для их возраста редкость. В итоге я поступила в РАТИ в шестнадцать лет, но, как сейчас понимаю, была еще полным нулем тогда. И как меня приняли, ума не приложу».

Внучка еще не знала о милом секрете бабушки и дедушки.

— Что было для вас самым трудным испытанием в жизни?

Полина: «Пожалуй, поступление в институт, на актерско-режиссерский факультет. Я сильно переволновалась и была счастлива, когда все осталось позади. У меня были замечательные преподаватели, особенно я благодарна своему педагогу Олегу Львовичу Кудряшову, именно в его мастерской я училась. Другой мой педагог, Тимофей Иванович Сополев, пригласил меня в антрепризный спектакль „Уйти нельзя остаться“. Это замечательная пьеса о любви и об одиночестве, в которой заняты хорошие артисты: Елена Шевченко, Игорь Золотовицкий, Мария Машкова, Алексей Кортнев. У меня там небольшая роль девочки, но она мне нравится».

— У вас внешность положительной героини, такой первой красавицы класса и отличницы. А сами вы себя как ощущаете?

Полина: «Сложно сказать. Я не сахар, конечно, но нервы никому особо не треплю. А на пробах меня в основном видят в образе трепетной „девушки-олененка“ из-за фактуры. Но это мне не очень интересно, если честно».

Принцесса с сюрпризами

— Знаю, вы любите «Евгения Онегина» и «Анну Каренину». С кем-то из героинь себя отождествляете?

Полина: «Да нет, пожалуй. У Толстого мне все женские образы интересны, от Анны Карениной и Кити до крестьянки Варвары. А „Евгений Онегин“, на мой взгляд, самое великое произведение о любви. Очень люблю читать, прошлым летом всего Толстого перечитала, даже его рассказы и сказки. Родители посмеивались надо мной, мол, не вылезает из своей комнаты, но я видела, что на самом деле они мной гордятся».

Светлана Лазарева надеялась, что внучка станет певицей, но гены взяли свое.

— На каком-то этапе идеальному ребенку хочется вырваться из-под опеки и доказать, что не такой уж он и хороший…

Полина: «Ни я, ни мои родители не считают меня совершенством, поэтому не возникает желания доказать, что не такая уж я и хорошая. Так что никаких бунтов у меня никогда не было».

— А сейчас вы с родителями живете?

Полина: «Да, мне комфортно, мы живем в центре Москвы, у меня есть своя комната, нет желания ехать куда-то за МКАД в съемную квартиру без ремонта, хотя, наверное, уже могу позволить себе снимать жилье. Кстати, до того как мне исполнилось шесть лет, мы с родителями жили вместе с бабушкой и дедушкой».

— Их взгляды на ваше воспитание совпадали?

Полина: «Не всегда. К примеру, мама и папа решили меня закалять и обливали холодной водой. Я эту процедуру терпеть не могла. Ор стоял чудовищный! Громче меня кричал только дедушка, который ломился в дверь и умолял прекратить экзекуцию над ребенком».

— Вы учились в престижной английской спецшколе, которая славится своим снобизмом: дети там с малых лет придают огромное значение деньгам, брендам и маркам машин. Естественно чувствовали себя в такой среде?

Полина: «Я оказалась в этой школе, потому что она районная и ближе всего к нашему дому. Да, там не очень здоровое отношение к одежде. Моя мама просто дар речи потеряла, когда привела меня в первый класс и увидела мою ровесницу в норковой шубе в пол! Это был первый звоночек. Хотя в школе носят форму, все равно ученики находят способ выпендриться: рубашкой, пеналом, рюкзаком… Мне повезло, что многие мои друзья из детского сада поступили в эту школу. У нас был свой круг, и никто к нам не лез со своими правилами — кто как одет, кто приехал на „Бентли“… А вообще у меня было счастливое детство, наверно, поэтому у меня здоровая психика».

В пять лет Полина уже играла в спектакле с Арменом Джигарханяном.

— Да, вы просто излучаете позитив. Видно, что вас очень любили и любят.

Полина: «То, как меня обожает мой дед, словами не передать. Знаю точно, что ни один мужчина не будет меня так любить. Бабушка и дедушка во мне души не чают. Они так всегда девочку хотели! Видимо, иногда уставали от выходок моего папы. Сейчас, наверное, нечто подобное испытывают в отношении моего брата Сережи. Ему десять лет, и он чудовищный хулиган, ему наплевать на чужое мнение. И при этом он может всех рассмешить. Что бы ни натворил, тут же какой-нибудь такой словесный „фильдеперс“ закрутит, что не расколоться невозможно. Вот все и тают».

— Вероятно, Сережа в отца пошел. Александр Лазарев-младший рассказывал, что в восемь лет он отличился: уплыл один в лодке на середину Волги, проходящие суда ему сигналили, а по берегу в отчаянии металась его бабушка. У вас были подобные детские «преступления»?

Полина: «Если делаю что-то плохое, то не нарочно. Когда мне было года три, родители повели меня на передачу „Утренняя звезда“, которую снимали в Театре Российской армии. Я решила поиграть с ними в прятки и ушла за кулисы. Когда мама и папа обнаружили мое исчезновение, у них началась паника. А я закуталась в занавес и тихонько звала: „Ку-ку…“ Нашел меня Александр Домогаров, и то не сразу. Представляю, как мои родители переживали! Папа у меня жуткий паникер. Он вечно спасает чужих детей. Допустим, отдыхаем у моря, он видит, что чей-то ребенок голой попой на камне сидит, — тут же начинает искать его родителей, переживает, что не следят за малышом. Это, видимо, наследственное — дедушка такой же. „Не бегай, упадешь — глаз вытечет!“ — его любимая присказка в детстве».

— Папа, наверное, всегда бросался на вашу защиту?

Полина: «Да. У меня есть друг-одноклассник, иногда мы с ним ругались и дрались, а потом я жаловалась папе. И он говорил: „Илюша, девочку даже лепестком розы нельзя ударить!“ А сейчас я своими проблемами предпочитаю с мамой делиться, чтобы папа лишний раз не психовал. Вот, к примеру, история, случившаяся давно, когда мне было четыре года. Папа взял нас с мамой на съемки фильма, где у него было много сцен с лошадьми. И он постоянно занимался конным спортом. Взяли меня с собой в конюшню и разрешили покормить пони. А сзади, за решеткой, стояла другая лошадь, норовистая. И она просунула морду между прутьями, схватила меня за капюшон и, подняв, кинула на каменный порожек. Видимо, разозлилась, что кормят не ее. Папа, увидев эту картину, в два шага с другого конца конюшни перелетел ко мне, поднял и потом долго еще в себя приходил. А мама за это время даже слова вымолвить не успела».

Полина замуж не спешит: боится сделать ошибку. Перед глазами пример двух идеальных семей – дедушки с бабушкой и родителей.

— Вы по характеру больше мамина дочка или папина? Алина, по-моему, человек рациональный, а Александр, наоборот, взрывной.

Полина: «Нет, все наоборот. Папа рациональный, но легко воспламеняющийся. Он чрезвычайно педантичен по поводу порядка, а мы с мамой к таким вещам относимся легко. У нас с ней вечный бардак: мы иногда находим свои мобильные в холодильнике или нечаянно берем в машину телефонную трубку из дома. У папы такого не бывает никогда. Уходя из дома, он всегда проверяет дверь, перед заграничными поездками сам занимается нашими билетами и паспортами. Он очень ответственный, а мы этим пользуемся».

— Даже странно, что такой предусмотрительный человек увлекался азартными играми. Вы этот период застали?

Полина: «Это было еще до меня. Сейчас азарт остался только в его характере».

— А ваш дедушка, Александр Сергеевич, когда-нибудь выходит из себя? Сложно представить его в гневе.

Полина: «Нет, ни разу не видела его в ярости. Дедушка если и выходит из себя, то у него это все равно получается очень величественно. По поводу политики, допустим, или чьего-то плохого поступка. А вот папа заводится с пол-оборота, его может задеть любая мелочь. К примеру, охранник грубо ребенку что-то сказал. И папа тут же бросается на защиту обиженного».

— В одном интервью ваш отец огорченно заметил, что вы, видимо, прячете от него своих женихов. Это так?

Полина: «Ну, папа загнул. У меня молодых людей было раз-два и обчелся, и он всех знает. Может, он думает, у меня кто-то помимо них был и я это скрываю? Папа все время за меня волнуется. Этой зимой я упала на катке — в меня врезалась маленькая девочка, и я ударилась головой об лед. Пришла домой — мама тут же подняла тревогу, а папа, спешивший на репетицию или съемку, все отменил, тут же позвонил своим знакомым врачам, быстренько отвез меня на прием. Мой супермен снова спас меня».

— А вам какие качества в молодых людях нравятся?

Полина: «Когда я давала первое интервью лет в десять, меня тоже спросили об этом. И я резонно ответила, что всегда обращаю внимание на руки мужчин. Пожалуй, и сейчас смотрю, но это уже не определяющий критерий. Мне важно, чтобы на человека можно было во всем положиться».

— Трудно вашим поклонникам выдержать такое сравнение — что с папой, что с дедушкой. Только мне не верится в идеальную гладкость отношений. Ну не могут люди совсем не ссориться.

Полина: «А кто сказал, что они не ссорятся? Все ругаются, но друг друга очень любят. Иногда выдаются тишайшие вечера. Однажды пришел к нам электрик что-то починить. Дедушка смотрел телевизор, мама с бабушкой негромко разговаривали на кухне, а Сережа делал уроки. Все чинно так… И когда электрик уходил через два часа, он недоуменно заметил: „Ну у вас и дурдом: тихо, как в больнице!“ Знал бы он, что у нас почти всегда на повышенных тонах говорят — такая, знаете ли, итальянская семья. Но все равно идеальная, на мой взгляд. Я недавно чуть не расплакалась за завтраком. Бабушка с дедушкой сидят на кухне, разговаривают, и вдруг дедушка восклицает: „Ой, Свет, прости, забыл!“ Оказывается, он всегда оставлял бабушке последний глоточек кофе. Я была тронута до глубины души таким отношением. Пятьдесят лет прожить вместе и при этом сохранить такую милую домашнюю традицию…»

— Вам скоро исполнится двадцать один год. В этом возрасте ваши родители уже поженились. Сами замуж не собираетесь?

Полина: «Сначала собиралась, потом передумала. А теперь снова размышляю. Если сделают предложение, подумаю, а вообще мне торопиться некуда. Очень хочется выйти замуж один раз и навсегда. Я поражаюсь своим дедушке и папе. Они высокие, красивые, умные и при этом с таким семейным характером. Что один, что другой: „моя Светочка“, „моя Алиночка“… На гастролях без жен скучают, звонят постоянно. И где таких мужчин найти в наше время?»