Архив

Светлая голова

Светлана Ходченкова заявила, что актерские семьи — в зоне риска и что она готова оставить карьеру ради ребенка

Светлана Ходченкова часто вызывает чувство зависти: красивая, талантливая, любимица Фортуны. Дебютировать в кино у самого Станислава Говорухина не каждому удается. Но вот с личной жизнью актрисы не все гладко…

3 марта 2011 23:57
9037
0
фото: Станислав Солнцев
фото: Станислав Солнцев

Что-что, а «грузиться» Светлана точно не умеет. Ей очень подходит ее имя. Легкая, улыбчивая — именно светлая, она впорхнула в студию и сразу подняла всем настроение. Ей понравились приготовленные для фотосессии наряды: «Ах, это платье от Лены Васильевой! Представьте, у меня есть точно такое же. Оно вроде бы закрытое, не слишком откровенное, но вместе с тем за счет ткани любая будет выглядеть в нем богиней». К нарядам Ходченкова неравнодушна: с пятнадцати лет она сотрудничала с модельным агентством, участвовала в показах в Европе и Японии. Правда, профессию выбрала более интеллектуальную — стала актрисой. Но позировала для обложки Светлана вполне профессионально.

— Света, вы часто слышите в свой адрес, что вы красивая женщина?

Светлана Ходченкова: «Гораздо чаще слышу, что я смешная, смешнючая. Может, из-за того, что я Чебурашка?» (Светлана имеет в виду свои слегка оттопыренные ушки. — Прим. авт.)

— В школе из-за вас мальчишки дрались?

Светлана: «Нет, не дрались. Да и я себя красавицей не считала. Хотя… однажды из-за меня сорвали урок. Один мальчик, которому я очень нравилась, хотел сидеть рядом со мной. А я не разрешала. Вот он и буянил. Когда я все-таки позволила ему сесть со мной за одну парту, закончилось терпение учительницы и она ушла с урока. Вообще в школе девочки разбивались на две команды: красивые и умные. Я относилась ко второй».

— Обычно девочки мечтают где-то блистать — на экране, на сцене…

Светлана: «Я мечтала скорее о театре, чем о кино. Известности, славы мне, конечно, хотелось. Я бы солгала, если бы сказала, что это не так. Все актеры — тщеславные люди. Но эта профессия не была мечтой всей моей жизни. И сейчас я совершенно спокойно откажусь от карьеры, если рожу ребенка».

Ходченкова – натуральная блондинка и перекрасить свои шикарные локоны не способна даже ради роли. Фото: Станислав Солнцев.
Ходченкова – натуральная блондинка и перекрасить свои шикарные локоны не способна даже ради роли. Фото: Станислав Солнцев.

— Ждете прибавления в семье?

Светлана: «Нет, я не в положении. Просто размышляю на тему. Я спокойно могу заниматься чем-то еще. Например, моделированием одежды».

— Вы создаете свою коллекцию?

Светлана: «Я рисую эскизы. Уже давно. В детстве даже устраивала куклам дефиле в сшитых мною платьях. Помню, сделала для них коллекцию кожаных сумок. Потихонечку отрезала по кусочку от маминой кожаной юбки. Думала, она ничего не заметит. Потом, когда мама надела эту юбку, обнаружилось, что от нее остался только пояс с кармашками. Сейчас придумываю разные платья и рисую во время перелетов, в самолете. Мой дедушка был архитектором, мама хорошо рисовала. Пока у меня нет времени, чтобы заняться этим серьезно. Моя работа для меня сейчас интереснее. И радость приносит. „Звездой“ я не ударена, у меня нет цели непременно собрать все мыслимые и немыслимые награды кинофестивалей. Но качественно существовать в своей профессии — это важно».

— Вы завидуете более удачливым коллегам, которым достаются роли, о которых вы мечтали?

Светлана: «После того как судьба свела меня со Станиславом Говорухиным и среди ста пятидесяти претенденток на роль он выбрал меня, студентку-первокурсницу, я ничему не удивляюсь и никому не завидую. (В фильме Говорухина „Благословите женщину“ Ходченкова сыграла главную героиню Веру. С тех пор Светлану зовут музой знаменитого режиссера — он не раз приглашал ее в свои картины. — Прим. авт.) Очень часто все зависит от удачи. А бывает, что по типажу больше подходит другая актриса. Какая бы я ни была талантливая, на эту роль нужна брюнетка — и все».

— Перекрасить свои роскошные светлые волосы вы не способны?

Светлана: «Нет, мне их жалко… Есть же парики, накладки. Вот сейчас в картине Мариуса Вайсберга „Ржевский против Наполеона“ я играю мужчину — адъютанта из свиты Наполеона. У него вообще короткая стрижка. А еще бакенбарды!»

фото: Станислав Солнцев
фото: Станислав Солнцев

— Роль помогла вам лучше разобраться в мужской психологии?

Светлана: «Нет. Но я старательно подглядываю за коллегами по съемочной площадке. Когда я в первый раз вышла и прошлась вразвалочку, Вайсберг очень возмущался: «Странные вы, женщины! Думаете, мы, мужчины, — существа с другой планеты. Ну что за пародию ты здесь изобразила? Иди спокойнее». Я отвечаю: «Если я пойду спокойнее, то буду просто вилять бедрами».

— Хватает моральных сил противостоять режиссеру, если вы чувствуете, что он заставляет вас делать что-то совсем не то?

Светлана: «Если это совсем не то, я, конечно же, настаиваю, придираюсь. И рада, если режиссер уступает».

— Есть режиссеры, с которыми вам приятно работать, с которыми вы на одной волне?

Светлана: «Наверное, это Мариус Вайсберг. У нас уже третья совместная картина выходит. И у меня все тот же партнер — Владимир Зеленский. Я уже смеюсь, говорю, что скоро ни один мой фильм без Володи не обойдется».

— Вы и вне съемочной площадки с ним общаетесь?

Светлана: «Конечно, мы дружим. У нас даже дни рождения рядом. И я летала в Киев к Владимиру на день рождения».

— Светлана, вы с Зеленским снимались в продолжении «Служебного романа»…

Светлана: «Да, это очень интересная работа. История офисных баталий на современный лад. Как все могло бы происходить в наши дни. Вместо секретарши Верочки у нас секретарь, которого играет Паша Воля. А вместо вечеринки в квартире Самохвалова — корпоратив в Турции».

фото: Станислав Солнцев
фото: Станислав Солнцев

— Вы-то как к служебным романам относитесь? Помогают они в работе, на ваш взгляд, или мешают?

Светлана: «Не знаю. У меня такого не было. Но по своему опыту знаю, что играть в паре с родным человеком гораздо сложнее».

— Почему?

Светлана: «Работа у нас нервная, эмоции бьют через край. Личное начинает тесно соприкасаться с профессиональным, и бывают неприятные ситуации. К примеру, я позволила себе какую-то импровизацию, а моему мужу она не понравилась. Приходим домой, он начинает выяснять отношения: а почему ты так сказала, а почему ты так сделала? С чужим проще: наорала и забыла».

— В Голливуде существует понятие «проклятие «Оскара». Как только кто-то из супругов-актеров получает золотую статуэтку, брак распадается.

Светлана: «Что касается какой-то ревности к успехам второй половины, то мне кажется, это глупо. Мужчине и женщине не играть одних ролей. Но даже если иногда и мелькают мысли на тему, кто больше востребован, зачем это обсуждать? Зачем ранить любимого человека? Актерским семьям сложно еще и потому, что постоянные разъезды, не совпадают съемочные графики. Из-за съемок я месяц не была в Москве. Это долго…»

— Раньше считалось, что женщина — хранительница семейного очага, а мужчина — добытчик, теперь роли перемешались…

Светлана: «И я не вижу в этом ничего страшного. Если я могу „принести в пещеру мамонта“, то почему бы мне этого не сделать?»

— Может, потому, что женская природа иная. Не зря же Фаина Раневская говорила, что женщина должна работать «мало и в охотку».

Светлана: «Ну почему, если мне это нравится?! Я же не только из-за денег снимаюсь, мне это в удовольствие. Я вообще не представляю, как можно сидеть дома. Вот женщина берет отпуск по уходу за ребенком — что она делает? Мне тяжело чувствовать себя запертой в четырех стенах, мне надо куда-то выезжать, общаться, встречаться. Долго дома я не высижу».

«Актеры – люди влюбчивые. Когда проводишь с кем-то много часов на съемочной площадке, волей-неволей возникает какая-то симпатия. Но все мои влюбленности заканчиваются вместе с проектом». Фото: Станислав Солнцев.
«Актеры – люди влюбчивые. Когда проводишь с кем-то много часов на съемочной площадке, волей-неволей возникает какая-то симпатия. Но все мои влюбленности заканчиваются вместе с проектом». Фото: Станислав Солнцев.

— И вашего будущего ребенка оставите на няню…

Светлана: «Надеюсь, мама и свекровь помогут — кто из них будет свободен. Или буду брать его с собой на съемки. Пусть видит жизнь из-за кулис».

— Вам кого было бы интереснее воспитывать — сына или дочь?

Светлана: «По характеру мне ближе мальчишки. Я бы с сыном играла в войнушку или в машинки, в мяч. А девочка — ну что девочка? Бантики, куклы… Моей племяннице три года. Когда я приезжаю в гости, она берет меня за руку и ведет к своим куклам. Там у нее игрушечная кухня, посуда. Она говорит: „Садись, Света, сейчас будем кормить их завтраком“. Неинтересно. Нет, мне нужен парень, сын».

— Ребенок уже в ближайших планах?

Светлана: «Пока нет. Все-таки я к материнству по-настоящему не готова. А там, конечно, как бог даст».

фото: Станислав Солнцев
фото: Станислав Солнцев

— Светлана, в фильме Говорухина вам, девчонке-первокурснице «Щуки», предложили сыграть постельную сцену. Пришлось преодолевать моральные барьеры?

Светлана: «Конечно, было страшно. Какой-то чужой дядька… Ясно, что это не взаправду, ничего личного, но все-таки мандраж присутствовал».

— Как справлялись?

Светлана: «Да никак. Благодаря моему партнеру Александру Балуеву мне ничего не пришлось делать. Он мне все показывал-объяснял — куда руку просунуть, как обнять».

— И вы ничего не почувствовали?

Светлана: «Конечно, нет. Это же работа. Неужели вы думаете, что ко всем, кого артисты целуют в кадре, возникают чувства определенного характера? Нет. Хотя, наверное, бывают моменты… Многие ведь так и влюб-ляются. Актеры — очень влюбчивые натуры».

— А вы?

Светлана: «И я. Но все мои влюбленности заканчиваются вместе со следующим проектом. Просто когда находишься с кем-то на съемочной площадке по двенадцать часов в день, привыкаешь к этому человеку, возникает симпатия. Ты узнаешь его ближе, он — тебя. Вообще мужчин вокруг много, а найти своего очень сложно. И ты можешь так и не узнать его, если растратишь себя на флирт».

— А не было такого, что кто-то в вас влюбился во время съемок и потом жаждал «продолжения банкета», названивал вам по ночам?

Светлана: «Я не могу об этом говорить. Зачем мне неприятности? (Смеется.) Мужчины такие собственники! Было время, когда я не то что сниматься обнаженной — целоваться в кадре отказывалась, чтобы не травмировать вторую половину. А потом пошли такие картины, где вообще не было любовных линий. Так странно мне это показалось…»

— А фотосессия в мужском журнале вам зачем была нужна?

Светлана: «Это был пиар картины. Потом, мне понравилось стилистическое решение: черно-белые фотографии, никакого гламура, шика-блеска. Все очень просто и при этом элегантно. Ну и компания хорошая подобралась — Вера Брежнева и Настя Задорожная».

— У вас много красивых фотографий?

Светлана: «Я не снимаюсь просто так. Но бывает, знакомые сфотографируют где-то, на какой-то вечеринке, и потом присылают».

«Приходим домой, муж начинает выяснять отношения: а почему ты так сказала или так сделала. С чужим проще – наорала и забыла». Фото: Станислав Солнцев.
«Приходим домой, муж начинает выяснять отношения: а почему ты так сказала или так сделала. С чужим проще – наорала и забыла». Фото: Станислав Солнцев.

— С бывшими однокашниками отношения поддерживаете?

Светлана: «Да, у меня двое хороших друзей. Они абсолютно нормально относятся к моей известности, к тому, что видят меня на экране. У меня никогда не было сестры или брата, и с одной из подруг (ее зовут Юля, она работает на радио) мы просто как сестры: у нас очень доверительные отношения. Я ей могу рассказать почти все. Я даже ей пообещала, что если у меня родится девочка, то я назову дочь в ее честь».

— Света, как обычно вы проводите свободное время?

Светлана: «Я ненавижу, когда оно у меня появляется. Просто не знаю, чем себя занять. Сегодня, например, у меня нет съемок, и я приехала к вам на фотосессию. Что еще? Можно красиво одеться, накраситься и отправиться на день рождения к другу или пройтись по магазинам».

— А путешествовать вы любите?

Светлана: «Я по работе много путешествую. Уже хотела делать визу в Лондон, а тут раз — и английский проект случился. Так что поеду теперь и в Лондон, и в Стамбул, куда я тоже хотела попасть».

— С каблуками поосторожнее — там в центре мостовые булыжные. И улицы уходят то вверх, то вниз, как горки.

Светлана: «Знаю, я там была. Мне нравятся большие пространства, а там улочки узенькие. И еще вечером нормально поесть невозможно. Посидеть негде: все занято. А я поесть люблю, я сластена жуткая. Причем обычно аппетит у меня разгорается как раз по вечерам. Все покупают сандвичи на „развалах“. А я купила малину в коробочке на базаре, села на лавочку и стала есть. Познакомилась с каким-то турком и угощала его малиной. Не подумайте ничего плохого. Когда я пришла на эту лавочку, он уже там сидел и обернулся на звук моих шагов. Потом еще раз обернулся. Достал меня этим, и я предложила ему малину».

— Он был симпатичный молодой парень?

Светлана: «Нет, он был достаточно взрослый дядя. Рассказал мне всю свою жизнь. Я только кивала: угу. Потом доела свою малину и сказала: извините, я пойду».

— Он не пытался вас провожать?

Светлана: «Нет, я так поняла, что ему надо было кому-то выговориться. Так что и ему на душе стало легче, и я наелась».

— А Лондон — это же центр мировой дизайнерской моды, авангардизма. Вам должно там нравиться.

Светлана: «Да! Там все выглядят как абсолютно сумасшедшие люди в плане стиля. Не боятся экспе-риментировать с одеждой. Я тоже всегда одеваюсь как не от мира сего и в Лондоне чувствую себя своей. А в Ялте, например, где у меня были съемки, прохожие сворачивали шеи, глядя на меня. Причем меня узнавали. И я явственно слышала, как одна женщина сказала другой: „Ну не знаю, может, у них в Москве все так ходят“. Я, например, могу надеть маленькое черное платье с кедами, сверху шарф и синий пуховик».

«Мне не так часто говорят, что я красивая женщина. Гораздо чаще слышу в свой адрес, что я смешная. Может, потому, что Чебурашка». Фото: Станислав Солнцев.
«Мне не так часто говорят, что я красивая женщина. Гораздо чаще слышу в свой адрес, что я смешная. Может, потому, что Чебурашка». Фото: Станислав Солнцев.

— Вы не боитесь показаться смешной?

Светлана: «Нет, уже нет. Прошел тот период. Еще мне очень нравится с цветом экспериментировать. Например, я купила себе такой винтажный свитер — ярко-желтый с серым. Показала его своей лучшей подруге Юле, но она не оценила. А вот кого я не понимаю — так это девушек в спортивных штанах. Ну зачем себя так уродовать? По-моему, такой стиль более хорош для спортзала. А если зима и холодно — можно, например, джинсы надеть или брюки».

— Вы зиму любите?

Светлана: «Обожаю. Я равнодушна к морю, не люблю загорать. Мне скучно. А зимой я катаюсь на горных лыжах. Однажды была в Куршевеле с друзьями».

— Хорошо катаетесь?

Светлана: «На четверку с минусом. Я не азартный человек. Не буду рисковать, если склон действительно опасный. Кое-кто попытался взять меня на слабо, но я честно призналась: да, слабо. Я же трусишка».

— А коньки?

Светлана: «Во время одного из самых первых телевизионных ледовых шоу я сильно упала, получила сотрясение мозга. С тех пор с коньками покончено. Я ни за что туда больше не пойду. Я просто тогда глупенькая была и не понимала, чем рискую».

— Некоторые звезды не только катаются на коньках, но и под куполом цирка летают, на ринг выходят.

Светлана: «У них, наверное, времени свободного много. Не знаю, чем они руководствуются. Пиаром? Мне хватает пиара и так — проектов интересных много. Я вообще не человек шоу, я их и не смотрю. Я лучше в кино пойду или на спектакль. Или вот книги полюбила читать. Во время авиаперелетов пристрастилась к чтению. А потом поняла: увлекательное это занятие. Причем читаю и Чехова, и современных авторов, и какие-то книги по психологии».

— Есть литературные героини, которые вам чем-то близки?

Светлана: «Наверное, это Джоанна из „Триумфальной арки“ Ремарка. Я этот роман читала с карандашом в руках — подчеркивала умные мысли. Забыла даже, что книжка чужая. Там описаны какие-то вещи, желания, в которых люди зачастую боятся себе признаться».

— Вы всегда честны по отношению к себе?

Светлана: «Стараюсь. Раньше, бывало, я „зарывала голову в песок“, пряталась от проблем. Но этот снежный ком нарастает, нарастает, и становится все сложнее разрулить ситуацию. Я считаю, нужно иметь смелость говорить правду, пусть даже больную, хотя бы себе».