— Валерий Иосифович! Как вы справляетесь с такой нагрузкой?

— Сам не знаю, все в одном флаконе, это, наверное, неправильно. Я бы с удовольствием только играл, преподавал и дирижировал… Конечно, приходится в какой-то степени жертвовать своими творческими амбициями, но, хорошо понимаю: если на одного музыканта станет меньше, это еще не потеря, а если мы упустим поколение — это уже серьезно.

В 1992 году, когда мы объявили о создании Фонда, я пришел на популярную в то время телепередачу «Музыкальный киоск», которую вела Элеонора Беляева, и имел неосторожность рассказать о своих целях (поддержка музыкантов), и даже назвал в эфире свой домашний телефон, поскольку офиса тогда еще не было. Я наивно полагал, что мне начнут звонить и предлагать помощь. Как только передача закончилась, у меня действительно раскалился телефон. И все говорили одно: «Дайте денег!». Тогда я понял, какую колоссальную ответственность взял на себя, потому что услышал крики и стоны со всей страны и даже из-за рубежа: «Ой, как хорошо, что вы появились, мы тут пропадаем! Я — ученица Нейгауза, я — ученица Ойстраха…»

Тогда я подумал: что же я наделал?! Но, к счастью, уже через полгода у нас пошли крупные проекты, мы сразу и мощно стартовали! Наверное, была какая-то энергетика и привлекательность в самой идее.

— Сегодня престиж профессии классического музыканта падает — исполнители и педагоги не могут себя прокормить.

— Увы, это так. Многие видные музыканты испытывают серьезные опасения, что уже на нашем веку может прерваться связь времен, если не предпринять срочных мер по поддержке этой сферы и не вкладывать в будущее, как вкладывали в нас.

Без воспитания талантливого исполнителя мы не распознаем талант композитора. Но исполнитель — очень уязвимая профессия. Если музыкант не будет вовремя замечен, то он просто не состоится. В отличие от художников, писателей и композиторов, он не имеет привилегии быть признанным после жизни, его искусство нематериально и уходит вместе с ним.

Есть и другая проблема: с одной стороны, мы воспитываем специалистов мирового уровня, с другой — бездарно, бесхозяйственно с ними обходимся, в связи с чем они вынуждены искать применения своих способностей за рубежом. Потом мы же покупаем их и просим разрешения у зарубежных агентств, чтобы наши соотечественники могли выступить или записаться в своей стране. Ситуация анекдотичная.

— Что предполагает ваш проект «Возрождение гастрольной карты России»?

— Проект этот существует уже седьмой год. Его главная задача — восстановить разрушенные связи между Центром и провинцией. В советские времена исполнители всех уровней и рангов обязаны были ездить с концертами в глубинку. Вот уже двадцать лет, как эта система не работает, а новая так и не создана.

Мы не устаем удивляться, что молодежь в самых разных провинциях, в глубинке, приходит к нам, убежав с дискотек и из ночных клубов. Где бы мы ни выступали, везде собираем аншлаги. Вот вам и «невостребованная классика»!