Обо всем этом — как в кадре, так и вне его — «МК-Бульвар» решил побеседовать с исполнительницей одной из главных ролей Анной Миклош.

— Аня, вы похожи на свою героиню, которую, кстати, тоже зовут Аня?

— Нет, не похожа. Разве только тем, что у меня тоже есть младшая сестра Катя, с которой у меня разница в возрасте два с половиной года. Почти так же, как и с моей сериальной сестрой. Но во всем остальном… Для начала я не папина дочка, как она, а мамина. С мамой у меня очень доверительные отношения. Мы с ней больше подружки, чем мать и дочь. Потом у Ани те цели в жизни, которыми живет ее отец: учеба, карьера, дом. И семья. Но семья, в которой не муж и дети, а мама с папой. Я уже в 18 лет ушла из отчего дома и стала жить самостоятельно, а она в свои 26 продолжает жить с родителями.

— И как вам роль папиной дочки?

— Мне нравится. С Николаем Добрыниным, который играет моего отца, у нас сложились очень теплые, дружеские отношения. Я всегда могу прийти к нему за советом, потому что Николай окружает всех людей, находящихся рядом с ним, безграничным вниманием. Я думаю, это почувствуют все зрители. Моя мама, например, полюбила его еще до премьеры, когда только рекламу сериала смотрела.

— А с сериальной мамой как сложились отношения?

— Люба Руденко — это такая мать всея Руси. (Смеется.) Обо всех заботится. Она купила нам СВЧ-печь в павильон. Мы теперь там всегда бутерброды жарим. И вообще, как ни приезжает на площадку, все время что-то привозит: косметику, конфеты. На Новый год подарки всем сделала. Я ее даже иногда мамой и вне кадра называю.

— По сюжету, ваша героиня со своей сестрой влюбляются в одного парня. У вас с вашей сестрой в жизни такого не было?

— Нет. Ну то есть в детстве мы делили игрушки, одежду, письменный стол, но чтобы одного мужчину — такого не было. Мне вообще ни с кем не приходилось бороться за одного человека. Наоборот, за меня боролись. А я уже из тех, кто боролся, выбирала себе более или менее подходящее. (Смеется.) Знаете, как в парах бывает: один человек любит, а другой позволяет себя любить. Вот я позволяю, хотя безумно хочу любить сама. Это же счастье — любить, но не всегда оно приходит… Но в принципе я очень инициативный человек. И всем своим подругам всегда говорю: «Девочки, не нужно ждать, когда к вам подойдут познакомиться. Понравился — подошла, познакомилась». В пионерлагере на дискотеке, например, меня дико раздражало: девочки стоят у стенки и ждут, пока к ним подойдут мальчики. Что за несправедливость такая? И однажды подружки мне: «Ну-ну. Иди, подойди». И я пошла. И нет, чтобы к нормальным среднестатистическим. Я пошла к звездам нашего пионерлагеря и спросила одного из них: «А можно вас на танец пригласить?» А он: «Я не танцую». Тут вся моя самоуверенность и улетучилась. (Смеется.) Но все равно я до сих пор считаю, что инициатива не должна быть у мужчин. Как минимум 50 на 50.

— Помимо того, что вы в жизни совсем не похожи на свою героиню, во время съемок были у вас еще какие-то сложности?

— Были, но я не буду о них рассказывать, чтобы не раскрывать сюжет.

— А вы сами сериалы смотрите?

— Конечно. Я смотрела и «Рабыню Изауру», и «Богатые тоже плачут». Очень мне нравились «Поющие в терновнике», «Элен и ребята», «Беверли Хиллз, 90 210». После каждой серии «Твин Пикса» меня аж трясло, боялась потом до комнаты дойти. Теперь я смотрю сериалы с профессиональной точки зрения. На игру актеров. И чтобы быть в курсе, что происходит на телевидении. Я и свои сериалы все смотрю, чтобы потом работать над ошибками.

— Вы довольны своей работой в сериале «Родные люди»?

— Я пока не могу дать ответ на этот вопрос. Дело в том, что у меня никогда не было такой длинной работы. Максимум восемь серий. Здесь у моей героини больше оттенков, больше нюансов, больше времени показать ее характер.

— Не страшно было впрягаться в такую длинную эпопею? Сериал снимается уже два месяца, и неизвестно, сколько еще впереди.

— Страшно. Честно. И когда соглашалась, я спрашивала себя: «Ты готова? Это будет долго. Может надоесть, может начать тошнить». Ну никто же от этого не застрахован. А от работы нужно получать удовольствие. Ведь если нет удовольствия — это же кошмар.

— Есть какой-то рецепт, чтобы перебороть эту депрессию? Говорят, рано или поздно у всех актеров, снимающихся в таких длинных сериалах, наступает депрессия.

— Я тоже слышала это, но пока тьфу-тьфу-тьфу. А рецепт… Я просто стараюсь не отдавать себя эмоциям, не распускаю себя, держу в узде. Самое главное — не надоесть. Я когда только начинала сниматься, думала: «Господи, я же поперек горла буду у зрителей стоять». Но, дай бог, не наступит эта перенасыщенность. Зрителей нужно оставлять немножечко голодными.