В театр попал уже в зрелом возрасте, в кино в еще более зрелом. Но, несмотря на это, Олег Харитонов совсем не похож на человека, который изо всех сил наверстывает упущенное. Так, после беседы с «МКБ» актер уехал не на съемки, а в отпуск на Гоа.

— Олег, как бы там ни было, но петербуржцы, по-моему, даже манерой общения отличаются от москвичей… Вас там как-то воспитывают по-иному?

— Не знаю. Но Питер сам по себе город странный. Я его люблю, но мне тем не менее больше нравится Москва. Она более энергичная, с радостной, яркой атмосферой. Жизнь здесь гораздо подвижнее. Пускай чуть попроще, зато и легче. Над Питером ведь висит этот пласт духовности, интеллектуальности… Я, например, вырос буквально среди толстых книг и в довольно юном возрасте уже прочитал их огромное количество.

— Мама у вас инженер, а папа — скульптор-ювелир, такое соединение рационального и творческого начала, значит, у вас тоже был выбор между точными науками и гуманитарными, верно?

— Ну у меня сразу явно проявлялись гуманитарные склонности. Любовью к технике я не отличался. Слыл хулиганом, но не крупным, который бьет стекла и совершает серьезные проступки, а скорее мелким, способным на какие-то озорные шутки, шалости. И главное, я был безумно подвижным, шумным ребенком. Всегда громко орал, голосил, и по этой причине родители отдали меня петь в Ленинградский детский хор радио и телевидения, чтобы придать моей наклонности гармоничное русло. Я, надо признать, не без удовольствия пел, меня показывали по телевизору. Это было забавно. Правда, иной раз становилось скучно — ведь там требовалось долгое время стоять, учить песни, а мне хотелось движения, носиться по лестницам… Поэтому меня дважды из хора выгоняли за плохое поведение. А отыгрывался я уже у себя во дворе, где в качестве нападающего играл с ребятами в футбол. Причем тут мне везло: моя команда практически всегда выигрывала. Между прочим, и до сих пор эта тенденция сохранилась. Хотя сейчас я уже не столь часто играю с друзьями.

— Получается, по жизни вы командный игрок?

— Отнюдь. Я индивидуалист. Это мое качество проявляется буквально во всем. Даже в том же футболе мне интересно выстраивать линию игры всей команды, думать об общей стратегии и частной роли каждого в ней. Собственно, также и в остальных аспектах жизни.

— В какой момент вас потянуло в актерство?

— В пятом классе мама отвела меня в театральный кружок под названием «Театр юношеского творчества», где преподавали Лев Абрамович Додин и другие замечательные педагоги. Таким образом, мама решила мою дальнейшую судьбу. Я обожал это место, где царила абсолютно сказочная атмосфера. Я больше таких добрых, теплых, человеческих отношений в коллективе нигде не встречал. Там действительно все получали истинную радость от происходящего, от того, что они делают… Мы сами занимались звуком, строили декорации, шили костюмы, играли… Это был совсем другой мир для меня. Поэтому, естественно, после школы я пошел поступать в наш ЛГИТМиК. Со второго раза, уже после армии, поступил. И у меня, кстати, никогда не было сомнений, что это именно моя профессия.

— А не смущало, что это не совсем мужской труд?

— Смотря как к этому относиться. Лично для меня актерство — это в первую очередь изучение собственной души. И, безусловно, окружающих людей и мира в целом. Любую ведь роль можно рассматривать в контексте своей судьбы. То есть что с тобой сейчас происходит, что ты вдруг заслужил именно эту конкретную роль. Это и есть, на мой взгляд, духовный путь артиста. Допустим, вот дали небольшую роль слуги, и если проанализировать, то приходишь к выводу, что, значит, надо усмирить гордыню внутри себя. А когда предлагают героя-любовника, то, возможно, надо где-то проработать момент предательства…

— Знаю, что вы совсем недавно живете в Москве. Какие обстоятельства вас привели сюда?

— Мой путь к столице был долог. Сначала работал в питерских театрах, потом ушел оттуда, и в течение нескольких лет не было совсем никаких предложений, поэтому приходилось трудиться не по специальности. Чтобы не терять время даром, я отправился путешествовать — ездил по Европе автостопом. Вернувшись домой, понял, что как-то не пойдет тут моя дальнейшая творческая жизнь. Но при этом я не искал повода переехать. Этот повод сам меня нашел.

Позвонила знакомая актриса и сказала, что у ее коллеги в Москве нет партнера для показа в театры. Вроде полная нелепость, но я согласился помочь. В итоге по банальному сценарию все произошло: меня взяли в Театр Маяковского, на сцене которого я играю уже пятый сезон, а ее — нет.

— Вас не расстраивает тот факт, что в сорок лет у вас нет не то что громкого фильма, но даже вообще полного метра?

— Нисколько. Считаю, что все еще впереди. Объективно говоря, я поздно начал сниматься. Всего где-то года четыре назад. Но на улицах сразу стали узнавать. Не далее как вчера в поезде остановил мужчина со словами: «Это вы тот самый Туманов из „Паутины“? Я недосмотрел все серии. Вы живы, все хорошо?!» Так что приятно, когда существует подобный отклик. И, надо сказать, мне нравилось играть этого честного, во всех отношениях положительного следователя. Я много общего нашел в наших с ним натурах. Кроме, пожалуй, его спокойствия, сдержанности. Я же, наоборот, слишком эмоциональный. Иной раз в пылу ссоры могу и посуду бить, и предметами кидаться…

— Скажите, в каких работах вы заняты в настоящее время?

— Уже вышел телефильм «Синяя Борода», затем сделано продолжение той же «Паутины», скоро пойдут новые «Воротилы» и далее сериал «Экстренный вызов». Есть еще предложения, о которых я умолчу пока. К слову, именно с сегодняшнего дня у меня образовался короткий отпуск, и я уже через несколько часов улетаю
к морю, на Гоа.

— Я вас с этим поздравляю, но не могу не спросить, насколько велика доля творческой составляющей в ежедневной «пахоте» на площадке всех этих сериалов?

— Ее много, поверьте. У меня есть теория, что вообще нет плохих фильмов, как и плохих артистов. Другое дело, у одного больше харизмы, у другого — меньше… Более того, при определенном подходе сыграть в предлагаемых обстоятельствах может любой человек с улицы. Знаю, со мной многие не согласятся, но я уверен в этом. И в профессии у меня нет никаких табу. Не боюсь, что меня не пригласят в большое кино только по той причине, что уже засветился в сериалах. Как когда-то не опасался сниматься в рекламе, хотя меня отговаривали, убеждая, что я смогу стать человеком, потерянным для сериалов. Поэтому на собственном опыте увидел, что никаких правил здесь не существует.

— Знаю, что вы до сих пор официально холостяк. Почему?

— Не нашлось пока той спутницы… Точнее, по-другому: она нашлась, мы три года были вместе, но в конце концов расстались. Не случилось у нас брака. А была очень романтическая история. По большому счету я ведь из-за нее уехал в Москву. Она тоже актриса. Весьма известная. Но имени ее я вам не скажу.

— Значит, сейчас вы в поиске?

— Скажем так: сегодня я свободен и нахожусь в ожидании.

— В Москве вы уже обзавелись жилплощадью?

— Нет, пока снимаю квартиру. Но уже скоро планирую справить новоселье в загородном доме. Вообще я начал его строительство, чтобы привести туда хозяйкой ту самую любимую девушку… Но, видите, не получилось… Теперь кто-то другой туда придет. (Улыбается.)

— А какие в принципе у вас отношения с ценностями материальными?

— Я очень спокойно отношусь к деньгам. Как-то они у меня всегда были, и я не особо заботился на эту тему. Причем даже в трудные годы не испытывал недостатка в средствах, но вовсе не потому, что был как-то чрезмерно богат, а потому, что мне не требовалось слишком много. В свое время я занимался недвижимостью, но по причине своей легкомысленности так ничего и не отложил на «черный день». Но время провел довольно весело, познакомился с массой любопытных личностей, играл в шахматы, пока другие выгодно продавали квартиры… Но я давно понял, что материальное состояние — вещь судьбоносная. Я, например, не нуждаюсь в каких-то заоблачных суммах. При этом не аскет. С удовольствием трачу на одежду, на еду. И если в каких-то мелочах неприхотлив, то в питании капризен.

Отдаю предпочтение каким-то определенным блюдам, которые мне очень вкусно готовит моя помощница по хозяйству. Что же касается других трат, то даже машины у меня нет, и автомобилями я не интересуюсь.

— А что у вас за увлечения?

— В детстве занимался яхтенным спортом. Мне была по душе эта романтика выхода в море под парусом. Но теперь как таковых хобби у меня нет. В свободное время читаю книги, изучаю различные религии, общаюсь с людьми, которые их проповедуют. Сам я крещеный, часто хожу в церковь, и не просто помолиться, а ради долгих разговоров с батюшкой. Потом мне нравится медитировать, закалять характер путем бросания себя в неприятные ситуации. Выкручиваться из них и наблюдать за своими действиями, ощущениями как бы со стороны.

— Вы любитель психологических игр?

— Да, обожаю это дело. Даже ходил одно время на соответствующие курсы, но быстро понял, что знаю больше этих преподавателей, и бросил. Наверное, если бы я не стал актером, мог бы быть психологом, педагогом или проповедником.

— Какие-то специальные техники в профессии используете?

— Да, если вы знаете что-то о соционике, то это очень близкая, похожая на нее схема, усовершенствованная Афанасьевым. Психейога. Весьма полезная система, тоже на основе различных персонажей. И эти знания мне прекрасно помогают и в работе, и в жизни.

— С женщинами тоже в эти игры играете?

— Бывает.

— И какие типажи вас притягивают?

— Теперь умные. Это раньше я был подвержен влиянию средств массовой информации, которые внушают нам любовь к красоте внешней, причем неких стандартных параметров. Сейчас я изжил в себе эти пристрастия. И в моих приоритетах прежде всего тепло, нежность, заботливость. Чтобы я мог на нее положиться, а она бы меня вдохновляла. А вот когда женщина представляет из себя такого воплощенного мужчину — это для меня совершенно неприемлемо. Как женщину ее уже сложно воспринимать.

— Мне кажется, что в душе вы себя чувствуете мальчишкой, или я ошибаюсь?

— Есть такое немного. Ну не прямо юношей, а просто гораздо моложе и подвижнее сорока лет. Я еще не готов к подведению никаких, даже промежуточных, итогов и вполне доволен, как иду по жизни, и то, что имею к этому возрасту. Меня все более чем устраивает.