Мария Голубкина: «Дети — это моя совесть. Мне стыдно при них делать что-то плохое»
Актерская династия превратится в спортивную?
Актриса театра и кино Мария Голубкина выросла в знаменитой семье Ларисы Голубкиной и Андрея Миронова. По словам Маши, ее воспитали в прекрасной атмосфере «юмора и позитива». О том, как теперь она сама воспитывает 10-летнюю дочь Настю и 6-летнего сына Ивана и чему учат маму дети, Мария рассказала в интервью «РД».
Актриса театра и кино Мария ГОЛУБКИНА выросла в знаменитой семье Ларисы Голубкиной и Андрея Миронова. По словам Маши, ее воспитали в прекрасной атмосфере «юмора и позитива». О том, как теперь она сама воспитывает 10-летнюю дочь Настю и 6-летнего сына Ивана и чему учат маму дети, Мария рассказала в интервью «РД».
Перед интервью Мария пролистала свежий номер газеты «Родительский дом». Я обратила внимание, что пристальней всего она рассматривала заметку про диабет.
— Интересный материал, обязательно почитаю дома, — сказала Мария, закрывая газету. — Я вообще в последнее время на здоровье стала обращать внимание. Знаете, есть такие тесты, определяющие реальный психологический возраст человека. Так вот мне сейчас — 60 (а всего пять лет назад было еще 40!). И действительно, я такая стала: о здоровье люблю поговорить, о лекарствах, болезнях. У всех интересуюсь самочувствием.
А еще — мне хотелось бы рассматривать мир с борта какого-нибудь круизного лайнера, с фотоаппаратом, лазить на пирамиды. То есть у меня достаточно энергии, чтобы бегать, и вместе с тем есть такое настроение… созерцательное. Я вообще получаю одинаковое удовольствие от красивого вида и вкусной еды. А если это все совместить, то сравнить ощущения можно только с самым прекрасным моментом в отношениях мужчины и женщины.
— Так что вам мешает наслаждаться этими видами?
— Много чего. Во-первых, в моей профессии надолго исчезать из виду не очень хорошо. Да и я человек такой активный, мне важно, чтобы было много работы. Во-вторых, детей надолго из Москвы увезти сложно. Ну, а с едой — я вообще с сегодняшнего дня решила завязывать. Буду есть только овощи — чувствую, что организм требует очистки.
— Говорят, хорошо очищает организм лечебное голодание…
— Правда? Хорошо бы эту голодовку еще к чему-нибудь подвести. Например, на Красную площадь с транспарантами выйти. Была бы двойная польза (смеется).
— А если серьезно, вы бы с каким транспарантом на Красную площадь вышли?
— Ну, наверное, в поддержку детей.
— Расскажите про своих детей? Чем они занимаются?
— Насте сейчас 10 лет. Она, естественно, в школе учится. А еще серьезно занимается фигурным катанием. У нее уже второй взрослый разряд. Тренируется по шесть раз в неделю. Ване 6 лет, он тоже спортсмен-фигурист. И у него неплохо получается.
— А чему вас научили ваши дети?
— Дети — это моя совесть. Мне стыдно при них делать что-то плохое. Например, курить (хотя я раньше много курила) или ругаться.
Вообще в моей жизни период, когда мне ни перед кем не было стыдно, очень быстро прошел: лет до 18 перед мамой было стыдно за плохие дела, за то же курение, например, а в 24 — я уже Настю родила. То есть «бесстыжий» период — раз-раз и прошел.
А сейчас мне и перед Богом, знаете, бывает, стыдно. Скажу что-нибудь резкое (пусть даже собаке) и думаю: «Господи, стыдно-то как».
«Иногда ребенка надо отлупить, чтобы его другие не обидели»
— Страшно было мамой становиться, тем более по современным меркам рано для женщины с карьерой?— Я не считаю, что это рано. Наоборот, после 25 лет первородящая женщина автоматически находится в группе риска. Ну, а страшно, конечно, было. Помню, когда Настя родилась, мне было ужасно страшно, и когда пришел наш педиатр, я у нее спросила: «Елена Николаевна, а когда кончится этот страх за ребенка?» Она ответила: «Никогда! Я еще больше вам скажу, чем старше ребенок, тем страшнее становится. Вот мой 14-летний сын на роликах сейчас катается, а я просто за сердце хватаюсь».
То есть страх, такой животный, за детей всегда присутствует. Я очень боюсь, что их обидят, обманут. Иногда хочется их «первее других» отлупить, чтобы сидели тихо и никуда не ходили. Но надеюсь, что когда они станут постарше, уже как-то определятся в жизни, то и мне станет не так страшно за них.
— Интересно, а ваша мама в каком возрасте поняла, что вы уже взрослый, определившийся человек?
— Даже не знаю… (Задумалась.) Мама вообще как-то не акцентировала на этом мое и свое внимание. У нее был один очень действенный метод — она всегда говорила: «Я тебе доверяю». И мне было стыдно не оправдать ее доверия.
— А Мария Голубкина — строгая мама?
— Нет, я справедливая мама. И если я сказала: «Этого делать нельзя» — то это так и есть, и никак по-другому. Я никогда не беру свои слова обратно. При этом могу извиниться, если не права.
Я много работаю в последнее время. Два раза в месяц даже на выходные в Питер езжу. Но ни Ваня, ни Настя не обижаются на меня за это. Они прекрасно понимают, что я не балдеть уезжаю, а работать.
— Как, по-вашему, сына и дочь по-разному нужно воспитывать?
— Не знаю. Этот вопрос сама бы хотела задать хорошему детскому психологу. У меня вообще много накопилось вопросов к детскому психологу, и самой интересно кое-что об этом узнать.
— Расскажите про свое детство?
— Про детство говорить настолько скучно, что я даже не знаю, стоит ли. Это можно сделать в компании очень старого друга.
— А вы со школьными друзьями общаетесь?
— Да. С некоторыми мы до сих пор дружим.
«Внутренне я была готова стать актрисой»
— Вы в кино снялись в 16 лет первый раз, еще будучи школьницей. Как пережили нахлынувшую славу?
— Ну, какая слава! Ничего такого не было. Это было уже в последнем классе, и для всех стало само собой разумеющимся. То есть никого это не удивило. И меня тоже. Видимо, внутренне я была готова к тому, что стану актрисой.
— Но вы ведь к тому времени еще и конным спортом серьезно занимались…
— Я и сейчас занимаюсь. Правда, в настоящее время у меня небольшой перерыв. Просто мой конь Урал в Германии. На нем готовится к Олимпиаде Александра Карелова. Надеюсь, у них все получится, и я поеду болеть за своего Урала в Гонконг.
— Не обидно, ведь не вы же будете верхом?
— Владелец в конном спорте чуть ли не важнее наездника.
— А что за работа у вас в Санкт-Петербурге?
— Я играю в ТЮЗе имени Брянцева Катерину в «Грозе», а в Москве я действующая актриса театра имени Пушкина. Хорошо, когда есть работа. Хорошо, когда ее много. Страшно, когда ее нет. У меня, слава богу, сейчас работа есть. Не всегда от актера зависит наличие или отсутствие предложений по работе, но я стараюсь, чтобы и от меня многое зависело. То есть я не сижу и не жду, а постоянно ищу.
— Вы на все роли без исключения соглашаетесь?
— А мне плохие еще ни разу не предлагали. Но совсем уж на бред, на абсурд, думаю, и не соглашусь. Конечно, я имею ввиду не абсурдистскую пьесу, а плохого автора. Либо же: если режиссер мне не интересен — допустим, если я знаю, что человек не любит свою работу и, соответственно, не сделает ее хорошо (а таких людей, поверьте, видно), то я однозначно не соглашусь.
— Некоторые говорят, что играть в театре намного интереснее, чем в кино.
— В кино тоже интересно, очень интересно. Но по-другому, чем в театре. Знаете, это такое веселое приключение.
«Не люблю шутки, рожденные от злости»
— Я читала, что вы как-то в КВНе судили… Хорошо разбираетесь в юморе?
— Я выросла в такой семье, где шутка всегда «строить и жить помогала». И я считаю, что залог семейного счастья — это смех. Когда у всех близких похожее чувство юмора и не лень пошутить, то все будут счастливы. Мои дети очень быстро поняли, что если меня насмешить, то уже никакого наказания не последует. Я буду сидеть и смеяться без сил.
А по поводу шуток нынешней, современной молодежи — я в печали. Включаю телевизор и вижу, как взрослые люди смеются над словом, обозначающим «мягкое место». Я смеялась над этим словом, когда мне года три, наверное, было. Ослабел юмор, ослабело сознание, рассудок. Люди, видимо, мало читают и мало запоминают. И юмор стал примитивным, типа: «А+Б=Х». А хочется развернутой, интересной формулы. И потом природа юмора бывает разная. Есть шутка, рожденная от злости, а есть, наоборот, от всеобъемлющей любви. Вот я за то, чтобы от любви был юмор.
— От злости, я думаю, смешнее. А от любви мне даже на ум шутка не приходит.
— Да, от злости смешнее бывают. А от любви — это когда встречаешься с человеком, которого сильно любишь и вам вдвоем так смешно, и такие шутки рождаются — что может быть лучше? Фильм «Бриллиантовая рука», например, полностью построен на юморе от любви. Любую шутку вспомните — все как одна там от любви.
— А вы снимались в комедиях?
— Снималась. И могу сказать, что это очень нелегко. Пожалуй, одна была хорошая, она называется «Француз». В этой картине так все сложилось, что все было приятно и смешно, и настроение у всех было веселое. Хорошие кинокомедии, мне кажется, одним духом сняты. Когда совпало все у всех.
«Совместить два бардака в один порядок — вот искусство»
— У вас хорошая память?
— Плохая. Жалко, что человека нельзя «апгрейдить» (термин компьютерщиков, подразумевает модернизацию «машины». — «РД»), а то бы я с удовольствием память увеличила. Когда все запоминаешь — очень удобно. То есть как бы в голове все ходы уже прописаны и наготове. А когда в голове бардак… А у вас какая память?
— Хорошая. А вот дома бардак, муж приходит и устраивает.
— Да. Семейная жизнь — большое искусство. Это ведь нужно так ухитриться, чтобы совместить два бардака в один порядок. Далеко не всем это удается. И еще, конечно, нужно помнить, что семейная жизнь — это постоянная работа, а не классная тусовка.
— К сожалению, не все это понимают. Например, муж одной известной певицы сказал: семья как колхоз — дело добровольное. Никто никого не должен напрягать. Захотел — пришел, ну, а не захотел — не пришел.
— Я так не считаю. Но многие сейчас так делают. В современном мире такое началось! У всех слишком легкое отношение не то что к семейной жизни, к жизни вообще. Типа, я хозяин своего слова: «Дал слово — взял слово. Что хочу — то и делаю!» Далеко не все сейчас, беря на себя обязательства (те же семейные), до конца понимают, что они на себя взваливают. А в результате получается: «Ты, дорогая, сиди с ребенком, а я — на рыбалку».
— Ну и напоследок, может, у вас есть вопросы или пожелания к нашим читателям?
— Да, у меня есть вопрос. Вот скажите, уважаемые читатели, зачем вы берете автографы у актеров? Ну, я понимаю еще у художника-живописца или скульптора. Все-таки это рукой мастера написано. Но актеры-то вам зачем? И что вы с этими автографами потом делаете?
— А вы бы у кого взяли автограф?
— У Льва Толстого. Это мой любимый писатель.
