Владимир ЦУКЕРМАН: «Насколько я знаю, Юра родом из станицы Незнамаевка Краснодарского края. Приехал в Москву в начале семидесятых без копейки, спал на вокзале на газете. Женился, развелся… А познакомились мы в 1979 году в «каморке папы Карло» — артиста кукольного театра Саши Доценко (ныне это астролог, президент Астрологической академии, писатель Александр Астрогор). Юра тогда носил фамилию Головко и работал официантом в вагоне-ресторане поезда Москва — Тында, судки разносил по составу. И рвался в артисты. Фокусник Лева Корнеев продал ему пять-шесть эффектных фокусов за тысячу советских рублей — огромные по тем временам деньги. Типа «сжигаешь бумажку — достаешь три червонца», «монетный дождь», «платочек в кулечек». Лева тогда всем продавал факирские реквизиты, трюки, секреты, ставил номера за отдельную плату.

Он нас и познакомил: «Это Юра, любую бабу уговорит. Вам надо в паре работать». Мы создали концертную бригаду от Всероссийского общества слепых и ездили по пионерским лагерям, школам, детским садам. Я занимался конферансом, пародировал, анекдоты травил.

А Юра фокусы показывал и занимался мнемотехникой — угадыванием мыслей на расстоянии. «Думайте и говорите: к кому я подошел?» — «К мальчику». — «Нет. Думайте!» — «К девочке». — «Правильно». Ха-ха-ха!!! Или. «Какого цвета у него красный шарф?» — «Красного». — «Правильно». Он еще любил представляться учеником гремевшего тогда Амаяка Акопяна, которого видел лишь по телевизору".

Владимир: «Как смекнул, что лучше взять эффектный псевдоним. Кио, Парасетто — красиво звучит! Узнал, что был такой Дмитрий Иванович Лонго, последний факир России, который, как о нем писали, умер в 105 лет, не оставив наследников.

И Юра придумал легенду: якобы тот до революции соблазнил его бабушку во время гастролей по Кубани. Сначала выступал как Ланго, потом стал Лонго. И все ради своей любви к женскому полу — это почти единственное в жизни, что его волновало по-настоящему".

Владимир: «Однозначно. Вся жизнь его была направлена только на покорение женщин. То есть без женщин не существовало бы феномена Лонго».

Владимир: «Почти. Знакомился своеобразно. Денег на визитки у нас не было. Ежедневно он покупал несколько колод карт, на каждой писал: «Юрий Лонго — престидижитатор. Телефон…» И пока мы по Тверской шли, он всем понравившимся девушкам раздавал по карте. Она читала: «Юрий Лонго — престиди… Что, простите?» — «Позвоните, и мой автоответчик объяснит». И тут же исчезал. Расчет на эффект неожиданности.

А престидижитатор — это просто фокусник высшей категории…

Днем он 60−100 «визиток» раздаст, а вечером бежит слушать звонки. И многие звонили, приходили, оставались с ночевкой. Иногда для усиления своей значимости он еще подшучивал: «Я Лонго — муж Аллы Пугачевой. Она сейчас на гастролях, не хотите заглянуть ко мне на огонек, скрасить одиночество в интересной беседе?»
И предъявлял снимки со своей свадьбы, на которых вместо жены было вклеено лицо Примадонны…

Он жил в коммуналке около Склифа, у соседей маленький ребенок, и, конечно, он их доставал своими похождениями. Однажды они не выдержали и сказали: еще одна посторонняя в ванной — и вызовем милицию. Тогда он поставил себе в комнату рукомойник (как в деревнях) и ведро. «Не стесняйся! Сама Пугачева ходила по малой нужде в это ведро!» И все балдели, не знали, к кому попали… Представьте себе: темная комната, черные шторы, посреди комнаты… крышка гроба XIX века со «склепом» — со стеклом. И маленький театральный «бэбик» высвечивал надпись: «Театр Лонго». Это интриговало — магия, волшебство…" (Хохочет.)

Владимир: «Когда вышел фильм «Жестокий романс», Юра стал представляться Никитой Михалковым. Удивительно, но многие верили, хотя Михалков — высокий, а Лонго — маленького роста. Выдавал себя за Стаса Намина, Михаила Боярского… Много лет спустя он признался Боярскому: «Михал Сергеевич, я пользовался вашим именем, когда соблазнял девушек, за вас подписывал пластинки». Боярский ответил: «С вас причитается!» Помню, сидим в компании с женой известного профессора. Юра не моргнув глазом представился советским послом в США Добрыниным, свободно говорящим на восемнадцати иностранных языках. Та была заинтригована: «Вы и арабский знаете?» — «Конечно!» — «Скажите что-нибудь». Юра подумал и воскликнул: «Салям!» Ну как откажешь послу и полиглоту? Привел ее в квартиру на «Щелковской». Там бардак. «Извините за беспорядок — это конспиративная квартира. Здесь я скрываюсь от западных корреспондентов». Вдруг звонок в дверь. «Вычислили! Пойду дам от ворот поворот». Выходит.

За дверью — очередная девушка. «Там у меня жена — за алиментами приперлась! Это надолго. Приезжай утром». Возвращается к профессорше. «Журналисты из Йемена. Я им на завтра назначил. Кстати, тебя мой шофер на „Мерседесе“ утром отвезет на работу». А у самого ни машины, ни денег. Утром сцена: «Ну где же шофер, посол?» — «Все, сегодня же уволю к чертовой матери! Держи четыре копейки, езжай на троллейбусе». Такие истории можно рассказывать часами".

Владимир: «Откуда они могли взяться в стране атеистов? Тогда в фаворе были Горный, Авдеев, показывающие на эстраде психологические опыты. Это когда началась перестройка, стал входить в моду гипноз — с банками, волшебными кремами, мазями. Толпа пошла на экстрасенсов и колдунов. Ведь именно в годы лихолетья факирство, шаманство и колдовство расцветают пышным цветом, потому что врачей нет, лекарств нет, люди в тупике. Сейчас трудно поверить, но тогда наступили времена, когда маги гребли деньги лопатой. Сразу выскочил Кашпировский, появился Чумак… Помню, Кашпировский выступил в ЦДРИ и произвел фурор. А мы смотрим: обычный психотерапевт из Винницы, ничего особенного из себя не представляющий. А кто из экстрасенсов или колдунов имеет медицинское образование? Да почти никто. Авдеев был грузчиком, Тарасов — бывший слесарь-сантехник, Джуна — медсестра, у нее нет высшего образования, Чумак — журналист, нынешний директор Московской школы гипноза Гончаров — экс-замдиректора ЖЭКа, Лонго — официант…»

Владимир: «После знакомства с Гончаровым. В середине восьмидесятых мы гастролировали по стране с программой «В мире тайн и чудес». Лонго показывал фокусы, Гончаров работал гипноз, Володя Рубаник жонглировал, я вел программу, и был еще факир Ахмед Сурхатилов, он мастерскую Баталова во ВГИКе окончил. Лежал на осколках, гвоздях. Все балдели, как он «вкусно» это делал… Вдруг мы наблюдаем картину: к Гончарову после сеанса толпа поклонниц в гостиницу, а к Лонго — никого. И Юра понял, что на фокусах далеко не уедешь. Но однажды получилось так, что Гончаров одновременно должен был выступать в Чебоксарах и в Ленинградской области. Иначе — огромная неустойка. Говорю: «Юра, это твой шанс. Видел, как Гончаров работает?» — «Видел. А вдруг не уснут?..»

Владимир: «Конечно! А потом делай с ними что хочешь. Ничего особенного для этого уметь не надо. Я работал с гипнотизером Цаплиным, экс-директором психиатрической больницы в Херсоне. Тот просто включал музыку Жана Мишеля Жарра или Имы Сумак и говорил: «Гла-за за-кры-ли!!!» И уходил. Через десять минут приходил и с теми, кто засыпал, «работал», остальных отправлял восвояси. Вот и вся система гипноза. Главное — войти в доверие. А Лонго говорил: «Веки каменные, слипаются, дыхание ровное. Все заснули!» Есть же наработанные годами тексты, действующие на определенных людей безотказно. Всего три категории людей не поддаются гипнозу: пьяные, душевнобольные и те, которые сами этого не хотят. А люди, которые хотят, засыпают мгновенно.

Короче, уснули у него в Чебоксарах несколько старух! Вот так появился на свет главный колдун СССР Юрий Лонго.

Он сразу сделал огромную афишу: «Посмотрите в мои глаза, вам станет легче», ее расклеивали везде.

И пошло-поехало, началась массовая истерия и лонгомания. Сначала Юра был просто экстрасенсом, заряжал воду, потом решил стать колдуном. Журналисты спрашивали: «Вы белый или черный колдун?» Он отвечал: «Пиши — белый». Белый вроде лучше.

Раньше я считал, что только на периферии много сумасшедших. Так нет — концертный зал «Октябрь» в Москве набивался битком. Мы брали стадионы, дворцы спорта, цирки… 1992 год. В Сочи приезжает цирк Натальи Милаевой — внучки Брежнева — с шикарной программой. В зале — пятьдесят человек, остальные — на сеансах Юрия Лонго. В Иваново — очереди всю ночь. Молили о дополнительных сеансах… Юра быстро обошел своих коллег, включая Кашпировского и Чумака. Перекрыл почти всех в популярности и скандальности".

Владимир: «Его команда «пекла» и продавала сенсации как пирожки. Началось все со знаменитого «оживления трупа» в одном из московских моргов в 1989 году. Лонго в присутствии врачей и медсестры колдовал, труп «оживал». (На самом деле встал и попросил стакан водки!) В роли «трупа» — директор московского театра кукол «Легенда» Алексей Гайван (за сто рублей). «Падающая в обморок медсестра» — бывшая жена Юры Елена. «Врачи» — администратор Лонго Женя Вуколов и доктор оккультных наук, профессор хиромантии, он же официант пиццерии Алик Махмутов — друг Лонго. Происходящее было заснято на любительскую камеру и показано в телеэфире.

И началось нечто страшное… Ученые писали, что оживление действительно возможно. Коммунисты кричали: «Оживите мумию Ленина!», «Оживите Сталина, пусть наведет в стране порядок!» Лонго отвечал: «С удовольствием бы, но церковь запретила». Звонили из Америки: приезжайте — даем миллион долларов! После этого каждую неделю рождались «сенсации». На афишах, в газетах аршинные заголовки: «Лонго спрыгнул с Эйфелевой башни», «Лонго полетел. Левитация — сенсация ХХ века!», «Лонго выпрямил Пизанскую башню». Ролики с этими трюками крутили по телевидению, и люди шли на его сеансы, дрались за билеты… При мне не только женщины, но и мужики целовали колеса его машины. Ломились даже цыгане — просили, чтобы Юра погадал им по руке. Один экстрасенс меня встретил, говорит: «Передайте Лонго, я делаю то же, что и он. Тоже летаю!» Говорю: «Понятно!» Рассказал это Юре, посмеялись. Спрашиваю: «Зачем тебе машина — ты же летаешь?» (Хохочет.)

Владимир: «Самые сложные трюки придумывал за бутылку дешевой водки Руслан Антовецкий (он же Руслан Чеботарев). Он любил выпить, но при этом был гениальный выдумщик, генератор идей и постановщик трюков Лонго. Делал все без специальной аппаратуры, без всяких копперфилдовских штучек. Увы, Руслан пропал без вести лет пять назад… «Лонго поджигает своей энергией как лазером!» Обычную электроплитку за четыре рубля заваливали сухой травой и листьями, Юра делал пассы руками, и «вдруг» трава загоралась. Все просто фонарели! На самом деле это Руслан вставлял штепсель в розетку. Трюк под названием «Левитация, или Парение в воздухе без опоры» делали так. Лонго «парил» спиной к ширме. Оттуда напарники подсовывали ему под пятую точку обыкновенную железную трубу и как домкратом поднимали в воздух. Телевизионщики сделали запись «чуда» с пятого дубля! На первом дубле Лонго упал…

Во всей этой истории главным для Юры было то, что теперь ему не приходилось женщин уламывать, они сами приходили толпами, готовые с порога прыгнуть в его постель. Самое удивительное, что все они шли полечиться, приворожить любимого, вернуть суженого, узнать будущее, а оказывались… в реальности. Одна стюардесса много лет спустя рассказывала, что до последнего не знала, как ее будут лечить. Потом поняла… Помню, муж с женой пришли в Новосибирске. Лонго: «Мужа не надо, подождите за дверью». Муж, извиняясь, выходит, Юра мгновенно ее раздевает — и в койку. Через пять минут выходит: «Готово». Муж: «Спасибо вам!» И сует деньги — за «лечение».

Владимир: «У нас был термин — „девушки Лонго“. В глазах — Пупо (модный тогда итальянский певец), большая попа. У Юры была особенность: сначала ему нравились все подряд, а последние лет десять — только толстые, под двести килограммов. Любую, самую красивую стройную фотомодель он мог променять на полную и страшную. Прямо по телефону спрашивал: „Сколько в вас килограммов? Семьдесят? Извините, вы не в моем вкусе!“ Другая его особенность — через пять минут забывал лицо той, кого только что добивался, и уже искал новую. На женщину у него уходило не более пяти минут».

Владимир: «Потому что некогда — другие ждут, если быстро не согласилась — давай следующую. Время — цигель-цигель, ай-лю-лю… Бывало, звонит мне: „Володя, сейчас три часа, в четыре у меня будет женщина. Но целый час-то я просижу один! Ищи варианты…“ Однажды я вел в Кремлевском дворце съездов концерт для делегатов съезда бухгалтеров-аудиторов России, а потом все поехали гулять в ресторан „Савой“. Смотрю, идет Лонго, рядом с ним восемнадцатилетняя девочка. Писаная кра-са-ви-ца! А у него тоска смертная в глазах. Говорю: „Юра, судя по твоим глазам — повтор“. — „Ты прав, — отвечает. — Повтор!“ Два раза быть с одной — для него это катастрофа. Поэтому любой красотке он предпочитал пусть страшненькую, но новую. Самое интересное, что на похоронах Юры пятьдесят женщин говорили о его верности своей жене. И все пятьдесят были его любовницами! Вот это сюжет!»

Владимир: «Были случаи: нагадал, предсказал, а не помогло. Он объяснял: «Вы не выполняете моих рекомендаций. Я сказал: не пить, не курить, с мужем не жить. А вы жили с мужем… Сами виноваты!» Другой говорил: «Надо было календулу (в таких случаях лепил от фонаря!) капать и мешать не слева направо, а справа налево».

Но, бывало, и спасал. Расскажу, как магами и целителями лечатся болезни. Например, под видом новейшего американского лекарства от тромбофлебита дается таблетка обычного аспирина. И у человека рассасывается тромб. Но это может произойти, если «чудо-таблетку» даст человек авторитетный. Лонго пользовался авторитетом, и я знаю случаи, когда после подобного «лекарства» у его пациентов рассасывались рубцы. Но это чистое совпадение и самовнушение. Была ситуация, когда женщина попросила его вернуть пропавшего мужа (директора аэропорта Сочи). И тот на следующий день вернулся — погулял где-то и пришел с повинной. А жена поверила в колдовство Лонго. И пригласила нас всех в ресторан отметить чудо.

А все остальные волшебства… Я же говорю: реклама — двигатель торговли. Обыватели, люди невысокого ума, верят ей. И ему верили, не давали прохода, звонили (ни на секунду не умолкал сотовый телефон). На какой-то тусовке поддатый мужик спрашивает: «Юрий Андреевич, что у меня завтра может быть?» — «Похмелье», — ответил Юра. И все смеются, все довольны".

Владимир: «Были, но афишировать не надо. Актрисы, бизнес-леди, политики, жены больших людей, адвокаты… Он, например, Татьяну Лаврову лечил. При мне Олег Ефремов приходил к нему. Он многих „врачевал“ от недугов… Дружил с Николаем Дроздовым, с Виктором Мережко, а последние шесть лет — с Никасом Сафроновым».

Владимир: «Мешков двадцать, но не денег, а писем с фотографиями от поклонниц, согласных на все. Юра был богатый человек, но деньгами не сорил. Тратил мало, жил скромно. У него никогда при себе не было большой суммы наличных. Как только они появлялись, вкладывал все в недвижимость — покупал квартиры. На Тверской была пятикомнатная с евроремонтом — в доме сгоревшего ВТО (он ее сдавал под офис лауреату Нобелевской премии Жоресу Алферову), рядом — трехкомнатная с окнами на Пушкинскую площадь (там Юра жил), и двухкомнатная — на Сущевском Валу. Еще у него была дача на Истре, счета на шести кредитных карточках. Но после его смерти деньги с них исчезли».

Владимир: «Юра бывал разным. Однажды спрашивает: «Ты думаешь, легко быть великим?!» Я ему: «Юра, ты кому это говоришь?» Он: «Ой, извини, забыл, что это ты…» Он сам придумал себе свою жизнь и так вошел в роль, что сжился с ней. Можно быть колдуном от Бога или родиться клоуном, как Никулин, а можно колдуна или клоуна сыграть. Юрий Лонго семнадцать лет играл свою роль. А в ней он был и Боярским, и мужем Аллы Пугачевой, и послом СССР в США… Когда в гостях к нему обращались за советом, говорил: «Я на профессиональные темы не разговариваю. Я просто отдыхаю». Боялся, что один на один его разоблачат, раскусят, потому что как маг был слабо подкован, специальных книг никогда не читал. «Приходите на сеанс — я отвечу на все ваши вопросы».

Владимир: «Однозначно незаурядный человек — авантюрист, мистификатор, но не подлец. Он был романтиком, любил розыгрыши, шутки. Был непредсказуем. С ним было весело, интересно, и то, что он сделал на пустом месте в жизни и оставил нам как неразрешимую загадку после смерти, уже заслуживает того, чтобы журналисты, психологи, ученые до сих пор ломали голову, в чем его феномен. Юра не был злым человеком, он говорил: „Я хочу своих завистников, недоброжелателей, врагов собрать вместе в „Олимпийском“ и устроить… бал сатаны“. Со свечами, с шампанским».

Владимир: «Думаю, он надорвался. Ну невозможно пропустить через свою постель более двадцати тысяч женщин».

Владимир: «Даже заниженные данные. Юра не скрывал, что впервые имел связь с женщиной в 25 лет. И с тех пор как с цепи сорвался. В день у него было не менее двух новых дам (это минимум, а бывало и по пять!). Умножьте это на тридцать лет его половой жизни — получится двадцать две тысячи. И это, уверяю, по самым скромным подсчетам! Сам был свидетелем… В количественном (но не в качественном!) отношении, я в этом даже не сомневаюсь, Юра побил все рекорды мира!»

Владимир: «К тому времени массовый гипнопсихоз резко пошел на убыль. Народ „наелся“ и перестал ходить на сеансы. Все колдуны уселись в своих норках, пооткрывали школы своего имени во всех странах мира… Юру это очень расстраивало. Незадолго до смерти он жаловался: „С десяток баб крутится вокруг, а новых нет. Не знаю, что делать“. Говорю: „Юра, я дал объявление в газету. С тех пор телефон не умолкает“. — „Какое объявление?“ — „Мужчина средних лет, имеющий ряд квартир в Западной Европе, ищет спутницу жизни. При малейшем скандале часть квартир автоматически отходит к ней“. Результат — пятьсот (!) звонков в день!» Тут же ему предложил шесть вариантов текста, он выбрал: «Как хочется любимую девушку покатать на кабриолете, запряженном лошадьми, съездить к „Яру“, побаловать тазиком французских духов, подарить корзину роз, пожать руку и уйти. Интим не предлагать!!!» Он был в восторге. Опять толпами приходили! Алик Махмутов рассказывал: за сутки до смерти Лонго имел двух женщин".

Владимир: «Я понимал, что при его темпоритме жизни сто лет не протянешь. Всегда удивлялся его энергии — откуда берется столько сил на всех этих женщин. Нет, о будущем Юра не говорил… Но вел здоровый образ жизни. Не пил, не курил, катался на лыжах, любил подышать лесным воздухом. Пил целебные отвары, ел курагу, морепродукты, изюм, фрукты. Лично меня его смерть застала врасплох. Еще он считал, что о своих болезнях лучше не знать».

Владимир: «Бред! Я же за неделю до смерти был у него дома, мы полтора часа обсуждали проект новой книги. Вспоминали молодость, строили планы».

Владимир: «В тот раз Юра мне показался немного усталым и утомленным. Я его спросил: „Может, мы не вовремя?“ — „Нет-нет“. А через неделю, как его секретарь Алла рассказала, ему стало плохо с сердцем, он упал у себя в кабинете, глаза остекленели. „Скорая“ отвезла в больницу с подозрением на инфаркт. Поставили диагноз „аневризма аорты“, повезли в Склиф на операцию. Но Юра отказался оперироваться, приехал домой, а в полдесятого утра его не стало. Не знаю, почему он отказался от операции. Может, думал, что пронесет. Или боялся».

Владимир: «История с этим завещанием действительно очень странная. За месяц до смерти Лонго мы говорили о детях — у него дочь, у меня дочь. Почти мистическое совпадение: Юра и его дочь Юля родились в один день — 23 сентября. 23 сентября у нее была свадьба. И он ее обожал. Хоть убейте меня, ну не мог он ей ничего не оставить! Как и не мог завещать все женщине, с которой прожил в законном браке всего пять месяцев, да и то десять лет назад. Лена (она же — Анелина) мне говорит на похоронах: «Володя, через полгода я останусь на улице. Ни-че-го не оставил мне». Вдруг на сорок дней заявляет: «Вот завещание. Все — мне!» И она начала наговаривать, что у него якобы не было отцовских чувств: «Она не его дочь, я сделаю эксгумацию».

А что касается странности завещания… Заметьте, оно появилось на свет в 2003 году и почему-то именно в день рождения Никаса Сафронова. Моя версия: на дне рождения Никаса или после него Юру, может, подпоили, одурманили чем-то. А может, ради хохмы сказали: слабо отписать все имущество бывшей жене? А мы, мол, через сто лет вскроем… Взяли бланк, набили текст, и друг Никаса (нотариус, который тоже гулял с ними на дне рождения) поставил печать. А через три года Юра умер, и эта бумага «всплыла». Не понимаю: что могло заставить адекватного мужика, щепетильного в финансовых вопросах, писать завещание, где есть слова «ко дню моей смерти…» и «все мое имущество…»? Паспортных данных завещателя в документе нет, двух гарантов-свидетелей с паспортами не было, реестровую книгу не могут найти — она потеряна. Это же не коробок спичек я вам дарю — это миллионы долларов. В Институте Сербского сделали заключение: да, почерк его, но «написано в измененном состоянии». Почти все друзья Юры встали на сторону его дочери Юли. Но многочисленные суды приняли другое решение".

Владимир: «Вот именно. Единственная дочь Юрия Лонго не получила ничего. А на его могиле на Востряковском кладбище о знаменитом маге и чародее напоминает простенькое надгробие. Говорят, на памятник нет денег…»