Илья Колосов: «С лицом и тембром мне повезло»
Ведущий программы «25-й час» Илья Колосов, очевидно, и сам располагает двадцатью пятью часами в сутках
Помимо работы в кадре он снял два документальных фильма на экономическую тему, за которые получил немало призов на различных телефестивалях, написал публицистическую книгу, а кроме того, немало времени посвящает воспитанию любимых сыновей — Николая и Артемия.
Помимо работы в кадре он снял два документальных фильма на экономическую тему, за которые получил немало призов на различных телефестивалях, написал публицистическую книгу, а кроме того, немало времени посвящает воспитанию любимых сыновей — Николая и Артемия.
«МК-Бульвар» встретился с телеведущим и выяснил, как продлить себе жизнь хотя бы на час.
— Илья, вы уже больше девяти лет ведете программу «25-й час»… Если посчитать, что в среднем передача выходит пять дней в неделю, то за девять лет вы нам всем продлили жизнь на 2160 часов. Это 90 дней, то есть целых три месяца.
— Честно говоря, никогда не подсчитывал, но согласен, что это много. Если учесть, что половину из этих эфиров вели мои сменщики, значит, сам я просидел в прямом эфире месяца полтора. Хороший результат.
— Если все это время зрителям вы жизнь продлевали, то на сколько за это время уменьшилась ваша?
— Ну я же не такой щедрый, чтобы полтора месяца собственной жизни отдать просто так. Я не рассматриваю это как собственную потерю, потому что балдею на работе. Многие говорят, что эфир — это наркотик, и люди, которые провели в нем какое-то количество времени, потом без него уже не могут. Я констатирую только то, что получаю удовольствие каждый раз, когда нахожусь в эфире. И если кому-то эти 90 дней доставили удовольствие, мне приятно.
— Я имею в виду, у вас наверняка остается мало времени на собственную личную жизнь?
— А для чего мне время в личной жизни? Собственно, только на детей. Конечно, детям хотелось бы уделять больше времени, но когда ты делаешь попытки совмещать их график со своим (а дети — это школа, спортивные секции, музеи и так далее), то получается, что и у детей времени нет. Так что кое-как мы выкраиваем его в выходные.
— Я читала, что иногда вам даже удается с утра отвозить детей в школу.
— Да, но это когда я еще не был разведен и мы жили все вместе. Сейчас я, к сожалению, с детьми не проживаю, но стараюсь время общения с ними не уменьшать.
— Сколько лет сыновьям?
— Восемь и одиннадцать. Младший — Никола, старший — Артемий.
— На работу их когда-нибудь приводили?
— Конечно, они любят здесь находиться. Время от времени даже сами говорят: «Папа, мы у тебя давно не были, пойдем». Тут их уже и сотрудники знают. Они садятся за стол в студии, начинают что-то начитывать, баловаться. В общем, чувствуют себя совершенно вольготно. Но сами при этом работать в кадре не хотят. Старший убежден, что на телевидении платят недостаточно, поэтому он хочет быть банкиром. А младшего все материальное вообще не интересует — он человек творческий и убежден, что станет изобретателем.
— На телевидение вы пришли с радио, где работали политическим обозревателем. Этим же направлением занялись и на ТВ. В политической журналистике видели себя изначально?
— Передо мной не было такого выбора. В журналистике я человек случайный и раньше работал звукорежиссером. Сначала сидел по ту сторону студийного стекла, за режиссерским пультом. Но потом в стране начали происходить события, которые волей-неволей стали меня задевать. И как-то раз я взял и сам настрочил огромный, даже по меркам радио, комментарий — на шесть страниц. Сел, начитал его у микрофона, и он каким-то образом прошел в эфир. Те, кто его выпустил, были сразу же наказаны, но я от микрофона уже не ушел. Это было в начале 90-х, тогда открывалось много коммерческих радиостанций, я пошел на одну из них и пришелся ко двору. Вел ежедневную часовую программу, которая включала в себя и политический раздел. Было очень интересно.
— А когда вы читали те самые шесть страниц текста на радио, у вас уже был такой профессионально поставленный низкий тембр, каким мы его знаем сейчас?
— Он почему-то был с самого начала. Люди, которые работали со мною еще как со звукорежиссером, когда услышали меня в эфире, даже спросили: «Колосов, ты что, родился с микрофоном?» То есть с тембром мне повезло. А вот правильная русская речь — ударения, фонетика — все это я изучал в течение нескольких лет. Результат вы слышите.
— На экране вы серьезный, даже строгий, но при этом очень спокойный. А какой вы за кадром? Может быть, полная противоположность и душа компании?
— Я не душа компании. Я вообще человек некомпанейский. Если попытаться дать определение, то скорее замкнутый. Этакий интроверт. Когда только сел в эфир, мне говорили: «Ну что это за десантник жесткий сидит?» А я думал: «Почему десантник? Что за ерунда?» Вроде бы живой нормальный человек. Хотя сейчас стал проявлять себя гораздо больше. Даже улыбаюсь во время беседы.
— Во сколько вы обычно приезжаете домой?
— Смотря во сколько заканчивается эфир. Обычно в полвторого ночи. Это нормальный график, в котором я живу уже десять лет и нахожу его даже удобным. По крайней мере я не знаю, что такое пробки.
— Насколько часто вы можете позволить себе заболеть?
— За девять с лишним лет брал больничный только один раз, а пропускал эфир по болезни — два. Болеть нельзя. Да и к тому же я не вижу в этом кайфа — абсолютная потеря времени.
— Ваш брак распался не по той причине, что пришлось выбирать между семьей и работой?
— Нет, причины развода другие, и дело тут вовсе не в работе. Потом, я считаю, что у мужчины работа должна отнимать много времени, она должна быть на первом месте. Кому нужен мужик, который сидит дома и плюет в потолок?
— В 2003 году мы опубликовали свой рейтинг модно одевающихся телеведущих, в который вы вошли как единственный диктор, который работает в кадре без пиджака. Тогда вы говорили, что в вашем распоряжении десять эфирных рубашек. Это число изменилось?
— Прошло уже шесть лет — рубашек у меня очень много. И я просто не знаю, куда от них деваться. Вот недавно нашел три новых, нераспакованных, у себя в гараже. Они пролежали у меня там года три, наверное. А если посчитать — сейчас у меня в шкафу висит около 20 «действующих» рубашек и около 30 галстуков. Надеваю я их, ясное дело, по очереди.
— В этом году вы осуществили давнюю мечту — побывали на Северном полюсе.
— Мечты не было, но я люблю такие авантюры. Год назад один известный полярник предложил мне съездить на Северный полюс, я согласился и забыл об этом. И вот в апреле — звонок: «Илья, собирайтесь, завтра вылетаем». За сутки мы смотались туда и обратно. Провели на Северном полюсе два часа, больше там делать нечего. Но это интересно.
— Какие еще авантюры остались неосуществленными?
— Южный полюс. (Смеется.) На Южный полюс дорога интереснее. Да и потеплее будет.
— Илья, а вам никогда не предлагали сниматься в кино?
— Предлагали. (Улыбается.) И опыт даже был — правда, роль досталась совсем крошечная. Сериал назывался «Адвокат».
— Роль, наверное, была «мужская» и серьезная?
— Ну да. Я играл нормального мужика.
— Вы как-то сказали, что один из ваших друзей сделал вам комплимент: мол, на нашем «голубом» экране вы являетесь единственным мужчиной.
— Он сказал так: «Редкое мужское лицо на нашем голубом экране». Красиво сказал. Мне было приятно. По-моему, меня трудно заподозрить в неправильной ориентации.
— Фильмы вы сняли, книгу написали, детей почти вырастили…
— Ну детей еще растить и растить. Еще лет десять как минимум.
— Тогда, чтобы растопить сердце такого мужественного мужчины, нужно еще, наверное, обзавестись дочерью?
— И не одной, я думаю. Если есть два сына, то нужны еще и две дочери.
Илья Колосов о сыновьях:
«Они любят находиться у меня на работе, однако сами работать в кадре не хотят. Старший убежден, что на телевидении мало платят и хочет быть банкиром, а младший точно решил, что станет изобретателем».
Илья Колосов о своем голосе:
«Он у меня был такой с самого начала. Когда коллеги меня услышали в эфире, даже спросили: „Колосов, ты что, родился с микрофоном?“ С тембром мне повезло. А вот правильной русской речи я учился в течение нескольких лет».
Недавно Илья Колосов попробовал себя в жанре документалистики. Его фильм «Бесценный доллар» стал лауреатом нескольких телефестивалей.
Сыновья Николай (младший) и Артемий (старший) очень любят бывать у папы на работе, да и сам Илья все свое свободное время посвящает детям.
Илья Колосов — первый телеведущий, который стал работать в эфире без пиджака. Сейчас его эфирный гардероб насчитывает около 20 рубашек и 30 галстуков, которые меняются в зависимости от настроения.
