Канделаки бросила медицинский институт ради журналистики. Начинала на радио. Сегодня она — обладательница «ТЭФИ», имеет титул самой стильной, самой сексуальной и невероятное количество других почетных званий в области телевидения.

— Тина, чем вы собираетесь заниматься на новом поприще?

— В Общественной палате я буду заниматься вопросами селекции и помощи талантливым детям. Для одаренных ребят, которые хотят учиться, что-то созидать, придумывать, хотят, чтобы их идеи реализовывались, должны быть созданы определенные условия. Как в свое время в Канаде были созданы условия для Уэйна Гретцки. В шесть лет он был замечен, и с этого момента его опекали спортивные тренеры, продюсеры — чтобы этот бриллиант не дай бог не столкнулся с бытовыми трудностями, которые помешают развитию его карьеры. В нашей стране огромное количество таких детей, им нужна помощь, и я надеюсь, что в рамках Общественной палаты мне удастся чего-то добиться в этом направлении.

— Я мечтала стать богатой. Мне очень хотелось не нуждаться в деньгах, так как у меня в этом плане классическая советская семья. Мой дедушка был видным коммунистом Грузии, а папа, наоборот, даже в комсомоле не состоял. Не могу сказать, что он был убежденным диссидентом, но он был абсолютным анархистом и часто страдал из-за своих убеждений. Все время попадал в какие-то переделки. Конечно, это сказывалось и на финансовом состоянии семьи. Благо мама моя — человек очень работоспособный, она занимала видные должности в минздраве Грузии, поэтому мы никогда особо не нуждались. Тем не менее мне все время хотелось жить не по принципу «лишь бы хватало на жизнь». Мне хотелось, чтобы деньги были вообще. Сейчас банальность скажу — но что такое деньги? Это свобода выбора. Вот сейчас я сижу перед вами, мне вдруг захотелось улететь в Париж — и я улетела.

— Пока нет. У меня нет столько денег. Я в этом плане человек очень амбициозный и добивающийся всего сам…

— Один знакомый олигарх как-то сказал мне: «Я заработаю сто миллиардов и точно остановлюсь». Но это было до кризиса. Тогда было очевидно, что, заработав сто миллиардов, он переплюнет всех. Сегодня сказать «сто миллиардов» — это значит выглядеть идиотом, потому что заработать такие деньги еще долго никому не удастся. Так что у меня нет стремления к конкретной сумме, а есть понимание дела, которое дает мне возможность зарабатывать. И если у меня все получится, если я сумею создать собственное средство массовой информации, стану собственником некоего телеканала или хотя бы топ-менеджером — это позволит мне свободно существовать на протяжении многих лет, капитализировать и свое имя, и свои идеи.

— Что я буду сама себе и жена, и муж?

— Слушайте, ну мне уже тридцать три года. Мне кажется, бояться уже смысла никакого нет. Понимаете, сказка о Золушке, которая была никем и стала всем благодаря сказочному принцу, — это сказка не для всех. Не всем она нужна, и не все под этот шаблон подходят. Я уж точно не подхожу. Я Золушка в другом качестве — все, что ей дал принц, я получила сама. Поэтому одиночества я не боюсь. Да и Андрей — как бы наши отношения с ним ни трансформировались — всегда меня любил как сильную женщину, никогда со мной не носился. Есть категория мужчин, которым необходима именно слабая женщина, они таким образом самовыражаются, чувствуя себя еще сильнее рядом с ней. Но это совершенно не относится к Андрею Анатольевичу.

— Мы живем отдельно, вот и все. Не больше и не меньше. Но при этом по-прежнему находимся в самых близких отношениях, которые совершенно не исключают возможность географического воссоединения. Я перестала это скрывать. Просто нет смысла, потому что «желтая пресса» стоит буквально у моего подъезда. Я вижу собственные фотографии — как я утром выхожу из дома. Соответственно, если я буду приукрашивать наши отношения, люди, дежурящие у моего подъезда, очень быстро это вычислят — они же видят, кто зашел, кто вышел и так далее.

— Мы разъехались в силу того, что у нас обоих очень сложный возраст — нам по тридцать три года. Но при этом я себя уже нашла. Я знаю, чем хочу заниматься ближайшие двадцать лет. Андрюша, напротив, себя еще не нашел, потому что он многие годы работал на благосостояние семьи, вел бизнес, будучи при этом творческим человеком. Ему всегда хотелось самовыражаться в чем-то, что не имеет никакого отношения к стоматологии. Ему нравится рисовать, сейчас вот он передачу на радио делает. Я считаю неправильным чью-то жизнь подчинять своей, и он тоже так считает. Я всегда даю людям свободу, и своему любимому человеку я, конечно, должна дать свободу. Может, он за это время нарисует картину круче, чем Ван Гог, правда же?

— Я?! Вот как раз сейчас, когда вы задаете мне этот вопрос, я выдираю волосы у одной знакомой девушки, потому что она косо посмотрела на моего мужа… (Смеется.) Если серьезно, я ревнива в меру допустимого. Я понимаю, что у людей, которые кого-то любят, просыпаются собственнические чувства, и в то же время отдаю себе отчет, что надо уметь руководить своими эмоциями.

— Ну, наверное, чисто по-женски некрасиво отвечать, что Эвелина Блёданс — это тот случай, когда можно спать спокойно. Поэтому я скажу, что Эвелина — это тот случай, когда мой муж в надежных руках. Я могу не волноваться, это не те руки, в которые он мог бы уйти.

— А он сохранится в любом случае, потому что мы родители двоих детей. Если мы люди здравые, то мы, естественно, сбережем отношения в силу того, что детям абсолютно одинаково нужны и мама, и папа. Я надеюсь, во всяком случае, что у моих детей будут и отец, и мать.

— Буквально вчера мы с Леонтием весь день провели на Нахимовском рынке.

— Закупались. Коврики купили для ванн, Меланье мусорное ведро купили, нашли специальную красивую утварь для столешницы, а еще — постельное белье. Леонтий все сам выбирал, он вообще очень любит мной руководить. Потом съездили на футбол: Евгений Леннорович Гинер милостиво согласился принять нас на стадионе, где тренируются маленькие футболисты. Затем в книжный зашли. А Меланья Андреевна была крайне зла на нас, она позвонила и облила нас помойкой…

— Потому что нам повезло, мы ходили по рынкам и магазинам и все покупали, а она, бедная девочка, сидела и занималась.

— Ну, конечно, да. Меня всегда поражало, почему люди, переживая какие-то сложные этапы, вдруг рубят сплеча. Ну что значит, общается он с ними или нет? Я живу вместе с Надей, мамой Андрея. Нет никакой взаимной изоляции. Соответственно, он сам так же участвует в жизни детей, как и раньше.

— Я всегда все решения по воспитанию детей передавала Андрею и буду передавать и впредь. Изначально я делегировала эти обязанности отцу. Мягко говорила о каких-то вещах, о том, что хотелось бы мне, но никогда не настаивала. Я отлично понимаю, что это такое — когда мужчина выходит из себя. Мы, женщины, всегда находимся на грани нервного срыва, это нормальное для нас состояние. А вот мужчина на грани нервного срыва — это страшно. Поймите, данная ситуация — это как война тупоконечников с остроконечниками. Журналисты пытаются перевести все в обывательщину. А на самом-то деле там спор в первую очередь идеологический, а не обывательский. Есть люди, которые категорически против западного образования, а есть те, которые обеими руками за. Сложно, когда один из родителей считает, что ребенок должен учиться за границей, потому что западное образование лучшее в мире и делает человека мультикультурным. А другой убежден, что наше образование гораздо глубже и дает все возможности, чтобы стать и гражданином мира, и гражданином России. Согласитесь, ребенок, который получит образование в США, вырастет совершенно другим человеком, нежели тот, кто будет учиться здесь.

— Нет, они будут учиться здесь. Максимум, что может произойти, — они поедут, допустим, на какие-то курсы повышения квалификации на несколько месяцев с бабушкой, мамой Андрея.

— Я в этом плане счастливый человек, потому что большая часть моей семьи живет в Америке. Моя мама армянка, и многие родственники в свое время эмигрировали в США. Так что возможность перебраться в Америку у меня была, еще когда я жила в Грузии… Знаете, всегда как-то неудобно говорить о патриотизме серьезно: тебя сразу обвиняют в неискренности. Но я все-таки воспользуюсь вашим вопросом, уж извините за откровенность, и скажу вам, что я патриот. Я принципиально в сознательном возрасте переехала в Россию: мне хотелось жить именно в России, мне нравится ее менталитет, мне нравятся люди, мне все здесь нравится. Я выросла и воспитана, извините за нескромность, на русской литературе. Каждый раз, подлетая к Москве, я из самолета смотрю на наш город и с замиранием сердца начинаю отсчитывать минуты — когда самолет приземлится. Я люблю Москву. Это здорово — жить в городе, который ты любишь. Некоторые говорят: ой, не могу, я здесь устала, мне срочно нужен домик в Италии. Какой домик в Италии?! Поверьте, клянусь вам, у меня никогда не было желания заиметь жилье на Средиземном море.

— Я вообще в этом году никуда не уезжала. А дети — да, два месяца жили в Италии с бабушкой. (Со свекровью мне очень повезло — это правда, у меня нет нянь.) А я максимум неделю там выдерживаю, я сходить с ума начинаю и сводить с ума всех вокруг. Мне надо быть здесь. Понимаете, Россия настолько интенсивно развивающаяся страна, что такие сумасшедшие, как я, могут жить только здесь. Представляете: с моим темпом — в Италии? Там люди просто этого не выдерживают. Мне надо делать двадцать восемь дел одновременно, а двадцать восемь дел в один день можно делать только в Москве.

— Это вирусная реклама фильма «Запрещенная реальность», где я сыграла телеведущую, которая сообщает гражданам новости из будущего. Ролик, размещенный в интернете, — просто эпизод из фильма. Да, как раз в это время все обсуждали временную отставку Екатерины Андреевой — но это не более чем очень удачное совпадение. Что называется, просто повезло.

— Понимаете, быть ведущей новостей на центральном канале — это значит быть главной, знаковой фигурой в стране. Конечно, этого все хотят, для всех женщин-телеведущих это большая честь и заветная мечта. Но, соглашаясь на эту роль, ты должна понимать, что ничем другим в жизни ты уже не сможешь заниматься. Женщина, которая представляет новости на главном телеканале страны, не может посвящать себя еще двадцати пяти проектам одновременно. Потому что через нее огромное количество людей воспринимают информацию, вся страна верит и доверяет ей. Был в свое время пример, когда артисту, сыгравшему Иисуса Христа в фильме «Иисус Христос — суперзвезда», предложили определенную сумму денег за то, чтобы он больше нигде не снимался. Я сейчас не провожу параллели между Иисусом Христом и ведущей новостей. Я говорю о том, что есть некие образы, которые не должны трансформироваться. Их задача как раз в том, чтобы сохранять целостность. Поэтому, становясь ведущей новостей, ты обязана отказаться от всего остального.

— Ну, конечно, нет. У меня есть своя компания, я занимаюсь продюсированием, у меня куча проектов…

— Разумеется! Я хочу купить швейцарский банк… На самом деле я давно занимаюсь продюсированием. Программу «Самый умный» я продюсирую уже года два, «Нереальную политику» тоже продюсирую я вместе с Андрюшей Колесниковым. Я давным-давно уже не работаю просто лицом в кадре, я стараюсь зарабатывать и на других лицах тоже. Мне нравится не просто участвовать в процессе, но и влиять на него, если не контролировать.

— Никаких трудностей не было. Я же там не Офелию играю, правильно? А саму себя. Себя играть легко и приятно.

 — Это очередной стереотип. Мне кажется, что с Ксюшей найти общий язык гораздо легче, чем со многими другими представителями отечественного энтертейнмента. Все знают, что я дружу с Ксюшей, и часто задают мне этот вопрос. Я могу на это ответить одно: мало таких честных людей, как она. Если все, что она делает, вы оцените через призму честности, то на многие вещи совсем по-другому посмотрите. Во всяком случае, в наших личных отношениях она всегда держала слово, была честна и порядочна. Для меня это очень важно. Я очень ценю людей, которые отвечают за свои слова.

— А какие нелицеприятные вещи мы можем друг другу сказать? Мы не так уж много времени проводим вместе. Я замужняя семейная женщина. Даже в свете моей нынешней личной жизни я все равно остаюсь матерью большого семейства. Она — молодая девушка, у нее совсем другой стиль жизни. Тем не менее у нас бывали долгие задушевные разговоры, мы на многие вещи смотрим по-разному, думаю, что в силу возраста. Но Ксюша — дочь слишком внимательных и любящих ее родителей, для того чтобы не стать личностью сама по себе. Она и есть личность. Мне удивительно, почему мы не хотим понять, что в стране зародилась новая аристократия, появилось деление на классы, и это очень хорошо! Потому что если есть богатые и бедные, тот, кто стремится стать богатым, может этого добиться. А когда все одинаковы и равны… так уже было, и ничего хорошего из этого не получилось.
Так вот: если и есть новая русская аристократия, то Ксюша — часть ее как никто другой. Нет Ксюши — нет аристократии. Эти молодые красивые женщины, надевающие дорогие украшения и умеющие их носить, выходящие из дорогих машин, — это здорово!

— Я, наверное, в меньшей степени, потому что я-то — первое поколение. А Ксюша — второе. Ее папа и мама не только люди с отличным образованием и прекрасным вкусом. Они — часть истории этой страны. В моей семье этого нет. Ни мама, ни папа не были общественными деятелями. А я уже имею отношение к общественной жизни. Соответственно, если мои дети, повзрослев, тоже станут общественно значимы и заметны, они уже будут напрямую относиться к новой русской аристократии.

КСТАТИ

Чтобы научиться идеально говорить по-русски, она старалась произносить слова максимально быстро. Сегодня пулеметная скорость общения Канделаки стала предметом множества пародий на ТВ. А ее блестящий язык — предметом тайной зависти коллег.