Марина Ким: «По-корейски я умею только ругаться»
Она должна была стать гимнасткой или балериной
Родители отдали Марину Ким сначала в секцию художественной гимнастики, а потом — в хореографический кружок: разве можно было не стать дочке балериной с такой правильной фигурой? Но девочка выбрала для себя другую дорогу и всем видам искусства предпочла телевидение. Сейчас родители за нее очень рады. Каждый вечер они могут лицезреть своего ребенка в вечернем выпуске «Вестей» и получать удовольствие
от экранного общения с дочерью.
Родители отдали Марину Ким сначала в секцию художественной гимнастики, а потом — в хореографический кружок: разве можно было не стать дочке балериной с такой правильной фигурой? Но девочка выбрала для себя другую дорогу и всем видам искусства предпочла телевидение. Сейчас родители за нее очень рады. Каждый вечер они могут лицезреть своего ребенка в вечернем выпуске «Вестей» и получать удовольствие от экранного общения с дочерью.
НЕСЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
Марина Ким родилась в Санкт-Петербурге в советской интернациональной семье.
Ее отец — российский кореец, мама — русская. Родители и старший брат Марины до сих пор живут в Санкт-Петербурге и очень любят свой город. И только Марина решилась переехать в Москву.
— Марина, так почему же из вас в свое время не получилось балерины?
— Наверное, потому что я не очень этого хотела. Это были детские мечты, а во взрослой жизни появились уже другие приоритеты. К тому же таких уж выдающихся балетных данных у меня не было. Долгое время я занималась в хореографическом кружке, но в Вагановское училище даже не пыталась поступить. Понимала сразу — шансов у меня нет. Но это даже хорошо, что детские мечты воплощаются не всегда. Это дает возможность сосредоточиться на исполнении взрослых желаний.
— Во взрослой жизни вы должны были стать дипломатическим работником. Но и здесь судьба сделала резкий поворот.
— Да. Сначала я училась на дипломатического работника в Санкт-Петербурге, потом обстановка сменилась — я оказалась в Москве и перевелась в МГИМО, который и окончила. Пять лет учебы в таком строгом и достаточно закрытом заведении дали о себе знать: мне захотелось жизни, захотелось какого-то драйва. Я понимала, что идти за драйвом нужно не в МИД, и увлеклась телевидением. Но в дипломатию для себя дорогу до сих пор не закрыла.
— С чего началась ваша карьера на телевидении?
— Когда я училась на пятом курсе МГИМО, подруга мне рассказала, что в Москве есть курсы телеведущих. Я подумала: «Как интересно!». Это не было похоже ни на философию, ни на политологию, ни на языки. На пятом курсе все пытаются определиться, куда идти после института. У меня была практика в Совете Федерации, но появилось телевидение, и оно моментально меня захлестнуло, так что остановиться было уже невозможно.
— То есть все началось с курсов?
— Да, я окончила курсы телеведущих при Институте повышения квалификации работников радио и телевидения. Там замечательная школа и замечательная преподавательница Макарова Светлана Корнелиевна. Это выдающийся на телевидении человек, которая успешно воспитала целую плеяду телевизионных ведущих. Пообщавшись с ней, я поняла, чем хочу заниматься.
— После курсов вы начали работать на канале РБК.
— Причем в самой узкоспециализированной программе, которая называлась «Рынки»: мы обозревали то, что происходит на фондовых площадках по всему миру. В свой первый эфир я делала анализ рынка японских акций: на фоне японского флага с упоением рассказывала, что происходит с индексом Никкей и как себя чувствуют акции компаний «Мицубиси», «Мизухо Банка» и «Мицуи». Эфир был прямой, к тому же я работала без суфлера. Не отрывая глаз от камеры, я должна была боковым зрением увидеть на мониторе, что происходит с котировками на рынке, и тут же выдать эту информацию в эфир.
— У вас были какие-то знания по экономике? С ходу освоиться с такой информацией непросто.
— Определенный багаж у меня был и от Петербургского университета, и от МГИМО, но специальных знаний не было. Когда я пришла в программу «Рынки» и меня спросили, что такое «индекс РТС» и «индекс ММВБ», я была в легкой панике. Объяснить, как это все работает, какие куда входят компании и какими там торгуют акциями, за рубли или доллары, я не могла. Но довольно быстро втянулась и начала понимать, что к чему.
— Первый эфир в «Вестях» помните?
— Конечно. Это было как надвигающаяся катастрофа. (Смеется.) Ты слышишь, что начинается «шапка», моментально становятся влажными ладошки, куда-то пропадает голос, но ты понимаешь, что должна совладать с волнением, собраться, поздороваться со зрителями и произнести свое имя: «Здравствуйте, в студии Марина Ким, в эфире — «Вести». Мой первый эфир транслировался на Дальний Восток, и на то, чтобы поздороваться, мне понадобилось секунд пять—десять. Потом уже стало легче, но я все равно путалась в именах и названиях: в стране как раз подводили итоги выборов, я путалась в названиях партий и цифрах, но где-то к середине выпуска овладела собой и начала произносить то, что нужно. Такое «боевое крещение» должен пройти каждый. Больше года я работала одна, а с этого телевизионного сезона мы стали вести вечерние «Вести» в паре с Эрнестом Мацкявичюсом.
— Эрнест наверняка стал для вас подмогой?
— Эрнест стал мне и подмогой, и учителем. Он в высшей степени тактичный и терпеливый партнер, мы с ним находимся на совершенно разных профессиональных уровнях — у него есть чему поучиться и он умеет научить.
— Что говорят родители о вашей работе на ТВ?
— Родители очень довольны. Для них каждый мой эфир — как концертное выступление. Когда я звоню маме и говорю: «Привет, как дела?», она спрашивает: «Ну как, Марин, сегодня выступала?» (Смеется.) Конечно, им очень приятно. Те новости, которые они и так каждый день смотрят, они имеют возможность получать от близкого и родного им человека.
— Мне кажется, у вас должна быть очень интересная семья. Ведь ваши мама и папа — из разных стран.
— Да. Я выросла в советской интернациональной семье. Отец — российский кореец, родился недалеко от Нальчика, в Кабардино-Балкарии. Мама у меня из Прибалтики. Она родилась в семье русских военных, которые жили в городе Лиепае, в Латвии. Оба были молодые, приехали поступать в Ленинград в строительный институт, чтобы проектировать дороги и мосты в нашем городе. Учились на одном факультете и доучились до того, что создали семью. Сначала появился мой брат, а потом уже и я. Семья до сих пор живет в Петербурге, все безумно любят Питер, и никто из них в Москву переезжать не хочет, кроме меня.
— Насколько сильны у вас в семье национальные традиции?
— Прибалтийские в меньшей степени, потому что моя мама все-таки родилась в русской семье, а вот корейские — конечно. Мой папа — седьмой ребенок в семье, так что у меня огромное количество двоюродных сестер и братьев, у них у всех уже есть дети, и я безумно счастлива, что у меня такое большое корейское семейство.
— То есть, если вас попросить приготовить что-то корейское, вы с этим справитесь?
— С удовольствием. Мое любимое блюдо — это кукси: суп из лапши с добавлением множества ингредиентов. Замешивается практически все, что есть в доме, — мясо, кимчи, морковка — и добавляется в очень горячий наваристый бульон с лапшой. Очень вкусно, всем советую. На все праздники у нас в семье всегда была на столе плошка кукси. Кстати, в Южной Корее название этого блюда звучит как куксу.
— Вы говорите по-корейски?
— У меня были попытки учить корейский в Петербургском университете — я ходила на курсы на восточный факультет. Но времени на учебу, как всегда, не было, и я выучила только алфавит. А говорить так и не научилась: в моем багаже буквально несколько фраз. В семье по-корейски говорили бабушка с дедушкой, но язык у них был другой — совершенно не тот, на котором общаются сейчас в Южной Корее. Но в семье у нас какие-то словечки до сих пор проскальзывают. Например, дедушка всегда ругался только по-корейски.
— То есть азы вы получили?
— Да, такие слова я выучила. (Смеется.)
— Марина, чем вы занимаетесь на свободной неделе?
— Чаще всего еду в Петербург, чтобы увидеть родных. Если не получается — просто использую это время, чтобы восстановиться. Потому что ведущие должны не только хорошо говорить, писать и снимать, но и хорошо выглядеть. Для этого нам дается такая индульгенция в виде свободной недели.
— На личную жизнь время остается?
— Личная жизнь есть, но пока ничего интересного на эту тему я рассказать не могу. Это не предмет обсуждения.
— Чем увлекаетесь помимо работы?
— Самым большим увлечением остается балет. Когда есть время, я с удовольствием посещаю мероприятия в Большом театре. Очень хочу сходить на реставрацию балета «Коппелия» в постановке Мариуса Петипа. А когда приезжаю в Петербург, стараюсь организовать свой приезд так, чтобы попасть в Мариинский театр. Он, конечно, мне ближе и роднее. Среди увлечений я бы назвала книги и кулинарию — люблю готовить, и, кстати, не только корейскую кухню. У меня все в ходу — и шарлотка, и борщ, и пельмени.
— С вашей балетной фигурой легко можете себе что-то позволить?
— Я себе все позволяю, и на моей фигуре ничего не отражается. Спасибо родителям.
КСТАТИ
Марина Ким два раза была в Южной Корее, где участвовала в съезде «Будущие лидеры», организованном южно-корейским правительством. Там она впервые ощутила себя настоящей кореянкой. А вот в России Марина чувствует себя русской.