Роды начались прямо в верноподданнической давке. И когда роженица вернулась домой в Подзуоли с ребенком на руках, чиновник из местного муниципалитета долго подсчитывал дату рождения девочки, сверяясь с газетными репортажами о визите диктатора в Неаполь.

«Знала бы мама тогда, что я выйду замуж за сына дуче», — мечтательно говорит мне Анна-Мария. И задорно улыбается. Ну совсем как девчонка.

Манерой разговаривать эта семидесятилетняя женщина действительно похожа на подростка. Рыжеволосая девушка, как она сама себя называет, она до сих пор делает все, чтобы удержаться на плаву. Мы беседовали во время Римского кинофестиваля, который, по мнению Анны-Марии, с недостаточным почтением отнесся к ее легендарной сестре. Но разговор все время соскальзывает на воспоминания, от которых Марии никогда не излечиться. По ее словам, она никогда не сможет изжить страх и голод, доминировавшие в ее детстве и юности. Может, этим и объясняется ее нынешняя страсть к кулинарии, из которой она «слепила» неплохую карьеру. Анна-Мария болела тифом, когда мама и София отправились в Рим на поиски если не счастья, то заработков.

«В Риме в те счастливые времена было возможно все, — вспоминает Мария. — Судьба могла зависеть от того, попадешься ли ты на глаза нужным людям. Выздоровев, я получила право присоединиться к матери и сестре».

Признаться, эту фразу младшей дочери семейства Шиколоне, уместную больше в джунглях, я вспоминаю с содроганием.

Однако самой синьоре Шиколоне те воспоминания, кажется, уже не причиняют боли. Поэтому она чуть ли не со смехом рассказывает, как, выздоровев, отправилась к родным в Рим. Но тем было не до младшенькой. Потому как Ромильде и Софии тогда по-настоящему повезло. Они попали в массовку к Мервину Ле Рою, снимавшему на римской киностудии «Чиночита» фильм Quo Vadis с Питером Устиновым в главной роли!

О том, как они там оказались, Мария рассказывает, мастерски копируя крикливую манеру своей матери, которая сквозь ограду киностудии завопила режиссеру: «По-английски мы не умеем, но мы умираем с голоду, это вы understand?!»

Ее мама, которой в свое время прочили славу итальянской Греты Гарбо, вообще была дамой весьма предприимчивой. В другой раз она, заприметив на виа Венето знаменитого комика Тото, принялась громко петь на неаполитанском наречии, за что получила от него 100 лир. На эту сумму троица пировала целый месяц!

Пока София и ее мать хоть как-то продвигались по улицам Вечного города, остриженная наголо Мария целыми днями сидела на единственной в их римском обиталище кровати, дожидаясь вечера. Те римские каникулы были для нее не слишком веселыми.

Через несколько лет жизнь, казалось, улыбнулась и ей. В 1958 году в римском предместье Рока ди Папи она знакомится с сыном Бенито Муссолини Романо.

«Но, несмотря на наши отношения, свадьба состоялась спустя четыре года», — говорит Мария. И добавляет, морщась: «Вы представляете, он к тому же еще и опоздал на целый час!»

Мне кажется, это опоздание запрограммировало дальнейшую судьбу брака. Девушка из Подзуоли вышла замуж в семью хоть и опальную, но продолжавшую иметь в Италии немалый вес. Хотя ее избранник Романо Муссолини, артист до мозга костей, совсем не казался плотью от плоти своего одиозного отца. Об этом говорит и сама Анна-Мария, это могу подтвердить и я: незадолго до смерти Романо Муссолини по заданию одного французского журнала я брала у него интервью. Помню, меня тогда поразили слова этого уже весьма пожилого человека: единственное, что он хотел бы попросить у Бога, — это красота, которая, по его словам, является залогом счастья. А еще он говорил о том, что прекрасной может быть только жизнь в искусстве или рядом с искусством. Но и без подмоги Всевышнего этот рыхлый лысоватый мужчина прожил хорошую жизнь, так как в искусстве (или рядом с искусством, каждый понимает по-своему) он провел все свои лучшие годы.

Его старший брат Витторио увлекался кино и музыкой и давал Романо слушать американские пластинки. Они смотрели снятые за океаном фильмы, которые не шли тогда в прокате.

На мой вопрос о том, что, выходит, дети дуче первыми получали доступ к «разлагающему», согласно фашистской идеологии, искусству, Романо тогда ответил: «Выходит, что да».

В доме на увлечение мальчика смотрели снисходительно, тем более что он отдавал должное и семейным традициям, аккомпанируя после семейных обедов своему отцу, неплохо для любителя игравшему на виолончели.

После краха режима двадцати-двухлетний Романо вместе с донной Ракеле отсиживались на расположенном вблизи Неаполя острове Иския. Там он сколотил джаз-банд и начал писать свои первые композиции под псевдонимом. Под своим именем он осмелился выступать лишь в 60-е годы, назвав свой ансамбль Romano Mussolini All Stars. Надо сказать, что публика была к его творчеству весьма благосклонна. В 1963 году его альбом назван лучшим диском года.

В период с семидесятых до середины девяностых Романо Муссолини написал немало оригинальной музыки, в том числе саундтреки к десятку кинофильмов. Он много концертировал и играл с такими выдающимися артистами, как Лионель Хэмптон, Тонни Скотт. Он помещает в иностранных журналах статьи о джазе и даже переписывается с Дюком Эллингтоном. Романо пробует себя в живописи, рисуя в основном полотна в стиле позднего романтизма и пейзажи на тему имперского Рима (кстати, эти полотна сейчас пользуются спросом у знатоков). Тем не менее знаменитым Романо Муссолини не стал, да, кажется, к этому и не стремился. Из той нашей беседы мне показалось, что он не считал нужным, как бы сказали сейчас, пиарить свое имя, навсегда отпечатавшееся в истории под другим брендом.

Судя по всему, Романо был не слишком-то хорошим мужем. Из рассказов Анны-Марии Шиколоне о ее недолгом браке складывается впечатление, что в действительности она была замужем за свекровью, знаменитой своим характером и положением вдовы Муссолини донной Ракеле. Во всяком случае, о ней и ее умении держаться и держать дом, о советах, которые она давала своей юной невестке, Мария рассказывала мне больше, чем о своем первом муже.

«Донна Ракеле учила меня и семейным премудростям. Рассказывала, как одеваться, демонстрируя на людях достоинство, а дома — интимность. Она показывала, как готовить романьольские блюда, до которых сама была большая охотница. А еще она учила меня терпеть артистические закидоны ее любимого сына, моего супруга».

Последнее, впрочем, впрок не пошло, и Мария ушла, унося из дома Муссолини кроме двух дочерей ненавистную в послевоенной Италии фамилию и нервный срыв, от которого она была вынуждена лечиться в римском госпитале. Там-то она и познакомилась с Маджидом Тамилом, молодым доктором иранского происхождения, который не только избавил ее от невроза, но и для закрепления лечебного эффекта женился на ней.

И все же фамилия Муссолини — лейтмотив ее жизни. Ее взяла подросшая дочь Алессандра, сотворившая себе из деда кумира и политический ориентир. Правда, начинала Алессандра протаптывать свою жизненную дорожку по следам знаменитой тетушки, на которую в молодости была очень похожа. Я прекрасно помню свадебную фотографию Алессандры на обложке итальянского журнала, случайно обнаруженного в спецхране, где я готовила дипломную работу об итальянской компартии. Обрамленное фатой лицо Алессандры тогда надолго отвлекло меня от истории еврокоммунизма.

В начале девяностых Алессандра мелькала в воскресных телепрограммах и даже снималась в «Плейбое». У нее была неплохая ролька в фильме Лины Вертмюллер «Суббота, воскресенье, понедельник», где в главной партии блистала Софи Лорен.

Этот эпизод и поставил точку в артистической карьере Алессандры. Скорее всего она адекватно оценила возможности, решив искать свое место в политике. С ее фамилией оно располагалось в лоне бывшей фашистской партии «Национальный альянс», созданной на политической платформе деда. Претерпев ряд модификаций, эта партия и теперь входит в политический триумвират, возглавляемый Сильвио Берлускони.

В современной Италии открыто исповедовать фашизм оказалось неперспективным, и в 2003 году лидер партии Джанфранко Фини не только посетил Израиль, но и публично раскритиковал Муссолини. После этого разгневанная Алессандра вознамерилась быть «святее Фини» и, порвав с влиятельным «Национальным альянсом», основала мелкую, но злую партию — «Социальная альтернатива». Энергии Алессандры хватило, чтобы и при таких малых формах оставаться в центре политических скандалов. Несколько лет назад она не только не позволила вычеркнуть себя из политической гонки (ей вменяли подделку подписных листов), но и смогла путем разоблачений и интриг нейтрализовать своего соперника на выборах в столичной области Лацио. Алессандра никогда не упускает возможности «побузить» перед камерами. Одним из устроенных ею в парламентском дворце Монтечитторио театрализованных представлений была акция «Синие джинсы», имевшая аллюзии с «синим платьем Моники Левински». Товарки Алессандры, явившиеся в несоответствующем парламентскому дресс-коду виде в палату депутатов, протестовали таким образом против сексуальных домогательств на работе.

Между тем склонность к скандальности невероятным образом сочетается у нее с приверженностью к традиционным ценностям. Недавно в прямом эфире популярной программы итальянского телевидения, где ее визави был известный транссексуал (кстати, тоже парламентарий, но от левых) Владимир Люксория, она в пылу полемики заявила, что лучше быть «фашисткой», чем «трансом». Похожим образом и тоже в прямом эфире внучка Муссолини защищала духовное наследие своего деда, вцепившись в волосы своей оппонентке — левоцентристской депутатке Ливии Турко. Не позволяя никому сомневаться в неоспоримых достоинствах своего деда, отца Алессандра не ставила ни в грош. И не потому, что он не ужился с матерью. Просто он никогда не интересовался политикой, предпочитая пушкам искусство.

Что касается Марии, ей несвойствен ни политический энтузиазм дочери, ни аполитичное служение музам бывшего супруга. Она старается взять от жизни все там, где это возможно. Чаще это случается в непосредственной близости от обласканной успехом сестры. Еще в семидесятые годы Мария отправилась вместе с Софией в Штаты. По ее словам, чтобы выучить английский.

«И там я познакомилась с самыми интересными людьми этой эпохи, — рассказывает Мария. — Я получила возможность встречаться с блестящими режиссерами и актерами!»

Тем не менее она смогла остаться в тени своей знаменитой сестры. Никто ее особо не отметил, никто никуда не пригласил. Но Мария умело воспользовалась этим опытом, представив свою жизнь в Голливуде под кулинарным соусом в книге La cucina delle mie certezze («Кухня моих убеждений»).

Готовка всегда была сильным местом девочки из Подзуоли. В этом искусстве она чувствует себя сильнее всех, в том числе и Софии. Мария рассказывает, как она знакомила американцев с неаполитанской кухней своего детства, дополняя южные рецепты романьольскими блюдами из «репертуара» знаменитой свекрови. В книге много фотографий, где Мария снята с Фрэнком Синатрой, Грегори Пеком, Робертом Митчуном. Она выдает секреты их кулинарных предпочтений, в том числе описывает любимые Софией феттучини со сладким перцем и кедровыми орешками.

«София на кухне? — она всплескивает руками, когда я задаю вопрос, сама ли готовит себе эти феттучини известная актриса. — Ну что вы, у нее для этого никогда не было времени».

Вообще для Марии пристрастия в еде — способ раскрыть характер описываемого героя. Подобный же прием Мария использовала в книге «За столом с Муссолини», где она рассказывает вовсе не о тайнах частной жизни своего бывшего свекра, с которым, впрочем, она никогда не встречалась, если не считать путешествия ее матери накануне родов. Нет, книга написана на основании воспоминаний донны Ракеле, Романо, прислуги и прочих близких к семейству лиц. События вращаются вокруг большого семейного стола, который, по словам автора, диктатор предпочитал официальным трапезам и дружеским пирушкам. Каждая глава заканчивается описанием меню и расшифровкой приготовления блюд.

Словом, можно сказать, что Анна-Мария смогла найти себя и не затеряться в тени своих знаменитых родственников. Признанная кулинарная богиня, синьора Шиколоне ведет телепрограммы, посвященные кухонным тайнам. А недавно вместе с Лилианой де Куртис, дочкой знаменитого комика Тото, она открыла пиццерию под названием Malafemina, что можно перевести как «Роковая женщина». По проекту, сетью таких «роковых» пиццерий вскоре должна покрыться вся Италия. И тогда сбудется мечта всех кулинарок мира — «упаковать» вместе сердце и желудок, не отходя от кассы. Удачи вам, рыжеволосая девушка семидесяти лет от роду!