Архив

Судный день

Британское правосудие на российский манер

Оказывается, если ваша бабушка занимает в квартире одну комнату и еще претендует на то, чтобы занять комнату внука, на нее можно запросто подать в суд. Такие дела называются гражданскими и рассматриваются, например, в программе «Час суда. Дела семейные». А если человек совершает преступление против личности, такое дело называется уголовным и будет рассмотрено, например, в передаче «Суд идет». Приговор выносят судьи Елена Фролова и Борис Тарасов, а «МК-Бульвар» наблюдает за процессом из-за кулис.

1 октября 2008 18:29
2073
0

Оказывается, если ваша бабушка занимает в квартире одну комнату и еще претендует на то, чтобы занять комнату внука, на нее можно запросто подать в суд. Такие дела называются гражданскими и рассматриваются, например, в программе «Час суда. Дела семейные». А если человек совершает преступление против личности, такое дело называется уголовным и будет рассмотрено, например, в передаче «Суд идет». Приговор выносят судьи Елена Фролова и Борис Тарасов, а «МК-Бульвар» наблюдает за процессом из-за кулис.

Очень часто складывается впечатление, что любая судебная программа — это тщательно срежиссированная постановка, где роли распределены, сценарий прописан, а приговор заранее известен. Адвокаты и судьи здесь абсолютно реальные, а «потерпевший» и «подсудимый» — непрофессиональные актеры, которые обязаны изложить свою точку зрения суду в соответствии с полученным делом. Однако, даже несмотря на то, что все бывает заранее срепетировано и проговорено несколько раз, при включении телекамер страсти разгораются нешуточные. То адвокат обидится, что дело принимает невыгодный для него оборот, и он удалится из зала суда, то потерпевшая сторона и подсудимый начнут так жарко доказывать свою точку зрения, что перейдут на нелитературные выражения, а то и поколотят друг друга совсем не по-театральному, а на самом деле.

С самого начала режиссер своими командами настраивает собравшихся в студии на серьезный лад. Даже за кадром — никаких обращений по имени, а строго официальный тон: «Адвокат, сядьте ближе к подсудимому», «Потерпевшая, подвиньтесь со стулом немного вправо», «Бутылки с водой нельзя трогать до того момента, пока судья не объявит, что слушание дела открыто». В эфире программа «Суд идет» длится 50 минут, запись, в зависимости от эмоциональной составляющей, — больше часа. И чем закончится дело, как выясняется, заранее известно далеко не всегда.

Идея судебных шоу родилась на Западе, однако при производстве программы в России пришлось учитывать и местные реалии. «У нас своя система судопроизводства, — объясняет исполнительный продюсер программы „Суд идет“ Елена Кац. — Принципиальное отличие ее в том, что у нас не может проходить расследования в зале суда, что наиболее интересно. Все документы уже собраны заранее, все показания сняты, свидетели заявлены. Вроде бы ничего нового уже произойти не может. Поэтому единственное, что нужно было сделать для нашего шоу, — совместить тот драйв, который есть в британской судебной системе, с нашими судебными реалиями».

Второй нелегкой задачей стал поиск ведущего. Для начала редакторы программы собрали досье с фотографиями на всех адвокатов Москвы, которых оказалось семь тысяч. Из них было отобрано тридцать человек, с которыми позже сделали пробную запись. В результате список сократился до троих претендентов, из которых утвердили Бориса Тарасова. Позже у программы появилось и женское лицо — им стала Елена Фролова, начинавшая в программе как адвокат, а теперь примерившая на себя судебную мантию.

«Честно говоря, я ехал на канал с мыслью, что это будет очередное интервью, — вспоминает Борис Тарасов. — Но вдруг мне рассказывают о целом телевизионном проекте, проверяют на камеру. Хотят, чтобы я был ведущим. От слова „телеведущий“ я поначалу внутренне содрогнулся. А потом все так быстро и неожиданно произошло: меня утвердили, стали шить мантию, стали обкатывать сценарии. Чувствовал себя напряженно. Когда отсняли первые программы, увидел сырой, не смонтированный еще материал и так себе не понравился! Но готовая передача произвела уже лучшее впечатление».

Борис Тарасов — адвокат со стажем. Окончив юрфак родного Томского университета, работал старшим следователем при Генпрокуратуре РФ, затем — старшим оперуполномоченным по особо важным делам в главном управлении по борьбе с организованной преступностью, где дослужился до звания полковника. В 1995 году Борис Тарасов уволился из органов и занялся адвокатской практикой, которую с недавних пор совмещает с телевизионной деятельностью.

Елена Фролова окончила Московский юридический заочный институт, после которого некоторое время работала в коммерческой организации. А позже увлеклась трудовым правом и перешла в адвокатуру. Своей профессией занимается уже 17 лет и вне экрана специализируется на уголовных делах в сфере экономических преступлений. Кстати, и на программу «Суд идет» Елена Фролова пришла именно как адвокат, а затем продюсеры решили попробовать ее в качестве судьи и получили одобрение. Для того чтобы образ судьи в ее исполнении получился более правдоподобным, Елена Андреевна специально ходит на судебные заседания и «подсматривает» за своими коллегами, перенимая те или иные манеры.

В основе программы реальные дела, рассматривавшиеся в судах в разное время. Правда, для шоу в них могут быть добавлены новые краски, да и судья не знает, какой приговор был вынесен по делу настоящим судом, а потому ответственность за принятие решения и точную его юридическую формулировку всегда лежит на нем. Сценарии для программы пишет коллектив постоянных авторов, после чего их изучает юрист, дальше они передаются адвокатам, которые будут участвовать в программе и тоже могут внести свои коррективы. После этого редакторы подбирают подходящих актеров на роль подсудимого и обвиняемого. Обычно юрист пишет для судьи свое предварительное решение по делу, однако судья вправе его изменить и вынести свой вердикт.

«Сценарий — не самое главное, — поясняет Борис Тарасов. — Он нужен только как канва для будущего действа. Все остальное в большей степени импровизация. Поэтому и развитие бывает такое, что приходится менять изначальный обвинительный приговор. Иначе он выйдет несправедливым». «Конечно, мне было бы очень интересно посмотреть те дела, по которым я вынесла приговор, и сравнить их с решением действительного суда, которое было принято по этому делу на самом деле, — говорит Елена Фролова. — Но, к сожалению, времени на такой анализ у нас нет».

Несмотря на то что все участники телешоу понимают, что перед ними разыгрывается поставленный спектакль, за исход дела они искренне переживают. «Недавно в эфире прошла передача, в которой я рассматривала дело о гибели ребенка, — вспоминает Елена Андреевна. — Вместе с адвокатами из зала суда мы вышли достаточно угнетенные, поскольку дело было тяжелое. И потом, когда я поехала в арбитражный суд, многие коллеги подходили ко мне и говорили, что до сих пор не могут забыть эту программу — такое впечатление она на них произвела».

В прошлом сезоне создатели передачи «Суд идет» рассмотрели уже тысячное дело, а жизнь находит все новые и новые сюжеты. «Иногда сценаристы приносят нам такие дела, в правдоподобность которых невозможно поверить, — рассказывает исполнительный продюсер программы Елена Кац. — В прошлом году мне принесли сценарий дела, где рассказывалось о женщине, которая, находясь за рулем машины, случайно убила собственного ребенка и его друзей. Я отклонила этот сценарий, сказав, что этого не может быть. И буквально через несколько недель после этого сама услышала в новостях о точно таком же жутком случае: женщина в сельской местности вечером, находясь в нетрезвом состоянии, села за руль и случайно наехала на подростков, которые возвращались с дискотеки. Среди них был и ее сын. Истории повторяются, но уже с другими участниками».

За соблюдением всех правил судебного процесса на программе внимательно следят. Как правильно обращаться к судье, как вводить подсудимого под конвоем, какую юридическую лексику использовать в ходе слушания. Декорация тоже приближена к обстановке реального зала суда. Единственное отличие — отсутствие некоторых процедур, которые в реальном суде необходимы, а в телевизионном — смотрятся достаточно затянуто. Так, в телесуде отсутствует процедура оглашения обвинительного заключения, которая в суде реальном может занимать не один день. «Очень часто адвокаты во время уголовного процесса обращаются ко мне со словами «уважаемый суд», — говорит Елена Фролова. — Я напоминаю им нормы регламента уголовно-процессуального законодательства и говорю, что к суду нужно обращаться «ваша честь». А вот в гражданском процессе правильно сказать «уважаемый суд». Многие адвокаты говорят: «Из опроса свидетелей». Я поправляю: «Правильнее сказать — «из допроса». Некоторые адвокаты потом приходят ко мне, указывают на какую-то статью и говорят: «Вот здесь, Елена Андреевна, вы были неправы». Тогда мы вместе рассматриваем эти ошибки».

Поначалу многие профессиональные юристы отнеслись к судебному шоу скептически. «Некоторые относились к этому просто с иронией, — рассказывает Борис Тарасов. — Другие позволяли себе довольно злые нарекания: „У вас там все безграмотно!“ Но сейчас до них, кажется, дошло, что это всего лишь шоу».