Она часто бывает в Москве, но постоянно живет в Лондоне. Она прекрасная театральная актриса, но зрителям больше известна по ролям в кино. Она родилась в Вильнюсе, но почему-то хочется считать ее своей, русской. Самой же госпоже Дапкунайте одинаково близки все три страны, и свой вклад она старается сделать в культуру каждой из них — и Литвы, и России, и Англии. В России в данный момент выступает в нетрадиционном амплуа — трудится в качестве телеведущей. Чтобы узнать ее поближе, получаса, которые длилась наша встреча, очень мало. А так хочется понять, чем живет европейская девушка Ингеборга Дапкунайте и какая она вне экрана.

В просторном кафе на Петровке Ингеборга сидит в углу за столиком на большом диване. Уголок отгорожен от остального пространства складной ширмой, так что у нее получается почти что маленький кабинет. Здесь на сегодня назначено много встреч, в том числе и наша, а время актрисы расписано буквально по минутам.

— Ингеборга, так что вообще сейчас происходит в вашей жизни? Вас так давно не было видно в Москве.

— Я работала, причем много, безвыездно и концентрированно. Играла в Лондоне в театре в одном спектакле с Кевином Спейси. Потом я съездила отдохнуть, потом поехала в Германию, была в жюри Берлинского фестиваля, а потом, совершенно сломя голову, помчалась в Аргентину на самый большой аргентинский кинофестиваль. Тоже в жюри! Сразу после Берлина! Я кричала, что не хочу, но мой друг, который уже был там в жюри, умолял: у нас выпал один из судей, спасай! Пришлось ехать. А у меня вообще были другие планы. Я очень хотела приехать в Москву, потому что давно не была здесь, давно не работала здесь. А мне очень хочется быть занятой именно в Москве.

— А почему вас так тянет в Москву?

— Посмотрите на мою творческую биографию, и вы поймете почему. Я здесь работала с замечательными и талантливыми людьми. И мне не хочется все это терять. Я обожаю Москву. Так сложилось.

— То есть, переехав в Лондон, вы не замкнулись только на английских театрах?

— Я вообще не люблю себя как-то лимитировать. Сейчас можно свободно передвигаться по миру, работать в разных местах. Нужно только решить три вопроса: языка, времени и важности самого проекта. Это же интересно, когда есть столько возможностей. Англичане называют это exciting, то есть «захватывающе».

— Видимо, работа на российском телевидении, куда вас пригласили в качестве ведущей реалити-шоу «Большой брат», стала для вас как раз exciting?

— Да, именно так. Ой, извините. (Ингеборге приносят телефон. Читает: 14 пропущенных звонков. Дает задание помощнице — кому по этим звонкам нужно перезвонить…)

— Вы видели английский оригинал программы?

— Конечно! В Англии это было огромное событие в жизни медиа. Это было новое явление на телевидении, самое первое реалити-шоу. Я недавно рассказала своему другу-израильтянину, что буду вести в России программу на телевидении. Он спрашивает: «Какую?» Я говорю: «Большой брат». Первая реакция была: «Боже мой!» Все реагируют на это как на что-то невероятное. А для меня это просто приключение. Я же не телеведущая, поэтому мне интересно попробовать.

— Наверное, театральную жизнь на время работы в телепроекте придется свернуть…

— Сейчас все объясню. У нас в Лондоне совсем другая система. Ты восемь раз в неделю (бывает по два представления в день) в течение четырех месяцев играешь спектакль, потом проект закрывается и больше не играется вообще. Поэтому, как только у меня заканчивается одна постановка, я не знаю, что буду играть дальше. Но, с другой стороны, именно это мне и нравится. Появляется время, и я могу концентрироваться только на одном деле. Когда я работаю в театре — значит, я работаю только в театре. Когда снимаюсь в кино — я занята только картиной, и ничто больше меня не отвлекает.

— Жизнь на две страны, перелеты раз в неделю из Лондона в Москву не утомляют?

— Ни в коем случае. Я уже привыкла к такому графику, это лучше, чем сидеть на одном месте.

— Супруг не против ваших частых отъездов?

— Мне никогда не понять отношений, в которых мне что-то запрещают или разрешают. Мы можем сесть и обсудить какую-то проблему, но решение, если это касается только меня, принимаю лично я.

— Если ваша жизнь постоянно связана с переездами, есть ли у вас какая-то вещь, без которой вы ни за что не отправитесь в дорогу?

— Компьютер… (Смеется.) Вообще у меня очень много вещей, про которые я всегда думаю. Телефон, компьютер, вода, паспорт, билет. Хотя билет я чаще всего покупаю прямо в аэропорту. Иногда у меня просто что-то само по себе живет в сумке, но что там живет, никто не знает.

— У вас много времени уходит на сборы?

— В зависимости от того, куда я еду. Если на уик-энд с мужем, то очень мало. А если куда-то на месяц в отпуск, то уже по-другому. Но у меня есть система — я очень хорошо умею укладывать чемоданы. На мой взгляд, есть два способа упаковывать вещи. Первый — систематизированный, когда ты точно знаешь, что нужно с собой взять. Но в этом случае нужно время, чтобы понять, в чем нуждаешься. А второй способ — стихийный. Это когда нет времени думать, и кладется все подряд. Потом приезжаешь на место и понимаешь, что забыла про самое необходимое.

— Что для вас дом? Какое место вы сразу представляете, когда слышите это слово?

— Здесь сразу нужно уточнять город. Лондон — один дом, Вильнюс — совсем другой, Москва — уже третий.

— Что ближе?

— По-разному. Вильнюс мне всегда будет близок — там моя семья, мои родные. Вообще у меня везде есть близкие люди. Сам дом имеет смысл только тогда, когда там есть люди. Иначе это просто здание. Так и в гостиницах можно жить.

— Если говорить про Вильнюс. Часто вы навещаете родственников?

— Я стараюсь, очень стараюсь. Но… не всегда получается.

— Все ваше детство прошло под присмотром бабушки, потому что родители часто работали за границей. Наверное, это какая-то особенная атмосфера, когда тебя воспитывает именно бабушка?

— Ну теперь можно рассуждать только гипотетически. Как было бы, если бы меня воспитывали по-другому… У меня никогда не возникало ощущения, будто я живу не с родителями. Просто когда папа с мамой работали в другой стране, я жила с бабушкой, ходила в школу. Потом они приезжали, и мы опять жили все вместе. Большой дружной семьей.

— Но бабушка-то была администратором в театре. И если бы не частые отъезды родителей, вы бы не сидели подолгу на работе у бабушки и не захотели бы стать…

— А-а, поняла к чему вы клоните. Театр вообще очень интересное место для ребенка. И для меня оно тоже было интересным. Я ведь в театре практически жила. И все-таки первое желание у меня было стать балериной. Но балетом нужно заниматься с 7 лет, в спецшколе, и по разным обстоятельствам в эту школу меня не отдали. На каком-то этапе я очень хотела танцевать, и меня записали в кружок фигурного катания. Шесть лет я занималась фигурным катанием и даже стала чемпионкой Вильнюса.

— Теперь о Лондоне. Давайте попробуем нарисовать картинку из вашей лондонской жизни. Интересно узнать, как вы живете.

— Это смотря когда. Если я играю спектакль — это одна картина. Когда я снимаюсь — это другая картина. У меня же разные занятия бывают. И от этого зависит моя жизнь.

— А когда нет спектаклей и съемок и вы можете остаться дома? У вас есть какой-то любимый уголок в доме, где больше всего нравится сидеть?

— У компьютера! (Смеется.) Нет, это я шучу. Тут все тоже зависит от обстоятельств. Вот если, скажем, вы спросите меня про воскресенье, то в 9.30 по BBC идет программа «Завтрак с Фростом». Это часовая передача про разные политические новости с известнейшим телеведущим Дэвидом Фростом. Там бывают интервью с главами государств, обзор новостей за неделю. Вот это я смотрю всегда.

— То есть любимое место — у телевизора?

— Нет, еще с газетами! Газеты я очень люблю читать, если есть время. Еще я люблю разговаривать с мужем. Нет, ну если не шутить…

— У вас вообще очень серьезный разговор…

— Я очень люблю посидеть в кафе. Не знаю, помните ли вы советские времена, но я выросла в той обстановке, когда ходить в кафе не было чем-то обычным. Сейчас же можно спокойно пойти в какое-нибудь кафе, посидеть, почитать книжку, пообщаться с друзьями. Не хочу выглядеть в глазах читателей как-то пафосно: мол, у меня такая шикарная жизнь, я только и делаю, что хожу по кафе и читаю там газеты. Как здорово! Нет. Но если есть возможность, не могу отказать себе в этом удовольствии. Я помню, как в первый раз в жизни попала в капстрану — это был Париж. Сколько там было кафе на улицах, сколько людей! Это вообще какая-то отдельная большая жизнь. Можно просто сидеть за столиком и смотреть на людей, общаться с ними мимолетно, и никто не подумает о тебе странно.

— То есть общения с простым народом вы не сторонитесь?

— Мне очень интересны люди и интересно с ними общаться. Вот позавчера я ехала в лондонском такси, к друзьям. Таксисты у нас чаще всего иностранцы. Мы разговорились с водителем. Я говорю: «Откуда вы?» Оказалось, из Италии. Потом выяснилось, что он работает в такси всего две недели, и для него это занятие очень непривычно. «У меня был итальянский ресторан, — рассказал он, — я был женат на очень известной актрисе, она сейчас играет на Вест-Энде. Мы с ней развелись, у нас двое детей, я банкрот, и поэтому работаю таксистом. Но скоро у меня будет все в порядке, я опять буду открывать ресторан». И я узнаю этого человека, его историю, пятое-десятое… Разве это не интересно?

— И вообще общественная и политическая жизнь, события в стране для вас, судя по интересу к серьезным телепрограммам, имеют значение?

— Ну конечно! Я ведь живу в этой стране. Перед отлетом я успела принять участие в выборах английского премьера и проголосовала по почте.

— За кого голосовали?

— Это секрет. Но мне важно, кто будет у власти. Я гражданин, и гражданство мое заключается не в том, что у меня паспорт этой страны, а в том, что мне важно происходящее вокруг. Я не живу в аквариуме и не сижу за стеклом.

— Как вы отнеслись к свадьбе принца Чарльза и Камиллы?

— В это время я была здесь. Ой, нет! Я была в Аргентине! Так что это событие меня миновало. Но это как раз не политическая жизнь, а светская.

— Вы обсуждали эту свадьбу с друзьями?

— Нет. С друзьями мы сейчас обсуждаем новую книгу Иэна Макьюэна, в которой он затронул тему войны в Ираке. Вы наверняка знаете этого автора. Он написал «Atonement», «Enduring Love», «Amsterdam». И вот последняя его книга — «Saturday», «Суббота». Очень толстая книжка, которую я прочитала буквально запоем. Макьюэн сумел захватывающе поговорить об очень современных проблемах, вопросах войны в Ираке, терроризме и ценностях в семье.

— Интересно, какие-то типично лондонские привычки у вас появились, когда вы переехали в Англию?

— Я стала ходить на футбол. Обожаю! Мои любимые команды: «Арсенал», «Челси», «Манчестер Юнайтед» — всех футболистов знаю. Муж тоже очень любит футбол, и у меня было только две возможности: заинтересоваться тем, что его интересует, или слушать этот шум по телевизору. И я не только заинтересовалась, бывает, что хожу на матч без него. У меня как-то был отпуск, так я вставала в семь утра, чтобы посмотреть первенство.

— Что вас до сих пор удивляет в английском образе жизни и к чему вы так и не привыкли?

— Наверное, ко всему привыкла. Люди везде, конечно, разные, но мне это нравится. Я всегда живу между многими странами, всегда занята какой-то работой, важными для меня проектами, поэтому не могу скучать и жаловаться.

— Есть ли у вас какое-то короткое имя, которым называют вас друзья или супруг?

— Нет, меня все называют Ингеборга!

— Если у вас вместе с мужем выдается свободное время, как вы проводите его?

— Мы вместе замечательно отдыхаем. Ходим в длинные походы по горам, посещаем интересные места… А когда сидим дома, я или читаю, или вяжу, или еще чего-нибудь творю.

— Скажите, а вы много времени уделяете своему лондонском дому? Уходу, оформлению интерьера?

— Честно? (Мотает головой.) Мало. Очень мало. Но вы знаете, nobody is perfect (у каждого свои недостатки).