Программа «Что? Где? Когда?» в этом году отмечает свое 30-летие. В весенней серии игр в честь юбилея в качестве знатоков попробовали себя даже люди, ранее в этом не замеченные. А вот ведущий Борис Крюк намеренно так и остается в тени. Только не для нашего журнала. Нам повезло побывать у него в гостях на следующее утро после первой игры летней серии и запечатлеть не только главнокомандующего всех знатоков, но и его семью.

— Борис, а что происходит в студии «Что? Где? Когда?», когда заканчивается игра? Знатоки расходятся сразу или еще продолжают общаться?

— Всегда по-разному, все зависит от их состояния и настроения. Обычно долго сидят после последней игры в серии. Вчера была первая, и мы еще общались где-то час. Во время эфира выброс адреналина такой, что после игры трудно сразу поехать домой и лечь спать. Я вообще засыпаю поздно, потому что долго не могу успокоиться. Некоторые советуют в таких случаях употреблять алкоголь. Как-то попробовал — не понравилось.

— Приходя домой, обсуждаете прошедший эфир с супругой?

— Если только очень коротко. Потому что устаешь так, что дома для меня потом самое главное — помолчать, чтобы никто со мною не разговаривал. Первое время, когда только начал вести «Что? Где? Когда?», я очень увлекался разбором полетов, но теперь для меня важнее поскорее отключиться от прошедшей игры и начать подготовку к следующей. Иногда готовится непросто. С Барщевскими и Басковыми, например, было нелегко в силу некоторых тонкостей: я постоянно ощущал на себе внутреннюю ответственность за результат.

— То есть боязнь, что неискушенные знатоки проиграют 6:0, все-таки была?

— Конечно, была. В принципе для меня в любой игре оптимально, чтобы был счет 5:5. Если на табло 5:5, дальше уже все равно, что будет.

— Кому вообще пришла в голову идея посадить в юбилейный год за игровой стол известных людей?

— Эта идея у нас была давно. Но я думаю, дело даже не в том, известный человек или нет. А в том, чтобы посмотреть, как он будет вести себя в другой обстановке. И надо отдать должное нашим игрокам, вели они себя очень естественно, не боясь, что называется, ударить в грязь лицом. Если уж Арина Шарапова позволила себе сказать «блин» на всю страну, когда команда дала неправильный ответ… Очень смешно было, когда Олег Морозов, одно из первых лиц партии власти, напряженно решал, про кого же у нас загадка, про муравьев или пчел? А видели бы вы, когда команда популярных телеведущих пришла на репетицию! У нас там обычно вопросы разыгрываются совсем дурацкие, которые не проходят отбор на игру. И была почти детская загадка про четыре четырки, две растопырки. Сидят серьезные люди, Владимир Меньшов, например, обладатель «Оскара». И вот, значит, Николай Николаевич Дроздов сложил так пальцы «козой» и по столу переставляет со словами: «А это, наверное, кошка!» Меньшов прикладывает пальцы к голове рожками и говорит: «Да, и это, наверное, ушки». Ну просто детский сад!

— На юбилее не только знатоки отличились, но и сам клуб. Вчерашняя игра запомнилась неожиданным подарком Александру Друзю, которому вручили котенка.

— Да. Тем более что во многом мы его купили тем, что перед игрой уже подарили ему подарок от всех. Так что еще один подарок ко дню рождения в прямом эфире был для него полной неожиданностью. Он, бедный, не спал потом в поезде, потому что котенок орал всю дорогу и успокоился только дома.

— В эфире вы юбилей отметили, а за кадром были какие-то празднования?

— Пока нет. У нас все-таки официально день рождения 4 сентября. А потом, в юбилейные годы мы обычно совмещаем его с днем рождения Ворошилова, который в декабре. Это всегда конек зимней серии. Поэтому думаю, что мы обязательно отметим, но уже в декабре, после того как закончатся игры.

— В клубе часто вспоминают о Владимире Ворошилове?

— Его имя само по себе всплывает в каких-то ситуациях. Причем чаще юмористических. Когда вспоминаем, например, что «когда-то такое у нас уже происходило». Например, у меня с нашим музыкальным редактором все время повторяются диалоги, как у Ворошилова с другим музыкальным редактором, который был при нем.

— В смысле, что критикуете так же?

— Ну, в общем, критикую, да. (Смеется.)

— Но вы и манеру общения со знатоками переняли у Ворошилова. Держите их в ежовых рукавицах.

— Я думаю, это пока молодые играют. Вот сядут Друзь с Поташевым, все будет по-другому. Хотя, мне кажется, это они просто стали ко мне снисходительнее. Мол, ладно, что делать, другого нет, — будем его слушаться.

— Борис, а вы за это время ни разу не пожалели, что стали вести игру?

— Нет. Единственная наша проблема это заработанность, потому что мы стали чаще выходить в эфир. Я теперь понимаю, почему Ворошилов делал раз в полгода шесть передач. Может быть, это и хуже с той точки зрения, что теряется рейтинг, зрители подзабывают о передаче, но это лучше для качества программы. Потому что одно дело готовиться пять месяцев к шести передачам, а другое — когда на подготовку месяца два-три. Но у меня есть внутренний закон — чтобы хорошо работать, мне должно надоесть отдыхать. Причем на самом деле отдыхать мне надоедает очень быстро, но отдых нужен обязательно.

— А есть еще что-то, чему вы отдаетесь с таким же азартом, как игре в «Что? Где? Когда?»?

— У меня есть два увлечения — дети и футбол. Я такой продвинутый болельщик, разбирающийся в нюансах. Когда мы познакомились со спортивным комментатором Василием Уткиным, мы обменивались воспоминаниями, и оказалось, что я в детстве мечтал стать спортивным комментатором, а он — вести «Что? Где? Когда?».

— Так вам нужно поменяться местами ради эксперимента.

— Он меня однажды взял с собой посидеть в комментаторской кабине во время матча. Я посмотрел, что это такое, и понял, что ничего интересного там нет. Не знаю, сохранилась ли у него мечта вести «Что? Где? Когда?», но я убедился, что мне не надо вести футбол. У нас в студии намного интереснее. Ведущий может влиять на происходящее, а там — нет.

— Сколько времени после футбола достается детям?

— Нет, дети все-таки на первом месте. Вот воскресенье у меня — ответственный день по урокам. Как раз после интервью будем с Мишей заниматься математикой. На младшие классы моих знаний пока хватает. Сын сейчас учится в седьмом, а Сашка в четвертом. А по остальным предметам к нам приходят бабушки, занимаются гуманитарными науками.

— Инна, скажите, а на семейной жизни как-то отражается, что муж — ведущий «Что? Где? Когда?»?

— Конечно. С каждым годом муж все больше принимает директивные формы существования в семье. Если раньше компромиссы и обсуждения допускались, то сейчас он минуту на обсуждение не дает.

— А вы даете ему какие-то советы по работе?

— Борис не такой человек, который нуждается в советах, он сам себе голова. Но в общем-то я высказываю свое мнение. Могу позвонить после эфира и поделиться своими соображениями, поскольку причисляю себя к человеку со стороны, который не в курсе их внутренней кухни. Вчера вот позвонила, говорю: «Не могу заснуть, меня волнует судьба котенка Друзя». На что Борис спросил: «Это все, что ты запомнила из игры?» А мы как раз с Сашкой вместе смотрели и переживали — он там так пищал.

— Дети — активные поклонники игры?

— Миша одно время был настолько активен, что в какой-то момент я его даже хотела изолировать от просмотра. Он звонил по телефонам, голосовал за вопросы, возмущался. Потом долго не мог заснуть, так что мы стабильно просыпали по субботам первые два урока, не приходили в школу, и учительница решила, что мы ей за что-то мстим. А Саша сначала была более пассивна, может быть, потому, что еще не доросла. Но вот последний год уже и она смотрит.

— Вы сама ходите на съемки?

— Я была один раз, и то, как бы сказать покорректнее, «пробила себе дорогу грудью». Потому что Борис мне все время говорит: «Вот ты будешь в студии, я из-за этого буду нервничать, и все пройдет плохо». Я говорю: «Раз так, то я не буду брать на себя такой грех». Но потом один раз все-таки тихонечко напросилась. Больше не рискую.

— И к миру телевидения не имеете никакого отношения?

— Нет. По первой профессии я микробиолог. А сейчас снова студентка. Учусь в МГУ, получаю второе высшее образование сразу на двух факультетах: психология и психоанализ.

— Борис, где же вы нашли себе супругу-микробиолога? Случайно не среди участниц «Любви с первого взгляда»?

— Нет, это было еще до того. Мы поженились в 1990 году, и буквально через два месяца я уехал в Англию снимать пилот первой программы.

— Хочется услышать романтическую историю. Кто кого первый увидел, заметил?

Б.: — На самом деле познакомились мы очень просто — на свадьбе у моего школьного друга. Потом где-то полгода не виделись, а потом под 8 Марта начали поздравлять девушек и где-то к 13 марта доехали до Инны.

И.: — Моя версия более романтична. Борис действительно появился у меня 13 марта с цветами. И, в общем, так и остался. Но ведь и романтическая история была, и она до сих пор греет мне душу. Вспоминаю, что мы с ним и гуляли в парке, и песни он мне пел под гитару, красиво ухаживал и долго уговаривал выйти за него замуж. Женщинам всегда такое льстит. И еще Борис мне говорил, что он с детства знал, что у него будет жена, которую будут звать Инна. В общем, конечно, теперь он понимает, что не прогадал и все усилия были не напрасны.

Б.: — Вот так и рождаются легенды.

— Говорят, он и диплом вам помогал писать?

Б.: — Ничего себе помогал! Я начертил все чертежи и, совершенно не владея машинописью, впервые в жизни одним пальцем напечатал ей буквально весь диплом! В это время как раз шел чемпионат мира по футболу в Италии, вот я с самого утра включал телевизор, садился и под него печатал Инне диплом.

И.: — Короче говоря, если мужчине нужна женщина, он сделает все, даже диплом по микробиологии напишет, ничего в ней не понимая.

— Инна, а в еде для Бориса главнее что, где или когда?

— Сначала, наверное, когда. Потом — что, а потом уже где.

— Сам принимает участие в процессе?

— Да, он может что-нибудь приготовить, но поскольку сейчас его обязанности на работе существенно расширились, времени у него на это мало. Но папа у нас совершенно замечательно жарит картошку. Если Саша даже настолько объелась, что ей не хочется ничего, для папиной картошки место у нее найдется всегда.

— Картошку эту, кажется, еще и Владимир Яковлевич Ворошилов хвалил.

— Да, это у Бориса просто фирменный рецепт.

— Тут у вас еще члены семьи за стеклом наблюдаются. Чья идея была завести аквариум?

Б.: — Сразу скажу — не моя. Потому что у меня в детстве был аквариум, и я знаю, что это такое. Завести кого-нибудь, естественно, просили дети. До рыбок у нас дохли все. Морская свинка прожила недели две — простудилась. Потом была черепаха, она прожила подольше, года полтора. Теперь вот аквариум, к которому дети в итоге не подходят, а рыбок кормят папа с мамой. У меня теперь уже просто рефлекс. Как только прихожу домой, сразу с порога спрашиваю: «Рыб кормили?»

— Борис, вы за это время поняли, жизнь — действительно игра?

— В какой-то степени да. Игра, но не игрушка, я бы так сказал.