После развода с Николь Кидман и разрыва отношений с Пенелопой Крус Том Круз вновь стал одним из самых завидных голливудских женихов. Главной претенденткой на сердце 42-летнего актера сейчас является 26-летняя Кэти Холмс. В детстве Кэти обклеивала свою комнату постерами Тома, а сейчас ради него она готова отказаться от католичества и перейти в сайентологию.

О своей любви Круз и Холмс сообщили в конце апреля. Но им почему-то не верят ни журналисты, ни поклонники, ни даже коллеги по цеху. Видимо, назло всем на прошлой неделе Том сделал предложение Кэти на вершине Эйфелевой башни.

О своем новом романе и не только о нем Том поведал в интервью «МК-Бульвару».

— Правда, что ты познакомился с Кэти Холмс в апреле, пригласив ее в свой офис?

— Пожалуй, я тоже буду придерживаться этой точки зрения.

— Как ты можешь описать ее?

— Кэти — экстраординарная женщина.

— Говорят, ваше первое свидание было на борту твоего личного самолета (Круз получил лицензию на управление самолетом в 1994 году. — «МКБ») на высоте 4,5 тысячи метров над Южной Калифорнией.

— Так и было.

— Ты романтик?

— Да. Я люблю дарить женщине цветы, делать ей сюрпризы, люблю ужинать при свечах под красивую музыку.

— Ты и в юности так общался с девушками?

— Нет, я был очень скромным. И таким стеснительным, что девушке самой приходилось меня целовать. Один раз девушка даже спросила меня: «Слушай, ты собираешься меня целовать?» На что я сказал: «А может, лучше ты?» Я до сих пор иногда стесняюсь целовать первым.

— Ты пережил уже два развода. Как ты справился с этим?

— Просто продолжал жить дальше.

— И ты готов еще раз жениться?

— Я не против попробовать еще раз.

— У тебя сейчас премьера картины «Война миров». У Кэти только что вышел фильм «Бэтмен: начало». Неудивительно, что пресса не оставляет вас в покое. Как ты к этому относишься?

— Бывает, это достает, раздражает и утомляет. Когда выходит очередной фильм, папарацци начинают за мной охоту: оглянуться не успеешь, как вокруг толпа фотографов. Но на самом деле это не так часто происходит. Если честно, у меня относительно спокойная жизнь.

— У тебя есть телохранители?

— Иногда, к сожалению, мне приходится пользоваться их услугами. Но я не хочу жаловаться на папарацци. Если кого-то они не устраивают, то надо менять профессию. В конце концов тебя никто не заставляет быть актером. Лично я считаю, что мне очень повезло в жизни.

— Ты читаешь, что о тебе пишут в газетах?

— Нет, я не читаю всю эту чепуху. Я сам не сплетник, и потому мне совершенно не интересны всякие слухи и сплетни. И я не переживаю, когда про меня что-то пишут. Хорошее или плохое, если это правда, пусть пишут.

— С режиссером твоего нового фильма Стивеном Спилбергом вы знакомы уже 20 лет. Какой он?

— Он верный друг, он невероятно добрый и благородный человек. Я его очень уважаю.

— А как режиссер?

— С ним всегда очень весело. С ним я чувствую себя очень спокойно. К тому же он очень быстро работает: на весь фильм от начала съемки и до премьеры у него ушло 9 месяцев. Я был поклонником Спилберга с детства, и для меня большая честь работать с ним.

— Какой его фильм ты посмотрел первым?

— «Челюсти». Я помню, что потом мне было не по себе, даже когда я просто принимал ванну. Еще я шутил над своими сестрами, стучал им в дверь и кричал: «Ам-ам-ам». А они визжали: «Томми, прекрати!»

— Фильм «Война миров» сильно отличается от романа Герберта Уэллса?

— В книге Уэллса марсиане злые и страшные. У нас тоже. Это страшное кино, оно сохранило тональность романа. Эти парни пришли, чтобы властвовать на Земле. Для меня это отличный фильм. Если бы я был ребенком, то постриг бы столько лужаек, сколько нужно, лишь бы заработать денег на билет в кино. Стивен давно хотел сделать картину по роману Уэллса, и, когда предложил мне сняться в ней, я закричал: «О, господи! Конечно!» Во-первых, потому что мне очень нравится эта книга. А во-вторых, мне хотелось поработать с моим другом снова. (В 2002 году Круз снимался у Спилберга в фильме «Особое мнение». — «МКБ»)

— Твой герой Рэй Феррье не очень-то хороший отец.

— Да, он не самый лучший отец. Но, когда инопланетяне угрожают его семье, он делает все, чтобы защитить их. Собственно, именно это, а не война с пришельцами, понравилось мне в картине. Я всегда хотел сняться в фильме о семье, сыграть отца, который очень любит своих детей.

— С бывшей женой Николь Кидман вы усыновили двоих детей. Как вы теперь делите опекунство над 12-летней Изабеллой и 9-летним Коннором?

— Это наше личное дело. Но могу сказать, что нам с Ник прекрасно удается делить наши родительские обязанности.

— Ты считаешь себя хорошим отцом?

— Да. Мне нравится проводить время с моими детьми. Мой собственный отец этого не делал (мать растила Тома одна. — «МКБ»), и потому я хочу быть совсем другим.

— Твои родители развелись, когда тебе было 12 лет. Отец плохо с тобой обращался. Ты рос в бедности и боролся с дислексией…

— А еще я учился в 15 разных школах. Поэтому нельзя сказать, что у меня было нормальное детство. Некоторые могут подумать, что у меня было сложное детство, но на самом деле оно просто было необыкновенным. Сейчас мы с мамой и сестрами смеемся, вспоминая все это. В моей жизни было много прекрасных моментов, я многому научился. И я очень признателен за это своим родителям.

— Сам став отцом, ты стал по-другому смотреть на собственных родителей?

— Да, я стал их понимать. И я благодарен им и за их достижения, и за их ошибки. Отцовство заставило меня понять то, что каждый родитель старается сделать все как можно лучше.

— Как ты, суперзвезда, умудряешься сохранять некую нормальность в своей жизни?

— Я стараюсь не изолировать себя от людей. Нам всем очень важно узнавать новых людей, общаться с ними. Я, как и другие отцы, хожу в детские группы.

— И как другие родители воспринимают то, что среди них знаменитый актер?

— Сначала они смотрят на меня: «О, господи! Это же он!» И как-то иначе ко мне относятся. Но потом понимают, что я обыкновенный человек, такой же родитель, как они. Я стараюсь сделать так, чтобы всем было комфортно, чтобы все нормально относились к тому факту, что среди них я. И тогда все складывается хорошо.

— Как ты отнесешься к тому, что твои дети выберут актерскую профессию?

— У детей есть свое мнение, и что бы они ни захотели делать, я отнесусь к этому хорошо. Я не буду против, если они займутся шоу-бизнесом. Я только хочу, чтобы они были счастливы, и буду поддерживать их в жизни. Лично мне нравится профессия актера, она подарила мне великолепную жизнь.

— Чьим фанатом ты был в детстве?

— Мне нравились Дастин Хоффман, Пол Ньюман, Джек Николсон, Аль Пачино и Спенсер Трейси. Я любил ходить в кино, но я не думал, что сам когда-нибудь стану актером. Мне казалось, что актеры — это какие-то особенные люди. Когда я был маленьким, то мечтал стать космонавтом или летчиком.

— Ты — одна из самых влиятельных звезд в Голливуде с гонораром в 25 миллионов долларов за фильм. Как ты выбираешь проекты, в которых снимаешься?

— Все зависит от материала. Я ищу разнообразие. Когда я смотрю сценарий, я не сижу подолгу и не думаю, стоит мне сниматься или нет. Я просто читаю, и если цепляет, то соглашаюсь. А вот что именно мне понравилось, я пытаюсь понять позже. Обычно когда даю интервью и меня спрашивают, почему я снялся в том или ином фильме.

— У тебя целый ряд кинохитов. Ты заранее знаешь, что будет успешным?

— Нет, я не знаю. Но я всегда надеюсь, что фильм сможет вернуть вложенные в него деньги. А я тогда смогу сниматься и дальше.

— Как ты готовишься к роли?

— Я нахожу в работе удовольствие. Я трачу много времени на все, что делаю. На фильмы «Человек дождя», «Рожденный 4 июля» и «С широко закрытыми глазами» ушли годы подготовки. Почти год я потратил на тренировки для съемок в «Последнем самурае». У каждого фильма, в котором я снимаюсь, очень долгий подготовительный период. Если я хочу добиться хороших результатов, мне надо много времени. Если я начинаю спешить, у меня получается плохо.

— В жизни ты такой же экстремал, как в кино?

— Отчасти. Я люблю спорт. Причем разные виды. Хоккей, футбол, парашютный спорт, автогонки. Я люблю мотоциклы, верховую езду, скалолазание и подводное плавание. И еще у меня есть собственный самолет. Я люблю летать. С раннего детства я хотел летать.

— А в детстве ты любил опасность?

— Да, я всегда любил чувство волнения, мне нравилось чего-нибудь бояться. Я прыгал с гаражей, лазал по деревьям, падал с них. В четыре года я спрыгнул с нашей крыши, сделав из простыней парашют.

— Тебе бывает когда-нибудь скучно?

— Жизнь никогда не бывает скучной, потому что у меня много разных интересов и я встречаюсь с огромным количеством интересных людей.

— У тебя когда-нибудь бывает депрессия?

— Нет. Я стараюсь не фокусироваться на чем-то плохом, на ошибках, которые сделал. И обращаю внимание на все хорошее. Это сильно облегчает жизнь и дома, и на работе.

— Ты наслаждаешься властью, которая у тебя есть в Голливуде?

— Я становился актером не для того, чтобы у меня была власть. Это мне не интересно. Но она у меня есть и дает мне кучу возможностей. Однако власть не может быть вечной. Поэтому, пока эта власть у меня есть, я хочу использовать ее по полной, то есть делать хорошие фильмы и сниматься в картинах, которые мне интересны.

— Ты потратил два года на фильм «С широко закрытыми глазами» — фильм, который разочаровал критиков и зрителей. Ты сожалеешь о том, что убил так много своего времени на одну картину?

— Нет, абсолютно. Поработать со Стэнли Кубриком было моей мечтой. И эта мечта стала реальностью. Это был необыкновенный опыт. Я так много узнал от него о кино и кинопроцессе, что ни капли не сожалею о потраченном на этот фильм времени.

— Некоторые хорошо осведомленные люди говорят, что ты упустил возможность заработать от 40 до 80 миллионов долларов, потратив столько времени на этот фильм.

— Я не понимаю такой вид мышления. Я уже заработал очень много, и теперь я снимаюсь в кино вовсе не из-за денег. И в конце концов, всегда есть какие-то вещи, которые ты делаешь совсем не из-за денег.

— Последние двенадцать лет ты продюсируешь свои фильмы. Почему?

— Мне нравится быть вовлеченным в кинопроцесс. Мне нравится сниматься в кино, но свой собственный фильм я мечтал сделать с 18 лет. Не потому, что мне нужно все контролировать или мне нравится руководить. Просто я не хочу делать плохие фильмы. Снимать хорошие фильмы всегда было моей целью. Мне нравится состояние напряжения, возбуждения, переживания, которое появляется, когда работаешь над картиной.

— «Миссия невыполнима−3» выйдет на экраны в мае следующего года. Первые два фильма принесли более миллиарда долларов кассовых сборов. Но почему у каждой части разные режиссеры: Брайан Де Пальма, Джон Ву и теперь Дж. Дж. Абрамс? (Круз является продюсером всех трех частей фильма «Миссия невыполнима». — «МКБ»)

— Я решил брать разных режиссеров для того, чтобы у каждой части был свой собственный, особенный стиль. Зачем снимать сиквел, если ты не собираешься делать его совсем другим?

— У третьей «Миссии» нелегкая судьба: съемки сдвинулись на год, и в процессе несколько раз сменился режиссер.

— Я никогда не снимался в фильме, где бы кто-нибудь говорил: «Ой, ну это же так легко». Съемки — это всегда трудно. Они требуют очень много денег. Ты устаешь. И проблемы бывают всегда, особенно на картине такого размаха. Но мне нравятся трудности. Уже в сентябре мы начинаем съемки.

— Ты бы не хотел сам стать режиссером?

— Я ищу хороший сценарий. Такую историю, к которой смог бы воспылать такой страстью, что мне не жалко было бы посвятить ей год своей жизни. А то и больше. Надеюсь, однажды я такую найду.

— У тебя когда-нибудь бывают сомнения?

— Когда ты работаешь над чем-то, всегда бывают моменты, когда спрашиваешь себя: «А это сработает? А это получится?» Я стараюсь, насколько это возможно. Конечно, я делаю ошибки, как и все остальные. Но я никогда не ругаю себя, а пытаюсь их исправить.

— В 42 года ты не хочешь уже остепениться и вести более размеренный образ жизни?

— Я не собираюсь расслабляться. Я доволен, я горжусь собой, и мне нравится моя жизнь.

— А какая она, твоя жизнь?

— Замечательная! Самая лучшая! Честно.

— А что для тебя самое главное?

— Мои дети. Потом моя работа. Раньше я думал, что самое главное — это работа, а все остальное шло следом. Но сейчас у меня на первом месте моя семья.

— Каким бы ты хотел запомниться людям?

— Человеком, который сделал жизнь немного лучше.