Его называют человеком-стилем, а он терпеть не может костюмы и галстуки, курит «Беломорканал». Он — корифей отечественного ТВ, но до сих пор, не в пример многим, не обзавелся никаким бизнесом. Он уже два года ведет «Частную жизнь», а сам до сих пор не понимает, почему это надо делать публично. Он — седовласый джентльмен, который всегда нравился женщинам, но вот уже 37 лет живет с женой-испанкой. А еще он — демократ, не испорченный телеславой и хорошо относящийся к критике.

— Владимир, вас называют одним из самых стильных ведущих. А в повседневной жизни вы тоже такой стильный-престильный?

— Я просто не выношу все эти костюмы и галстуки! Надеваю их только на съемку или на официальные мероприятия. В повседневной жизни я люблю ходить в джинсах и свитере. Первые джинсы появились у меня в 6 лет. Мне привезла их из Англии моя сестра, теннисистка Анна Дмитриева (она участвовала в Уимблдонском турнире). Тогда джинсы у нас были в диковинку. Когда я их впервые надел — мне показалось, что я какой-то клоун на арене цирка. А когда вышел во двор — ребята стали надо мной смеяться. Правда, потом разобрались и стали уже завидовать. С тех пор я так и хожу в джинсах.

— Где обычно джинсы покупаете?

— Где придется. Вчера в магазине рядом с домом купил. Я в этом отношении не привередлив. Не гонюсь за лейблами.

— А домашняя одежда у вас есть?

— Дома я тоже в джинсах хожу. У меня их очень много. Есть джинсы для дома, есть для улицы, а есть и для деревни.

— Как вы считаете, между словами «стильный» и «сексуальный» можно поставить знак равенства?

— Абсолютно нельзя.

— А чем, на ваш взгляд, стильный мужчина отличается от сексуального?

— Вы знаете, мне как-то ближе женщины. (Смеется.) Но если говорить серьезно, то для меня эталоном мужика долгое время был французский актер Жан Габен. Но я сильно сомневаюсь, что он задумывался на эту тему. Другого французского актера, Жерара Филипа, безумно любили женщины. И когда его спросили: «Какие качества вы цените в женщине?» — он ответил: «Ясность ума, нежность и благородство». На мой взгляд, настоящий мужик меньше всего должен размышлять над дилеммой: стильный он или сексуальный. Для того чтобы привлекательно выглядеть, мужчине достаточно надеть хорошие джинсы и хороший пиджак, который подходит к этим джинсам.

— Вы наверняка пользовались большой популярностью у женщин?

— Конечно, знаки внимания мне оказывали. Но я как в 18 лет женился, так и живу с одной женой. По закону ТВ любой, кто появляется на экране, уже обречен на внимание. Особенно это проявлялось в эпоху советского ТВ, когда телевизионные программы не могли похвастаться разнообразием. Так, в нашу программу «До и после полуночи» каждую неделю приходило по нескольку мешков писем. И, представляете себе, я насчитал 60 женщин со всего Советского Союза, которые клялись, что у них от меня есть дети!

— Многих наверняка удивляет, что такой привлекательный мужчина уже 37 лет живет с одной и той же женщиной. Может быть, ваша жена знает секрет, как удержать такого мужчину?

— Может быть, и знает, но меня и не надо было удерживать. Я никуда не бежал. Хотя подобных примеров в моем окружении было очень мало. Для себя я объясняю это так: это тот счастливый случай, так распорядилась судьба.

— Ваша жена, Консуэло Сегура, по-прежнему шеф-редактор всех ваших программ и фильмов?

— Мы работаем вместе только над документальными фильмами. Сейчас снимаем очень тяжелый фильм «Мелодии рижского гетто». У нас общий сценарий, мы все стараемся делать сообща.

— Вы не устаете еще и вместе работать?

— Наоборот, мне это помогает. Ведь рядом есть человек, который может совершенно откровенно сказать тебе, что ты дурак и что ты делаешь неправильно. А вот, например, в программе «Частная жизнь» далеко не каждый из редакторов осмеливается сказать, что я фальшивлю. И весьма напрасно. Я бы только приветствовал это.

— Выходит, что к критике вы хорошо относитесь?

— Хорошо. Я никогда не был самовлюбленным павлином.

— А мнению жены вы доверяете?

— Абсолютно, как и вкусу своей сестры.

— Как-то вы сказали, что ваша жена и ваша сестра гораздо более образованны, чем вы. В чем именно?

— Жена гораздо больше меня разбирается в естественных науках (ее папа был очень крупный инженер), много знает о мироздании, планетах и галактиках. А сестра за свою жизнь прочитала намного больше хороших книг, чем я. В силу своей профессии я должен ориентироваться в том, что происходит вокруг. Поэтому мне приходится читать как хорошие, так и бездарные книги. А вот в музыке я лучше образован. Недавно даже стал ведущим радиостанции «Орфей». Раз в неделю я буду беседовать с настоящими звездами классической музыки.

— Кто был инициатором вашей совместной работы с женой?

— Я. В 1994 году закрылся журнал «Столица», в котором моя жена работала заместителем главного редактора. С тех пор мы творим вместе.

— Как друг от друга отдыхаете?

— Мы едем в наш загородный дом, в деревню. Там у нас пять комнат: три наверху и две внизу, участок, лес, река. В общем, есть где уединиться. А еще я люблю посидеть с друзьями, попить пиво, креветок поесть. Особенно обожаю принимать друзей в нашей деревне. Там есть все мужицкие забавы, включая баню.

— У вас много друзей?

— У меня четыре настоящих товарища. Самый близкий друг — Сергей, он медик, живет в Сан-Франциско. С Володей мы знакомы с детства, играли в одном теннисном клубе. Он всю жизнь проработал милиционером. Третьего друга зовут Александр, он очень крупный медик, педиатр. А четвертый мой друг, тоже Саша, живет в моей деревне, у них с женой там маленькое кафе, куда я частенько и захожу.

— Консуэло — имя красивое, но труднопроизносимое. Как вы называете жену в повседневной жизни?

— Жену я называю Чата. Чата — это испанская курносая кличка. Как у нас Муся, Пуся… И все наши близкие друзья называют ее так же.

— Ваша жена не обижается?

— Ну что вы! Если бы я назвал ее Консуэло, то она бы, наверное, решила, что я от нее куда-то ухожу.

— Как известно, вы учились на одном курсе в МГУ и познакомились в колхозе на морковке. Чем она вас зацепила?

— Своей необычностью. Уже через неделю после нашего знакомства я сделал ей предложение! Все было серьезно. Я влюбился. Перед тем как сделать предложение, я поехал в Москву (мне исполнялось 18 лет). Свое совершеннолетие я встречал с друзьями, родители накрыли стол, а сами куда-то ушли. А когда они вернулись, я показал отцу фотографию Консуэло из студенческого билета и сказал: «Вот на ней я бы хотел жениться». Папа посмотрел на фотографию и побежал к маме, начал ей что-то шептать. На следующий день я поехал в колхоз, мы планировали с сокурсниками посмотреть дом Паустовского в Тарусе. Из Тарусы нам пришлось возвращаться на моторной лодке с абсолютно пьяным лодочником. Где-то на середине Оки лодка начала протекать. Вот в тот критический момент я и предложил Консуэло выйти за меня замуж.

— Как она отреагировала?

— Не отказалась. Сказала, что для начала надо познакомить меня с ее родителями (они тогда жили на Кубе). Ждать долго не пришлось, мама Консуэло довольно быстро прилетела для знакомства.

— Читала, что Консуэло поспорила со своей подругой на бутылку коньяка, что вы будете ее. Выходит, это она вас первая выбрала?

— Консуэло призналась мне в этом лишь несколько лет спустя. Оказалось, что в университете она меня еще до колхоза заметила. На нашем филологическом факультете всегда было больше девушек…

— Как скоро вы поженились?

— Через год. Мы поселились в квартире родителей жены, с ее бабушкой. Свадьба у нас была шумная, в ВТО. Отпраздновали, а утром улетели в Таллин. Тогда это считалось настоящей заграницей.

— Трудно поверить, что Консуэло хотелось жить в холодной России.

— Не хотелось. Она все время мечтала уехать куда-нибудь на юг. Но осталась. Из-за меня. В какой-то степени это была жертва с ее стороны.

— Чем занимается сегодня ваша сестра, бывшая теннисистка Анна Дмитриева?

— Сестра — директор и художественный руководитель всех спортивных программ на «НТВ+». Она очень много работает. Как ни позвоню — Аня либо на работе, либо где-нибудь ведет свои теннисные репортажи. Сейчас, например, она в Шанхае.

— Это с ее помощью вы попали на ТВ?

— Наоборот, из-за сестры меня как раз и не взяли на ТВ. Тогда существовало негласное правило: родственники не должны вместе работать. Не помогло даже то, что у нас разные фамилии и что сестра работала в спортивной редакции, а я пытался попасть в международную. Но через год мое желание осуществилось. Один из руководителей ТВ, Леонид Кравченко, пригласил меня к себе.

— Когда предложили вести «Частную жизнь», вы сразу согласились?

— Сразу. У меня тогда работы было не очень много.

— Вам не говорили, что такая передача может испортить ваш имидж?

— Если я сам его себе не испорчу, то вряд ли кто сможет это сделать. А вот если я начну копаться в постельных историях, если не буду проверять факты, если будет идти заведомая ложь со стороны гостей и я не буду на это реагировать — тогда, конечно, моей репутации конец.

— Насколько откровенно вы сами готовы рассказывать о своей частной жизни?

— Я не люблю пускать посторонних людей в свою частную жизнь и не совсем понимаю тех, кто приходит в студию рассказывать о своей трагической любви. Конечно, есть люди, которым надо выговориться. Но я никогда не понимал, почему это надо делать публично.

— Вас по праву называют корифеем отечественного ТВ, но получается, вами по-прежнему руководят…

— Сейчас время продюсеров. А я никогда не стремился к этому. Я не организатор и не умею управлять большими финансами. Видимо, поэтому у меня никогда не было никакого бизнеса. Хотя многие, кто преуспел на ТВ, давно уже чем-то промышляют.

— Как-то вы сказали: «Я всегда мечтал, чтобы у меня было немного еврейской крови». Что вы имели в виду?

— Эту поговорку я придумал себе в Израиле, куда раз пять ездил с выступлениями. И где бы я ни выступал — мне обязательно присылали записку: «Не еврей ли вы?» На что я, понимая правила игры, загадочно отвечал: «К сожалению, нет». После чего следовал следующий вопрос: «Почему „к сожалению“?» Тогда я говорил: «Вот если бы у меня была хоть капля еврейской крови, может, был бы умнее».

— Чем занимается ваша дочь Анна?

— Она растит моего внука Митю, которому сейчас год. Аня училась на психологическом, а потом вышла замуж и ушла в декретный отпуск. Обещает восстановиться. Ане 24 года.

— Вы до сих пор курите только «Беломорканал»?

— Как женился, так и закурил. И в этом деле меня поддерживает жена. У нас даже свои закупочные места есть. Мы берем сразу по 50—100 пачек.

— Даже когда внук у вас дома?

— Конечно, когда приходит внук, мы выходим на лестничную площадку.

— Видимо, разговоры о вредности курения вас не трогают…

— Мне было семь дней от роду, когда моя мама, будучи актрисой Театра Советской Армии, вышла на работу. Семейная легенда гласит, что в антракте мама кормила меня грудью и стряхивала пепел от «Беломора» на мою голову. Так что ничего, я уже закаленный.