Ее гостевая книга в Интернете полна комплиментов и признаний в любви: «Юля, вы такая красивая! Можно ли как-нибудь с вами познакомиться?», «Обожаю смотреть „Сегоднячко“ и смотреть на тебя! У тебя очень красивое имя, и ты самая красивая ведущая на нашем ТВ», «Просто почти влюблен. Постараюсь смотреть чаще», «В тебе сочетаются две вещи — шикарная дама и обалденная девчонка». И так далее… А коллеги-телевизионщики уже давно называют Юлианну Шахову Клеопатрой. Неудивительно, что и нашу встречу ведущая назначила в салоне красоты. Где еще можно посекретничать двум девушкам? О своем, о женском…

 — Юлианна, возможно, вопрос покажется вам глупым, но тем не менее — вы не устали столько лет слушать комплименты от мужчин в свой адрес?
 — Дело в том, что я — Львица, а со Львами вообще очень легко — они так любят лесть! Причем знают, что им льстят внаглую, но это так приятно! (Смеется.) На самом деле нет, не устала. И потом, я не кокетничаю, но мне часто бывает смешно. Ведь каждый человек, даже любя лесть, знает свои недостатки. Не могу сказать, что довольна собою, я бы очень многое в себе изменила. Я, например, не считаю себя красивой. Просто могу (и фотографу — «Извините, не при мужчине будет сказано») взять карандаш и чуть-чуть изменить себе личико. Могу потрудиться немножко больше или немножко меньше.
— Ну женские хитрости мы раскрывать не будем. А что вам реально хотелось бы изменить в себе?
 — Да не знаю… Например, я мелкая. Такой карманный вариант.
— Многим мужчинам как раз нравятся невысокие женщины…
 — Да. Мы с вами мелкие, и находим себе в этом оправдание. У меня ребенок тоже жалуется: «Вот я в классе самая маленькая». Я говорю: «Ну и что, Катюш, зато все мальчишки твои». Она там первая любимица. То валентинку принесет, то цветочек. Но в принципе мы родились в это время моделек — высоких и худеньких. Потом, я восточный человек и, может быть, не слишком довольна своей фигурой. Но ничего сделать не могу — это уж природа такая.
— Однако поклонников у вас хоть отбавляй. Вплоть до маньяков…
 — Да, одного моего маньяка так разрекламировали, что он уже мегазвездой стал. Все газеты и журналы писали. Это тот случай, когда вооруженная до зубов группа эфэсбэшников выводила меня из «Останкино», потому что местная служба охраны сделать ничего не могла. Но встречались и принцы. О самом главном, кстати, почему-то никто не писал. Я сейчас потеряла его из виду и очень переживаю, парнишка был хороший. После каждого эфира встречал меня с букетом белых роз. Его уже все наши знали. Причем зимой приезжал на машине, а летом — на таком крутом мотоцикле. И даже боялся заговорить! Просто отдавал букет и уезжал. Потом я уже сама с ним познакомилась, стали перебрасываться парой слов. Узнала, что он женат, и семья в курсе его увлечения. То есть он такой нормальный фанат был. Закончилось все тем, что в последнюю нашу встречу, 8 марта прошлого года, перед переездом «Сегоднячко» на ТНТ, он незаметно в букет положил мне маленькую коробочку. Там была очень красивая золотая цепь с крестом, пятью сапфирами и бриллиантами. Я приехала домой, показала мужу. Хотела посоветоваться, как быть. Вдруг я этого человека больше не увижу и не смогу вернуть дорогой подарок?
— И что муж?
 — Сказал: «Надень в эфир. Пусть человек видит, что ты приняла его подарок и тебе приятно». И я стала надевать это украшение. Правда, мои костюмеры и гримеры очень переживали: вдруг крест какой-то заколдованный? Но мне было не страшно, я же видела, какой человек дарил.
— Подруги вам, наверное, завидуют по-черному. Не у всех такие поклонники бывают.
 — У меня практически нет подруг, чаще приятельницы. Во многом это обусловлено моим именем. Настоящие друзья Юлианны — мужчины. Может быть, в чем-то я и сама мальчишка по природе. У меня и в школе всегда были друзья-мальчишки — одной бандой на велике гоняли… А женская зависть есть, и я всегда ее чувствую. Даже не зависть, а определенное соперничество. Но если оно здоровое — это даже помогает, стимулирует.
— Не на этой ли почве у вас некогда случился конфликт со второй ведущей «Сегоднячко» Ольгой Грозной?
 — Да там не конфликт был, а просто смешная ситуация. Она не стоит и выеденного яйца. Ольга — большой ребенок. Поэтому я не могу серьезно обижаться на нее или конфликтовать. Был какой-то конкурс красоты, и вести его пригласили нашу четверку с Эйбоженко, Цивилевым и Грозной. Шли переговоры, но потом мне позвонила подруга, которая этот конкурс организовывала. Говорит: «Юль, мне уже не нужна вся четверка. Проведешь конкурс вдвоем с Аристархом Ливановым?» Я говорю: «Да, легко». Так из четверых пригласили только меня. Ольга безумно обиделась, а я долго не могла понять, в чем причина. Через какое-то время была презентация моего музыкального диска в родном Архангельске. Я позвонила Оле с просьбой поменяться эфирами. Но она отказала и стала вспоминать собственно тот инцидент, который ее так напряг. С ее точки зрения, вести конкурс должны были либо мы все, либо я тоже должна была отказаться. В общем, как бы в отместку она не отпустила меня на презентацию. Мы перестали общаться, а помириться-то нам негде — в разные дни работаем. Потом я поняла, что нас больше мальчишки ссорят. Им же скучно, вот и развлекаются. Друг на друга нам наговаривают: «А ты знаешь, Ольга про тебя тако-ое сказала? А ты слышала, Юльку пригласили на прием к Папе Римскому?» Но не так давно мы вдруг осознали, что нас просто сталкивают. Я поняла, что нам нечего делить. Наоборот, даже есть повод подарить ей свой диск на день рождения.
— Вы никогда не думали сделать музыку второй профессией?
 — У меня есть очень хороший друг, продюсер. Говорит: «Я бы мог раскрутить тебя с полпинка». И я знаю, что мог бы. Но дело в том, что я пою романсы. Цыганские, грузинские, а большей частью — свои. Видимо, это какая-то компенсация моего молчания в эфире. Я пою музыку не для души, а музыку собственной души. Слова для меня всегда первичны. А для того, чтобы раскрутиться как певице, нужно петь коммерческую музыку. На романсах никогда не сделать себе имя и, как говорит мой продюсер, не заработать денег. Но они не для того и пишутся, чтобы собирать стадионы. Есть, конечно, Валентина Пономарева, Алла Баянова, Камбурова…
— Жанна Бичевская.
 — О-о-о, отдельный вопрос! На эту тему даже говорить не хочу. Я пошла недавно на ее концерт — первый раз в жизни встала и вышла из зала. Извините за грубость, но она просто больной человек. Говорит со сцены какие-то сектантские вещи: «Мы — русские! Запад пусть сгниет! Пусть они пропадом пропадут!» Оттуда выходили интеллигентные люди, возмущенные: «Мы сами русские, но она просто нас оскорбила». А я не русская, например. И не скрываю своей национальности, если кому-то это интересно. Никогда в жизни не была националисткой и не считаю себя в чем-то ущербнее русского человека. Поэтому Жанна Бичевская для меня — мертвое имя.
— У вас грузинские корни?
 — Нет, еврейские. Новоженовские. (Смеется.) Как смешно сказал когда-то Лев Юрич: «Юля из старинной дикторской семьи». Не из старинной, но по крайней мере второе поколение. Моя мамочка 32 года отработала на телевидении, диктор высшей категории, заслуженный работник культуры. На ее школе я и выросла. Хотя в профессию не собиралась никогда, видимо, так должно было случиться по звездам. Я тепличный провинциальный ребенок. Северянка, обожающая свой Архангельск, никогда не болела Москвой. У меня была своя программа на местном ТВ. Но в один прекрасный момент к нам приехали представители из Москвы, с РТР, и предложили поехать на стажировку. Родители сказали — это шанс. Помню, меня взяли в дикторский отдел. Там было нас всего 10 девочек, и все москвички. Технику речи преподавала Светлана Жильцова. Со мной она отказалась заниматься: «Мне нечему тебя учить, ты уже готова». Я была счастлива. Это мамочкина заслуга. Меня и в «Сегоднячко» до сих пор дразнят — «общество любителей русского языка». Я не терплю, когда люди говорят безграмотно в эфире. Всегда всем ударения исправляю, теперь и Лев Юрич у меня консультируется.
— А как сама мама относится к вашей телевизионной деятельности?
 — В целом мама мною довольна, как ни странно. Но она переживает, когда любой человек, в том числе и я, не имеет возможности раскрыть свой потенциал. Потому что в любимой мною программе «Сегоднячко» патриархат. Дамская роль там чисто декоративная. Когда ты знаешь, что уже не хорошенький 18-летний цветочек с длинными ножками, а у тебя есть определенная мудрость, ты тоже умеешь рассуждать на разные темы, у тебя тоже есть свое мнение — но твой опыт и комментарии никого не интересуют. Потому что есть концепция программы — двое мужчин и одна дама. А троим немножко тесновато в этой программе. И мама, безусловно, критикует: «Ну что сидишь и молчишь, как брошка?» А я не могу перекрикивать и базарной теткой лезть, пока мне не дадут слова. Хотя мы обе понимаем, что через себя здесь не перепрыгнешь. И возможности как-то себя проявить, показать, что ты не дурак, — нет.
— Вы не чувствуете себя реализованной на экране?
 — Тут палка о двух концах. С одной стороны, я — Лев. То есть Львица. И я жутко ленивый человек. Мне бы лучше валяться на диване и принимать комплименты. С другой стороны — я голодна до профессии. Поэтому ее никогда не будет достаточно, даже если ты считаешь, что реализован многократно. А реализоваться в условиях идеологии сегодняшнего дня очень сложно. Сейчас время ви-джеев, музыкальных ведущих, развлекательного телевидения. Для того чтобы что-то изменить, нужно подкрепить это хорошей суммой денег, привести спонсора и сказать: хочу делать авторский проект. А это «хочу», безусловно, есть. Не могу сказать, что я все умею, но я бы за многое взялась. Может быть, исключая новости. Здесь мне сложнее, поскольку я очень веселый человек и… Я — кокетка. Как сказала подруга моей мамы: «Юлю можно посадить в пустой комнате, где стоит только табуретка, и она будет кокетничать с этой табуреткой». Поэтому вести новости — а они не всегда радужные, — чтобы я могла лыбиться от уха до уха, сложновато. «Сегоднячко» — программа народная, здесь я могу быть естественной. Захочу — улыбнусь и морду могу скривить смешную.
Потом, куда попало себя предлагать не пойдешь — статус не тот. Если откажут, будет очень больно. Я никогда не проходила никаких отборочных туров, веселых стартов. Только один раз в жизни, когда закрылся наш дикторский отдел, пришлось самой пойти к Новоженову. У меня в Архангельске была своя программа — «Ритм», похожая по концепции на «Сегоднячко». Единственное, я там сама была хозяйкой. Не было этих, как говорят мои друзья, «Юля и два питбуля» (Трио «Сегоднячко». — Авт.). Я не на галерке попискивала, а сама приглашала гостей, снимала сюжеты. И вот пришла к Новоженову: «Вам нужны профессионалы? Я из ненавистной вам дикторской династии». Поскольку дикторов он не любит, тогда уже в моду входили журналисты. Устроили мне каcтинг на иностранном языке. И слава Богу, что кастинг был такой! А то слухи, как отбирают в эту передачу, ходили всякие. (Смеется.) Может, я и с Севера, как Фрося Бурлакова, приехала, но я девушка целомудренная. Хотя в «Плейбое» снималась. Но не разделась! За это наказали и сняли с обложки. В Интернете, кстати, есть игрушка. Муж нашел. Типа паззлов — моя фотография из «Плейбоя», разрезанная на много кусочков: «Собери Юлианну Шахову». Муж сидел полночи, не поверите — не собрал! Я говорю: «У тебя, оказывается, еще столько непознанного! Так плохо меня знаешь, что даже тело по паззлам собрать не можешь. Сиди и изучай, есть над чем работать».
— А кто у нас муж?
 — Он… Волшебник! Занимается 3D-графикой и компьютерным дизайном. В переводе на народный язык — получает от архитектора чертеж (дома, офиса, бензоколонки) и по нему делает фотографию того, чего еще нет в природе. Причем какого качества! Главный архитектор Москвы передавал ему привет, не будучи с ним знакомым. Очень талантливый парень. За что ни берется, все у него хорошо получается.
— Очень интересно, как выглядит Юлианна Шахова дома? Бывает, чтобы в халате и без косметики?
 — Халат — нет. Я люблю джинсы и спортивные костюмы. И без косметики даже дома ходить не люблю. У меня какая-то очень незащищенная мордуленция получается, сразу школьницей становлюсь. А так — чувствую себя как-то значительнее. Иначе маленький рост, да еще и без косметики — я же говорю, карманный вариант. (Смеется.) Никто всерьез воспринимать не будет. Ребенок выйдет из подчинения, друзья обнаглеют совершенно. Дома ведь я — хозяйка кофейни. Не могу, когда он пустой. Редко бывают моменты, когда мне очень хочется тишины. Дом всегда полон народу, друзей. Родители возмущаются безумно, а мы ничего с этим не можем сделать, потому что и не хотим ничего менять. Так что кофейня работает.
— А маникюр-то не страдает от гостей? В том смысле, что готовить приходится?
 — Абсолютно не страдает. Этот маникюр держится две-три недели. И им очень удобно скрести кастрюли, сковородки и жвачку на полу. К тому же не царапается. Так что гостям мы рады. Дружба — это тоже профессия. Здесь тоже надо уметь достигать определенных высот и падать красиво. У меня в дружбе много было разных моментов. Кому-то была интересна только внешняя сторона — цеплялись за ярлычок. Но они вовремя отпали. Какие-то люди исчезали сами собой, кто-то не очень красиво уходил…
— Камень в огород первого мужа?
 — Это немножко щекотливая, больная тема… Мой первый муж — это моя первая школьная любовь. Поэтому ничего плохого я не могу сказать о нем. Это моя фамилия, которую я выбрала себе еще в детстве. Сегодня это, с одной стороны, творческий псевдоним, с другой — фамилия моего ребенка. Он, безусловно, талантливый человек, с тремя высшими образованиями. Летчик, служил в гражданской авиации. Интересная и самодостаточная личность. Просто мы были слишком разными. Он — лидер по природе, а тут как ни выпендривайся — все равно ты муж Юлианны Шаховой. Он не мог оставаться в тени своей известной жены. Ревновал меня к профессии, к друзьям, родителям, гитаре. До смешного. Когда мы поженились, я была студенткой иняза. Карьера моя должна была быть либо учительской, либо переводческой. Что-то тихое, что заканчивается с окончанием рабочего дня, — и я встаю к плите жарить картошку. А профессия публичная и творческая не такая. Все это вызывало только раздражение. Наверное, так должно было случиться. Я поехала в Москву, он остался. Ему хотелось доказать, что он лидер и может добиться гораздо большего. И он добился, но уже без меня. Я этому искренне рада. Переживаю, когда он редко звонит дочери, потому что хочу, чтобы их отношения продолжались. Но ему тоже больно, он тяжело переживает мою новую семью. Хотя мой нынешний муж теперь уже к нему ревнует. У него тоже очень теплые отношения с Катюшкой, они большие друзья. Это такой усатый нянь для ребенка — вместе безобразничают, ссорятся и мирятся. И очень друг друга любят.
— А собственного ребенка он не хочет?
 — Он считает, что Катюшка — его собственный ребенок. А иметь еще одного ребенка… Прости меня, Господи, но я не могу позволить себе этой роскоши по ряду причин. И профессиональных, и личных. В принципе я уже не девчонка, да и живем тесновато. Я бы и не задумывалась, если бы были другие жилищные и материальные возможности. А еще… я боюсь отстать от профессии. Человека, который хотел бы самолично отказаться от этого наркотического занятия под названием «телевидение», — нет. Если телевизионщик скажет вам, что ушел с экрана сам, — кокетничает. Это очень зависимая работа. Если в тебя попал этот вирус, от него сложно вылечиться самостоятельно.