PиR духа
Чулпан Хаматова: «Не всегда могли расслышать, что я имела в виду»
Одного моего знакомого занесло как-то в Германию — типа в командировку. И решил он от нечего делать — а что в Германии, собственно, делать, не круглые же сутки сардельки есть да пивом заливаться… — сходить в кино. Показывали какой-то фильм со Шварценеггером — кажется, «Стирателя». Дубляж, соответственно, на немецком. «Представь себе, — делился впоследствии счастливчик. — Бежит этот бугай с пушкой наперевес и истошно орет: „Цурюк! Цурюк!“ Я ржал так, что меня чуть из зала не вывели. Самое главное — момент-то был явно не смешной. Публика, наверное, думала, что я обкурился». Немецкая речь — штука действительно забавная, особенно если ты ее не понимаешь. Есть в ней что-то неуловимо карикатурное: все эти «махн», «шлафн», «я-я, натюрлих» и «их бин тандем» — вызывают какую-то идиотскую улыбку. То есть прекрасно понимаешь, что ты идиот, — и все равно улыбаешься. Так что желание посмотреть фильм «Виктор Фогель — король рекламы» вполне закономерно. Там по-немецки ботает Чулпан Хаматова. Не Шварценеггер, конечно, но тоже смешно.
Все вышесказанное, собственно, есть слабое утешение для людей, купивших на этот фильм билет. Слабое — потому что Чулпан ни фига не говорит в кадре, все это лажа: дублирует ее какая-то немка, скорее всего совсем не симпатичная. Впрочем, Шварценеггера тоже кто-то дублировал, а веселья сколько было. А тут даже как-то не смешно. Может, в фильме дело? А фильм — если кто еще не знает — такой. Один тип, смахивающий на Илью Лагутенко, случайно (то есть буквально с улицы) попадает в PR-агентство. PR-агентство, если опять-таки кто не знает, есть организация, делающая деньги из воздуха. Идеальное место работы для человека, который ничего не умеет. Так вот, именно такой человек приходит в агентство под названием «Мозговой штурм» и сходу начинает готовить рекламную кампанию «Опеля». Очень быстро, правда, выясняется, что ничего, кроме горящих глаз и желания заработать побольше денег, у юноши нет: все его идеи настолько кошмарны, что даже руководство, жаждущее чего-то новенького, близко к тому, чтобы указать новому сотруднику на дверь. И тут вдруг Виктор Фогель (так зовут юношу) знакомится в ночном клубе с очаровательной девушкой Сарой, играет которую… вы знали — Чулпан Хаматова.
— Когда меня пригласили в картину, особых надежд я не питала. Думала, подсунут стереотипную роль русской проститутки, которая провозит через границу кокаин в трусах… Знала, что в такой ширпотреб не пойду, поэтому настроена была скептически. Но читаю сценарий (к тому времени я более-менее освоила немецкий): никакая не проститутка, нормальная девушка, художница, занимается инсталляциями, богатая, немка… Я недоумевала: зачем им русская актриса? Почему на кастинг вызывают именно меня? Но поехала. Поиграла перед камерой. И мне сказали, что меня утвердили. А дальше начались съемки. А я, конечно, говорю с акцентом. Он у меня не сильный, не грубый, но есть. К тому же в Германии с большим успехом — не так, как у нас, — прошел «Лунный папа», и публика знает, что я русская актриса. Словом, встал вопрос: делать ли из моей героини-немки русскую или меня озвучивать. К сожалению, решили озвучивать. Хотя я чистила язык как могла. Но от акцента в короткий срок не избавиться. При озвучании многое пропало — и по смыслу, и в плане юмора. — Мы сначала даже такую фишку придумали: что я дочка русского дипломата. Пересняли один фрагмент на русском, где я это объясняю… Но потом от этой идеи отказались. Причина? Примитивная. Я бы даже сказала, политического свойства. У моей героини роскошная квартира, машина, а при папе-дипломате, как решили немцы, такого быть не может. Раз богатая — значит, родители бандиты. И это нужно как-то оговаривать. Так мне сказал продюсер. Режиссер был расстроен. И звукорежиссер был расстроен. И я тоже была расстроена, когда узнала, что в озвученном варианте какие-то акценты сместились. Не потому, что плохо озвучили. Просто, видимо, не всегда могли расслышать, что я имела в виду. — Думаю, фильм не мог получиться «еще одной молодежной комедией» хотя бы потому, что его режиссер — личность нестандартная. По стилю работы — глубине вовлечения в процесс всей съемочной группы, тому, как он выстраивает кадр, ведет камеру, работает с артистами, — он ближе к арт-хаусу. Вот как, например, он подбирал музыку? Он жил ею, постоянно заводил у себя в машине, на съемочной площадке мы постоянно пели песни. А потом все это вошло в фильм. Саундтрек к фильму получился абсолютно безбашенный — какие-то никак не связанные друг с другом вещи, кроме разве что настроенческого момента. Мы долго репетировали… Все это не похоже на вариант: «снять культовую картину, на которую будут ломиться люди, и заработать много денег». Мы пытались всерьез разобраться в клубке проблем: деньги—любовь—искусство—реклама—старшее поколение. Собственно, на этом моменте вы встаете и идете за пивом. Потому что человек, посмотревший в своей жизни две-три молодежные комедии типа «Десять причин моей ненависти», знает, что произойдет дальше. Выяснится, что девушка — талантливая фотохудожница из богатой семьи, уставшая от занудных родителей и мечтающая о персональной выставке. Что она может помочь Виктору Фогелю заработать вожделенные миллионы. Да только Фогель сам все испортил, сбагрив рекламному агентству фотографию своей подружки, на которую у той были совсем другие планы. Ты меня предал, задница, между нами все кончено, и засунь себе в карман свой чек на 50 тысяч евро — не все можно купить.
— Главный герой — он тоже не «еще один», мне не кажется, что он «модный». Актуален лишь род его занятий. А сам мальчик — очень нетипичный. Кстати, как и актер, который его сыграл. Ой, это очень интересный человек. Он ничего не понимает в современной музыке, она его как бы не интересует. Слушает «Роллинг Стоунз», носит исключительно рубашки 60-х. И — поверьте, я его знаю, потому что мы долго общались, — это не понтерство, это его суть. Он сам музыкант, играет в рок-группе. Меня часто таскал рок-концерты слушать. Так рушится уверенность Виктора Фогеля в том, что деньги — самое главное в жизни, и так рушится сюжет фильма, который начинался как действительно неплохая молодежная комедия. Потому что самый большой грех для кинематографа — это пошлость. Мысль о том, что главное в жизни не деньги, а любовь, может, и была актуальна лет тридцать назад. На дворе, однако, 2002 год. Заниматься дешевым морализаторством не время. Снимать клипы длиной в полтора часа и называть это альтернативным кино — эта идея тоже себя исчерпала. Остается лишь любоваться крупными планами Чулпан Хаматовой — их в фильме предостаточно — и поглядывать на часы. Далеко ли еще до хеппи-энда? А то уже курить хочется… Впрочем, чего уж там злословить. Фильм смешной. Правда, для того чтобы наслаждаться изысканным немецким юмором, надо обладать горящими глазами Виктора Фогеля. И чтобы ни одна мысль не задерживалась в твоей голове больше двух минут — до следующей искрометной шутки.
— Когда ты говоришь там, что ты русская театральная актриса, твой статус мгновенно повышается. У них ощущение, что ты чуть ли не со Станиславским дома у себя чай пьешь. Следующим проектом будет «Goodbye, Lenin!» Вольфганга Беккера. В Германии этот фильм выйдет в октябре. Я там играю русскую. Поэтому, невзирая на акцент, мне разрешили говорить своим голосом.
