Расположившаяся на время съемок в новом фильме о Джеймсе Бонде в уютных апартаментах в аристократическом районе Лондона Хэлли Берри настолько вальяжна и уверена в себе, что кажется, вся ее жизнь была усыпана розами. Не совсем. Просто с годами она привыкла не замечать боль — ни физическую, ни эмоциональную. Бывший бойфренд так избивал актрису, что она почти оглохла на одно ухо, но первым делом мисс Берри вспоминает про голливудский расизм: «Ужасней всего, когда есть любовная история, скажем, с каким-нибудь знаменитым актером, и нет ни одной причины, по которой я не могла бы сыграть его партнершу. Но продюсеры говорят: „О, нам нравится Хэлли, но мы не хотим, чтобы эту роль играла черная“. И что бесит меня больше всего, они даже не понимают, что это и есть расизм. Они говорят мне это прямо в лицо».
Таким образом Хэлли отказали в роли паркового смотрителя в фильме «Сломанная стрела» Джона Ву: студийные боссы решили, что это нонсенс — чернокожий парковый смотритель. Но все эти инциденты не могут отвлечь мисс Берри от того, что она называет «миссия». А миссия эта — «стать цветной актрисой, выбирающей роли. Добиться того, чего не удавалось еще ни одной женщине. Найти выход, когда выхода нет».
Хэлли Берри сейчас 35, и она стала первой афроамериканкой, получившей награду Киноакадемии за главную роль, сыграв официантку Летицию в «Бале монстров» — девушку, которая в одиночку воспитывает ребенка после того, как палач-расист казнил в тюрьме ее мужа.
Но история мисс Берри совсем не грустная. Несмотря на пресловутый голливудский расизм, ее поддерживают самые влиятельные белые мужчины индустрии, например, Уоррен Битти и продюсер Джоэл Силвер. Но своим секретным оружием актриса называет Винсента Чирринчионе — менеджера, с которым работает уже 14 лет.
Чирринчионе, начинавший с работы с актерами из «мыльных опер», нашел мисс Берри совершенно случайно, когда ему понадобилась красивая черная актриса, а он не знал ни одной подходящей. Он спросил совета у одной из своих клиенток, и та порекомендовала Хэлли, только что победившую в конкурсе «Мисс подростковая Америка−85». Несмотря на то что ни мисс Берри, ни мистер Чирринчионе не знали, как пробиться к славе, вместе они создали странную, но успешную комбинацию.
«Винс — это бульдог, — говорит мисс Берри о своем агенте, разговаривающем по телефону в соседней комнате. — Ни один из нас не знал, чем нам предстоит заниматься, но мы все равно ввязались в эту авантюру. Он просто не желал слышать „нет“ и всеми способами затаскивал меня на кастинг. Он говорил: „Я сейчас заведу тебя в комнату, и ты что-нибудь изобразишь“. Но войти в эту комнату, особенно если ты черная актриса, это и есть самая сложная часть плана».
Для 54-летнего мистера Чирринчионе работа с мисс Берри была своего рода образованием: «Никто не верит, но я просто итальянец из Бруклина. Когда Хэлли попала в 1991-м в „Строгий бизнес“, ее вначале не хотели брать, говорили, что она недостаточно черная. Но я бился и кричал там целый день, так что под вечер контракт подписала все-таки Хэлли. Конечно, я нажил тогда множество врагов, хотя даже не представляю, кто они. Если у человека вокруг головы обмотана простыня, мы знаем, кто это. Но мы не всегда различаем врагов».
Мисс Берри — ребенок от смешанного брака, ее мать была белой, а отец черным, но это никого не волнует в Голливуде. «Мне объясняли это на примере молока, — рассказывает Чирринчионе. — Говорили, что молоко — это молоко до тех пор, пока не добавишь шоколада. И неважно, сколько ты добавил, — много или совсем чуть-чуть».
Но мисс Берри говорит о расизме, только если спросишь. В жизни она совсем не считает себя жертвой — наоборот, еще в школе она стала капитаном чирлидеров, президентом класса и королевой выпускного бала.
Хэлли считает, что это мать, Джудит Берри, подготовила ее к нелегкой доле полукровки. Джудит, которая до сих пор живет в Кливленде, в одиночку растила Хэлли и ее старшую сестру: муж ушел от нее, когда младшей дочке было 4.
«Моя мать очень сильная, — говорит мисс Берри. — Это она внушила мне, что я ее дочь, что я наполовину белая, но люди на улицах думают, что я черная, и притесняют меня. Надо смириться со своим цветом кожи, принять его. Но для этого нужно перебороть не только людей на улице, но и саму себя».
Родители Берри развелись еще до ее рождения. Отца девочка впервые увидела в 10 лет, когда папа с мамой снова сошлись почти на год. Актриса говорит, что отец был буйным алкоголиком: «Он бил маму и сестру. Он швырял нашу собаку в стену. Но он ни разу не тронул меня. Когда моя сестра видела, что он бьет мать, она бросалась на ее защиту, а я просто убегала и пряталась».
С тех пор Хэлли видела отца только однажды, в 22 года, и «не почувствовала ничего». Но, по ее убеждению, именно детские впечатления повинны в ее выборе мужчин: «Я путала подобное поведение с любовью». Но она не держит зла на своего бойфренда и первого мужа, бейсболиста Дэвида Джастиса, которому суд запретил приближаться к бывшей жене. «Это заставило меня обратить взгляд внутрь себя и увидеть, почему я выбираю таких мужчин, — поясняет она. — Дэвид — отличный парень. Может, это что-то во мне, из-за чего проявляется темная сторона его натуры».
Второй муж актрисы, ритм-энд-блюзовый музыкант Эрик Бент, «и мухи не обидит». Хэлли вышла за него в прошлом году и удочерила его 10-летнюю дочь Индию. «Мой развод был настолько болезненным, что я больше не хочу снова проходить через это, — говорит Хэлли. — Я поняла, что теперь у меня есть возможность выбрать хорошего спутника. Не быть выбранной, а самой выбрать».

Что касается карьеры, мисс Берри почти не делала ошибок. Впервые мистер Чирринчионе позвонил ей, когда она училась в Чикаго. Вообще-то Хэлли хотела стать журналисткой, но бойфренд послал ее фото на конкурс красоты, и от былой мечты не осталось и следа. Агент посмотрел демонстрационную кассету, после чего пригласил красотку в Нью-Йорк на пробы. Правда, Хэлли провалилась на кастинге в сериал «Дни нашей жизни», зато в 1989-м получила постоянную работу в «мыле» «Живые куклы» о жизни моделей.
Первый прорыв на большой экран произошел в 1991-м — Хэлли получила небольшую роль наркоманки в «Лихорадке джунглей» Спайка Ли. Режиссер потом признался, что долго сомневался, давать ли девушке роль, — слишком уж она хороша собой. Кстати, Хэлли тоже колебалась: ее не устраивала ненормативная лексика персонажа. Но партнер по съемкам Сэмюэл Л. Джексон провел девушку по всем злачным местам Манхэттена и подготовил к роли. «Когда смотришь на Хэлли, — вспоминал Джексон, — кажется, что единственное ее достоинство — симпатичная мордашка. И я сказал ей: «Эта роль поможет тебе навсегда отделаться от этого проклятия».
Спайк Ли был покорен в первые же дни съемок: «Большинство актрис, которые выглядят, как Хэлли, никогда не доходят до самых глубин образа. Любовную сцену с Билли Бобом Торнтоном в «Бале монстров» она играет с той же отдачей, что и роль опустившейся наркоманки в моем фильме. И это нелегко для нее: ей пришлось преодолеть множество препятствий».
«Я нахожу способ обойти препятствия», — хвастается Хэлли. Например, как в случае с лентой «Флинтстоуны» 1994 года. Режиссер Брайан Левант предполагал отдать роль Шэрон Стоун, но мистер Чирринчионе выбил встречу и для Берри. «Я убедила его, что в наше время Бедрок должна быть более космополитична, и, кажется, он понял, — вспоминает актриса. — Через несколько дней они предложили мне роль. Для меня это был очень знаменательный момент, ведь я впервые получила роль, написанную для белой женщины».
На самом деле это было уже не впервые: партия Хэлли в фильме «Последний бойскаут» (1991) тоже была предназначена не для черной. «Мне нужна была хорошая актриса, а Хэлли — хорошая актриса, — вспоминает продюсер Джоэл Силвер. — По-моему, в Голливуде не нужно обращать внимания на цвет. Вы же знаете, большинство этих цыпочек не умеет играть. Они выглядят сногсшибательно, но большую часть материала приходится выбрасывать. А Хэлли — отличная актриса».
Настолько, что в 1996-м Силвер снова пригласил ее в «Приказано уничтожить» со Стивеном Сигалом и Куртом Расселлом и заплатил ей миллион долларов — ровно вдвое больше, чем она получала до этого. «Он сказал: «Ты стоишь того», — хвастается Берри.
Еще одного сторонника актриса получила после фильма «Булворт» (1998) с Уорреном Битти. «Уоррен тоже не хотел, чтобы я играла, — вспоминает мисс Берри. — Но Винс поступил как обычно: достал всех, кого только можно, вплоть до людей, которые знали кого-то, кто знал Битти. В конце концов со мной назначили встречу».
В течение месяца Хэлли несколько раз обедала с Уорреном, пока он все-таки не решился утвердить ее. Ей предстояло играть молоденькую, глупенькую любовницу крупного политика. «Отношения с Уорреном напоминают танец, — говорит Хэлли. — И теперь я совсем не удивляюсь, что он перебрал почти всех женщин в Голливуде. Вместе с ним чувствуешь, что ты — единственная, что ты на вершине мира. А правда это или нет, уже неважно».
Со своей стороны мистер Битти отмечает, что «не знает никого, кому бы не нравилась Хэлли». Даже его жена, актриса Аннетт Бенинг, «влюбилась в нее с первого взгляда, что случается раз в столетие». После съемок фильма Битти и Берри стали дружить семьями и до сих пор устраивают общие пикники.
Так как же она очаровывает таких мужчин, как Уоррен Битти и Джоэл Силвер? На вопрос, манипулирует ли она ими, мисс Берри совершенно не рассердилась: «Я всегда первая говорю, что сама не знаю, что делаю. Поэтому людям так приятно учить меня. Я все впитываю как губка — покажите мне то, покажите мне это».

Особую связь Хэлли чувствует с легендарной чернокожей актрисой Дороти Дэндридж, которую она играла три года назад в телефильме «Познакомьтесь с Дороти Дэндридж». Афроамериканская легенда родилась в той же кливлендской больнице, что и Берри, и была примерно того же возраста, когда ее номинировали на лучшую актрису в 1954-м. Но о политкорректности в те времена еще не слыхали: негритянке не давали номер в гостинице, она не могла найти подходящих ролей и умерла в 42 года от передозировки. «Она не могла купаться в одном бассейне, пользоваться одной уборной или есть в одном ресторане с людьми, с которыми работала, — говорит мисс Берри. — Я даже не представляю, что она переживала. Пожив ее жизнью всего три месяца, я не позволю, чтобы индустрия пережевала меня и выплюнула на помойку. Теперь я считаю своим долгом показать, что это они убили ее».
Ей понадобился целый год, чтобы пристроить ленту на ТВ, к тому же Дженет Джексон и Уитни Хьюстон в то время тоже занялись подобными проектами. «Я была в панике, когда узнала, что они обе пытаются сделать то же самое, ведь у них куда больше денег и влияния, — вспоминает Хэлли. — Тогда я подумала, что надо выйти из игры с достоинством. Но Винс сказал: «Что значит выйти из игры? Ты работала над этой историей семь лет».
Все решилось за два дня до начала съемок. Менеджер Дороти Дэндридж прислал Берри целую коробку вещей, принадлежащих легендарной актрисе, в том числе и голубое вечернее платье. «Я надела это платье, и оно так идеально сидело, будто было сшито специально на меня, — говорит Хэлли. — Вот тогда я окончательно решила, что буду делать фильм».
В течение всех съемок Берри хранила это платье в своей гостиной, а через год получила «Эмми», «Золотой глобус» и награду Актерской гильдии.
После картины о Дороти Дэндридж Хэлли снялась в еще одном фильме Джоэла Силвера — хайтек-триллере «Пароль «Рыба-меч». Там актриса играла сексапильную преступницу и впервые появилась на экране топлесс. «Я сказала Джоэлу, что не хочу раздеваться перед камерой. Он выслушал мои возражения, но сказал, что мне придется сыграть в любом случае. И я сыграла».
«Пароль «Рыба-меч» вышел вскоре после шумного скандала с автомобильной аварией, что имела место в феврале 2000-го. Хэлли обвинили в том, что она покинула место катастрофы и не оказала помощи пострадавшим. Ей пришлось заплатить штраф в 13,5 тысячи долларов. «Это было так ужасно, — это Хэлли говорит о многочисленных нападках после аварии. — У меня было чувство, что все меня презирают и больше никогда не будут со мной разговаривать. Зато после аварии я поняла, что жизнь — это не репетиция. Надо жить для себя и не волноваться о том, что другие о тебе подумают».
Авария ли так повлияла на мисс Берри или появление топлесс на экране, но вскоре она согласилась на откровенную любовную сцену с Билли Бобом Торнтоном в «Бале монстров». «Все считали, что ей не стоит играть в этом фильме, — вспоминает менеджер Чирринчионе, — в том числе и режиссер Марк Форстер. Я тогда жутко разозлился, достал телефон Марка и говорил с ним минут 15—20».
«Не думаю, что сумел объяснить ему свою позицию, — вспоминает режиссер, — но пообещал подойти со всей ответственностью к выбору актрисы. Честно говоря, я и не думал брать Хэлли, я считал, что она слишком лощеная. Но в ней было столько страсти, столько желания, к тому же я увидел невероятную грусть в глазах, и мне ничего не оставалось, как утвердить ее на роль».
Тогда еще никто не знал, что за эту роль Хэлли получит «Оскара», но подобные мысли все-таки уже были. «Для меня это значит ровно столько же, сколько и для остальных цветных женщин, — говорит актриса. — Это значит, что начнется новая эра, о которой Дороти Дэндридж не могла и мечтать».
Что касается Бондианы, решение сыграть в очередном фильме об агенте 007 было трезвым расчетом. Для этой роли Хэлли изучает оружие и рукопашный бой, что, по ее словам, не слишком характерно для девушек Бонда. Ее героиня — Джинкс — женский эквивалент Бонда и в физическом, и в интеллектуальном плане. «Звучит легкомысленно, но это часть плана по достижению всемирной известности. Когда тебя знают по всему свету, когда платят по 10 миллионов за роль в коммерческом проекте, а дома можешь себе позволить сыграть для души — такую работу можно любить».