«Аварийная» ситуация — это когда все у тебя просто супер. Примерно так, как у «Дискотеки Аварии», которая в этом году собрала едва ли не все наиболее значимые в России музыкальные премии: «MTV Europe Music Awards», «Песня года», «Золотой граммофон», «Рекордъ».

Что неудивительно. Удивительно другое: почему все это не случилось с «аварийцами» раньше? Они популярны уже не первый год, их любят и школьники, и банкиры. За юмор и самоиронию, за бешеный драйв на концертах…

Что говорить — награда нашла героев.

— Два года назад, получая премию «MTV Europe Music Awards», Робби Уильямс сказал: «Я хочу поблагодарить MTV за то, что у меня есть три машины, пять домов и подруга-супермодель». За что могли бы поблагодарить MTV вы? И как вам кажется, какую роль эта награда сыграет в вашей жизни?

Алексей Рыжов: — У меня, например, машины нет. А квартиру я снимаю…

Алексей Серов: — Если рассматривать этот вопрос с финансовой стороны, то между нами и Робби Уильямсом параллели проводить некорректно. Он живет на Западе, где исполнители, композиторы и авторы текстов основную часть дохода имеют с продажи носителей. Мы живем в России, где основной доход с носителей имеют пираты. Поэтому не можем похвастаться машинами и домами. Но MTV все равно огромное спасибо. За то, что они сделали нам такое промо, в том числе и на Европу. Что и в Европе теперь знают, что Best Russian Act — «Дискотека Авария»… Хотя там этому факту, я думаю, придали мало значения.

Николай Тимофеев: — Мы просто мелькнули, и все…

— И никаких предложений от западных продюсеров?

А. С.: — Нет. Такие предложения начинают поступать только тогда, когда ты сам ищешь их. Наша победа на MTV больше значима для России, для наших поклонников, которые реально голосовали за нас — через Интернет, открытки присылали… Эта премия не купленная, как это обычно бывает у нас в стране. Хотя мы номинировались на нее в очень странной компании.

— Вот! «Тату» — здесь сомнений никаких. Но еще — Ариана, группы «Каста» и «Эпидемия». Как вы это для себя объясняете?

А. С.: — Ну, раз за них столько людей проголосовало…

Н. Т.: — Вообще-то у нас есть информация, что кое-кто из пятерки номинантов попал в нее благодаря тому, что нашел способ взломать систему голосования и, пока это не расчухали, накручивал себе голоса через Интернет.

А. Р.: — Мы правда попали не в ту компанию, в которой нам хотелось бы победить. И хотя лично я в принципе не подвергаю сомнению номинацию группы «Каста» — у них много поклонников, — гораздо приятнее было бы выиграть эту премию у Земфиры и «Мумий тролля».

— Вы считаете себя «Best Russian Act»?

А. Р.: — Премию MTV мы получили вполне заслуженно. В нашей стране есть исполнители, которые считаются лучшими априори. Но, возможно, они недостаточно проявили себя именно в тот период, когда шло голосование на MTV. А у нас вышел сильный альбом, сильный клип крутился. В этом году мы вообще получили много премий. Две абсолютно не связанные друг с другом тусовки — MTV и «Песня года» — признали нас лучшей группой. Мы получили «Золотой граммофон». И с концертами дела шли хорошо, и альбом «Маньяки» продавался лучше других, за что, кстати, мы получили еще одну премию — «Рекордъ». Как-то так закрепилось, что самые наши популярные исполнители — это та же Земфира, «Мумий тролль». Но в этот раз победили мы. А в следующий, возможно, еще кто-то. А мы, может быть, вообще уйдем в подполье и не получим ничего.

— И вы из-за этого не расстроитесь.

А. Р.: — Абсолютно. Есть время разбрасывать камни и время их собирать. Вот в прошлом году мы сидели в студии, записывали новый альбом, зная, что он нас прославит, не совались никуда. Лучшей группой по итогам «Песни года» стали, кажется, «Иванушки international», награда «MTV Europe Music Awards» досталась Алсу, на «Евровидение» поехали «Премьер-Министр». Нас спрашивали: «А как же вы? Вам не обидно?» Мы отвечали: «Да нет. Подождите, ребята, вот запишем альбом, другие дела закончим — и тогда…» Ну вот, мы все закончили, подготовились основательно, и — покатило.

Н. Т.: — Причем после очень сложного периода. Когда умер Олег (Олег Жуков — четвертый солист группы. — Авт.), все думали — мы исчезнем.

— 11 октября у Олега был день рождения. Как-то отметили?

А. С.: — Да о таких вещах не рассказывают вообще-то… Ну да, отметили. Просто вспомнили его. Нам без него плохо. Ему, мы надеемся, там лучше, чем здесь. На вручении премии MTV мы сказали, что посвящаем ее Олегу. Но этот кусочек не показали почему-то. Наверное, он пропал во время монтажа.

— Удивительно, но именно когда умер Олег, журналисты написали о вашей группе столько гадостей! Что якобы, пока Олег умирал здесь, вы отдыхали на югах, что он вас звал, а вы к нему не приехали. Кто-то особенно «талантливый» похоронил его еще до сметри… Вы же вроде слывете драчливыми парнями. Ну и накостыляли бы всем этим ребятам за клевету.

А. С.: — Я одному человеку правда чуть морду не набил. Как раз тому, кто за два месяца до смерти Олега объявил в эфире одного из телеканалов, что он умер. Причем человек этот ивановский, наш, я его хорошо знал, мы с ним в одном детском эстрадном ансамбле занимались. Когда я его после того заявления увидел — не знаю, как меня остановили, в полете уже поймали. Сука он, других слов у меня нет… А знаете, как все было с Олегом на самом деле? За два дня до его смерти я похоронил отца и был дома. А ребята — на отдыхе, с которого так просто не прилетишь, хотя они ради этого были готовы что угодно сделать. Но они не полетели. Потому что я позвонил им и сказал: «Не надо. Все сделаем как полагается. Теперь все равно ничего уже не поправишь».

Н. Т.: — Когда мы с Лешкой улетали отдыхать, никто ничего подобного не предполагал. Олег проходил химиотерапию, мы были уверены, что все будет в порядке. Песня «Дискосуперстар» была написана с тем расчетом, чтобы он мог триумфально вернуться на сцену. Но она стала песней его памяти.

— И имела такой успех, и клип на эту песню тоже, что стали говорить: «Авария» даже на смерти друга сделала себе промо.

А. Р.: — Есть люди, которым нравится злословить, во всем искать теневые стороны. Вот с победой в Барселоне нас мало кто поздравил…

А. С.: — Зато одна журналистка написала, что наше выступление на «MTV Europe Music Awards» снималось заранее и это была унизительная процедура. Да, мы снимались накануне, но ничего унизительного в этом не было. И точно так же, отдельно, доснимали лучших исполнителей Германии, Великобритании, Испании… Это нормально. Каждый из нас популярен в своей стране, а не во всем мире, поэтому в церемонию награждения нас могли воткнуть лишь небольшим кусочком…

— Дайте, я еще совсем чуть-чуть позлословлю. Есть мнение, что гитарный рейв из вашего последнего хита «Хип-хоп, хаус и рок-н-ролл» сильно напоминает песню «Fight for your right» группы «Beastie Boys».

Н. Т.: — Ну нет. Я хорошо знаю эту песню. Хотя нас с «Beastie Boys» часто сравнивают. Мы тоже читаем рэп.

— Да у вас и клипы на эти песни чем-то похожи. У них — дом, и в доме том мальчики-ботаники, к которым приходят отвязные девчонки и участники «Beastie Boys», после чего начинается крутая вечеринка. У вас — тоже дом, только здесь уже девочки, к которым заваливается «Дискотека Авария», после чего опять же начинается вечеринка.

А. С: — Так, и в чем сходство? По такому принципу можно набрать двадцать восемь клипов и объявить, что все они похожи друг на друга. Нет, это опять же попытка в чем-то хорошем найти плохое: «Вы что думаете, „Дискотека Авария“ может сама что-то интересное сделать? Только у других украсть».

— Клип на песню «Х. Х. Х. И. Р. Н. Р.» не взяли РТР и ОРТ…

Н. Т.: — Оставим это на совести музыкальных редакторов каналов.

А. С.: — Которые считают, что можно показывать голую задницу очередного исполнителя, «Калигулу», где все трахаются, а наш клип нельзя.

Н. Т.: — Мы там только раз пукнули, и нас запретили.

А. Р.: — Нас запретили не поэтому, а потому что сейчас мы и многие другие молодые исполнители составляем жесткую конкуренцию артистам старого эшелона, которые тоже хотят зарабатывать.

А. С.: — Они уже не могут продавать свои диски, зарабатывают только на концертах. А чтобы ездить на концерты, нужно торчать в телевизоре. У них из-за многолетней работы на сцене большие связи среди музыкальных редакторов, ведущих теле- и радиоканалов.

А. Р.: — Мы не против них. У них есть свой зритель, они тоже должны существовать. Но зачем же другим палки в колеса вставлять?

— Слушайте, у вас с «коллегами по цеху» странные отношения. Они вас, судя по всему, не очень любят, да и вы их тоже. Тем не менее вы на их песни ремиксы делаете, можно сказать, вторую жизнь им даете.

Н. Т.: — А мы ремиксы не для всех делаем. С молодыми артистами, например,"Блестящими", у нас хорошие отношения. Им и пишем.

А. С.: — Сами выбираем, с кем будем работать, звоним авторам, правообладателям, договариваемся, «очищаем» права.

А. Р.: — Да мы уже давно никому ремиксов не делали.

— Как же, а группе «Ленинград»? Песня «Где же ваши руки?».

Н. Т.: — Точно. А до этого — год назад. «Ивану Купале», кажется.

А. С.: — Мы договорились со Шнуровым, с его выпускающей компанией. У нас отличные отношения… То есть не то чтобы отношения, мы просто знакомы. А когда вместе работали над ремиксом, Лешка выпил две бутылки… «минералки», и они со Шнуровым прописали прекрасные вокальные треки.

— Две бутылки «минералки» — это рецепт?

Н. Т.: — Две бутылки «минералки»? Да он пошутил… Четыре.

— Г-н Рыжов, как автор всех песен «Аварии» вы имеете право на лидерство. Можете жестко диктовать свои условия остальным, вплоть до «не нравится — уходите»?

А. С.: — Да мы же друзья. У нас все решается коллегиально.

Н. Т.: — Леш, подожди. В каких-то вещах — в том, что касается музыки, слов — Рыжов сам решения принимает. Как автор он отвечает за конечный продукт.

— А можете вспомнить ситуацию, чтобы вам — Коле и Леше Серову — удалось его в чем-то переубедить, настоять на своем?

А. С.: — Нам с Тимофеевым категорически не нравилась гитара в песне «Х. Х. Х. И. Р. Н. Р.», той версии, которая звучит в клипе. А Рыжову нравилась. И мы с ним из-за этого месяца четыре бились. Нашли гитариста, давали ему треки, он наигрывал… В итоге мы все это записали. А вы теперь говорите: «Fight for your right». Лех, скажи что-нибудь, а то нас тут в плагиате обвиняют.

— Алексей, вам нравится группа «Beastie Boys»?

А. Р.: — Нам нравится группа «Beastie Boys». Почему бы не сделать звучание, напоминающее эту группу? Или другую. Если двадцать российских рок-групп сочиняют унылые, похожие друг на друга песни. А поп-музыканты играют все проигрыши одним звуком, который при этом повторяет мелодию припева, и мелодия эта переходит из песни в песню. И их за это никто не осуждает. А мы вот сыграли на гитаре в фа-миноре — все, давайте докопаемся, кто до «Дискотеки Аварии» в фа-миноре песни делал… Знаете, в музыке вообще трудно сделать нечто абсолютно новое. Сейчас в ней наступила эпоха ренессанса: все повторяется, соединяется в определенных пропорциях, и из этого возникает псевдоновое. Вот мы, например, в песне «Яйца» намешали стиль диско, хип-хоп и музыку группы «Песняры». По отдельности — хорошо забытое старое, а прозвучало ново.

— И чем-то похоже на группу «Deee-Lite».

А. Р.: — И слава богу. Пусть будет похоже. И нам бы хотелось, чтобы было похоже на «Deee-Lite». Вы нам комплимент сделали.

А. С.: — Но мелодия опять же наша, не сворованная. Атмосфера похожа на «Deee-Lite». Мы не воруем мелодии, мы черпаем настроение. И идеи не воруем. Вот вы про клип «Х. Х. Х. И. Р. Н. Р.» сказали: «похоже» — а там все нами придумано. Причем кое-что из придуманного режиссер, Хиндрек Маасик, забраковал, мы планировали клип более жестким сделать.

Н. Т.: — Во-первых, разбить всю мебель, которая была в доме…

А. Р.: — И тогда бы сказали, что украли клип у группы «Metallica».

Н. Т.: — Поблевать в унитаз, все облевать…

А. Р.: — Тогда нас сравнили бы с группой «Prodigy».

— На сцене вы такие раздолбаи! А у Леши Рыжова, между прочим, двое детей. И старшая — Таня — в уже вполне сознательном возрасте. Не представляю, как после того, что вы вытворяете, Леша ее воспитывает.

А. С.: — Не надо на 100% сцену и реальную жизнь смешивать.

— А насколько ваш имидж совпадает с тем, какие вы в жизни?

А. Р.: — На сцене мы такие, какими хотели бы, но не можем быть в жизни. Вы смотрели «Бойцовский клуб»? Вот мы сидим сейчас с вами в ресторане, и мы та половинка парня, которую сыграл Эдвард Нортон. А на сцене — вторая половинка, сыгранная Брэдом Питтом. И это тоже мы, и то, что мы не можем вести себя так в жизни, еще не значит, что мы о таком не думаем.

— Да почему не можете, собственно?

Н. Т.: — Нет, ну ты что, хочешь, чтобы мы сейчас сдернули со стола скатерть и стали тебя за «булки» хватать?.. Вот видишь. И вообще мы парни приличные, классическую музыку слушали, на симфонии ходили, спортом занимались.

— Вы сейчас постоянно в Москве живете, а ваши родственники — в Иванове. Получается, Леша Рыжов с детьми и женой Надей живут порознь? Надя не ревнует?

А. Р.: — Я сам в Москве редко бываю. Ну будет она жить здесь — что от этого изменится?

— Здесь для детей возможностей больше.

А. Р.: — И соблазнов тоже. Нет, детям в плане воздуха и окружающих людей лучше расти в Иванове. Испортить их Москвой я всегда успею.

— Думаю, для Тани главный соблазн в том, что ее папа — звезда.

А. Р.: — Она с этим выросла, привыкла уже. И одноклассники ее привыкли. Если вы намекаете на мои финансовые возможности, то барыги на рынке в Иванове зарабатывают больше, чем я. И вообще я внушаю Тане, что все только от нее зависит. И, кстати, она прекрасно учится, изучает английский, занимается танцами. И не ждет, пока папа, используя свои возможности, сделает ее французской королевой.

— Можно спросить, чем богата личная жизнь двух других «аварийцев»?

Н. Т.: — Белком. (Общее веселье.) Не богато у нас с личной жизнью.

А. С.: — На общение с хорошими девушками времени маловато.

— Вы производите впечатление дворовых ребят, которые могут и покурить, и выпить, и матом ругнуться, и подраться, если что…

Н. Т.: — Нас на гастролях постоянно пытаются набухать и накурить. Если бы мы были, как вы сказали, раздолбаями, то от нас давно бы живого места не осталось. Но мы не курим и не бухаем. Это просто невозможно, потому что мы на сцене очень много двигаемся.

— Вы можете выругаться матом на концерте?

А. С.: — Матом мы вообще не ругаемся. А лишь используем нецензурные выражения в исполняемых нами музыкальных произведениях и только с целью усиления художественного эффекта исполняемого произведения.

— А подраться друг с другом?

Н. Т.: — Раньше могли. Слово за слово — и закипело. И все же до драк дело не доходило. А теперь мы и вовсе поумнели.

— В милицию вас хоть раз забирали?

А. С.: — Меня один раз за мелкое хулиганство забрали. Я с молодым человеком подрался, честь девушки защищал…

Н. Т.: — А меня — за попытку ограбления бензоколонки. Я возвращался с друзьями с дискотеки на машине. Завернули на заправку. А ночь. Выдающая бензин тетя, наверное, заснула. И тут один из наших ребят к ней как стукнется. Тетя перепугалась и кнопку нажала, у них есть такие секретные кнопки. Только мы отъехали — нас и повязали.

— Интересно, а что-то розово-сентиментальное в вас есть?

А. С.: — Есть. Я человек очень сентиментальный. Над фильмами плачу, над «Титаником»… Или вот еще «Свой среди чужих, чужой среди своих».

Н. Т.: — Там Эдуард Артемьев такую музыку написал — пробирает…

А. С.: — А еще мы за наших поклонниц переживаем.

Н. Т.: — И очень-очень переживаем за нашу страну.