Откровенно говоря, типажей «настоящих мужчин» среди актеров маловато. Поэтому тех, кто выделяется этими ценными качествами, эксплуатируют в хвост и в гриву. И если в американском кинематографе мужественность всегда определялась наличием у героя широкополой шляпы и ковбойских сапог, то в российском — непременно качественным мундиром или на худой конец косовороткой. Так сложилось. Поэтому, наверное, у Алексея Гуськова нет отбоя от предложений сыграть военных, причем любого ранга. Уж очень идет ему армейская форма. Все потому, что натура такая — брутальная, одним словом, натурального мужика.

— В армии вы служили, Алексей Геннадьевич?

— Не довелось. По банальной причине — на медкомиссии в военкомате у меня обнаружили какой-то дефект в глазу. То есть итоговая формулировка звучала примерно так: годен к нестроевой службе в военное время в каких-то интендантских войсках. Так что оказался не годен по зрению, а вовсе не из-за головы. Я не лежал в сумасшедшем доме, не «косил» таким образом, как многие.

— Но вы ведь из семьи потомственных военных…

— Да, отец у меня военный летчик, дядя заканчивал танковое училище, и все деды военные. Естественно, я, будучи мальчишкой, с очень большим интересом относился к оружию. Самое смешное, что я с этой своей признанной слепотой, когда поехал на сборы, еще учась в Бауманке, на стрельбище из десяти мишеней три выбил, попав практически в «яблочко», а одну расстрелял, попав в самое ядро. Это был «пупок», как выражаются в армии. Правда, до сих пор меня терзают сомнения: может, это сделал не я, а сосед. Все ведь может быть. В этом техническом учебном заведении я прошел курсы молодого бойца. Однажды мы отправились на Урал, на ракетные комплексы — там ребята все сплошь крепкие, богатыри. Я стоял в ряду третьим с конца, хотя рост у меня метр восемьдесят. А строил нас десантник, чудный человек — «метр с кепкой», который ласково называл нас «зверьки». И стращал, что за полтора месяца мы освоим всю двухгодичную службу… Но так как из института я ушел, то и никакого звания на военной кафедре не получил.

— Спустя некоторое время ваша жизнь резко поменялась — вы перешли в театральный вуз, где тоже успешно избежали солдатской доли.

— При переходе из вуза в вуз я легко мог загреметь на службу. Поэтому очень боялся переосвидетельствования по выданному мне ранее билету. Тогда велись долгие споры: призывать будущих артистов защищать Родину или нет. Вообще, конечно, абсурдно из театрального забирать в армию. Но наш зав. кафедрой актерского мастерства, Олег Николаевич Ефремов, говорил нам, что тот, кто не сумеет перехитрить комиссию, просто профнепригоден. Помню, пришел я в военкомат, прикинулся дурачком, двигался по стеночке, тихо остановил проходящего мимо прапорщика: «Вот у меня тут билет белый…» Тот аж побагровел: «Достаньте его немедленно! Он же красного цвета. Почему вы его так называете?!» А я в ответ: «Потому что не могу служить в армии». — «Вот такие, как вы, и разваливают всю структуру!» — горячился он.

— У вас двое сыновей: Владимиру 14 лет, Мите — 9. Через несколько лет их тоже призовут. Что будете тогда делать?

— Честно — не знаю. На данный момент мое отношение к армии неоднозначное. Мне нравится само понятие — защитник Отечества. Но когда видишь, что там на самом деле сейчас происходит, слушаешь ужасные сводки, читаешь письма солдатских матерей… Я не представляю, что будет, если с моим ребенком что-то произойдет на уровне дедовщины… Думаю, что если бы я об этом узнал, то приехал бы, однозначно, в эту часть и по-мужски лично разобрался с обидчиком. Возможно, это действие выглядело бы бессмысленным — каждый ведь должен защищать себя сам. Но тут все дело в том, что зачастую у всех солдат разные весовые категории, социальная активность и уровень воспитания, но когда их собирают вместе — это определенно стая, которая всегда забивает слабого и где главенствует вожак. К счастью, все по-разному вспоминают службу: кто-то уверяет, что это были выброшенные 2 года жизни, а кто-то вспоминает с теплотой армейских друзей… Сегодня, к великому сожалению, армия переживает не самый свой лучший период. Возможно, с переходом на профессиональную основу, на контрактную систему что-то изменится.

— Раньше в целях военно-патриотического воспитания молодого поколения много снималось фильмов на данную тематику. Какие бы вы выделили?

— «Офицеры», бесспорно, «Семнадцать мгновений весны». Пацаном я несколько раз смотрел «Освобождение» в только что появившихся широкоформатных кинотеатрах… Какое было наслаждение сидеть в первом ряду и наблюдать, как на тебя едут с экрана все эти 34 танка! Это сейчас я понимаю, что там были дешевые комбинированные съемки: три фанерных танка размножали с помощью определенной оптики. Но тогда впечатление было потрясающим, да и идеология другой.

— Кстати, об идеологии. Полагаете, сериал «Граница. Таежный роман» в этом плане сыграл какую-то роль?

— Не думаю. Профессиональные военные к этой картине относятся с должным уважением, но только после того, как они понимают, что это все-таки сказка. Мелодраматическая история со страстями, с сильными мужчинами при оружии, которое они никогда не снимают. Что уже недостоверно — обычно пистолет сдается. Еще я постоянно бегаю в полевой форме, потому что она выигрышно смотрится. Просто показан гарнизон — некий срез общества, где занимаются любовью, и где все распределено по-армейски четко и внятно. Там хорошо прорисованы характеры. Мой герой — капитан, человек достаточно бескомпромиссный, крепкий, который не гнется, может только сломаться. Неумение сказать «прости» его беда. Но образ тем не менее привлекательный, вызывающий отклик, особенно у мужской части населения.

— Знаете, почему в свой фильм Митта пригласил именно вас?

— Это вы у Александра Наумовича спросите. Он перепробовал кучу достойных актеров.

— Но лишь вы восхитительно достоверно, по-мужски вгрызлись волку в горло…

— Это была своеобразная заявка на натуру. После этого кадра я уже мог делать на экране все что угодно. Про моего героя великолепно написала критик Елена Афанасьева: «Отравившись волчьей кровью, безумствовал от любви…» Собственно, я это и играл и был категорически против наркотической линии в сериале. Спорил с режиссером. Но криминал оказался неистребим, он — дань времени.

— 23 февраля считаете своим праздником?

— Мне звонят, но я объясняю, что не служил. Тогда в качестве аргумента мне говорят, что это просто мужской праздник. Но хорошо, что такая традиция существует, — есть повод отдохнуть, встретиться, собраться за столом, поднять бокалы… Это прекрасно. Но по-хорошему все равно это праздник для профессионалов. Вообще к разным красным датам в календаре я отношусь крайне спокойно. В нашей семье принято отмечать лишь Новый год и дни рождения.

— Какое «мужское» воспитание получают ваши сыновья?

— Я стремлюсь к тому, чтобы они были физически развитыми, всесторонне образованными, уважали чужую территорию и могли защитить свою. Старший сын у нас увлекается футболом, плаванием, а младший занимается восточными единоборствами, одним из стилей кунфу.

— Сами тоже неравнодушны к спорту?

— Сейчас только поддерживаю форму. Раньше играл в баскетбол, имею разряд по академической гребле, карате мне было не чуждо. Да всем на свете занимался.

— Вы когда-нибудь ездили специально в часть выступать?

— Шефские концерты случались, но еще в доперестроечное время. А потом уже нет.

— Возвращаясь к теме кино. Думаете, сегодня существует потребность в благородных военных лентах?

— По-моему, востребованность огромная. Судя по «Спецназу», «Войне», «Звезде», «Убойной силе», «Августу 44-го».

— Как часто вам предлагают играть людей с выправкой и при оружии?

— Постоянно. Как только в сценарии замаячит какой-нибудь мент или вообще человек в форме, сразу звонят мне. Но сценарии в большинстве своем слабоваты, такое играть неинтересно. А вот, например, в том же «Августе 44-го» я бы сыграл с удовольствием.

— Кого? Там же все молодые ребята.

— Ну да, я уже много кого не сыграю. По возрасту — полковник. А это совсем скучные люди, у которых все позади, а впереди только живот и генеральские погоны.

— А вам-то кто по душе?

— Адмирала Колчака с радостью бы сыграл, барона Унгерна — вот это личности! Белое движение у нас — упущенная сфера. Уверен, кто эту тему поднимет, будет на коне. Но пока то ли денег, то ли мозгов не хватает, все лудят одно и то же, и все не то.