Из чего же, из чего сделаны наши мамы? Чем они так замечательно пахнут? Почему мы ностальгируем по детству, когда едим булочки с ванилью или кутаемся в мамин пуховый платок? Парфюмеры идут по следу нашей памяти.

Cладкий поцелуй на ночь, яблочный пирог, остывающий на кухне, свеженавощенный паркет, шелковая подкладка пальто, капли мечты во флаконе, шкаф с кипами белья, благоухающего вербеной… Успокаивающий запах детства таится в «подземельях» бессознательного. Но стоит приоткрыться этому ящику Пандоры, полному волнующих воспоминаний, именно запах детства просыпается первым и поражает нас прямо в сердце. Психологи нашли объяснение подобному феномену: обоняние, самое примитивное и самое раннее из пяти чувств, непосредственно связано в нашем мозгу с лимбической системой, центром эмоциональной жизни и памяти. Запахи регистрируются одновременно с эмоциями, позитивными или негативными. А начинается работа «жидкой памяти» очень и очень рано.

«Ребенок ощущает вкусы и запахи уже в материнской утробе, — утверждает ученый Бенуа Шааль. — Вскормленный грудью или нет, не важно, младенец отдает явное предпочтение ароматам, которые он чувствовал, еще не появившись на свет. На первый взгляд, ему по душе любые ароматы, за исключением, быть может, затхлого запаха гнили и серы. Правда, исследования показывают, что в течение первых пятнадцати дней своей жизни новорожденный не способен выразить вкусовую и обонятельную неприязнь». Позднее обоняние оказывается под сильным воздействием окружающей среды. Маленькие сирийцы любят нотки розы и жасмина, маленькие индонезийцы — ваниль, а маленькие канадцы… салицилат метила, аромат зубной пасты Colgate! Но независимо от возраста, их продолжает ободрять и успокаивать материнский запах. Еще он снижает кровяное давление и нормализует сердцебиение у новорожденных. Не случайно педиатры, которые лечат недоношенных детей, просят маму принести одну из своих старых вещей. А когда малышу придет время идти в сад или остаться дома с няней, вещи с ароматом прошлого сделают разлуку с мамой менее горькой.

Подобную связь порой трудно разорвать. Клоди, которая в 13 лет потеряла маму, признается, что не может расстаться с одним из ее пуловеров: она обнимает его, как только чувствует грусть или усталость. Сегодня, двенадцать лет спустя, несмотря на счастливую семейную жизнь, Клоди с ужасом представляет себе, что может потерять этот изношенный кусок шерсти. Психотерапевт Франсуаза Шампину настаивает на том, что обоняние, тесно связанное с родами и кормлением грудью, — «одна из первых связующих нитей между ребенком и матерью, своего рода интимная близость, безусловный рефлекс, сходный с рефлексом Павлова. Но он не всегда является синонимом блаженства». Например, женщины в состоянии депрессии, утрачивая чувство реальности, часто неумеренно пользуются духами. А много лет спустя их дочери, молоденькие девушки, особенно страдающие анорексией, не могут переносить запах своих матерей. Они не в состоянии, например, зайти после них в ванную комнату, говорят с отвращением об их духах и губной помаде. Сама Франсуаза признается, что имела сложные отношения с собственной матерью и до сих пор не выносит ее духи, несмотря на то что они были весьма утонченны.

Возможно ли воссоздать нежные материнские запахи? Специалисты сомневаются, но не испытывают недостатка идей в этом вопросе. «Запах мамы — это запах счастья», — улыбается Кристин Нагель, парфюмер Quest. На счету этой молодой женщины, матери троих детей, также множество ароматных творений (в их числе Metal Jeans от Versace, Eau de Cartier и Lagerfeld Fеmme). «Для меня запах мамы — скорее даже не ее духи, а запах ее платяного шкафа, который я помню так же хорошо, как рисовую пудру моей бабушки. Между четырьмя и десятью годами материнский запах воплощает путь в мир женственности. Моя одиннадцатилетняя дочь очень восприимчива к тому, что она называет „запахами жизни“. Она стала моим лучшим „подопытным кроликом“, которому доставляет удовольствие проверять мои создания на себе и жителях нашего квартала». А если бы Кристину Нагель попросили воссоздать «мамину суть»? «Этот запах содержал бы ваниль и был бы очень теплым. Не случайно многих женщин привлекают восточные нотки, теплые запахи с ванилью и мускусом: они бессознательно успокаивают».

Кристофер Шелдрейк, автор парфюмерных композиций Serge Lutens, говорит: «Моя дочь, входя в комнату, часто замечает «Здесь пахнет мамой». Но чем же, в конце концов, пахнут мамы этих детей? «Нежная смесь сладостей и фруктов. Но это слишком личное, чтобы говорить об этом. Как парфюмер я бы сказал, что материнский архетип благоухает, скорее, косметикой и английскими кремами. Он ассоциируется с заботой и защитой. Если бы я хотел перевести этот аромат на язык обоняния, я использовал бы сандал, масло ириса, листья фиалки, немного гелиотропа и ваниль».

А если бы кто-то попросил Жана-Клода Эллена, отца легендарного First от Van Cleef & Arpels и Eau de Bvlgari, создать «духи мамы»? «Я бы отказался, — отвечает он без колебаний, — это заранее проигранное пари. Моя мама пользовалась Madame Rochas, „правильными“ духами, которые устанавливали дистанцию между мною и ею. Понимаете, она была как бы не моей мамой, а неприступной женщиной. Когда она уходила из дома, я бежал нюхать флакон в ванную комнату. Я обожаю духи, но и сегодня они удаляют меня от женщин. Это — одежда, это всего лишь помпа. Ничто не стоит запаха обнаженного тела…»

Доказано, что беременные женщины гораздо более чувствительны к запахам. «Я не могу больше заходить в McDonalds», — морщится Одиль, беременная на седьмом месяце. «Во время беременности все сильные запахи вызывали у меня тошноту», — рассказывает Сесиль, которая только что родила крошечного Леона. «Я вдруг перестала пользоваться духами и больше не выносила косметику, кроме молочка для тела L’Occitane. Не отдавая себе отчета, я перешла от черного шоколада к молочному». «Многие молодые мамы перестают пользоваться духами, чтобы не беспокоить малыша, — говорит акушерка лионского роддома. — Возвратившись на работу, они снова начинают пользоваться парфюмерией и косметикой, но часто меняют свои пристрастия, будто переступили определенный порог».

Любопытно, а могут ли беременные жещины создавать духи? Судите сами.

Мандарин, душистый горошек, ваниль из семейства орхидных, аромат драже миндаля в сахарной глазури и дерево Saint-Lucie… Premier Jour, духи, отметившие возрождение дома Nina Ricci, родились над Атлантикой благодаря Софи Лаббе и Карлосу Бенаиму — парфюмерам IFF. Она живет в Леваллуа, он — в Манхэттене.

«Из-за разницы во времени можно сказать, что над этим ароматом работали двадцать четыре часа в сутки», — шутит Софи. — Вечером я отправляла Карлосу формулу по компьютеру, а утром, придя в офис, находила присланные им соображения. Такой вот «челнок» курсировал над океаном целый год — без всяких телефонных разговоров, переездов и проб". Какова роль каждого из создателей в конечном результате? «Я думаю, что идея миндального драже скорее французская, — отвечает Софи. — Я была беременна, и Натали Жерве, тогдашний художественный директор Nina Ricci, тоже! Я творила под влиянием своего будущего ребенка. Что касается Карлоса, то он привнес в Premier Jour металлическую городскую ноту, энергия которой символична для Соединенных Штатов». Легкость с одной стороны, динамизм и натиск — с другой. Очаровательное двуязычное дитя!

Ксения Алферова, актриса:

Детство в моем сознании ассоциируется в первую очередь с моей бабушкой — очень деловой женщиной, красавицей. До школы я жила вместе с ней в Новосибирске. Ее запах — очень свежий (ощущение, будто бредешь где-нибудь по просторам), но вместе с тем уютный. А еще запах ее квартиры и двора… Не знаю, чем там пахло. Но в Москве я таких приятных домашних запахов не встречала. Ну и конечно, бабушка — это ее блины и пироги. А у мамы аромат всегда был легким, едва уловимым, бесконечно обволакивающим. Это был даже не запах каких-то конкретных духов, а просто запах моей мамы. Когда я его вспоминаю, мне сразу хочется улыбаться: «Вот оно, счастье!»