Многие мужчины любят говорить, что сериалы — удел домохозяек, но тем не менее, когда видят на экране перестрелки, погони и мордобой, сразу прилипают к телевизору. И им тогда уже все равно, «мыло» это или полнометражное кино. А между тем таких, именно мужских, сериалов на нашем телевидении последнее время предостаточно. «Кобра» — про команду быстрого реагирования, созданную по указу президента, — один из них. Чтобы узнать подробности про эту суперэлитную правоохранительную структуру, «МК-Бульвар» обратился непосредственно к режиссеру сериала Игорю Апасяну.

— Игорь, вот вы снимали-снимали «Маросейку, 12», а потом решили сделать отдельный сериал «Кобра». А почему было не продолжить «Маросейку»? Сейчас многие любят делать вторую часть, третью, четвертую…

— Нам показалось, что надо остановиться на тех двенадцати сериях, которые мы сняли, потому что мы исчерпали эту тему. Те сюжеты, которые нам дала налоговая полиция, были уже сложнообъяснимы для зрителя, не столь выразительны. Ведь налоговая полиция — это в основном работа с документами, финансовые отчеты и так далее. И поэтому мы с продюсерами решили немного перестроиться и снимать «Кобру», а чтобы это было вроде продолжения «Маросейки», одного из налоговых полицейских перевести в новый сериал. Мы решили создать некую президентскую команду быстрого реагирования и обратились за помощью в Управление охраны президента. Сидели с ними в Кремле, разговаривали…

— А что, так легко попасть в Кремль?

— Ну вышли как-то. Письмо написали официальное. Они нас знают, сериал наш смотрели. И они нам сказали, что такой команды не существует. Мы им: «Но ведь есть „Никита“ и все такое». Но они нам сказали, что это в другой стране и это их не касается, а если мы хотим быть привязаны к Кремлю, к президенту и к президентской охране, то тогда надо делать сериал на их материале и отказаться от команды «Кобра». Вот так деликатно они подошли к этому вопросу. Но мы решили идти своим путем.

— И на этом сотрудничество с охраной президента закончилось?

— Да, мы очень мило расстались. Потому что они предлагали конкретное, а мы не хотели связывать себе руки в наших фантазиях.

— Ну хорошо, если такого ничего похожего в природе, ну по крайней мере в нашей стране, не существует, то откуда вы взяли «Кобру»? Просто придумали?

— С потолка взяли. Мы решили расширить поле своей деятельности. Но я сейчас думаю, что мы сняли несколько серий «Кобры» и что это тоже исчерпало себя, потому что народу уже надоело смотреть все это.

— Если вы считаете, что надоело, то почему вы вообще решили, начиная с «Маросейки» и продолжая «Коброй», снимать сериал на эту тему? Я в принципе могу предугадать: бандиты и милиционеры-посмешища уже надоели, надо и хороших ребят из спецслужб показать…

— Да. Вот смотри: у американцев семь человек спасают рядового Райана, у нас двое сидят в «Кавказском пленнике» в яме, и никто их не спасает, у них Рэмбо — у нас солдат Чонкин. Надо заставить людей верить в наших оперов, говорить, что и у нас тоже что-то делается, что и у нас есть честные люди, которые борются со всем этим злом.

— Просто есть такое мнение, что с приходом к власти Путина на нашем телевидении как грибы стали появляться фильмы, сериалы и передачи про спецслужбы. Это стало модно.

— Если честно, то мы об этом даже не задумывались. Мы хотели — как патетично это ни звучит — поднять дух нации. Вот американцы: они стоят и рыдают под собственным флагом. У них крыша, конечно, вообще уже поехала по этому поводу, но с какой стати просто втаптывать в грязь себя, мне тоже неясно.

— Хорошо, вы говорите, что «Маросейку» вы снимали в сотрудничестве с налоговиками, а «Кобру»? И что вообще значит — «на основе реальных дел»? Вам что, давали папку с делом, вы ее читали и потом переделывали в сценарий? Ведь это все засекречено, наверное…

— Нет, конечно, дела нам не давали читать, рассказывали только то, о чем можно говорить. У нас было два прекрасных консультанта: майор и полковник. Мы с ними много сидели и на Маросейке, и просто водку пили, разговаривали, а они нам рассказывали истории, которые у них случались. Часть этих историй, самый смак, — вошла в сериал. Но потом истории, которые можно было бы раскручивать в таком же драйве, закончились.

— Ясно. А с «Коброй» в таком случае что? Тоже основана на реальных делах различных спецслужб?

— Мы в основном выдумывали, какие-то вещи брали из Интернета…

— Ну, допустим, можно что-то придумать, но какие-то технические подробности, в конце концов, какую-то специфику того или иного дела не придумаешь.

— Ну вот так. Консультантов у нас не было, это все наши фантазии. Мы пересмотрели много разных сериалов и фильмов, и отечественных, и зарубежных. Где-то что-то копировали, где-то на основе чего-то придумывали сами.

— Нет, я все-таки не понимаю, вот у вас есть серия «Черная кровь» про незаконный транзит нефти. Ну и как вот это взять и придумать? Откуда вы знаете, как таможенники работают?

— А вот там нам помогали таможенники, в первых двух историях «Черная кровь» и «Груз» мы сотрудничали с Таможенным комитетом.

— А что серия «Охота на первого» про покушение на президента, она тоже от балды придумана?

— Да. Но ты понимаешь, что происходит. Прошлой зимой мы снимали серию «Гнев». Там мусульманские террористы захватывают заложников в американском представительстве некой фирмы. Картина еще монтировалась, когда случился захват заложников на «Норд-Осте». Я просто боюсь всего этого, потому что иногда бывает так, что мы придумываем, а потом все это кто-то осуществляет. Лучше добрые фильмы снимать, чтобы люди повторяли добрые дела.