Она в одночасье превратилась из подростка в жар-птицу. После первой «Фабрики звезд» ее наряды вызвали не меньше обсуждений, нежели вокальные способности участников. Себя она считает трудоголиком, и слава «телевизионной звезды» ей претит. Встречайте, сегодня в эфире — Яна Чурикова.

Вы испытываете острую потребность в переменах?

Не меняться — бессмысленно. Поэтому я легко иду на какие-то изменения внутри себя и даже сама их сознательно провоцирую.

Например?

Смена пищевых привычек.

Перестали есть соленое? Или что?

Раньше я не ела мяса, не любила печенку, а теперь очень даже ем.

Вы человек домашней кухни?

Да. Преимущественно собственной.

Сама себе готовите?

Да. И мой муж тоже очень любит приготовленную мною еду.

Кстати, о муже… В одном интервью вы говорите, что уже почти два года замужем, а в другом произносите: «Место в моем сердце вакантно». Чему верить?

Меня переврали! Давно уже не вакантно.

В чем минусы вашей известности?

Не могу больше появляться в людных местах. Не могу пообщаться со своим народом так, как этого хочется порой скромному человеку из толпы. Это, пожалуй, основной минус. Потому что нужно же иногда попрыгать и побеситься на каком-нибудь концерте!

А что в плюсах?

То, что известность очень помогает для самопостроения. Потому что сразу понимаешь, что в ближайшее время тебе придется бороться с проявлениями звездной болезни.

То есть с 1998 года — первого появления на экране — так и продолжаете бороться?

Уже поборола. MTV помогло. Я пережила ощущение незаслуженной популярности, когда ты приезжаешь в провинциальный город, и только потому, что ты — «лицо» модного канала, тебе почет и слава.

Почему незаслуженной? Таковы правила игры.

Для меня известность — не самоцель. Просто у меня хорошо получается делать работу, связанную с публичностью. Теперь я на Первом канале в кадре, а на MTV — за кадром, работаю в качестве продюсера, и мне это очень нравится. Я более свободна в таких условиях.

А как вы попали на Первый канал?

Случайно. Мне позвонил некий человек, который сказал: «Ваш телефон мне дал Сергей Супонев. У меня есть для вас предложение». Я согласилась на встречу, результатом которой стала молодежная программа «Реактив». Ее вначале поставили в эфир на ОРТ, а потом она благополучно скончалась. Но уходить с MTV я не хотела, потому что как раз тогда начала работать в новом качестве. Так что я несколько раз появлялась в эфире «Доброго утра», а потом началась она…

«Фабрика»?

Она самая. При этом отход от молодежного имиджа происходил потихонечку, публика на Первом канале консервативнее.

У вас не было какого-то внутреннего протеста против этих изменений?

Нет, была возрастная необходимость измениться. Я это почувствовала даже по своей одежде. Что рваные джинсы и кепочка — уже не мое.

Всегда себе в кадре нравитесь?

Нет, увы! Неоднократно бывало, когда я оставалась недовольной своим видом — особенно в начале запуска первой «Фабрики», когда я вообще не понимала, как нужно выглядеть. Иногда стилисты перебарщивали — слишком безапелляционно диктовали мне свои условия. Сегодня я точно знаю, как удерживать нужный баланс между моей волей и их творческим видением.

Минимализм — ваш стиль?

Да, я не люблю всякие экстравагантности, но и любимые кофточки по десять лет тоже не ношу.

А если ее связала мама?

Мама мне вязала всякие шапочки, варежки. Их я не ношу в силу возраста.

Ваша мама — не Инна Чурикова?

Нет! В сотый раз повторю — я не дочь Инны Чуриковой!

А вы с ней хоть раз встречались?

Однажды, и я ее спровоцировала на разговор о том, какие мы с ней чудесные родственницы.

И как это было?

В офис пришел пресс-релиз о церемонии закладки отпечатков ручек Инны Чуриковой и Георгия Данелии на Аллее Славы около «Мосфильма». Приехала. Панически озиралась в ее поисках. И вот наконец-то она появилась: красавица! В черной шляпе! Просто богиня! Я подошла к ней и сказала: «Здравствуйте, Инна Михайловна. Все говорят, что я ваша дочь». А затем мы разыграли потрясающую сценку. Она кричала мне: «Доченька моя!». А я ей: «Мама!». Комический дуэт получился.

Чего вы себе никогда не позволяете в эфире?

Нельзя появляться в плохом настроении — ни один зритель не должен догадаться, что что-то не так. Это касается как моих личных закадровых переживаний (их я научилась «отключать»), так и проблем в студии. В последний момент поменялся сценарий, рушится свет… Зритель же должен видеть только меня, улыбающуюся и спокойно рассказывающую о каких-то приятных вещах.

У вас никогда не возникало сожаления, что в проекте «Фабрика» вы, со своим колоссальным опытом и известностью, все равно на вторых ролях?

Нет, абсолютно! Ваши слова для меня сейчас как некое откровение. Хотя я предполагаю, что такой вопрос вполне может возникнуть. Я пришла в этот проект с другой целью: не рейтинг свой повышать, а журналистский потенциал — умение работать в эфире. И я приобрела совершенно бешеный опыт. Правда, на месте тех, кто взял меня ведущей, я бы себя уволила после первого же концерта на «Фабрике».

Почему?

Потому что я страшно нервничала. И видно было, что девушка не на своем месте. Но затем все наладилось — теперь я на своем месте! (Смеется.)

А в чем конечная цель вашего профессионального роста?

Конечная цель в том, чтобы осознать, что цели не существует. Для меня важно, чтобы потом в моем арсенале оказался самый большой выбор профессионального оружия. И еще — знать, что любая ситуация не станет для меня неожиданностью. И я смогу провести все, даже конец света в прямом эфире!

Спокойно так, без волнений?

Абсолютно. «Ребята, вы все умерли! До свидания!» И конец материи. Выход в реальный эфир…