Англичане представляются людьми чопорными, консервативными, респектабельными, с крайне пуританскими взглядами.

Но, когда дело доходит до убийства, в изобретательности, хладнокровии и элегантности им не отказать. Раскрывать такие преступления могут только сами жители туманного Альбиона. Неторопливо, но очень изысканно ведут они свое расследование, наблюдать за которым одно наслаждение. Потому-то и любят эту тему сериальщики: распутывать «чисто английские убийства» удобнее всего именно в этом жанре.

В сериале «Чисто английское убийство», что идет на канале ТВЦ, все настолько неспешно, что инспектору Тому Барнаби и его верному помощнику сержанту Гейвину Трою требуется две серии на то, чтобы найти убийцу. Но, как ни странно, эта нерасторопность не утомляет, поскольку глаз в промежутках между дедуктивными методами Барнаби радует британская глубинка. Аккуратные домики, будто с картинки, небольшая церковь с мудрым викарием, улыбчивый начальник местной полиции, милейшие люди, знающие друг друга с рождения: даже не верится, что в таких уютных деревушках могут случаться ужасные заговоры, строиться коварные планы и храниться страшные секреты.

Сериал снимали по книгам Каролин Грехем «Инспектор Барнаби». В своих романах писательница очень красиво показала все прелести английских селений, и создатели сериала стремились к тому же. Поэтому они не просто поехали на место описываемых событий, но и привлекли к съемочному процессу всех местных жителей городков и деревень графства Букингемшир. Что, кстати, отнюдь не удешевило производство, а наоборот — две серии одной части обходились продюсерам в 1,3 миллиона фунтов стерлингов.

Местных жителей сериальщики старались использовать по максимуму. Так, в одной из серий режиссеру потребовался национальный танец. Плясать позвали всех желающих. Выбрав самых талантливых, режиссер попросил станцевать что-нибудь такое, где очень много разных движений. Жители исполнили традиционный бледингтонский танец «Янг коллинз». «Я не знаю, сколько раз мы танцевали, под конец дня казалось, что не меньше сотни, — рассказывал потом один из жителей деревни. — Причем нам не разрешали даже посидеть, отдохнуть и выпить пива. Зато после съемок съемочная группа расщедрилась и купила всем по две кружки». Из многочасовой пляски в серию вошло меньше минуты танца. Порой в съемках участвовали местные достопримечательности. Самой большой гордостью одной из деревень был железнодорожный вагон 1924 года с богатой родословной: сначала он был кухней в одном из составов, потом его переоборудовали в ведомственный вагон, на котором инспектировали ж/д пути, а ко времени своего списания вагон доехал до той самой деревни и стал домом для одного из бывших инспекторов. Когда инспектор умер, жители сделали из вагона музей. Именно в нем и разворачивались события одной из серий «…убийства».

Но не всегда режиссерам шли навстречу. Так, однажды потребовалось снять сцену похорон. Церковный староста разрешил снимать церковь и церковный двор, но категорически запретил снимать кладбище и копать ямы во дворе. Поэтому декораторам пришлось делать бутафорские могильные плиты из стекловолокна и крепить их на лужайке перед церковью. А для изображения выкопанной могилы они привезли два грузовика земли, высыпали ее на травку и вырыли яму. После съемок всю землю киношникам надлежало убрать. А местный викарий потом использовал бутафорские могилы в воскресной проповеди, говоря о том, что «некоторые вещи далеко не всегда то, чем они кажутся».

Порой съемочной группе не везло. Невозможно же на время съемок остановить жизнь во всей деревне, и из-за различных шумов — самолетов, моторных лодок, бензопил, а также любопытных жителей, высовывающихся из окон своих домов, — приходилось переснимать по нескольку дублей. Однажды съемочный день едва не сорвал обыкновенный гусь. Снимали около местного паба, рядом с которым была большая лужа. Гусю, видимо, очень хотелось прославиться, потому что, как только начинала работать камера, он лез в лужу и начинал там барахтаться. Птицу удалось отвадить от воды исключительно при помощи двух буханок хлеба.

Но когда все проходило удачно, съемочная группа баловала всю деревню развлечениями. По окончании съемок в местном баре устраивалась пирушка с самодеятельностью: художник-постановщик сериала играл на пианино, один из водителей — на гитаре, осветитель — на барабанах, а Джон Неттлз (инспектор Барнаби) и Дэниэл Кейси (сержант Трой) пели. Неизвестно, помнят ли актеры радушных жителей графства Букингемшир, но сами жители всех деревень очень гордятся своим вкладом с кинематограф: почти в каждом пабе в этих поселках, полицейских участках и прочих общественных местах, где проходили съемки, висят фотографии съемочной группы с автографами.