К Санкт-Петербургу все относятся по-разному: одних этот город пленит, другие, особенно москвичи, его недолюбливают. Но с тем, что Питер — это история Российского государства, не поспоришь. Сквозь пыльные фасады домов в знаменитых закоулках Невского проспекта, Васильевского острова, Петропавловской крепости и прочих достопримечательностей, которые не отмыли даже к 300-летию, просматривается грандиозное прошлое нашей страны. А прошлое — это не только войны и революции, это жизнь людей, как простых смертных, так и императоров, а значит, их страсти, любовь и страдания.

Император Александр II впервые увидел маленькую княжну Катю Долгорукову в имении ее отца в 1857 году. Девочке было 10 лет. Потом, когда княжна поступила в Смольный институт благородных девиц, монарх часто навещал свою юную знакомую. Однако серьезные отношения между ними начались лишь в 1865 году. Случайная встреча в Летнем саду положила начало большой любви. Их отношения длились 14 лет. Царский двор сначала видел в их связи только очередное увлечение императора, но очень скоро всем стало понятно, что эти люди встретились навсегда…

Город на Неве знает все тайны вершителей судеб человеческих — российских монархов. Канал Ren TV решил по-своему поздравить Санкт-Петербург показом сериала «Любовь императора» про тайную страсть Александра II и княжны Долгоруковой. Как несладко приходилось нашим царям — перевороты, заговоры, покушения, — можно прочитать в любом учебнике истории. Подробности же того, как тяжело было фавориткам императоров, обычно таятся в труднодоступных архивах. Как выстрадала свою любовь Екатерина Долгорукова, можно посмотреть в сериале, а вот что пришлось пережить исполнительнице роли княжны, «МК-Бульвар» решил лично узнать у актрисы Натальи Антоновой.

— Сериал наконец-то выходит на экраны. Волнуетесь перед началом? Как думаете, удалось вам показать то, что именно вы сами хотели выразить?

— Очень волнуюсь. Но, честно вам скажу, от актера мало что зависит в кино, процентов пятьдесят. А все остальное — как карты лягут. Ведь есть режиссер, оператор, монтажный стол, продюсеры… И что у нас получилось, я смогу сказать только посмотрев картину целиком. Я очень трепетно отношусь к этой работе, поэтому я пыталась сделать все так, как я чувствовала.

— А как вы чувствовали? Как вообще готовились к роли?

— Как ни странно, исторической литературы оказалось очень мало. Мне помогали книги, такие как «Жизнь замечательных людей: Александр II» и «Человек на престоле», режиссер Александр Орлов приносил письма из знаменитой переписки императора и княжны, что-то я искала в журналах, в Интернет залезала. Но, к сожалению, именно о Екатерине Долгоруковой информации очень мало, приходилось по крохам собирать. Когда нам с Александром Сергеевичем (Орловым) попадались какие-то интересные исторические факты, мы сразу за них хватались.

— Георгия Тараторкина загримировали под Александра II очень похоже. А вы похожи на княжну Долгорукову? Изображения Екатерины были найдены?

— Конечно. Мы даже в картине делали фотографию ее с императором с настоящих портретов. Меня старались внешне приблизить к Екатерине. С помощью грима. Не в смысле, конечно, что мне нос приклеивали, а прическами, макияжем.

— А вам приходилось для роли худеть или, наоборот, полнеть?

— Нет. Но за семь серий возраст Кати Долгоруковой изменяется с 16 до 35 лет. Поэтому, когда я уже играла Катерину, которая родила троих детей, мне подкладывали под платье «толщинки», делали совсем другие прически, надевали другие костюмы, потому что мода уже сменилась. У нас так было: Катя молодая — кринолины, в возрасте — турнюр. И грим был более жесткий.

— Морщинки какие-нибудь делали?

— Нет, морщинок не было. Просто когда я была молодая, грима почти не было, только тон, румяна. А постарше — и брови ярче, и губы. Старались «повзрослить». Прически делали очень высокие, тяжелые.

— Гримеры говорили, что на одну такую прическу уходит по полтора часа.

— Ну да, на прическу и грим. И платье долго надевать. Потом мы привыкли, а поначалу по полчаса платье примеряли, надевали.

— Вы в самом начале съемок рассказывали, что в первые дни было очень тяжело ходить в кринолине, через рельсы операторские переступать. А потом освоились?

— Конечно. Просто оттого, что снимали в небольших пространствах, где много мебели, на полу рельсы, а надо было плавно передвигаться, поначалу и спотыкалась, и в юбках путалась. В корсете сначала есть не могла: настолько он тело стягивал, что пища не проглатывалась. В таком наряде невозможно сутулиться, косточки тут же в грудь впиваются. Юбки очень тяжелые были: в кринолин или в нижние юбки вшивались мешочки, в которые клали гайки, чтобы юбка стояла, а не собиралась вверх. Когда в такой юбке день походишь, к вечеру ноги ужасно ноют. А потом настолько привыкла, что не замечала, корсет на мне или нет. Не болело ничего.

— Говорят, на съемках даже были настоящие старинные платья, которым лет по сто. Не страшно было надевать такие?

— Были. По-моему, всего два. Они были очень ветхие. Одно мне оказалось мало, а другое, наоборот, велико. В них было не очень удобно. Страшно было, не дай бог порву. Даже не столько из-за их ценности, сколько просто жаль — ведь это такая память. А все остальные платья мне шили, поэтому они так хорошо на мне сидят, они очень удобные. У меня было три примерки, я специально приезжала из Москвы.

— А прически вам крутили из ваших собственных волос? Как они выжили после такого обилия лака, шпилек, заколок?

— У меня длинные волосы, и большое спасибо моим гримерам — они их берегли, потому что каждый день жечь их щипцами просто невозможно. Они сделали мне несколько накладок и шиньонов. Мой хвост прятали в шиньон, и мои волосы использовали только впереди: виски, челку. Я параллельно работала на сериале «Другая жизнь», там у меня должна была быть современная прическа. Я три дня снималась в Питере, приезжала, смывала кудри, выпрямляла челку и бежала на «Другую жизнь».

— Правда, что вы с Георгием Тараторкиным ходили по тем местам, где бывали император с княжной, чтобы как-то проникнуться атмосферой, духом того времени?

— Мы были в некоторых местах, где бывали они, но не везде нас (съемочную группу) пускали, например, мы так и не попали в Эрмитаж, Царское Село. Но такого, чтобы в выходные пойти погулять, не было. Мы приезжали, снимались, возвращались в Москву, снова приезжали, снимались. У нас не было времени насладиться атмосферой: мы приходили на грим к 8 утра и уходили из кадра в 10 вечера. Но я влюбилась в этот город именно после этой работы. Меня туда тянет, но пока нет времени. Это чудо-город, он неисчерпаем, там русский дух, это такое наслаждение там быть, там работать.