Архив

С МЕСТА В КАРЬЕРУ

Ирина Апексимова очень не любит, когда ее ассоциируют с ее же героинями. Образ бизнесвумен ей почему-то не нравится. При встрече, однако, она производит именно такое впечатление: немногословная, предельно корректная и постоянно посматривающая на часы.

9 декабря 2002 03:00
1438
0

Ирина Апексимова очень не любит, когда ее ассоциируют с ее же героинями. Образ бизнесвумен ей почему-то не нравится. При встрече, однако, она производит именно такое впечатление: немногословная, предельно корректная и постоянно посматривающая на часы. Очевидно, судьба готовила ей эту роль: сразу по окончании Школы-студии Апексимова была введена на главные роли во МХАТе имени Чехова, потом снималась в Голливуде, возглавляла актерское агентство, а теперь вот имеет собственную театральную компанию, в которой сама себе выбирает лучшие роли.



«Мне не нравится размеренная, спокойная жизнь. Кто-то себя находит в домашнем уюте и в спокойной жизни перед телевизором, а кто-то лазает по горам. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Вот сегодня, когда вы мне звонили, я отвела дочь в школу и подумала: сейчас я 15 минут полежу и встану. И вырубилась. К сожалению, такое происходит, потому что просто сил не хватает».



«У меня не было возможности улыбаться, особенно в кадре, потому что я все время говорю о каких-то проблемах».


Hесекретные материалы Ирины Апексимовой

Дата и место рождения 13 января 1966 года, Волгоград

Образование Высшее, Школа-студия МХАТ по курсу О. Табакова

Место жительства Москва, ул. Маросейка, трехкомнатная квартира. Проживает с мамой и дочкой.

Должность В собственной театральной компании «Бал Аст» как продюсер выпустила с Романом Виктюком спектакль «Наш Декамерон XXI», где играет главную роль.

Достижения Два десятка фильмов, среди которых «Лимита», «Му-Му», «Поезд в Калифорнию», «Мужские откровения», в сериалах «Мелочи жизни», «День рождения Буржуя», «Клетка», «Самозванцы», снималась и у зарубежных режиссеров: у Годара в фильме

«Анна Каренина», у Нойса в «Святом».

Награды Приз за лучшую женскую роль в фильме «Октябрь» на Парижском фестивале в 1994 г.

Увлечения Любимая работа.

Марка автомобиля «Pontiaс».


Читайте дневники

— В последнее время вы продюсируете проекты, в которых участвуете, зачем вам это?

— У меня нет другого выбора. Если я собираюсь играть то, что хочу, а не то, что предлагали бы мне другие люди, приходится как-то организовывать этот процесс. «Декамерон» — первый спектакль, второй, гораздо больший по объему и масштабу, — «Кармен», третий — «Веселые ребята». Это большой и очень трудный проект, его не так быстро сделать.

— Максим Дунаевский, когда вы к нему обратились с просьбой написать музыку к «Веселым ребятам», был не в восторге от полученного предложения. Как удалось его переубедить?

— Да, он изначально скептически к нему отнесся. Сейчас пьеса готова, дописывается музыка, отбираются актеры, проведено два этапа кастинга, так что пока идет подготовительный период.

— Кстати, о сравнениях. В мюзикле вы для себя избрали роль Анюты, с которой начинался взлет Любови Орловой. Не боитесь?

— Я думаю, что о вокальной стороне этой роли скажут зрители. А чувствую я себя абсолютно уверенно потому, что играю роль Анюты, а не роль Любови Орловой.

— Вам не хотелось переложить на кого-нибудь продюсерские обязанности?

— Я не хочу никого, кто бы был главой этой истории. Все равно продюсер — главный человек. У него будут свои вкусы, свои амбиции, а человека, с которым бы абсолютно совпали мои вкусы и мои пристрастия, я не знаю. Я вообще не знаю в нашей стране профессиональных продюсеров. Может быть, они уже появились, но это совсем молодые ребята. А те, кто себя сейчас называют продюсерами, — это бывшие хорошие администраторы.

— Насколько реально реализовывать такие проекты, которые вы задумали? Театры сейчас в не очень стабильном состоянии находятся: им и зрителя надо удержать, да и без спонсора не обойтись. У вас есть такой покровитель?

— Покровителя у меня нет, и постоянного спонсора, который содержал бы нашу компанию, тоже. Нашелся человек, который поддержал спектакль «Наш Декамерон». Вот мы полтора года существуем благодаря прокату этого спектакля. Сейчас есть спонсор, который дает деньги на постановку «Кармен». А театры не стабильны, потому что посмотрите, что в них идет. По большому счету есть только театр Фоменко, «Ленком», МХАТ, куда ломятся зрители и где идут качественные спектакли. Я не хочу обижать других, но в Москве куча театров, в которые страшно зайти посмотреть спектакль.


Селекционная работа

— Вот вы ушли из репертуарного театра, а не хочется вернуться во МХАТ?

— Почему нет? Можно вернуться, но на определенные роли. Мне бы очень не хотелось прийти просто в штат, в труппу и сидеть ждать, когда мне бог подарит очередную роль в каком-нибудь новом спектакле. Если уж так получилось, что у меня на примере «Нашего Декамерона» получается организовать спектакль, то почему бы этим не заниматься впредь? Это труднее, экстремальнее, но это и интереснее — я отвечаю сама за себя.

— Говорят, что учеба у Табакова проходила под страхом исключения…

— Олег Павлович всю жизнь это декларирует. Он и сейчас говорит, что он во МХАТе будет производить селекцию, это его любимое слово. На курсе он отбирал лучших студентов, в театре он отбирает лучших актеров. Естественно, само это слово «селекция» держало в постоянном напряжении, тебя не покидало ощущение, что в любой момент с тобой могут попрощаться.

— За что Табаков мог выгнать?

— За профнепригодность. Народу мы теряли по ходу много. С первого курса до четвертого из тех, кто поступил, а нас набрали человек за 15 точно, до конца дошли только восемь.

— Прежде чем поступить в театральный институт, вы два года танцевали в кордебалете Театра оперетты. Раньше занимались балетом?

— Никакой профессиональной подготовки у меня не было, просто я была способным ребенком.

— Вы работали с зарубежными режиссерами: Нойсом, Годаром. О дальнейшем сотрудничестве не договаривались?

— Если они меня пригласят, то, конечно, продолжение последует. Я же не буду писать письмо: «Уважаемый товарищ Жан Люк Годар, мне понравилось с вами работать, возьмите меня еще на какую-нибудь роль». Не от меня это зависит.

— В кино вам ничего нового не предлагают?

— Предложения есть, но пока я не начала сниматься, говорить о них преждевременно.

— Правда, что вы одной из первых российских актрис снялись обнаженной в проекте ТВ−6?

— Я думаю, что люди очень много фантазируют. Было это года три назад. Во-первых, я не обнаженная снималась, а со спины и в трусах бикини — в таком виде люди ходят на пляже. На другой фотографии я просто сижу на шпагате. Больше я никак не могу прокомментировать эту информацию. Другие актрисы снимались там в более обнаженном виде.


Девочка из хорошей семьи

— Насколько я заметила, вы довольно занятой человек. Во сколько начинается ваш рабочий день?

— Начинается он без пятнадцати восемь, а заканчивается где-то после часу ночи.

— Но человек, который посвящает себя карьере, при этом жертвует личной жизнью…

— Здесь небольшая ошибочка. Я посвящаю себя не карьере, а любимому делу. То, что благодаря этому складывается какая-то карьера, слава богу, но это все равно сопутствующее. Это и есть моя личная жизнь.

— В одном из журналов прочитала о вашем недавнем отдыхе в Подмосковье, там между прочим упоминался и ваш близкий друг Алексей. Не расскажете, кто он?

— Нет, я не отвечаю на эти вопросы.

— Почему же?

— Вы хотите закончить интервью?

— Нет, еще пара вопросов. Отпуск вы как обычно проводите?

— Отпуска у меня не бывает. Во-первых, от чего отпуск? Своего рода отпуск получается, когда на гастролях выдается хотя бы полдня на то, чтобы осмотреть город. В красивом городе хочется просто побродить по улицам, посмотреть на дома.

— Прохожие узнают?

— О да. И это вселяет какую-то надежду. Недавно узнала, что поклонники создали мой сайт в Интернете, приятно.

— А когда приходится слышать, что Ирина Апексимова — самая неулыбчивая актриса российского кинематографа?

— У меня не было возможности улыбаться, особенно в кадре, потому что я все время говорю о каких-то проблемах. На самом деле мне абсолютно все равно, что пишут, потому что есть несколько людей, чье мнение я ценю, но имен их я не назову. Если бы эти люди что-то написали или что-то сказали, то, естественно, я бы прислушалась. Все остальные, кто пишут… Тут есть, оказывается, какой-то сайт лесбиянок, которые разнесли фильм «Клетка» и все, что я в нем делаю. Ну могу я к этому относиться нормально?

— Не так давно вы переехали на Маросейку, что у вас за квартира? Как ее выбирали?

— Квартиру эту я получила, а не купила. Откровенно говоря, не ожидала такого подарка судьбы. Конечно, мне хотелось жить в центре. Я согласилась на предложенный мне вариант, даже не видя квартиры. Мне назвали адрес, я посмотрела на карту — и сразу согласилась.

— Дизайнеров для обустройства квартиры приглашали?

— Нет, боже упаси. Я не люблю дизайнеров, они навязывают свой вкус, а я все делаю сама. Это мой дом, и я сама знаю, каким он должен быть. Для меня главное, чтобы было много большого пустого пространства. Вы не подумайте, у меня нет никаких адских масштабов, ничего такого. Небольшая трехкомнатная квартира, совершенно обыкновенная. Просто очень уютная, и моей семье там хорошо.

— И живете вы рядом с церковью. Для вас это важно?

— Да, потому что я человек верующий. Когда звонят колокола — это очень приятно, естественно. По возможности хожу и на службы.

— Говорят, мама ваша вернулась из Америки, помогает по хозяйству?

— Конечно, сейчас весь дом на маме. Она и готовит, и ухаживает за дочкой моей — одним словом, мама дома.

— Почему она решила вернуться?

— Здесь живее, интереснее, другой ритм жизни и уровень культуры.

— Вы знаете, кто были ваши предки?

— Они не были ни знатными, ни именитыми. Дедушка по маминой линии закончил консерваторию в Польше и художественную школу в Париже. Моя мама получила хорошее воспитание и образование. Девочка из хорошей семьи, как раньше говорили. Но никакой особой родословной (сейчас ведь принято находить свои графские-барские корни) у меня нет.

— Дочка ваша, Даша, сейчас исключительно на няне?

— На бабушке, на няне и частично на мне. Мы с ней каждый день общаемся по дороге в школу, в этом году она перешла во второй класс. Школ у нее две — английская и музыкальная. Вот сегодня из-за пробок в Москве на музыку не успели. Но если бы мы успели на музыку, то опоздали бы на репетицию в балетном театре.

— Она не жалуется на такую загруженность?

— Так, вяло очень. Она девочка энергичная, поэтому все успевает.

— Ваша дочка с отцом видится?

— Не скажу.

— Как вы думаете восполнить мужское воспитание?

— Во мне хватает и мужского воспитания, и женского.

— Что вы стремитесь в ней воспитать?

— Я пытаюсь ее воспитать нормальным человеком, адекватно реагирующим на все. Как можно что-то воспитать в человеке?

— Зачастую родители стараются реализовать в детях то, что сами в свое время не успели, воплотить какие-то свои желания, мечты.

— Наверное, это есть на каком-то подсознательном уровне. Но я себе не отдаю в этом отчета, потому что в принципе я довольна тем, как меня воспитывали, и тем, как сложилась моя жизнь. Порой пытаюсь что-то объяснять, чтобы она не совершала каких-то ошибок, но мне кажется, это бесполезно. Каждый человек все равно учится на собственных ошибках.

— У вас музыкальная семья, мама — дирижер, брат — пианист, кстати, как он поживает?

— Он живет в Нью-Йорке уже 11 лет. Мы с ним видимся, когда я приезжаю в Америку. Он композитор, записал и выпустил два диска, занимается аранжировками. Если бы все знали во всем мире о том, что Валерий Свет — брат Апексимовой, было бы, конечно, гораздо приятнее. Он достаточно удачливый музыкант, поскольку талантливый человек, но, наверное, хотелось бы большего. Жизнь у него там сложилась, есть своя семья, и возвращаться в Россию он не собирается.

— Как он смотрит на ваше сегодняшнее предприятие?

— Я думаю, с восторгом. Это же мой брат, как могут смотреть близкие люди на то, что делают их любимые? Отговаривать надо было тогда, лет… надцать назад, сейчас уже поздно.

— Вы азартный человек?

— Нет, играть не люблю, потому что верю, за каждый подарок судьбы потом приходится платить. Я предпочитаю сначала отработать, а потом получить. Адреналин дополнительный не требуется, в жизни и так встрясок хватает.

— По-моему, вы суеверны. Чего вы опасаетесь?

— Я боюсь того, о чем не скажу никогда в жизни. Помните фильм «Иствикские ведьмы»? Когда героини сказали, чего они боятся, и получили каждая свое?

— Последний вопрос: вы счастливы?

— Если бы я сейчас подметала улицы на Автозаводской, наверное, я могла бы сказать, нет. А так, слава богу, пока вот сидим в театре и хорошо себя чувствуем. Так что, наверное, да.