Архив

Весь в папу

Есть такой хороший анекдот. Вот все твердят: говорящая фамилия. А ведь Толстой не был толстым, Демьян Бедный не был бедным, Достоевский никого не доставал, да и у Кончаловского не все всегда получалось. На самом деле у Егора Кончаловского получается всегда.

29 сентября 2003 04:00
1257
0

Есть такой хороший анекдот. Вот все твердят: говорящая фамилия. А ведь Толстой не был толстым, Демьян Бедный не был бедным, Достоевский никого не доставал, да и у Кончаловского не все всегда получалось. На самом деле у Егора Кончаловского получается всегда. А если и не получается, он делает вид, что получилось. Фамильная черта, знаете ли. Вот трудно найти человека, которому понравился «Антикиллер». А Кончаловский уже снял продолжение и вовсю готовится к премьере. Безумству храбрых поем мы песню.



— Правда, что реальный бюджет «Антикиллера» 1,65 млн долл., а названная цифра 5 была лишь рекламным трюком?

— Это так. Однако считаю, что эта идея была неправильной.

— Кто надоумил вас провернуть такую аферу? Говорят, что тут не обошлось без вашего папы…

— Папа тут ни при чем. Да и я сам узнал о цифре 5 лишь из прессы. Прочитал и подумал: «Ну хорошо. Пусть это будет хотя бы рекламным трюком».

— А не боитесь, что вам просто-напросто перестанут верить? Скажут: «Если обманул в одном, то где гарантия, что не обманет в другом?»

— Не боюсь. Бюджет — дело продюсеров. Цифру 5 я сам лично никогда не называл. Судите сами: зачем мне говорить, что я сделал хорошую работу в 3 раза дороже, чем на самом деле? Это не делает мне чести как режиссеру. Наоборот, на меня бы работало то, что я за небольшие деньги могу сделать хороший фильм. Что я, враг себе? Я же хочу, чтобы будущие продюсеры давали мне деньги.

— Так или иначе, трюк сработал: все пошли посмотреть на самый дорогой боевик. А теперь как заманивать будете?

— Рекламная кампания «Антикиллера−2» будет в три раза мощнее рекламной кампании его предшественника. К тому же «Антикиллер» прошел на экранах всего год назад, побил все рекорды по посещаемости, а потом был показан по Первому каналу. На этой волне «Антикиллер» сработает в пользу продвижения «Антикиллера−2».

— А вы сами боевики смотреть любите?

— Восточные люблю, а вот американские смотрю крайне редко. У них все схематично. Я всегда любил боевики, но никогда даже не предполагал, что буду их снимать. Сейчас смотрю в основном как профессионал. Смотрю, ворую идеи, учусь.

— Почему на Первом канале заинтересовались вашим фильмом?

— Я слышал, что фильм понравился Константину Эрнсту. Мы поговорили с руководством Первого канала и решили сделать совместный проект. Телевизионная четырехсерийная версия «Антикиллера−2» будет длиннее киношной версии, и все сцены будут менее сжаты.

— В одном из интервью вы сказали, что планируете клонировать «Антикиллер» и что «Антикиллер−3» будет фильмом ужасов с ожившими мертвецами. Это была шутка?

— Нет, идея комедийного ужастика у нас есть. Но на какого режиссера сделают ставку продюсеры, я не знаю. Если предложат мне — не откажусь.

— Как отозвались о фильме «Антикиллер» ваш отец Андрей Кончаловский, ваш дядя Никита Михалков и ваш дед Сергей Михалков?

— Они отозвались довольно немногословно. Никита Михалков спросил: «Зачем такое кино снимать?», папа сказал, что кинематографистом я стал, а художником еще нет. А деду картина очень понравилась.

— Вы обиделись?

— Нет. Чего обижаться? У меня тоже есть свое мнение по поводу различных произведений. И это мнение не всегда совпадает с мнением моих родственников. Но я точно знаю, что Никита в очередной раз спросит, зачем снимать такие фильмы.

— Но он пойдет на премьеру?

— Не знаю. Я на всякий случай предупрежу его, что концепция нового фильма мало чем отличается от первого. Захочет — придет, нет — значит нет.

— А ваш папа пойдет?

— Пойдет. Я не очень переживаю, когда кому-то из моих родных не очень нравится то, что я делаю. Так, Никита очень плохо относится к рекламе, а я до сих пор ею занимаюсь и очень ее люблю. Что ж, мне теперь ничего не делать, если я не могу ответить на вопрос: «Зачем снимать такое кино?»?! Хотя одно из объяснений есть: «Антикиллер» — очень хорошая разминка перед картиной, которую я собираюсь снимать через несколько лет. Это будет большой исторический фильм со множеством батальных сцен, такая историческая ода Казахстану.

— В другой раз вы сказали: «С отцом мы говорим на разных киноязыках. Мы стараемся не обсуждать работы друг друга. Лучше самому расплачиваться за свои ошибки в случае провала или собирать лавры, если случилась удача». «Антикиллер» для вас — это удача или провал?

— Конечно, удача. «Антикиллер» попал в число самых успешных фильмов в прокате за прошлый год. А то, что меня не пригласили ни на «Нику», ни на «Золотой орел», — мне безразлично. Российским фильмам пока что никакой пользы от наград нет. Главное — прокат. Ведь любой фильм делается для того, чтобы его увидело максимальное количество людей. Вот и я делал свой фильм для зрителей, а не для членов Союза кинематографистов.

— Алексей Герман тоже считает, что делает фильмы для своего зрителя…

— Не будем сравнивать. Герман — большой режиссер интеллектуального кино, а я занимаюсь кинобизнесом. И моя цель, помимо того чтобы выразиться творчески, — продать фильм как можно удачнее.

— Правда, что ваши друзья и знакомые избегали встреч с вами после премьерного показа?

— Мой двоюродный брат Степан Михалков вообще ушел с картины. Он не любит такое кино. Что делать? Это его выбор. Но я тем не менее в его ресторан хожу.

— Вижу, вы на него обиду затаили…

— Вовсе нет. (Смеется.) Но запомнить — запомнил.

— В ваших первых двух фильмах многие замечали много так называемых ляпов. В «Затворнике» героиня — журналистка «Московского комсомольца» — разъезжает на кабриолете и ведет себя просто как Никита, а в «Антикиллере» многие разборки выглядят неправдоподобно. В новом фильме вам удалось избежать таких сцен?

— Что касается разборок, так все они выглядят очень хорошо. Поверьте мне, с этим миром в начале 90-х мне пришлось познакомиться очень плотно. К тому же я делаю кино не для бандитов. Это не ляпы. Мне абсолютно безразлично, что студентка и журналистка не может ездить на кабриолете. Я сознательно посадил Амалию (теперь уже Гольданскую) за руль такого автомобиля. У нее рыжие волосы — пусть развеваются на ветру. Симпатично.

— Вы стали режиссером с подачи Игоря Толстунова. С чего бы вдруг, ведь вы снимали рекламные ролики?

— В то время он искал новых людей. А я был уже раскрученным рекламным режиссером. Конечно, известная фамилия дала мне кредит доверия, но все остальное я делал сам. Ведь не папа же за меня снимал ролики.

— Реклама — сегодня ваш основной источник дохода?

— Я бы сказал, пятьдесят на пятьдесят. Конечно, хотелось бы в кино больше зарабатывать, но грех жаловаться.

— Если кино вам будет приносить столько, сколько вам нужно, то с рекламой завяжете?

— Зачем? Реклама — хорошая школа ремесла, прибыльный бизнес.

— А также и «запасной аэродром»?

— Реклама и кино — два разных по масштабу произведения. И первое мне нравится, и второе захватывает. Я же не обязан все подряд снимать, я могу выбирать.

— В «Антикиллере−2» снялась ваша жена Любовь Толкалина. Это она вас уговорила или вы сами считаете, что любимых женщин надо поддерживать?

— Почему бы и не поддержать? К тому же она талантливая актриса, которая постоянно снимается.

— По вашим рассказам, много девушек, с которыми вы общались, хотели выйти за вас замуж, но вы всякий раз умудрялись избегать этого. На вас подействовал жизненный опыт вашего отца, у которого один брак неизменно сменялся следующим?

— Жизненный опыт моего отца здесь ни при чем. И я никогда специально не избегал женитьбы просто потому, что никогда и не собирался жениться. Да и что такое брак? Печать в паспорте с имущественными правами. Но я никогда не брошу на улице женщину, если у нее от меня ребенок. А в остальном наличие штампа не имеет никакого значения. Другое дело — венчаться. Но я никогда не рассматривал такой возможности. С Любой мы живем в гражданском браке, и нам хорошо.

— Вы как-то сказали, что смысл любви — в полном доверии. Вы не интересуетесь, скажем, где была ваша жена, когда она долго где-то задерживается?

— Долго она пока еще никогда не задерживалась, потому что нашей дочке всего два года. Но если говорить о соблюдении супружеской верности жены — так за этим не уследишь. Чему быть — того не миновать. Я могу спросить: «Где ты была?» — но этот вопрос будет означать лишь беспокойство за ее жизнь. А мне самому и отчитываться не в чем. Это раньше я жил свободной жизнью, а сейчас я очень много работаю и устаю.

— Вы придерживаетесь мнения многих мужчин, что мужская измена — это в порядке вещей, а вот женская — преступление?

— Я не разделяю этого мнения в чистом виде, но понять могу. Мужчинам это более свойственно. С другой стороны, зачем расстраивать дорогого тебе человека? Тихонько надо все делать. Если не можешь не грешить, то не попадайся.

— А как лично вы воспримете женскую измену?

— Конечно, я не буду рад. Естественно, я расстроюсь.

— Расстроитесь, но простите?

— Не знаю. У меня никогда не было таких ситуаций. Я лишь расставался. У меня была девушка, которая во время моей поездки в Лондон ушла к одному известному режиссеру. Узнав об этом, я расстроился, а потом вдруг подумал: ну и отлично. Сегодня я благодарен этому человеку, что он вот так взял и женился на ней.

— По вашим воспоминаниям детства, ваш дед, популярный тогда детский писатель, любил детей на расстоянии и мог легко не узнать собственных внуков, а ваш отец всего один раз за все ваше детство сводил вас на мультики и покатал на метро. Сколько времени вы уделяете собственной дочери?

— Не могу сказать, что я с ней сижу, но видимся мы каждый день. Иногда куда-нибудь выбираемся. Маше два года, и все эти два года я работал без остановки. Конечно, я буду пытаться куда-нибудь ее сводить, куда водил меня мой отчим Николай Двигубский. Однако я по-прежнему собираюсь очень много работать и жить интенсивной жизнью. Поэтому воспитанием дочери будет в основном заниматься ее мама. Не могу сказать, что я люблю детей, но свою дочку я обожаю.

— Ваш отец навещает внучку?

— По-моему, у него нет особой потребности в этом.

— Когда он ее последний раз видел?

— А он ее никогда не видел.

— Как так?

— Ну видел как-то разочек. На день рождения деда я привозил Машу с собой. У нас вообще семья не сплоченная. Я, к сожалению, и его маленькую дочку видел тоже пару раз.

— Но это разные вещи: внучка и наполовину родная сестра…

— Я этому большого значения не придаю. К тому же у меня нет такой потребности, чтобы кто-то называл моего отца дедушкой.

— По паспорту вы Георгий Михалков. Вас кто-нибудь так называет?

— Меня так никогда никто не называл.

— В таком случае нет желания сменить имя?

— А зачем? Я нормально чувствую себя в таком раздвоении. Лишь приглашения на кинофестивали приходится переделывать.

— У вас много настоящих друзей?

— Двое. Мой партнер по студии Андрей Разенков и армейский товарищ Дима Антонов.

— Есть ли что-нибудь такое в жизни, что вы никогда не сможете простить даже самому лучшему другу?

— Обман на деньги.

— А вот я читала, что как-то один ваш друг украл у вас несколько тысяч долларов, а вы его не только простили, но и до сих пор с ним дружите.

— Такое было. Но он мне не друг. Он как был моим хорошим знакомым, так им и остался. Я вообще человек не злопамятный. А если говорить о моих друзьях, то они меня не предавали. Предавали как раз не друзья.

— Кто может стать вашим другом?

— Я не люблю большое количество друзей. Часто люди для меня абсолютно безразличны. Могу очень хорошо общаться с человеком, но для меня самого, что есть он, что нет, — все равно. Поэтому попасть в список моих друзей становится все труднее и труднее.