Сериал «Каменская» своим экранным воплощением героев книг Марининой зрителей заинтересовал. «Каменская−2» некоторыми отступлениями от романов — заинтриговал. «Каменская−3» обещает шокировать: на четыре фильма — «Иллюзия греха», «Когда боги смеются», «Стилист» и «Седьмая жертва» — приходится шесть скользких тем: опыты над детьми, шоу-бизнес, инвалиды, «левое» издательское дело, гомосексуализм и маньяки. В общем, слабонервных, детей, стариков и беременных женщин просим отойти от экранов телевизоров.

Прошлой осенью «МК-Бульвар» в компании коллег-журналистов посетил славный город Минск, где вот уже четыре года подряд и проводится основная часть съемок «Каменской». Погода абсолютно не радовала: было холодно, пасмурно, ветрено, периодически моросил то ли снег, то ли дождь. Одним словом — ноябрь. Столица Белоруссии вводит в заблуждение сразу, едва сойдешь с поезда: Минск — город, мягко говоря, небогатый в такой же небогатой стране — встречает красивым современным европейского уровня вокзалом. Аэропорт — а именно туда мы отправились на съемки — поразил еще больше: московское «Шереметьево» — лишь бледная копия международного аэропорта «Минск−2». Только в отличие от «Шереметьево» в минском аэропорту пассажиров не было вообще.

Также полностью там отсутствовало отопление. Так как дело было днем, единственным спасением всей съемочной группы был горячий чай и кофе. «Минск−2» выступал в роли коридоров больницы из фильма «Иллюзия греха» и собственно аэропорта. Статистам, изображающим медперсонал, приходилось нелегко: находиться в ледяном помещении в легких халатиках — занятие не из приятных. Однако еще хуже было псевдопассажирам: по сюжету дело происходит летом, и потому под теплыми куртками, свитерами и шапками на массовке были надеты шорты, майки и панамки. Сергей Гармаш, Дмитрий Нагиев и Станислав Дужников, дабы окончательно не околеть, все сцены отыграли очень быстро, даже несмотря на то, что со сценарием ознакомились непосредственно на съемочной площадке. За два с половиной часа было снято шесть эпизодов из первых четырех серий.

Следующим пунктом нашей киноэкскурсии стало посещение «Беларусьфильма», где к своему ужасу мы выяснили, что киностудия также не отапливается. Актеры, режиссер Юрий Мороз и продюсер Валерий Тодоровский запаздывали на обещанную пресс-конференцию, и, чтобы не замерзнуть заживо в чужой стране, натянув на уши капюшоны и напялив варежки, мы пошли бродить по темным пустым коридорам студии. Услышав голоса в одном из павильонов, мы пошли на свет. На пороге в полумраке, уютно расположившись на деревянном стульчике, сидел обгоревший труп. На нервные вскрики вышел главный художник сериала Игорь Щелоков. С интонацией врача-психиатра, беседующего со своими пациентами, сказал: «Чего его бояться? Он же из папье-маше». И повел нас подальше от трупа, но не чтобы спасти наше душевное состояние, а чтобы обезопасить труп от актов вандализма со стороны прессы: каждому хотелось потрогать искусственного мертвеца руками.

В первой же комнате декорации на полу сидела девушка и сортировала камушки из стоящего перед ней мешка на несколько кучек по цвету и размеру. «Это дом Соловьева из фильма „Стилист“, — говорит Щелоков. — Он инвалид в инвалидной коляске, поэтому в доме нет ни одной двери — чтобы ему было удобно перемещаться из комнаты в комнату. Так как Соловьев переводчик с японского, мы решили в его коттедже воссоздать классический японский интерьер. Из этой гальки потом на полу зимнего сада выложат концентрические круги в японском стиле: в центре темный круг, потом спираль будет расходиться все светлее и светлее. Было два варианта — кварцевый песок или морская галька. Песок оказалось дороже и тяжелее в таких количествах достать, а гальку чуть ли не задаром из Крыма привезли».

Всего комнат в коттедже будет семь: зимний сад, кабинет, спальня, гостиная, чайная комната, комната открытого очага и спортивный зал. Пока они представляли собой голые недостроенные стены, но уже через день в них начнется съемка, и значит, они наполнятся всякой японской утварью. Вещи покрупнее — мебель, вазы, книги и т. п. — брались из японского посольства. А всякая мелочь — циновки, бамбук, посуда — привозилась из Москвы: один из известных столичных японских ресторанов пожертвовал.

Немного в стороне располагались «кабинеты Петровки». На столе Каменской лежали черно-белые фотографии с мест преступлений: женская нога с крюком в пятке, отрезанная голова в сумке, уже знакомый обгоревший труп. «Что вы наделали? — налетела на нас реквизитор из съемочной группы. — Они же (фотографии) тут все в определенном беспорядке лежали». Так что если заметите в сериале какие-то мелкие несовпадения по кадрам, знайте: это журналисты покопались.

Из «кабинета» мы попали в коридор «Беларусьфильма» с грязными обшарпанными стенами. Однако, задев плечом угол стены, поняли, что это бутафория. Стены были фанерными и являли собой «коридоры Петровки»: они были сделаны настолько мастерски, что от настоящих не отличить. Рядом была «квартира Каменской»: «Настя наконец сделала ремонт, и поэтому у нее изменился цвет обоев, шторы, мебель и, главное, кухня. У нее была очень бытовая совковая кухня, мы же решили ее немного европеизировать», — продолжил рассказ художник. В углу кухни на полу стояла кошачья миска. Как нам после пояснили на пресс-конференции, так как Александра Маринина категорически против того, чтобы Каменская беременела и обзаводилась детьми, сценаристы придумали ей котенка и щенка: надо же куда-то девать ее материнский инстинкт. «Пока Каменская у нас не станет мамой», — сказал режиссер Юрий Мороз. «Но мы все работаем над этим, так что надежда есть», — добавил Сергей Гармаш. Но все-таки Настасью Павловну ждет пополнение: на ее погонах закрасуется еще одна звездочка. Из майоров Каменскую повысят в подполковники.