Маленькая девочка из Белгорода в один прекрасный день стала принцессой… Это не волшебная сказка о Золушке. И не светлый путь, увитый розами. А долгая, ломаная траектория восхождения к вершине, как и положено — сквозь пот, слезы и медные трубы.

Имя Светланы Хоркиной навсегда вписано в историю мирового спорта — она первая и единственная гимнастка, сумевшая трижды завоевать титул абсолютной чемпионки мира. Но она не только великая спортсменка. Света меняет маски словно профессиональный лицедей. Сегодня — актриса, завтра — деловая леди. Днем — примерная студентка. А вечером — светская львица. И в каждом из своих амплуа ей удается оставаться естественной.

Поэтому мы предложили ей игру, почти что детскую — перепутать все ее роли, перемешать их, как колоду карт. И появиться в привычных ей местах в самом неподходящем виде… Однако наша маленькая провокация не удалась: Хоркина умеет играть в любую игру так, чтоб выйти из нее победительницей.

Одиннадцать лет назад вторжение Светланы Хоркиной в гимнастический мир выглядело как выверенный удар кинжалом. Только один удар, но без ошибки. В конце нынешнего лета на чемпионате мира по спортивной гимнастике в Анахайме она окончательно положила всех на лопатки — впервые в истории стала абсолютной чемпионкой в третий раз. Однако карьера гимнастки недолговечна. Это было последнее мировое первенство в жизни Светы. Впереди осталась последняя высота — Олимпиада, а дальше — новая, пока незнакомая ей жизнь. «Я хочу уйти даже не чемпионкой, а единственной и неповторимой».

Прилетев из Анахайма, Света ничуть не сбавила свой обычный деловой темп — возобновила отложенные театральные переговоры, начала работать в качестве телеведущей в проекте «Дом», успела достроить другой дом — свой собственный. Разумеется, параллельно продолжала ежедневные тренировки. Она мечтает сняться в кино, стать депутатом, родить «парочку детей»… У нее большие планы на будущее и натянутая стальная струна внутри — такую не согнешь. Хотя иногда даже сталь нуждается в отдыхе.

За месяц до чемпионата мы сидели со Светланой Хоркиной в «Олимпийском» на трибуне. Она отстраненно смотрела на то, что происходит на помосте, и вдруг сказала: «Вот недавно в Москву приезжала Джина Лолобриджида. Красивая… Она обронила потрясающую фразу: «Я просто усталая актриса». — «Это ты к чему, Свет?» — «К тому, что я вдруг поняла: а я — просто усталая гимнастка».

Она встает в полседьмого утра, в семь уже «переворачивается» в тренировочном зале, заканчивает без пятнадцати девять, пьет кофе, возможно, съедает бутербродик с икрой и быстро ложится спать. В половине одиннадцатого она снова должна быть в зале — еще два с половиной часа тренировки. Потом садится в машину и летит на съемки — до двенадцати ночи. Отбой — в час или полвторого: «Отбрасываю коньки, а завтра снова встаю в половине седьмого». А еще иногда она поет: «Да, в караоке у меня здорово получается — только все уши затыкают. А мне нравится: помогает негативную энергию выбросить».

Гимнастика — жестокий вид спорта. Одиннадцать лет жизни — те самые годы, когда обычные девочки учатся кокетничать, красить губы, писать любовные записки, покорять мужские сердца… У спортсменок все это время отдано тренировкам. Детство, юность, лирика — все брошено на алтарь гимнастики. Это не значит, что человеческие эмоции умирают. Просто в силу обстоятельств они спрятаны глубоко внутри. Света ранима и внутренне обнажена, совсем как ребенок. Но лишь иногда позволяет затаившейся нежности прорваться наружу, неожиданно даже для себя, словно проговаривается: «Я люблю малышей. Мне их не то чтобы жалко, просто хочется, чтобы не тонули, чтобы на плаву немножко поувереннее держались. Ну цыплятки ведь». И сразу же переходит на деловой тон, словно смущаясь собственной сентиментальности.

В Анахайме эта хрупкая девушка совершила невозможное. Победила, несмотря на американскую судейскую мясорубку, на визг трибун в поддержку «своих». Даже сегодня она с трудом вспоминает Америку и не хочет вновь пропускать сквозь себя те эмоции, что захлестывали ее на чемпионате. «А ведь настрой был зверский: мы бились за пьедестал в командном зачете. Но уже после первого снаряда стало ясно, что ни первые, ни вторые… Может, третьи? Шестые — и полная разбитость. И даже боль в сердце. И злость, и замкнутость. Мало разговаривала. Много думала, тренировалась очень аккуратно, потому что, не дай Бог, травма… И ярость в тот день, когда пришло время отстаивать титул абсолютной чемпионки. Расчет и хладнокровие… Я выступала с вольными упражнениями, и от этого выступления зависело — быть мне чемпионкой или нет. У меня мурашки бегали. Ведь это был последний чемпионат мира в моей карьере. Мой последний выход — 1 минута 28 секунд — столько моя комбинация длится. Я знала, что никогда себе не прощу, если на эту минуту у меня не хватит сил. Знала, что должна отдать всю душу и сердце. Бросить их зрителям. Когда я пошла по ковру навстречу центральной трибуне, протягивая к публике руки, говорят, люди начали плакать. А я ушла мыть эти самые руки, не дожидаясь оценки. Во мне не было души в тот момент. Ни злости, с которой я боролась за себя, ни восторга. Ничего».

Выпотрошенная душа. Сколько раз Светлана Хоркина проходила через такое состояние? Олимпиада в Атланте, где она впервые стала чемпионкой. Затем, через четыре года, Олимпиада в Сиднее, где снова на злости, на отчаянном мате прямо в алчные глаза телекамер — чемпионка. Ей так потом «икался» тот русский мат на весь мир, что впору было ругаться снова и снова. А она терпеливо объясняла — не оправдывая себя, но и не унижаясь: «Я готовилась, как каторжная, я знала уже, что такое Олимпиада, что мне предстоит выдержать. Но такой подставы с конем я не ожидала! (Снаряд для опорного прыжка по чьей-то халатности оказался ниже положенного на пять сантиметров, что помешало Свете выступить в полную силу. Это стало для нее сильнейшим психологическим потрясением. — Авт.). По-моему, только абсолютно черствый человек не способен понять, что я пережила тогда. Ну я и сказала вслух все, что чувствую. Правда, нецензурным языком… Я понимаю, конечно, что мои слова звучали на весь мир и что они говорят о моем воспитании, но как еще я могла отреагировать? До сих пор вспоминаю с содроганием».

Тогда, в столь трагический момент, она молниеносно нашла способ релаксации. Что делает обыкновенная женщина в тяжелые минуты, когда ее, к примеру, любимый бросает? Конечно, идет в салон красоты. Света так и поступила — как настоящая леди до кончиков ногтей. Пошла к стилисту и сделала короткую эффектную стрижку: на следующий день народ на трибунах ахнул. Маникюр у нее тоже всегда потрясающий. «Ногти — это часть моего имиджа, длинные, ухоженные. Никто не верит, что они у меня свои, удивляются — неужели не мешают. Но я от них никогда не откажусь». Во время состязаний Хоркина всегда выглядит идеально, внешний вид — неотъемлемая часть ее спортивного стиля. Не случайно два года назад представители швейцарской часовой компании Longines оценили элегантность Светы, предложив ей представлять свою марку на рынке.

Еще во время Олимпиады в Атланте Хоркину увидел по телевизору режиссер Сергей Виноградов — телеоператоры никогда не жалели для Светы крупных планов. Взглянул и сразу понял, что это его героиня. В тот момент Сергей задумывал свой будущий спектакль — «Венус». В основу постановки легла любовная переписка американского писателя Генри Миллера (сегодня его играет заслуженный артист России Александр Парра) и голливудской киноактрисы Бренды Венус. В свои восемьдесят пять лет Миллер был прикован к инвалидному креслу, а девушке едва исполнилось двадцать семь… Роль Бренды и должна была сыграть Светлана. «Только через год после Атланты Виноградов приехал ко мне на спортбазу „Озеро Круглое“, привез переводы писем Бренды к Генри. Объяснил, чего хочет добиться он и что должна сделать я. Но я уже знала, что приму участие в следующей Олимпиаде в Сиднее, а значит, времени на репетиции не будет совсем. Виноградов сказал, что готов ждать. Я выступила в Сиднее, потом выиграла чемпионат мира и решила немного отдохнуть. Вот тут режиссер и познакомил меня с преподавателем по сценической речи и актерскому мастерству Ольгой Васильевой. Полгода из меня выдавливали родной белгородский южный акцент и характерное „гэканье“. Специальными приборчиками разминали язык. Я покорно все принимала, потому что решила сразу — женщина должна говорить красиво. И в театре, и в жизни. Пока шло исправление речи, я вживалась в образ. Я полюбила Бренду. Она ведь действительно боготворила Миллера. И у них были потрясающие отношения. В спектакле есть такой эпизод — Миллеру снится, что он и Бренда лежат на одной кровати. Она спит, а он просит: „Не спи“. И наступает близость. Генри, то есть Алик Парра, с такой страстью выдавал свой монолог, что даже на репетициях у меня сердце в груди замирало».

В ноябре прошлого года на сцене МХАТа им. Чехова состоялась премьера спектакля Сергея Виноградова «Венус» со Светланой Хоркиной в главной роли. Она играла вплоть до весны, но потом взяла длительный перерыв для подготовки к грядущему чемпионату мира.

К своим превращениям из театральной звезды в мировую спортивную приму Света относится спокойно и очень динамично в них вписывается. Она легко находит общий язык с людьми. Может мило поговорить с любым — от дворника до президента. Может пожалеть приблудного котенка и тут же отшить зарвавшегося нахала: «Вспылить могу, если повод дают. Вот вчера, во время съемок телевизионной программы, снова взорвалась, когда пришлось в пятый раз переснимать один и тот же дубль. Не из-за себя — вот, мол, мне пришлось лишние полчаса перед камерой постоять. А из-за хамства нашего русского: представь, оператор носит на себе тяжеленную камеру, идет запись, а один „товарищ“ то ли стучит, то ли просто громко говорит. Предупредили его раз, два, три — он не понимает. Тогда я вспылила: „Либо ты встанешь сейчас на мое место, либо наденешь на себя три такие камеры и будешь ходить в них до посинения!“ И это помогло».

Люди, попадавшие Хоркиной под горячую руку, помнят об этом долго. Изысканная и вся из себя светская, она в один миг может превратиться в настоящую мегеру. Мгновенные перевоплощения — это ее любимый жанр. «Меня тренер сборной Леонид Аркаев любит называть стервой. И он прав. Хотя многие считают, что я добрая… Но с Аркаевым я все же соглашаюсь — да, стерва. Спортивная… Некоторые иногда обижаются — отшила, мол. А подошли-то не в тот момент! Я много раз говорила — перед соревнованиями я не даю интервью и не снимаюсь. После соревнований — пожалуйста. Только лучше на следующий день, потому что устала и глаза не покажут, какая я счастливая и красивая. Мне многие говорят, что красивые глаза… Но десять раз я не люблю повторять. Конечно, надо быть немного помягче… Но мне кажется, я с каждым годом и так становлюсь все мягче и мягче».

«Смотри, — смеюсь я, наблюдая, как Хоркина посыпает голову пеплом, — не заходи далеко в своем стремлении к совершенству,

а то сядут на шею". — «Ага, сядут и начнут болтать ногами. Конечно, надо еще работать над собой — читать, например, больше. Чаще звонить родителям».

О своей семье Хоркина всегда рассказывает с гордостью. Наверное, только родные люди знают, какая она на самом деле, как тяжело ей в минуты слабости. «Папе и маме спасибо огромное! За то, что не мешали мне переживать, плакать, радоваться… Что сами плакали вместе со мной: поговорим, разведем беду — каждому по чуть-чуть, и вот я уже опять пошла вперед». Говорит, что родители ее не аристократы, простые крестьяне, рабочие люди. И сама она простая Света Хоркина. Всего, что имеет, добилась трудом.

А чего не хватает — можно наверстать. Высшее образование есть, не так давно она даже защитила диссертацию. Было трудно на первых порах, но начала читать, вникать… Зачем? Хочет быть развитой. Не только в гимнастике чего-то добиться, давать интервью и фотографироваться для журналов. Но и другие высоты покорить. И к упрекам в свой адрес она не относится болезненно. «Да, знаю, не хватает врожденного воспитания. Но вообще-то я умею быть воспитанной и когда хочу — это показываю».

Она действительно умеет быть такой, какой захочет. И твердо отсекает то, что уже не нужно. Пару лет назад с упоением рассказывала, что безумно влюбилась. Что любимый благотворно повлияли на ее внешний вид, и читать ее заставил, и что в их «райском мирке ей хорошо и счастливо». Только вот фамилию его никогда не называла. «Если назову, это будет сенсация. Но нам она не нужна». Сегодня же на вопрос: «Свет, ты сейчас в романе или нет?», — делает большие удивленные глаза: а разве был какой-то роман? Она манипулирует фактами своей биографии, моделирует и саму жизнь, и ее оценку в глазах окружающих. «У каждого человека есть друзья и есть близкие друзья, которых по пальцам можно пересчитать. И не проси назвать имена — не буду и не хочу». — «Брось, чего скрывать-то? Твоя не менее известная подруга Маша Бутырская на всю страну сообщает: хочу замуж, хочу ребенка! И ничего, все с уважением это воспринимают». — «Я тоже хочу замуж, хочу ребенка, как любая женщина. Но когда есть перерыв в соревнованиях, я занимаюсь другими делами: телевидение, книги, встречи, театр. Я не могу сидеть на месте или просто ходить в поисках мужа. Вокруг много друзей-мужчин, и для меня неважно, есть роман или нет».

А вот что для нее действительно важно — так это ее будущее. На пике спортивной карьеры она вдруг «поняла, что жизнь только начинается». В отличие от большинства спортсменов ее уровня Светлана не боится остаться с гражданской жизнью один на один. «Я все время учусь чему-то новому. Некоторые говорят: вот, суется куда попало! Не куда попало, а туда, где мне интересно.

И в дальнейшем мне это поможет. Спасибо театру — научил говорить красиво. Научил зрителей держать. Сейчас телевидение появилось в жизни — я поняла, как нужно работать. Набираюсь жизненного опыта. Дом построила, хотелось бы, чтобы в Москве квартира была, да денег пока не хватает. Но в дальнейшем, может, даст Бог… Конечно, моя жизнь навсегда будет связана со спортом. Я хочу быть членом Международного олимпийского комитета или как минимум работать в Олимпийском комитете России… Но еще и в кино хочу сняться!"

Вообще-то в кино она могла сняться уже давно, если бы не заморозила по собственной воле все переговоры на эту тему. Пару лет назад вместе с американским режиссером на базу «Озеро Круглое» приезжала Пэта Уилсон — знаменитая Никита. Как только актриса прилетела в Москву, сразу сообщила организаторам поездки: хочу увидеть Хоркину и Немова (еще один несгибаемый ветеран сборной России по гимнастике. — Авт.). Словом, открылась дверь, и в тренировочный зал вошла Никита. Посмотрела на то, как Света выполняет упражнения, долго аплодировала, потом вместе со своим бойфрендом покувыркалась на ковре, показала парочку приемов, что исполняет в фильмах без дублеров, и, наконец, сообщила Светлане, что они похожи как родные сестры. И подарила ей на память красивый браслет. Тогда в разговоре с режиссером и возникла впервые идея съемок Хоркиной в кино. К сожалению, она так и осталась нереализованной.

А в этом году поступило еще одно предложение. На сей раз Хоркиной заинтересовались японские кинематографисты. Они предложили ей выступить в роли члена мафиозной группировки. Наверное, впечатлили их глаза Светы — не по-женски жесткие в момент предельной концентрации перед выполнением упражнений. С таким взглядом, да еще красавица с точеной фигурой — чем не современная мафиози? Японского режиссера, который приезжал на кинофестиваль в Москву, всезнающие сплетники тут же объявили бойфрендом Светланы. «Представляешь, а я всего-то с этим пожилым японцем появилась на закрытии фестиваля, прошла по синей дорожке». От интересного предложения Хоркина не отказалась, но сообщила, что японцам придется подождать до 2005 года — когда сойдут на нет олимпийские страсти. «Вообще мне интересно сниматься. Главное, чтобы предложения были, а остальное у меня получится. На телевидении же получается».

Не в пример своей коллеге по спорту Анне Курниковой Хоркина действительно очень быстро освоилась в качестве телеведущей. На съемки Света попала неожиданно. На одной из вечеринок ей предложили принять участие в телепроекте «Дом» вместо Николая Баскова. Она приняла приглашение без долгих раздумий: «Я ведь почти все время провожу на спортивной базе. А здесь есть возможность быть поближе к людям». Сказала, что попробует, но надо ее немного поучить, «чтобы не выглядела дурочкой». Ее успокоили, объяснив, что программе она нужна такая, какая есть — непосредственная и веселая. Приехала на одну съемку, потом на вторую, так и затянуло. Хотя, когда смотрела первую запись, раскритиковала себя по полной программе. «Я все время себе не нравлюсь, строго к себе подхожу. Ну, может, одежда сидела неплохо, а вот как я вела себя в кадре… Но время идет, опыт появился, я стала раскрепощеннее, уже не замечаю камеру — она ходит за мной и пускай ходит. А я сама по себе».

«Сама по себе» она и в гимнастике — не вписывается в нормативы. У нее непозволительно долгая спортивная судьба (в сборной Света аж с 1992 года. — Авт.). Мягко говоря, преклонный для гимнастики возраст — двадцать четыре года. Необычный для этого вида спорта рост — высокая, сто шестьдесят четыре сантиметра. Плюс железный характер победительницы. Все это заставляет самого предвзятого болельщика аплодировать Хоркиной, не жалея ладоней. Как любая артистка, она любит зрителей. А соперниц своих не склонна переоценивать, хотя и отдает им должное. На данный момент основная конкурентка Светы — американка Кэрли Паттерсон: «Если у Паттерсон сейчас начнется сладкая жизнь с ее рекламами и контрактами, то ей придется трудно. Кэрли склонна к полноте. Сумеет удержать себя в форме — тогда в Афинах поборемся».

Светлана уверена, что ее от «сладкой жизни» спас тренер Борис Васильевич Пилкин и любовь к гимнастике: «Я смогла себя удержать в плане женского развития — не распухла, не расползлась. Сначала меня контролировал тренер. В одиннадцать-двенадцать лет я начала набирать вес, а он заставлял бегать в костюме, париться, есть меньше. Потом самоконтроль вошел в привычку. Многие девочки закончили со спортом именно потому, что не сохранили фигуру. Других мальчики увели, они не смогли побороть интерес, тягу к обычной человеческой жизни. Просто

у них такого мудрого тренера, как у меня, не было".

Непредсказуемость Хоркиной иногда изумляет. Только что мы говорили о простых житейских вещах, и вдруг — «хочу быть депутатом!» «Зачем?» — я искренне пугаюсь. И тут же вспоминаю, как еще несколько лет назад Светлана с гордостью рассказывала, что она лидер Белгородского молодежного движения и даже выступает с высокопарными речами на митингах. «Молодежь моя любимая! В тебе Белгород нуждается!» Сегодня она нисколько не сомневается в том, что депутатство в будущем ей не помешает. И что она многое сможет сделать в Госдуме ради российского спорта: «На первом месте у меня гимнастика, и все побочные занятия никогда не нанесут ее вреда. Я знаю меру — меру развлечений и меру работы. Я себя уже выучила».

В своем стремлении попасть в политику Хоркина не боится сравнений — ей многие напоминают: вон, великий спортсмен Карелин перед своей последней Олимпиадой тоже пошел в политику и в результате проиграл в спорте. В ответ она готова просто взорваться — это злые языки, это неправда! Света утверждает, что лишь тот, кто не прочувствовал Олимпиаду на собственной шкуре, лишь тот, кто абсолютно не знает, что такое спорт, способен наговаривать на Сан Саныча. А Сан Саныч не проиграл! «Понимаю многих лжеспециалистов. Всегда хочется раздуть изюминку обратно в виноград. Но это несправедливо и страшно!»

По большому счету Светлана боится только одного — потерять стойкость, которая стала стержнем ее успеха. «Она течет в моих жилках, как кровь. Каждый день жизнь дает мне уроки — то хорошие, то злые. А бывает, судьба проучит за дело. И мне это нравится». Не скрывает, что «звездная болезнь» не обходила ее стороной, ловила. Но всякий раз, когда Света переходила грань, тут же получала «сигнальный свисток»: либо проигрывала она в такой момент, либо падала, либо получала травму. И тогда на помощь снова приходил тренер. Ему она и признавалась в своих ошибках, каялась: «Я просто дура, маленькая еще, теперь буду слушать вас всегда…» Проходило время, опять на поверхность вылезало ее «я», но уже с оговоркой — хотя бы краем уха надо прислушиваться к чужому мнению.

Звездная спортсменка Светлана Хоркина очень взвешенно смотрит на то, что происходит вокруг. А вокруг маленькие девочки в сборной: сто сорок сантиметров роста, тридцать пять килограммов веса. Они, конечно, смотрят на нее с завистью, но Света понимает их, наверное, как никто другой. И не осуждает: «Девочки хотят не только трудиться, но и выигрывать, носить дорогую одежду, ездить на шикарной машине и чтоб денег хватало. Это свойственно каждому человеку. Да, наверное, мне завидуют: мало того что у меня все получается в гимнастике, я еще и на телевидении работаю, вещи красивые покупаю, на вечеринки меня приглашают. Но со временем они поймут, что все не просто так. Надо сначала поработать как следует».

Красивые вещи будоражат и ее сознание. Правда, не до самоистязания. Может купить что-то невероятно дорогое, а может и порыться в корзинке рядового зарубежного магазина. И вдруг обнаружить там ажурную шапочку, которая тут же становится любимой деталью в гардеробе. «Я не жалуюсь на фигуру, мой стиль — классика плюс спорт. Мне нравятся многие марки, я не загоняю себя в узкие рамки моды, не ограничиваюсь супердорогими фирмами. Стараюсь покупать одежду комплектами. Когда прихожу в магазин и теряюсь от неопытности, спокойно проконсультируюсь с продавцами. Зачем пренебрегать советами?»

Недавно отстроенный дом в Подмосковье — еще один основательный мотив для гордости. Сейчас Света ждет, когда привезут мебель: дело это серьезное и хлопотное. Она с радостью рассказывает, что и где будет стоять, как по стене вдоль лестницы она развесит фотографии, где кубки расставит. Но тут же уточняет — никаких фотографов и телекамер в дом не поведет ни при каких обстоятельствах. «Не пущу, это только мое. Не могу сказать, что меня совсем уж раскрыли перед народом, но мне и так хватает». На реплику, что, мол, публичные люди иной раз себя перед камерой наизнанку выворачивают, она на секунду задумывается. «Может, хотят больше славы? Мне моей славы не то чтобы достаточно… Я не знаю. Живу, работаю — для себя, для других, и не задумываюсь: публична ли я?

И где она, граница публичности и разнузданной рекламы своей драгоценной персоны?"

«Усталая гимнастка» Хоркина собирается выступать на грядущих Олимпийских

играх. И в очередной раз выигрывать. Иначе зачем выступать? «Надо только уделить хоть какое-то время здоровью. Ведь болит все. Я не хочу сказать, что я инвалид, нет, я никогда не сделаю себе плохо. Я себя не то что люблю, а уважаю. Любить меня будет мужчина… Но от хорошего самочувствия зависят и мои спортивные результаты, и другая деятельность. Буду здорова — меня хватит на все».

Я смотрю на нее, слегка разомлевшую от свежего загородного воздуха и регулярного недосыпа, и с ехидцей спрашиваю: «Света, вот ты объявила, что и чемпионат мира в твоей карьере последний, и Олимпиада в Афинах будет последней. А если тебя перед фактом поставят: боец Хоркина, надо остаться! Потому что бороться за честь России на гимнастическом помосте больше некому. Тогда что?» Она улыбается, мои слова ей явно приятны. Но тут же возражает: «Россия большая. Кто-нибудь да найдется. К тому же Аня Павлова (восходящая звезда нашей гимнастики. — Авт.) уже появилась, скоро займет мое место». — «Но все-таки: ты сразу откажешься или подумаешь?» — «Наверное, я все-таки задумаюсь… Я считаю, что у меня удачная судьба. Чего мне не хватает? Мужа, ребенка — верней, парочки, собаки и любимой работы, которой я хотела бы заниматься в будущем. Но это в перспективе. А на данный момент мне не хватает только времени, самого главного дефицита для всех. (В этот момент, будто специально, звонит Сергей Виноградов — заканчивается полугодовой отпуск Светланы в театре, возобновляется спектакль „Венус“ с ее участием. — Авт.) Я, например, с „пробками“ на дорогах борюсь, из-за вечных проблем с траффиком многие дела аж на месяцы растягиваются. Сейчас часто по ночам приходится ездить. Даже наняла человека, который меня возит. Ведь на дороге нужна предельная концентрация. Но такой же концентрации требует и гимнастика. И ни на что другое ее уже не остается».

«Свет, а самый шальной поступок в твоей жизни можешь назвать?» — «О-о-о… Это же надо вспомнить. Да вроде ничего шального-то и не было…»