В конце января в Париже прошла Неделя Высокой Моды, и весь мир, как положено, замер в восхищении. Зрелище, действительно достойное всяческих восторгов: самые изысканные туалеты, самые умопомрачительные имена, самые красивые женщины здесь, и только здесь. Нет в мире моды пьедестала более высокого, чем парижская Неделя Haute Couture. Печально, но факт: никому из российских модельеров пока не удалось обосноваться хотя бы у его подножия. И тем не менее этот Олимп нами взят! Его покорили не Зайцев с Юдашкиным, а простые русские девочки из Магадана и Нижнего Новгорода.

Сегодня ни один более-менее заметный показ не обходится без участия русских моделей. И Неделя Высокой Моды в Париже — конечно, не исключение. Хотя в это никто не поверил бы еще лет десять — пятнадцать тому назад — в эпоху великих топ-моделей, belle epoque модельного бизнеса. На подиумах всего мира тогда царили Надя, Линда, Наоми, Синди… Жаль, что в ту пору Россия интересовалась только политикой. Жаль, что те, кто принес первую славу русской красоте, были известны лишь за пределами своей страны.

В парижском офисе Elite за спинами букеров, на огромных стеллажах расставлены фотографии-композитки всех моделей, работающих в агентстве. На обратной стороне фотографий: рост, вес, цвет глаз и прочие природные ресурсы. На этом пестром фоне взгляд сразу выделяет русских девушек. Еще бы не выделял: их фамилии написаны огромными буквами — Семанова, Завьялова, Бондаренко, Пантюшенкова. Все они пришли в фэшн-биз из Elite Model Look, престижного международного конкурса манекенщиц.

«Не все. Я, например, пришла другим путем», — сказала мне она. Она — Ольга Пантюшенкова. Именно ей первой среди русских удалось встать на одну ступень с великими топ-моделями мира.

Журналы и обложки: Vogue, Madame Figaro, Marie Claire, Elle, L? Officiel, Harper’s Bazaar.

Шоу: Christian Lacroix, Claude Montana, Genny, Yves Saint Laurent, Guy Laroche, Thierry Mugler, Nina Ricci, Moschino, Cartier, Joop!

Рекламные кампании: Christian Dior, Shiseido, Cacharel.

Пантюшенкова до сих пор работает в Elite. Уже и Линда ушла, и Надя, и Синди. А Ольгу время словно не коснулось… В России о ней заговорили в середине 90-х: правда, лишь в кругах профессионалов. Сначала ее лицо появилось на обложках отечественных глянцев, а потом — в рекламе духов «Эден». Я ей так и сказала: «Оль, а ведь именно благодаря тебе я полюбила аромат Eden от Cacharel, я купилась на образ Евы в райском саду». Она удивлена: «Но ведь это было так давно!»

Сейчас Ольга живет между родным Питером и остальным миром. Она предпочитает работать по принципу: лучше мало, но качественно. Не так давно Середин и Васильев, «русские Дольче и Габбана» (как их называют французы), создали прогремевшую в Москве, Риге и Париже коллекцию «Марлен» — в честь Голубого Ангела, Марлен Дитрих. Фотосессию для «Марлен» делала Пантюшенкова. У Ольги невероятный талант перевоплощаться и преображаться.

У нее прозрачные зеленые глаза и потрясающие модельные данные в виде 178 см роста и объемов 85−60−87. Она красивая и вся такая тоненькая. И говорит она вкрадчивым голоском, который намекает на некий подтекст в сказанном, хотя никакого подтекста вовсе и нет. Голубой Ангел явно пришелся ей к лицу. Почему? Потому что она сама — как ангел с кучеряшками, только в джинсах и с лукавым блеском во взгляде. «С одной стороны, я похожа на мальчика, а с другой стороны, у меня ангельские черты», — сказала она мне в «Мен Рей», модном парижском клубе.

Мы с ней пошли на Елисейские поля в «Мен Рей», где любят устраивать тусовки персонажи французского шоу-бизнеса. Пришли, сели, и вот тут она вспомнила, что не ходит по клубам. В модельном бизнесе это не принято. «Один раз я пошла на день рождения к подруге, а потом мы все решили поехать в клуб. Наутро меня спросили: «Это правда, что ты вчера была в клубе? А ты когда-нибудь слышала, чтобы Линда Евангелиста посещала клубы?» — вспомнила Ольга, как ее отчитали в агентстве, когда она только начинала свою карьеру. Когда она была маленькой, никому не известной русской.

Хотя… Когда это было! Тогда в России о работе модели знали меньше, чем о жизни на Марсе. Русский словарный запас еще не успел пополниться заморским словом фэшн-бизнес. «Начиналось все с моей мамы, — сказала она. — С того, что она хорошо шьет». На просторы СССР тогда прорвался первый заграничный журнал «Бурда-Моден». Олина мама читала его от корки до корки. Сложно сказать, решила ли она всерьез сделать из красавицы-дочери модель, но не оценить ее продюсерские качества невозможно: по настоянию мамы Ольга ходила на все мало-мальски заметные конкурсы города Санкт-Петербурга.

На подобных конкурсах всегда найдутся пузатенькие буратинки с толстыми кошельками, щедро раздающие юным мальвинам обещания «занять первое место» в обмен на известную долю внимания. «Наверняка и тебя они донимали?» — спросила я. «У меня всегда был такой невинно-наивный вид и при этом суровый характер, — ответила Ольга. — К тому же я — не пышногрудая блондинка, которых так любят подобные типы. Поэтому даже намека на непристойное предложение я никогда не слышала».

И однажды все случилось как по закону диалектики: количество переросло в качество. Ольга попала на конкурс «Супермодель СССР−91» и вышла в финал. Потом ее отыскали представители первого русского модельного агентства Red Stars и пригласили на кастинг агентства People. Ольга произвела неизгладимое впечатление: ее лицо показалось свежим и новым. И опять ей предложили контракт — уже в Париже.

Дальнейшие события развивались совсем не так радужно: «Через пару месяцев мой парижский агент дал мне понять, что здесь у меня нет будущего. Он сказал, что сейчас в моде немного другой образ!» Ольга выслушала агента, покорно собрала вещи и… пошла в другое агентство, в Elite. И там ее встретил Дидье Фернандес.

Этот легендарный букер работал с самыми яркими звездами подиума. Он лепил их, как господь бог лепил людей из глины, угадывал в неприметных лицах будущий эталон красоты. «Дидье предложил мне стать ангелом. Он сказал, что я должна найти образ, которого еще не было, — рассказала Ольга. — А еще Дидье предложил мне подстричься. Совсем-совсем коротко. То есть от моих волос ниже пояса оставить ежик, который и ежиком-то не стал, а лег „колечками“. Легко ли я рассталась с волосами? Да. Когда хочешь чего-то добиться, всегда нужно чем-то жертвовать». С этих колечек и началось восхождение Пантюшенковой.

«У меня было немало потрясений на этом пути, — вспоминает она. — Первое время я очень стеснялась того, что плохо говорю на чужом языке. Поэтому я была очень закрытая и необщительная. Так продолжалось до тех пор, пока мне не сказали: ты должна проявлять эмоции, быть настоящей, и никак иначе. Пусть ты покажешься сумасшедшей, но это должна быть ты. И я перестала скрывать свои чувства».

Уже через семь месяцев работы (на износ, без единого выходного) Ольга стала самой «горячей» моделью и зарабатывала по 40 000 франков в день. Именно на тот период пришлась первая серьезная депрессия, и ей захотелось все бросить и уехать. Но Дидье сказал: «Если уйдем, то только вместе». Он был мудрый букер, этот Дидье.

Ольга не кокетничала, ей действительно было тяжело. Когда модель начинает, она не имеет права на выбор, иначе она потеряет все. Внешность, конечно, очень важна для карьеры, но не менее важны честолюбие, работоспособность и умение улыбаться, даже если ты не спала сутки. Улыбаться — это главное правило. Правило второе: когда ты идешь в гору, нельзя останавливаться. Этот период нон-стоп и делает модель «горячей». А дальше у «горячей модели» две дороги — либо в статус «топ», либо в никуда. Второе случается гораздо чаще: кто-то заболевает «звездностью», кто-то набирает килограммы на французских сырах, кто-то начинает устраивать личную жизнь. А кто-то не умеет улыбаться.

В Париж ежегодно приезжают десятки красивых девушек, потенциальных «супер» и «топ». Но в «пятнашку» лучших за последние пятнадцать лет попали лишь несколько. Долгие годы этот список почти не менялся — одни и те же лица и имена. Ольга делала первые шаги, когда многих из «великой пятнашки» уже знал весь мир. Она была самая молодая, к ней относились с большим интересом («непонятная русская»). Она безо всякого кокетства сказала мне в «Мен Рей»: «У меня никогда не холодело в груди оттого, что я видела на показах Chanel Синди Кроуфорд или Клаудию Шиффер. Я знала, что я одна из них. Что я неповторима. Я чувствовала себя на своем месте».

Когда дело доходит до ее личной жизни, Ольга становится невыносимо капризной — не любит вопросов на эту тему. Говорят, что недавно она вышла замуж за питерского красавца — то ли математика, то ли физика. Но мало ли что говорят? Говорят, что она запросто может заявить Соне Рикель, как она ее не любит. А еще — что Ольга до 10 млн. долларов в год зарабатывает. Сама она только усмехается и не отвечает на такие вопросы. Правда, она рассказала мне про свой первый сумасшедший гонорар.

Свой первый сумасшедший гонорар Пантюшенкова спустила на прозрачную мечту: ночную сорочку и пеньюар. «Они продавались на Фобур Сент-Оноре и стоили 35 000 франков (около 5000 долларов). Я была так рада, что у меня есть возможность потратить деньги просто на свою прихоть. Я думала: раз уж я работаю, не жалея здоровья, времени, молодости, то почему я не могу сделать себе подарок? Но когда вышла из магазина с покупкой, я была в шоке. Не понимала, зачем я потратила такие бешеные деньги! Впрочем, я никогда ни о чем не жалею».

Я спросила ее, не чувствует ли она ностальгии по тому «золотому времени». Нет, говорит. Жизнь на месте не стоит, нужно идти дальше. Конечно, она часто вспоминает прекрасную эпоху «великих пятнадцати»: «Тогда каждая манекенщица могла сильно влиять на дизайнера. Знаешь, я ведь до сих пор встречаю коротко стриженных платиновых блондинок! И всегда, увидев их, вспоминаю 1996 год. Джон Гальяно тогда сделал для Dior свою первую коллекцию, в которой свадебное платье было миниатюрным и прозрачным, с перьями, прикрывающими только то, что нужно. Он попросил меня что-нибудь придумать, чтобы подходить к такому образу невесты. И тогда я очень коротко постриглась и покрасилась в платиновый цвет. После показа этот стиль сразу же вышел на улицу. И до сих пор женщины с ним не расстаются. Да, модель играла тогда очень важную роль. А сейчас уже все по-другому».

Сегодня уже не существует понятия «лучшей»: изменился рынок, изменился типаж, и belle epoque самых красивых девушек в мире осталась в прошлом. Но история фэшн-бизнеса от этого не меняется: Пантюшенкова стала первой русской «топ». Это потом уже появились Завьялова, Семанова и Водянова.

Журналы и обложки: Elle, Vogue, Marie Claire, Cosmopolitan.

Шоу: Kenzo, Lolita Lempicka, Vivienne Westwood, Ungaro, Chanel, Comme des Garsons, Guy Laroche.

Рекламные кампании: Cacharel, Helena Rubinstein, Nivea, Wolford, Herve Leger, Victoria’s Secret.

Ролики: Nivea, Gillette, Danon, Nescafe.

«Я родилась в Магадане, выросла в Казахстане, какое-то время жила в Москве, а работаю по всему миру», — смеясь, говорит о себе Татьяна Завьялова. Ее карьера начиналась вполне тривиально: подругу пригласили на конкурс «Супермодель», и Таня пришла за компанию. В результате подруге не повезло, зато Завьялова заняла второе место. Затем по приглашению агентства Red Stars она попала на международный конкурс Elite Model Look в Майами и стала одной из финалисток. Подписала контракт с Elite и поехала работать в Нью-Йорк. Ее первым профессиональным опытом стала работа для Карен Мюлдер. Им нужна была девочка с красивыми глазами.

«Сначала мне было так страшно! — вспоминает Таня. — Я ничего не умела, по-английски могла сказать только „My name is Tatiana“.Работала на языке жестов: фотографы показывали, что делать, и я все делала вслед за ними. Этот рефлекс у меня надолго сохранился: даже когда я научилась говорить, все равно инстинктивно поворачивала голову вслед за фотографом, даже если он просто так ее поворачивал или оглядывался!»

Про нее часто можно услышать: «Завьялова такая капризная модель! Кидается косметикой и вешалками». «Интересно, кто распускает про меня такие слухи? — возмущается Татьяна. — Может, причина в том, что я работала еще с моделями типа Линды и Наоми, которые много чего могли себе позволить? Первый раз я с ними столкнулась на съемках для Vogue. Они чувствовали себя такими эксклюзивными, некоей высшей кастой. Я, естественно, боялась — это была одна из первых моих работ. Боялась даже лишний раз пошевелиться! Я надеюсь, что сейчас молодые модели меня так не боятся. Правда, нынешние русские девчонки приезжают и уже многое умеют, многое знают, говорят на нескольких языках. А раньше приходилось и морально поддерживать, и советы давать: „Никогда не жалуйся, не болтай много, не виси на мобильном телефоне, не говори, что устала“. Хотя мне первое время очень хотелось жаловаться на усталость и бесчеловечность. Мне казалось, что в этом бизнесе все такие холодные, думают только о деньгах, а модели для них — просто пешки. Я часто вспоминаю одну из своих работ на юге Франции: было жутко холодно, но я должна была сидеть на холодных камнях в купальнике и изображать жаркое лето. И когда я пожаловалась, что замерзла, мне сказали: „Да? Тебе холодно? А ты подумай, сколько тебе заплатят, и сразу станет теплее“. Я сидела и думала: как же так можно? Ничего, потом привыкла. Теперь уже ни на что не обращаешь внимания. Это же работа».

Татьяна не очень любит работать на подиуме — предпочитает рекламные ролики или съемки для журналов. «Почему я не люблю шоу? Там всегда требуется яркий макияж, специальная прическа, а потом приходится за это расплачиваться: например, попадаются нечистоплотные визажисты, которые не моют кисточки. И цепляешь раздражение на коже, на глаза — ячмени. Хотя мне повезло, я со своей кожей ничего особого не делаю. Разве что лосьончиком протираю, кремом мажу. А вот за волосами приходится тщательно ухаживать. Они у меня тоненькие, страдают даже не от красок, а от гелей и лака. Зальют тебе лаком все волосы, а потом раскаленным утюгом для распрямления волос прогладят, да с шипением. А если не понравится, начинают еще начес делать! Вот и приходится витамины пить, втирать всякие маски». Сейчас Завьялова со смехом вспоминает далекое время, когда она всерьез мечтала переделать нос и губы. «С губами, — говорит, — у меня вообще было полное недоразумение: многие до сих пор думают, что они у меня не настоящие, часто подходят на съемках и спрашивают: „У тебя губы свои?“ И однажды мне это так надоело, что даже захотела их переделать. Слава богу, ничего с собой сотворить не успела, правильно сделала, иначе сидела бы без работы. Так что теперь я люблю себя такую, какая есть, натуральную».

Журналы и обложки: Vogue, Elle, Cosmopolitan, Allure.

Шоу: Christian Dior, Chanel, Givenchy, HermПs, Yves Saint Laurent, Jean-Paul Gaultier, Yohji Yamamoto, Kenzo, Cerrutti 1881, Comme des Garsons.

Рекламные кампании: Armani, Dior, Escada, Moschino, DKNY, Yves Saint Laurent, Guerlain, Mango.

«Я совершенно не считаю себя красивой, — утверждает Наталья Семанова. — Когда я начинала, все девочки старше меня казались мне такими красивыми. А в себе мне многое не нравилось. Потом я поняла, что красота — это не просто хорошие внешние данные, это что-то другое».

Первый раз мы встретились в 1994 году — сразу после ее неожиданной победы в международном конкурсе Elite Model Look. Неожиданной — потому что до нее ни одна русская девушка не занимала там первое место. И сама Наташа совершенно не была готова к такому повороту. «Я даже не поняла, что победила — подумала, что заняла четвертое место. Имена финалисток называли с конца, а я не знала ни слова по-английски, вот и подумала: раз моя фамилия последняя, значит, и место — четвертое. И только когда все стали поздравлять, а камеры в мою сторону развернулись, я поняла, что стала первой. Для меня это было настоящим потрясением», — рассказывает Наташа. Именно с ее победы и началась мода на совершенно другой типаж манекенщиц — молоденьких пятнадцатилетних девушек. Кто бы мог тогда подумать, что спустя несколько лет Наташа обретет статус топ-модели, Жан-Поль Готье и Ив Сен Лоран назовут ее своей музой, что мы будем общаться уже в Париже и она пригласит меня на свою свадьбу, где Наташа будет одета в платье невесты, которое ей сошьет сам Готье.

Первые профессиональные шаги за границей тоже давались ей тяжело. Наташа была совсем девочкой: «Я часто плакала и звонила домой: „Мама, сил нет, хочу домой, забери меня отсюда!“ Ни друзей, ни знакомых, чужая страна, неизвестный язык. С утра до ночи нужно было ходить на кастинги, улыбаться, искать работу. Стресс ужасный! Я его только книгами и снимала. Иногда выходила гулять по городу, но все казалось таким чужим! А потом я привыкла. Как только появилась работа, клиенты и первые достижения».

Крестным отцом Семановой стал Джанфранко Ферре: он очень хотел, чтобы его коллекцию на парижской неделе Haute Couture показывала именно она. Но европейские законы жесткие — до шестнадцати лет девушки во Франции не имеют права работать. Именно благодаря этому недоразумению мир и узнал о русской барышне, не допущенной по причине возраста на «язык»: на показе ее посадили рядом с Софи Лорен в качестве почетного гостя. И, конечно, журналисты сразу же устроили расследование — кто эта малышка в первом ряду рядом со знаменитостями? И потом закрутилось: Валентино, Кристиан Лакруа, Ив Сен Лоран, Жан-Поль Готье, Кристиан Диор, Джорджио Армани, Альберта Ферретти, Блюмарин.

Сегодня русскую манекенщицу знают и в Париже, и в Нью-Йорке, и в Милане. Фотографы обожают ее лицо, способное выразить и восторг ребенка, и печаль роковой женщины. Ее прозрачные, словно наполненные слезами глаза покоряют с первого взгляда. Журналисты о ее покладистости и дружелюбии складывают легенды. Вне подиума она почти не пользуется косметикой. Категорически отказывается красить волосы и не сидит ни на каких диетах. Фитнес и спортивные тренажеры тоже не жалует: «Для меня это невозможно: я себе как-то купила велотренажер. Меня хватило на две недели. И теперь я на него вешаю одежду».

И даже сейчас Семанова признается, что иногда чувствует неуверенность в себе и бывает ужасно стеснительной. «Стоит кому-то на съемках сделать недовольное выражение лица, — говорит она, — и мне уже кажется, что я что-то не то сотворила. Еще я часто недовольна своей работой, постоянно ищу недостатки, даже в самых, казалось бы, хороших работах („Даже в ролике духов „Опиум“ Ив Сен Лорана, снятом самим Дэвидом Линчем“, — скажет она мне потом по секрету.) Но изменить это в своем характере я не могу. Для того чтобы изменить характер, нужно быть очень сильным человеком. Не знаю, способна ли я на такое».

Журналы и обложки: Vogue, Elle, Harper? s Bazaar, L? Officiel.

Рекламные кампании: Calvin Klein, Gucci, Louis Vuitton, Versus, Anna Molinari, Alberta Ferretti, Versus, Moschino, L? OrОal.

Шоу: Anna Sui, Ralph Lauren, YSL, Cacharel.

Сегодня Наталья Водянова — одна из первых моделей мира. Разглядывая ее лицо в рекламе L? OrОal, завистницы шепчут: «Вот так! Еще несколько лет назад она продавала бананы с лотка в Нижнем Новгороде, а теперь — миллионерша и аристократка». Но в общем и целом, это завистливое шептание суть сермяжная правда.

Ей двадцать один год, и родилась она действительно в Нижнем Новгороде. И в самом деле до шестнадцати лет продавала фрукты на рынке, потому что нужно было помогать матери, которая работала в ночную смену, а днем воспитывала трех дочерей. До сих пор Наталья вспоминает с ужасом то время, когда ей приходилось таскать коробки по тридцать килограммов.

Но в шестнадцать лет все изменилось. История жизни этой девочки стала точь-в-точь похожа на историю Золушки: Наталью заметили в одном местном агентстве и отправили на кастинг в Москву, в агентство Viva. А уже оттуда Водянова отправилась в Париж.

Ее карьера, пожалуй, предел мечтаний любой модели. Она — молодая, успешная, красивая. Она — одна из самых высокооплачиваемых моделей в мире (четвертое местов рейтингепятидесяти самых успешных моделей и230-е место в списке «самых богатых людей Британии» с капиталом в 3,6 миллиона долларов). Однако она может похвастаться не только карьерными достижениями: Наталья вышла замуж за молодого английского миллионера, аристократа, художника — лорда Джастина Портмена, с которым венчалась в православной церкви Санкт-Петербурга (серебристое платье невесты было сшито Томом Фордом специально по заказу Водяновой). Молодая чета поселилась в огромных нью-йоркских апартаментах, а в 2002 году Наталья родила сына Лукаса. Кстати, через месяц после его рождения она уже снималась длявесенне-летней кампании Louis Vuitton и для осенне-зимней кампании Gucci. В этом же годуНаталья стала лицом Calvin Klein и затмила любимую кляйновскую Кейт Мосс, получив за работу намного более высокий гонорар.

Одно из последних достижений русской манекенщицы — съемка длялегендарного календаря Pirelli за 2004 год. Попасть в число его героинь — дело весьма почетное: для Pirelli снимаются лишь самые красивые и известные женщины мира: Настасья Кински, Моника Белуччи, Надя Ауэрманн, Синди Кроуфорд… Стоит ли продолжать этот список? Все и так понятно.