В прошлом году голландцы присвоили Марии Мироновой титул «Посланница тюльпанов в России». Почетную грамоту, подтверждающую высокое звание, актрисе вручил посол Королевства Нидерландов. А на словах передал, что тюльпан — самый нежный весенний цветок, и только такая прелестная актриса, как Мария Миронова, может с ним сравниться.

И еще — назвал ее символом русской красоты и женственности.

Конечно, это приятно. Только вот им, иноземцам, никогда не понять, что русская женщина — это не только очаровательная улыбка и васильковый взгляд.

Там, внутри, кроются такие омуты чувств, что можно утонуть.

Когда маленькую Машу Миронову спрашивали, чем занимаются ее родители на работе, она честно отвечала: «Папа все ля-ля-ля, а мама — пла-а-ачет!» Самой повторять все эти выкрутасы на сцене ей явно не хотелось. И то, что в девятилетнем возрасте она снялась в фильме «Том Сойер», можно считать скорее случайностью.

Мария Миронова: «Я до сих пор не понимаю, почему я тогда согласилась. Может, потому, что мама меня уговорила. Сама я уверена: дети, которые рано начинают сниматься, редко в будущем становятся актерами».

— Вы отнеслись к этим съемкам как к игре?

М. М.: «Какая тут игра, если приходилось работать ночью, когда детям положено спать! Это были очень сложные съемки: Сухуми, сорокаградусная жара. Мне говорили: „Открой глазки!“ А глазки не открывались. Со лба тек пот, я хотела спать, было невыносимо жарко во всех этих кринолинах… Нет-нет, моя актерская история началась не с „Тома Сойера“. Если бы она с него началась, она на этом и закончилась бы».

Ее актерская история началась с грандиозного провала. На втором курсе ВГИКа Маша вместе со своей приятельницей решила показать отрывок из спектакля «Безумный день, или Женитьба Фигаро». Девушки решили, что играть эту сцену нужно обязательно в роскошных костюмах Театра Сатиры, где долгие годы шел легендарный спектакль. В Театре Сатиры (вот удивительно!) к просьбе молодых студенток отнеслись с пониманием. Костюмы им дали под честное слово, безо всяких расписок.

Всю ночь перед выходом на сцену дебютантки гладили ленты, крахмалили кринолины, примеривали корсеты. За этими приготовлениями, собственно, сам отрывок был как-то позабыт.

И вот наступил день премьеры. ВГИКовский зал забился под завязку. Зазвучала фонограмма, поднялся занавес, на сцену вышли две прелестные девушки и — начали играть. Да так, что лица у преподавателей окаменели от ужаса.

Тот провал потом долго обсуждался в институте. Что для самой Мироновой стало отличным уроком: хочешь, чтобы все получилось хорошо, надо много работать. На последнем курсе она показала этот отрывок еще раз — уже без пышных кринолинов, но с отлично подготовленной ролью. Зал долго аплодировал.

М. М.: «Этот опыт мне пригодился и в „Ленкоме“, куда я пошла показываться Марку Захарову. У меня, безусловно, были амбиции. Но я отдавала себе отчет, что я — студентка ВГИКа, которых тысячи. Поэтому была готова начинать с нуля, безо всяких трамплинов. Первое время я танцевала в массовке».

— Почему же вы не пошли в Театр Сатиры, где, казалось бы, все свои?

М. М.: «А почему я должна была идти в Сатиру? Я могла с тем же успехом пойти в Театр имени Гоголя. Там у меня тоже были все свои — там работала моя бабушка по маминой линии. Именно там я впервые попробовала свои силы как артистка, еще до «Тома Сойера». Совсем маленькой я выходила на сцену в спектакле «Декамерон» — мы с одним мальчиком прыгали по сцене, играли в классики. Но я ведь хотела научиться играть, а не устраиваться поудобнее. Поэтому и выбрала «Ленком».

— Марк Анатольевич Захаров как-то вас выделяет? Ведь в молодости он дружил с вашим знаменитым отцом.

М. М.: «Хотя я и выросла в актерской семье, но пришла в эту профессию как обычный человек. Я никогда не сидела на кухне у Марка Анатольевича Захарова, и он у меня не сидел. Наше общение всегда было на „вы“, с огромным пиететом, он для меня — мэтр».

— Тем не менее от ролей в массовке вы достаточно быстро перешли к главным партиям…

М. М.: «Наверное, Марк Анатольевич решил дать мне шанс и посмотреть, как я справлюсь. Сначала меня ввели в спектакль «Безумный день, или женитьба Фигаро» на небольшую роль. А потом была постановка «Варвар и еретик», где я уже сыграла настоящую роль, причем в компании самых ярких звезд нашего театра. Я очень хорошо помню премьерный спектакль. У нас с Олегом Янковским был первый выход — под руку. Я смотрела на Олега Ивановича и видела, что он — совершенно белого цвета. Он стоял за кулисами и приговаривал: «Черт! Что за адова профессия! Ну почему так: столько лет выходишь на сцену, и все равно каждый раз волнуешься?» У него были абсолютно ледяные руки.

— Вы остались довольны собой?

М. М.: «Лично мне казалось, что я все делала ужасно. Я ведь тогда не умела ничего, не было опыта большой сцены. Прошло уже столько лет, а я до сих пор очень сильно сомневаюсь в своих театральных возможностях и не люблю смотреть свои спектакли в записи».

Кинокарьера Маши началась чуть позже, когда каннский любимец Павел Лунгин начал снимать фильм «Свадьба». После выхода картины на экраны о молодой актрисе Марии Мироновой заговорили не только столичные театралы, но и провинция, жизнь которой была показана в фильме с такой пронзительностью.

М. М.: «Павел Лунгин увидел меня в спектакле Владимира Мирзоева „Две женщины“. Потом просто позвонил и предложил главную роль. Я обожаю его как режиссера! Он никогда не давил, не пытался меня сломать. На съемочной площадке он говорил мне только одну фразу: „Машка, сияй!“ И все — жизнь вокруг преображалась. Я чувстовала исходящую от него энергетику и начинала любить и свою героиню, и камеру, и людей на площадке. Я всю жизнь буду благодарна ему за эту науку».

— А фильм между тем ох как ругали в прессе…

М. М.: «Мне странно, когда говорят, что Лунгин показал жуткую жизнь российской глубинки, я считаю, что это добрая волшебная сказка. На самом деле там, в провинции, все гораздо страшнее».

— Неужели вы часто бываете в провинции?

М. М.: «Часто. У моей мамы дом под Владимиром, да и по работе я часто выезжаю за пределы Москвы. Недавно была в Твери, на съемках „Статского советника“. Мы ехали туда на машине вместе с моим мужем Димой и актером Костей Хабенским. И когда в Твери среди ночи начали искать гостиницу, то с большим трудом обнаружили трезвого человека. Первый прохожий, пытаясь показать нам дорогу, просто упал в снег. Второй бессмысленно улыбнулся: „Вам нужна библиотека?“ Лишь у машины ГАИ мы нашли вменяемых людей».

Следующий громкий фильм с участием Мироновой тоже был снят Павлом Лунгиным. В его картине «Олигарх» она сыграла подругу главного героя.

— Вы общались с прототипом того персонажа, которого сыграл Владимир Машков, — с Березовским?

М. М.: «Павел Семенович сразу расставил акценты. Олигархи интересовали как одно из явлений нашей жизни — откуда они появились, куда идут. Ну вроде как динозавры — кто это были такие и почему вымерли. Он не привязывался к чьей-то реальной судьбе. Что ж вы думаете, я делала грим специально, чтоб быть похожей на одну из жен Березовского? Нет, конечно. Да и Володе Машкову Лунгин тоже не стал клеить уши или нос».

Однако популярность, которая обрушилась на Машу, оказалась штукой не такой уж привлекательной. У нее появился поклонник, одно воспоминание о котором до сих пор наводит на нее ужас.

М. М.: «Этот человек лежит в интернате для душевнобольных. Интернат находится в лесу, но его, как не особо буйного, иногда выпускают в город. На проходной нашего театра он оставлял для меня письма со своими фотографиями. И когда я прочла то, что он писал, мне по-настоящему стало страшно. По его словам, его периодически „ставят“ на строгий режим. А для этого, согласитесь, надо совершить что-то совсем радикальное. Из этого я сделала выводы, что он может быть опасен. И когда он приходил к служебному входу, мне становилось совсем не по себе. Ведь человек он неадекватный и невменяемый, неизвестно, что он сделает в следующий момент. У него возник некий пунктик в мозгу — он мечтает, чтобы я была его навеки, он хочет создать со мной семью. И что в этой ситуации делать, совершенно неясно. Психов, как известно, в тюрьму не сажают, то есть все их действия практически ненаказуемы. Впервые он появился на моем пути года четыре назад. Потом пропал, а потом возник снова. Долгое время я была вынуждена ездить всюду с сопровождением, особенно в театр. Сейчас эта ситуация так и повисла в воздухе, и я даже не знаю, чего ждать дальше».

У нас Марию Миронову любят сравнивать с полевой ромашкой — светленькая, голубоглазая, лучистая. Голландцам ее образ напомнил весенний тюльпан. А вот я бы сравнила ее с красиво цветущим кактусом. Вы можете сколько угодно любоваться нежным бутоном, но только попробуйте сорвать его — тут же наткнетесь на острые шипы. Маша — такая же. Она мила и общительна, раскованна и улыбчива. Но если разговор вдруг касается личной жизни, мгновенно закрывается и выпускает колючки.

— Почему для вас так закрыта тема личной жизни?

М. М.: «Потому что у меня есть очень хорошие примеры других артистов, которые на эту тему не говорят. Я считаю так: чем больше ты рассказываешь о своей личной жизни, тем меньше интереса к тебе остается. Человек читает в газете какие-то подробности твоей судьбы, а потом эта газета плавно перекочевывает в туалет. Я не хочу, чтобы история моей жизни так или иначе оказалась в туалете».

Между тем из истории о Машиных замужествах одаренный сценарист сотворил бы потрясающую мелодраму. В первый раз она вышла замуж в семнадцать лет за генерального директора фирмы «ИнтерВИД» Игоря Удалова. И лишь после свадьбы, когда началась будничная семейная жизнь, он рассказал жене, что, оказывается, они знакомы многие годы. Их первая встреча произошла, когда Маше было всего семь лет. Андрей Миронов взял дочь с собой в Ялту, где он снимался в фильме «Небесные ласточки». Будущий супруг Игорь, которому тогда едва стукнуло семнадцать лет, работал на картине одним из ассистентов режиссера. Но как только закончились съемки, Маша очень быстро забыла того милого юношу. И даже не догадывалась, что он и есть — ее муж Игорь.

Увы, несмотря на столь романтическую историю и родившегося сына Андрея, через некоторое время Мария и Игорь расстались.

Со своим вторым мужем, Дмитрием Клоковым, Маша познакомилась благодаря «Ленкому». Дима, чья фирма занималась в том числе организацией концертов, искал молодую красивую ведущую. Искал по всем театрам. В «Ленкоме» Марк Захаров предложил ему посмотреть молодую дебютантку Марию Миронову.

Свадьбу Марии Мироновой и Дмитрия Клокова справляли сразу после съемок фильма «Свадьба». Поэтому «горько!» тогда кричала вся съемочная группа картины во главе с Машиным «киношным женихом» Маратом Башаровым. Жених реальный прискакал за невестой на белом коне и выкупал ее у цыган. Артисты театра «Ромэн», как и полагается на настоящих свадьбах, молодую красавицу украли и пытались увезти в карете.

А теперь — прямо-таки готовый сюжет для мексиканского сериала. Бывший и нынешний мужья не только знакомы, но и отлично ладят друг с другом. Игорь регулярно захаживает «на огонек» — пообщаться с сыном, с бывшей супругой и ее вторым мужем. Благо живет он в соседнем доме, идти недалеко. В свое время Игорь Удалов закончил педагогический институт, поэтому в вопросах воспитания сынишки Мария прислушивается к советам экс-супруга очень внимательно. Прошлая и нынешняя жизнь настолько переплелись, что даже Новый год — праздник, согласитесь, сугубо семейный, — Игорь, Дмитрий и Маша с сыном иногда встречают вместе. Близкие друзья Мироновой в голос уверяют: Дмитрий ни капельки не ревнует Машу к ее прошлому, а Игорь только рад, что у его сына такой заботливый отчим.

Все вместе они пытаются оградить маленького Андрея от излишнего внимания публики. Да, и еще от вируса лицедейства, который по наследству передался самой Марии. Заботливым родителям кажется, что ребенку не стоит слишком рано соприкасаться с актерской профессией.

Но что бы ни считали взрослые, актерские гены дают о себе знать и у Андрея Миронова-младшего. В девятилетнем возрасте он успел выйти на сцену в двух ленкомовских спектаклях. Причем по собственной инициативе. Как-то театр поехал на гастроли в Финляндию, и Мария решила взять с собой сына. Мальчик присутствовал и на традиционном собрании труппы, которое предваряет все гастроли. Когда Марк Захаров после своей речи привычно поинтересовался: «Есть ли у кого пожелания, творческие планы?», слово вдруг взял маленький Андрей. «Марк Анатольевич, я вижу, вон там сцена, можно я на нее выйду?» Несколько минут стены зала сотрясались от хохота. Но Андрей не успокоился. Он буквально по пятам ходил за Захаровым с просьбой дать ему роль. И добился-таки своего!

Мария Миронова очень не любит рассказывать о своем знаменитом отце. Ну кого может обрадовать, когда разговор с незнакомцем начинается с восхищенного восклицания: «Как похожа!» Маша говорит, что порой чувствует себя просто предметом мебели. И рассказывает такую историю. Уже когда она работала в «Ленкоме» и играла не самые последние роли, одна из работниц театра делала для новой сотрудницы экскурс по костюмерным и гримеркам. Проходя мимо Марии, указала «новенькой»: «Вот, обрати внимание, это — дочь Андрея Миронова».

И ни в коем случае не пытайтесь узнать у Мироновой, чем сейчас живет ее мама, актриса Екатерина Градова. Они обе не хотят пускать чужих в свой мир. Блиставшая когда-то в кино (радистка Кэт из «Семнадцати мгновений весны» и дама — воровка шубок из «Места встречи изменить нельзя»), Градова давно ушла из профессии. Говорит, что после смерти Андрея Миронова мир для нее будто померк. Во время прощания с Великим Артистом его гроб стоял прямо на сцене. И Екатерина Градова поняла, что уже не сможет заставить себя плясать и веселиться в этих стенах. А чуть позже она тяжело заболела. Почти два года вообще никуда не выходила. Как-то в больнице услышала, как врач посоветовал ее подруге: «Заберите ее, пусть хоть последний Новый год дома встретит».

Так Екатерина Градова пришла к вере. Закончила курс в Свято-Тихоновском Богословском институте. Потом купила дом во Владимирской области, где вместе с местными ребятишками совершает паломничества, читает им Закон Божий, устраивает концерты. Она второй раз замужем, супруг — бывший физик-ядерщик. Вскоре после замужества Екатерины Градовой у Маши появился братик. Алешу усыновили, когда ему было три года. Он знает, что живет в приемной семье, родители не стали скрывать этого факта.

А болезнь тогда отступила сама собой…

Не подумайте только, что все это мы узнали от Маши. Сама Екатерина Градова гораздо охотнее рассказывает о себе, чем ее дочь. Как, почему, под влиянием каких обстоятельств Мария Миронова поставила для себя жесткое внутреннее табу на разговоры «за жизнь», остается только догадываться. Многим детям — наследникам знаменитых фамилий — свойственно это качество. Наверное, привычка с детских лет находиться под прицелом любопытных взглядов вызывает такую ответную реакцию. Тем более, что история ее семьи драматична и непроста. По сей день она обрастает все новыми подробностями, и каждый из рассказчиков, не стесняясь, излагает свою «оригинальную» версию. Если спросить Машу, общается ли она со своей сводной сестрой Марией Голубкиной, ее лицо сразу каменеет: «А на тему чего нам общаться? Конечно, когда мы вместе снимались в одном фильме, мы общались по работе. А так — у нас нет общих тем».

Понятно, что бесконечные попытки посторонних людей препарировать жизнь твоих близких ранят и вызывают стойкий иммунитет. Так или иначе, откровенность с широкой публикой Марии совсем не свойственна. Она куда охотнее говорит о работе, о творчестве, о высоком искусстве. Хотя что о нем говорить? Лучше пойти в театр или в кино — и все увидеть своими глазами. И почувствовать, глядя, как актриса живет в своей роли, что там, в лабиринтах ее души, таится то, чего она никому не показывает.

Когда речь заходит о романтическом титуле «Посланницы тюльпанов», Мария в недоумении вскидывает брови: «Это, конечно, очень приятно. Но при чем здесь я? Я же пальцем о палец не ударила, чтобы получить это звание. Оно свалилось на меня как снег на голову. Меня просто выбрали, и все. А я предпочитаю говорить о вещах, которых добилась своими силами.»

Сейчас Мария Миронова занята сразу в трех проектах. У Владимира Хотиненко снимается в картине «Гибель империи». Работать с режиссером согласилась, еще не зная, какую ей предложат роль. Хотиненко настолько увлеченно рассказывал о будущей задумке, у него так горели глаза, что Маша даже не стала раздумывать. Параллельно актриса снимается в новогодней истории «Посылка с Марса», которую продюсирует Максим Суханов, и в грозящем стать кинохитом «Статском советнике» по роману Бориса Акунина. У Маши — роль куртизанки, безумно влюбленной в героя Никиты Михалкова. По заверениям Маши, откровенных сцен у них не будет. Зато один из эпизодов они должны сыграть на чистейшем французском. Маша свою часть уже выучила, а вот Никита Сергеевич страшно волнуется, даже попросил записать его текст на диск, чтоб проще было запоминать. Предложение Филиппа Янковского сыграть куртизанку показалось Маше, скажем так, весьма забавным.

М. М.: «Филиппа я знаю очень давно, у нас с ним хорошие приятельские отношения, но раньше мы никогда с ним вместе не работали. Собираясь запускать картину, Филипп сказал мне, что в этой роли он сразу увидел только меня. С одной стороны, мне было очень приятно и радостно, с другой — это заставило призадуматься (смеется — Авт.). В конце съемок обязательно задам ему вопрос: почему это в роли куртизанки он увидел именно меня?»