Архив

Черномор

13 ноября 2000 03:00
1373
0

«Вы, я надеюсь, представляете себе, как я выгляжу?» — усмехнулся в телефонной трубке приятный мужской голос, когда мы договаривались о встрече. Конечно, я представляла. Был бы мой собеседник брюнетом или блондином, в очках или без, я бы все равно без труда его узнала. Просто потому, что он должен был быть очень маленького роста… От станции метро до его дома мы шли пешком. И за это время я очень хорошо поняла, что такое любопытные взгляды. Дискомфорт — это еще мягко сказано. На нас смотрели все: и бомжи, и бизнесмены, и дети, и старушки на лавочке возле подъезда. На него — потому что он не такой, как все. И на меня — потому что я его спутница. Но, как ни странно, чувство жалости, которое почему-то сразу же появляется при встрече с таким человеком, улетучилось практически моментально, когда он начал говорить. Владимир Федоров — человек, который, несмотря на свой явный физический недостаток, ощущает себя вполне состоявшейся личностью. Он занимается физикой и электроникой, увлекается абстрактной живописью и скульптурой, джазовой музыкой и фотографией. И помимо всего этого Владимир Федоров — один из самых известных «маленьких» актеров в нашей стране.

«В ночных клубах я танцую на столах»

 — Владимир Анатольевич, а вы не стесняетесь появляться в общественных местах, постоянно испытывать на себе любопытные взгляды?

 — Ну я же не вдруг стал маленьким, я таким родился. Я привык быть таким. Знаете, я почти каждую неделю хожу танцевать в молодежный ночной клуб «Голодная утка». Мне там безумно нравится. Там приветствуется высокая свобода самовыражения в танце, там люди танцуют и на столах, и на стойках бара… В танце я самовыражаюсь, танцую до полного изнеможения.

 — Вы не комплексуете по поводу любопытных взглядов. А как вы решаете бытовые проблемы, с которыми вам в связи с вашей особенностью приходится сталкиваться?

 — Сложности сопровождают меня на протяжении всей моей жизни. Я к ним привык. И мой мозг работает гораздо более напряженно, чем, например, ваш. Потому что каждое элементарное действие, над которым вы не задумываетесь, мне приходится решать, как задачу. Например, вы заходите в общественное заведение и захотели, скажем, в туалет. Вы спокойно идете, включаете там свет и делаете свое дело. А для меня это проблема, которую я должен решить.

 — Вы, наверное, гораздо чаще других людей сталкиваетесь с проявлениями человеческой жестокости. Как вы с этим справляетесь?

 — Во-первых, я не обращаю внимания, например, на всякие любопытные взгляды. Этому я уже научился. К тому же у каждого из нас существует биологическое поле, способное защитить от людской агрессии. Я могу просто взглянуть человеку в глаза, и он уже не будет пытаться унизить меня своим взглядом.

 — А как вы защищаетесь от физической агрессии?

 — Ну, конечно, в этом мире существуют маргиналы, которые могут схватить железную трубу и ударить ею по голове. Им, конечно, гораздо проще будет ударить меня, чем Филиппа Киркорова, поскольку до головы Киркорова надо еще дотянуться, да к тому же он и сдачи может дать. Ну, а я просто стараюсь не попадать в такие ситуации. И, кстати, я уверен, что подонки встречаются мне с той же периодичностью, что и всем остальным. Просто если они готовы ударить меня, то и другого человека ударят запросто. Ну, а я стараюсь защищать себя своим духом. Это ведь не так мало, правда?

«Я привык, что мне говорят «ты»

 — Владимир Анатольевич, вы по образованию — физик, а как вы попали в кино?

 — Честно говоря, самым случайным образом. Меня нашли через мою джазовую тусовку еще в 1969 году. И предложили попробоваться на роль Черномора в фильме «Руслан и Людмила». Я прошел пробы, меня утвердили… Эта роль была очень запоминающейся, и с тех пор меня стали называть Черномором. Сразу после этой картины мне стали поступать приглашения сниматься. Сейчас у меня на счету уже несколько десятков фильмов…

 — А вам не обидно, что вам предлагают только роли определенного типа?

 — Ну, немного задевает, конечно. Но я понимаю, что мою фактуру очень сложно использовать в каких-то романтических или криминальных сюжетах. Не родился, наверное, еще такой режиссер, который рискнул бы пригласить карлика в какой-нибудь классический спектакль, например, «Дядю Ваню». И чтобы все играли так, как будто этот человек совершенно обычен. Многие почему-то считают, что это невозможно в силу определенных условностей.

 — Вы достаточно долго проработали и на телевидении в передаче Леонида Ярмольника «Золотая лихорадка». Говорят, вы ушли оттуда из-за конфликта с ведущим — он очень грубо с вами обращался, называл все время на «ты»…

 — Мне многие говорят «ты». Что касается господина Ярмольника, то, по-моему, он просто не знает, сколько мне лет. Но я на это совсем не обижался. Абсолютно. Но все же, как благовоспитанный человек, всегда говорил ему «вы». Кроме того, я понял, что обращение ко мне на «ты» связано не с психологическим восприятием, а с биологическим. Люди прежде всего воспринимают форму и говорят с формой. А мое «я» запрятано глубоко внутри, и надо хорошенько постараться, чтобы как-то меня задеть.

Так что конфликта никакого не было. Мне на телевидении просто было не очень интересно. Роль у меня там была скромная, да и передача сама по себе достаточно специфическая… Мне не нравилось, что люди смотрят подобные передачи не потому, что они их как-то интеллектуально развивают, а большей частью из-за того, что радуются чужим поражениям. А мне это не по душе.

«Ищу невесту»

 — Владимир Анатольевич, а как у вас, мужчины с такой неординарной внешней особенностью, складываются отношения с противоположным полом?

 — Далеко не просто. Такого человека, как я, может полюбить либо необыкновенная женщина, либо та, которой пришлось пережить такое, что смогло бы подвигнуть ее на этот шаг. Третий вариант — это «завоевывать» женщину путем огромных усилий с моей стороны.

 — Я знаю, что вы не раз были женаты. Ваши жены были тоже маленькие?

 — Нет, что вы. Вы не понимаете. Да, я карлик. Но вот мы с вами сидим сейчас, и получается так, что мы одинакового роста. Карлик — это такса. То есть у меня при нормальном туловище просто-напросто короткие лапки. Я, может, не так физически развит, как обычные мужчины, но чувствую я себя абсолютно нормальным. Да, я своеобразен. Но я такой же мужик, как и все. Это у меня ручки и ножки маленькие, а все остальное у меня, возможно, даже получше, чем у многих других (улыбается). У меня красивый, сексуально окрашенный голос. У меня растет борода… Вы не путайте меня с маленькими людьми, так называемыми лилипутами. Вот они очень от всех отличаются. И своей психологией, и внешним видом, и высоким тембром голоса… У них свой, особый мир. Они-то в основном и женятся только между собой. А карлики практически никогда не женятся на карлицах. Не знаю, почему. Я трижды был женат и всегда на высоких девушках.

 — А как вы знакомитесь с женщинами?

 — Всегда по-разному. Например, со своей первой женой, необыкновенной красавицей, юной начинающей актрисой, я познакомился в кафе-мороженом. Я заметил ее и просто подсел к ней. Мы начали разговаривать… А я уже говорил вам, что, когда я сижу, то не произвожу впечатления чего-то аномального. К тому же к этой моей особенности очень быстро можно привыкнуть. Видимо, то, что я ей говорил, ее сильно впечатлило. И, когда мы с ней встали и пошли, мой маленький рост для нее уже не был настолько существенной деталью. Мы гуляли достаточно долго, дошли от этого кафе практически до ее дома… А потом у нас возникла потребность продолжать отношения.

 — Пробились через толстый слой ее поклонников…

 — Да. Но это было не так сложно, потому что моя избранница была девушкой очень умной, и во всех ее поклонниках ей не нравилось то, что все они очень похожи. А я чем-то выделялся. И не только внешне, сами понимаете, променять красивых и талантливых молодых людей на меня только из-за моей внешней непохожести невозможно. Со временем она уже так привыкла ко мне, что без меня ей было уже как-то неуютно. Может быть, я стал для нее чем-то вроде тамагочи (улыбается)…

 — А как отреагировало ее окружение?

 — Все, конечно же, были шокированы, обескуражены и возмущены. И все хором стали предпринимать какие-то коварные попытки увести ее из-под моего влияния. И она все-таки ушла. Но ее можно понять. Ведь она была еще очень юной, ей не было даже 18. И один из ее поклонников надавил на ее слабость — желание сняться в кино. Тогда он ей мог это дать, а я нет. Таким образом, я ее окончательно и бесповоротно потерял.

 — И после всего этого вы в каком-то смысле отомстили — ведь вы тоже стали достаточно преуспевающим актером.

 — Да нет, я бы не назвал это местью. Просто судьба сыграла со мной злую шутку. Первая жизненная трагедия у меня была связана с актерами, и вот, пожалуйста, сам подался в ту же стихию.

 — Владимир Анатольевич, как у вас складываются отношения с вашими детьми?

 — Знаете, сейчас такая возникла ситуация, что я их уже очень давно не видел. Я совсем недавно расстался со своей третьей супругой, с которой прожил почти 15 лет, у нас с ней родилось двое детей… А сейчас они живут совсем другой жизнью… И, понимаете, все дело в том, что я обладаю очень незаурядной внешней особенностью. Поэтому я их не могу навещать — зачем шокировать тех же соседей? Надеюсь, что я буду с ними видеться, но только если они сами будут приезжать ко мне.

 — Вам их не хватает?

 — Очень. К тому же я сейчас безумно хочу еще ребенка. Кстати, со мной недавно произошел чистой воды психологический случай. Иду я по переходу в метро и вижу огромный стенд с газетами и журналами. И знаете, на чем сфокусировался мой взгляд? Не на компьютерных журналах, не на каких-то музыкальных (хотя я всем этим очень увлекаюсь), а на журнале с крупным изображением младенца на обложке. И я понял, что обратил на него внимание не потому, что он был ярче других или располагался ровно в центре. Просто мое подсознание сфокусировалось на том, что в данный момент мне необходимо.

 — И вы готовы еще раз вступить в брак и завести ребенка?

 — Да, конечно. Вот мне 61 год, но я совершенно не чувствую себя на этот возраст. Мало того что я молод душой, я молод еще и физически. Вот сижу сейчас рядом с вами и понимаю, что общаюсь с вами не просто как с корреспондентом, а еще и как с молодой привлекательной девушкой. И я волнуюсь, как юноша, честное слово. Пытаюсь как-то вам понравиться. Это все творит со мной мое подсознание…

«Я благодарен судьбе, что родился карликом»

 — Владимир Анатольевич, вы верующий человек?

 — Конечно. Причем чувство моей религиозности — универсально. Для меня Господь Бог — один. Я во всех храмах чувствую себя одинаково хорошо. Я считаю, что все, чего я достиг в жизни, все, что у меня есть, все это дано мне свыше. Причем Бог меня все время испытывает, моя жизнь всегда была лишена простоты. И за это я тоже благодарен Господу, поскольку он мне всегда дает возможность не просто существовать, а выживать.

 — Вы никогда не сетовали на судьбу, что родились именно таким?

 — Где-то в глубине души я даже благодарен судьбе, что я родился таким. Знаете, ведь при прочих равных условиях, родись я не карликом, а обычным человеком, я мог бы остаться никем. Прожил бы совершенно обычную жизнь, у меня не было бы такой сильнейшей потребности завоевывать самых красивых женщин. А так — я очень многого добился, поскольку все время сам себе хотел доказать, что я чего-то могу, несмотря на свой недостаток. И вот видите — вы сейчас у меня в гостях, берете у меня интервью. А родись я другим, может быть, мы с вами и не встретились бы никогда (смеется).

 — А вы не пытались как-то избавиться от этого своего недуга?

 — Меня можно вылечить только по методу Илизарова, растянув конечности. Я, кстати, ездил к нему, как раз по поводу растяжения своих ног. Мы с ним очень долго разговаривали, и он мне сказал: «Володя, зачем вам это все нужно? Оставайтесь самим собой, растите лучше изнутри». И я так ему теперь благодарен за это, что я не стал каким-то смешным подобием обычного человека, а остался самим собой, Владимиром Федоровым. Не говоря уж о том, что все эти попытки очень сильно смахивали бы на то, что сейчас делает с собой великий Майкл Джексон — черный человек, усиленно пытающийся стать белым.

 — Но всю жизнь жить в напряжении, под пристальными взглядами тоже не очень здорово…

 — А в живой природе все происходит из последних сил. По-моему, смысл существования — это постоянно выживать, а не просто жить. Человек должен выкладываться на полную, к концу жизни у него ничего не должно остаться, он должен себя полностью израсходовать. Тогда и достигается ощущение полного покоя и гармонии, в котором не страшно умереть. Вот рождается, например, карлик, как я. И для того чтобы выжить, ему надо сделать что-то такое, чего бы не было у других, чем-то компенсировать свою особенность, то есть добиться гармонии. Я должен чем-то завоевать право на потомство. А если у человека пропадет ощущение постоянной борьбы с жизнью, он деградирует, не выкладывается полностью, а просто существует. В этом плане мне даже немного повезло, потому что мне постоянно, ежесекундно необходимо выживать.

 — А вы ощущаете себя гармоничным человеком?

 — Я стараюсь быть гармоничным. Но мне не всегда это удается. Если бы все изначально было гармоничным, то смысла жизни просто не было бы. И я всегда стремлюсь восстанавливать утраченную гармонию. Ну, обидел я кого-нибудь, нарушил ощущение гармонии — надо это обязательно чем-то компенсировать, иначе не найду себе покоя.

 — Вы счастливы?

 — Ну, грех было бы сказать, что нет. Вы не представляете себе, какое счастье быть и оставаться самим собой!

НЕСЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
ВЛАДИМИР ФЕДОРОВ

Год рождения — 1939-й. Рост — 130 см. Закончил Московский инженерно-физический институт. По образованию физик-ядерщик, автор более 50 научных трудов и изобретений. С 1982 г. по специальности не работает. Актер. На его счету около 30 кинокартин, таких, как «Руслан и Людмила», «Легенда о Тиле», «Через тернии к звездам», «Дикая охота короля Стаха», «Кин-дза-дза», «Двенадцать стульев» (4-серийный телефильм) и т. д. Работал в театре Романа Виктюка. Сейчас в Театре у Никитских ворот с участием Владимира идут спектакли «Два Набокова», «Ромео и Джульетта», «Фанфан-Тюльпан» и «Человек-невидимка». Увлекается джазовой и классической музыкой, абстрактным искусством (иногда сам мастерит скульптуры), любит ремонтировать сложные электронные приборы. Был женат три раза, имеет четверых детей.

НАШ ЭКСПЕРТ Константин БАШ,
кандидат медицинских наук.

Нанизм — это рост, не достигающий у взрослых людей 121 см у женщин и 130 см у мужчин. Современная медицина выделяет две формы нанизма: гармоничный и дисгармоничный (другими словами, пропорциональный и непропорциональный). Деление это условно, но позволяет ориентироваться в каждом конкретном случае остановки роста.

Людей, страдающих пропорциональным нанизмом, в народе называют лилипутами. Среди людей, страдающих нанизмом, лилипуты обычно — самые низкорослые. Их рост прекращается вследствие недостатка необходимого количества гормонов. У таких людей не наступает половое созревание, они на всю жизнь остаются похожими на детей и ростом, и пропорциями тела. Половая жизнь у таких людей невозможна, и почти в 100 процентах случаев они не могут иметь детей. Внешне они привлекательны, у них маленькие хорошенькие лица, «детские» голоса, мягкие волосы, они физически активны и обладают живым умом. Эндокринное заболевание — гипофизарный нанизм — делает их инфантильными и плохо приспособленными к обыденным передрягам. Нездоровое внимание они воспринимают трагично и, даже будучи взрослыми, оценивают мир с наивностью ребенка. Притом что могут быть «семи пядей во лбу». Из-за своей психологии они как никто подвержены инфарктам и другим сердечным болезням.

Карликами называют людей, страдающих непропорциональным нанизмом. В основном рост у таких людей задерживается из-за различных заболеваний костей. У них непропорционально большие голова и туловище, а конечности — очень короткие, но с хорошо развитыми мышцами. Половая система и психическая сфера у таких людей обычно не страдают, и они очень хорошо адаптируются к окружающему миру, почти никогда не комплексуют. Что интересно, среди них немало пробивных и преуспевающих людей. Именно их зачастую приглашают сниматься в фильмах и передачах. Неудивительно, что многие из них женятся на высоких женщинах.