На долю футболиста сборной России Вадима Евсеева меньше чем за месяц выпало столько переживаний, сколько иному не достанется и за несколько лет. Переживаний самых разных — и спортивных, и житейских: операция на сердце у дочки, шквальная ненависть болельщиков Уэльса, фантастический победный гол словно назло врагам. И — крик русской души перед телекамерами, обернувшийся громким скандалом! Впрочем, не случись всего этого, разве была бы у Вадика нынче такая слава, какой мало кто из наших спортсменов может похвастать?

Если и найдется среди футболистов человек, более равнодушный к всеобщему почитанию, чем Евсеев, то отыскать его наверняка очень непросто. «Совсем не пафосный», «не звездный», «нормальный парень» — такие эпитеты слышал я от коллег-журналистов, которым довелось пообщаться с Вадимом уже после всенародно прославившей его игры с Уэльсом. Сам я познакомился с ним чуть раньше, путешествуя по городам и весям с «Локомотивом», за который Евсеев играет уже пятый год. Готов подтвердить — с тех пор он совершенно не изменился.

— А с какой радости, интересно, я должен меняться? — искренне, по-моему, изумляется он. — Да, я знаю, что сделал не так уж мало. Принес радость людям. Здорово, конечно, но при чем тут я и моя жизнь?

…Написав про «всенародно прославившую его игру», думаю, я ничуть не преувеличил. Вадим Евсеев и сам признает, что если раньше — до Уэльса — его фамилию слышали только люди, интересующиеся спортом, то теперь ее знают даже домохозяйки и продавщицы в магазинах. Вадим рассказал, как зашел недавно за продуктами и заметил, что женщина лет шестидесяти смотрит на него во все глаза: «Не ты ли за нашу сборную гол забил? Молодец! Мы с сыном так за вас болели!»

— Ничего удивительного здесь нет, — все так же спокойно рассуждает Евсеев. — Допустим, если я попадаю в ворота в «Локомотиве» — этому радуются в первую очередь наши болельщики. А за сборной вся страна следит. Тем более что тут я не просто забил, этот гол еще и на чемпионат Европы Россию вывел…

Впрочем, далеко не все смотрят футбол — даже если показывают сборную страны. И слава спортсмена существенно отличается, скажем, от славы артиста или политика. Поэтому к своей внезапной популярности Вадим относится с известной долей скепсиса — по большому счету, как раньше особо не узнавали, так и сейчас не узнают. По крайней мере отношения с гаишниками у Вадима Евсеева не самые теплые — такие же, как и у большинства простых смертных. Буквально на гребне своего успеха (не прошло и месяца после исторического матча) он уже попал в самую банальную переделку на дороге. Футболист возвращался после съемок в «Голубом огоньке», его остановили и предложили подышать в трубочку. Евсеев хранил олимпийское спокойствие — точно знал, что ничего крепче минералки в тот вечер не принимал. А прибор взял и показал — пьяный. «Может, трубка у них уже проспиртованная? — слегка улыбается он. — Бред какой-то! Правда, все закончилось нормально. Права я им не отдал…»

— А бывает, что ты нарушил, а тебя без штрафа отпускают? Говоришь: мол, я футболист Вадим Евсеев, игрок сборной, хотите, подарю плакат с автографом?

— Нет. Автографы и прочее можно использовать в детстве — когда тебе двадцать или двадцать два… Тогда плакаты всегда лежали в машине. А сейчас — ну что это? Несерьезно, баловство…

Конечно, история его взлета выписана как хорошая пьеса. Чего стоил один только рев трибун во время игры с Уэльсом. Валлийские болельщики, возненавидев Евсеева за стычку со звездой их сборной — Гиггзом, буквально каждое движение нашего игрока сопровождали свистом, ревом и топотом. Такой психологический прессинг не каждому довелось испытать, да и выдержать его непросто. А уж тем более сконцентрировать всю свою злость в одном прицельном и сильном ударе, который в итоге стал пудовой гирей на весах судьбы. Однако, как ни крути, даже не этот гол стал кульминацией спектакля. Жирную точку Евсеев поставил уже после финального свистка — на правах победителя (которого, как известно, не судят), глядя в телекамеры, изрек богатырскую реплику: «Х… вам! Понятно?» Трансляцию сразу же отключили. Три последних слова остались за кадром… И пока начальственные чины возмущались самим фактом нецензурщины, отдельные сограждане пребывали в легком недоумении — кому это «вам»?

— Это было твое обращение к болельщикам из Уэльса?

— Ну, конечно, не к нашим. За наших я бы голову открутил! Но некоторые все равно недовольны. Вот Коля Фоменко — вроде нормальный человек — и то в одной телепередаче сказал, что это «не то». Но сам-то он, я думаю, тоже «не то» иногда произносит… Тем более я в тот момент не думал даже, что это пойдет в эфир. Видел камеру, но не знал — работает она или нет. Вот и сказал все, что накипело. Там ведь еще и продолжение было: «Знайте русского Ивана!»

«Откуда он взялся, этот Евсеев?» — об этом спрашивали меня многие после матча в Уэльсе. И не счесть, сколько раз я терпеливо принимался за пересказ. Говорил, что он из Мытищ, из простой семьи: отец работал водителем, мама — уборщицей в школе. Учился в профтехучилище — на автослесаря, параллельно играл в футбол. Начинал с динамовской школы — несмотря на то, что с детства Вадик болел за «Спартак», добираться на метро до «Динамо» было куда проще. Взяли его, правда, не с первого раза. И то — после того, как он… сломал мячом стойку ворот. «Случайно, конечно, получилось, — не скрывает Евсеев. — Но ребята в школе потом долго шутили, пугая соперников: вот, дескать, у нас есть парень — мячом штанги ломает!»

А вскоре он принял первое серьезное решение в своей жизни. Ушел из «Динамо».

— Я ушел, потому что обиделся на тренера — он за меня не вступился. Ситуация получилась такая: при нашей спортивной школе была еще и общеобразовательная, и там на перемене я играл на деньги — в «трясучку». Ну, наверное, все дети в школе играют… А директор школы поймал нас и устроил разнос. Тренер, узнав об этом, решил меня дополнительно повоспитывать. И в качестве наказания лишил поездки во Францию. Сказал: «Будешь готовиться к игре здесь». Я ответил: «Ну тогда уж лучше я буду готовиться в другой команде». И ушел в «Локомотив». Хотя и тренер «Динамо» был против, и мама моя тоже. Но поступил я по-своему, и не потому, что эмоции захлестнули, — я все хорошо обдумал. Я с тринадцати лет все решения всегда принимал сам, без чьей-либо подсказки.

— Если бы не футбол, чем бы ты сейчас занимался?

— Возможно, я с тобой уже не разговаривал бы… Чем бы я занимался? Бандитизмом, естественно. Куда еще в 1993 году молодежь шла? (Именно тогда Евсеева взяли во второй состав «Спартака». — Авт.) Хотя, может, стал бы хоккеистом — если бы мне коньки хорошие пораньше купили. Но на дорогие — типа «Динамо» — денег у нас в семье не было.

Личная жизнь футболиста Евсеева — по воле все того же слепого случая — в одночасье стала объектом пристального внимания. Нет, он не женат на кинозвезде, да и на светских раутах его застать невозможно. Просто его эпохальные спортивные подвиги самым роковым образом совпали и переплелись с семейной драмой. Пока Вадим рыхлил бутсами зеленые газоны Уэльса, врачи боролись за жизнь его дочери.

Полина — особая глава в судьбе Вадима. В прошлом году выяснилось, что у девочки порок сердца, ей нужна операция. Евсеев пошел за советом к доктору «Локомотива» Савелию Мышалову: к кому из специалистов лучше обратиться? Тот порекомендовал врача из Германии. Вадим взвесил все «за» и «против» и решил — нужно оперировать за границей. Мало кто знает, что сделали тогда футболисты «Локо». По собственной инициативе они — беспрецедентный случай! — собрали 25 тысяч долларов, чтобы помочь товарищу по команде.

Время операции пришлось как раз на решающие матчи за выход на чемпионат Европы. В промежутке между играми Вадим внезапно исчез — вместе с семьей он улетел в Германию. Собирался держать все в тайне, но…

— Георгий Александрович Ярцев (главный тренер сборной — Авт.) рассказал журналистам про операцию. Понятно, что не со зла. Ну ладно: раз сказал — значит, сказал…

— Ты, говорят, тогда на него обиделся?

— Скорее жена обиделась. Я-то просто удивился: когда мы ждали операции, мне позвонил один знакомый. И спросил — как все прошло? Я не сразу понял, откуда он узнал.

— Ты и друзьям ничего не говорил?

— Даже моя мама не знала об этом, только теща! Я спросил своего друга — как он узнал? А он ответил, что уже вся страна в курсе, в газетах все написано. И действительно — звонки пошли один за другим… Честно говоря, жена была в истерике. Правда, потом успокоилась — как только доктор сказал, что все будет хорошо.

— Что за операцию делали Полине?

— Изначально нам предложили два варианта: или поставить аппарат с искусственным митральным клапаном, или просто зашить имеющийся. В результате выбрали второй вариант — оптимальный.

— Это врожденный порок сердца?

— Нет, приобретенный. Когда Полина родилась, она была очень слабенькой, весила, наверное, килограмма два, но — здоровой…

— Когда ты с семьей прилетел из Германии, вас встречала целая толпа: телевидение, газеты…

— Не ожидал. И семья не ожидала — я летал туда с женой и с тещей… Зато Полинка обрадовалась! Только она и позировала.

— Не испугалась телекамер?

— Она, наоборот, любит и фотоаппараты, и камеры — она у нас не робкого десятка. Думаю, скоро пойдет учиться в художественную школу. Рисует для пяти лет, по-моему, неплохо. Или вот еще такой факт: мы ее не учили писать, так она взяла и сама научилась — и «мама», и «папа», и свое имя. Не понимаем, откуда она это берет…

Стоит ли удивляться, что у такого человека, как Вадим, распределение ролей в семье типично домостроевское. Муж работает, жена сидит дома с дочкой.

— Когда ребенок подрастет, Татьяна хочет чем-то заняться. Да и я согласен. Вот сейчас она получает второе образование — юридическое. Я ей в шутку предлагаю иногда: давай я буду дома сидеть, а ты — деньги зарабатывать. С удовольствием так поживем! Хотя дома, конечно, я не смог бы сидеть. Даже в отпуске дней через десять начинаю думать: куда бы себя деть? Поэтому в последнее время предпочитаю активный отдых. Горные лыжи, к примеру.

— Нигде не видел историю твоего знакомства с женой…

— Наши родители дружили: ее мама и моя вместе работали в школе. Сестра Татьяны и моя старшая сестра были подругами. И она с ними тоже общалась, несмотря на разницу в возрасте. Однажды (я тогда уже играл в дубле «Спартака») сижу дома, вдруг — звонок в дверь. Открываю, смотрю — знакомое лицо. «Сестра дома?» — «Дома». Потом проводил Татьяну. С того времени завязался не то чтобы роман — так, знакомство. Где-то полгода мы просто дружили.

— То есть это не любовь с первого взгляда…

— Нет, почему? Как ее увидел, с тех пор у меня никого и не было. Так что можно сказать, что и с первого взгляда. Просто не такая яркая. Да и возраст… Ей — всего пятнадцать лет, а мне девятнадцать… Потом уже завязались более близкие отношения.

— Родители на более близкие отношения как отреагировали?

— Своих я не спрашивал. А ее родители? Они все поняли, когда мы с ней в Эмираты поехали. Татьяне только-только исполнилось шестнадцать лет. Ну какой нормальный отец так сразу отпустит дочь в поездку с парнем? Но папа Татьяны меня знал. Поэтому и отпустил в итоге. А через несколько лет мы решили пожениться. Полина родилась…

Евсеев и деньги — тема не менее любопытная, чем семья. Хотя бы потому, что Вадим — один из немногих российских футболистов, кто совершенно свободно обсуждает финансовые вопросы.

— На что свои первые заработанные деньги потратил, помнишь?

— Первые большие деньги я получил лет восемь назад: шесть тысяч долларов — премиальные за несколько игр. И сказал жене: «Что тебе лучше купить: одежду или телевизор?» Она выбрала второе. Мы еще не жили вместе, и у нее дома телевизора не было.

В свое время «Спартак» сделал Вадику подарок к свадьбе — однокомнатную квартиру в Медведкове. Но жить в Москве Евсееву не понравилось, он вернулся в родные Мытищи, в обычную подмосковную квартиру. Хотя большинство его коллег давно обзавелись загородными коттеджами.

— Сейчас модно дома строить. Ты почему медлишь?

— Модно, да. Но у меня нет таких денег, чтобы строить дом. Точнее, чтобы купить землю. В Мытищах цена — двадцать пять тысяч долларов за сотку, как в Переделкине. Конечно, можно купить и за тысячу, и за две, но это обязательно будет болото какое-нибудь.

— На что ты в первую очередь расходуешь свои гонорары?

— В первую очередь я думаю о будущем, поэтому особо деньги не трачу. Оставляю их, можно сказать, на старость.

— Неужели, играя за наши футбольные клубы, можно обеспечить свою старость? Или ты собираешься куда-то уезжать?

— Ничего подобного. В наших клубах как раз и можно ее обеспечить. Сейчас в Европе платят меньше, чем у нас. Естественно, я не говорю про суперзвезд. А вот средний игрок, думаю, больше получает здесь. Да и ведущие игроки зарабатывают в России очень прилично!

— Если вопрос по-другому поставить: на что тебе не жалко тратить деньги?

— На ребенка не жалко. На подарки жене. Не на одноразовые, а на хорошие. Еще люблю хорошие машины.

— Сейчас у тебя джип?

— Да, Toyota Land Cruiser. Но иногда езжу на «Мерседесе» жены. Недавно даже попал на нем в аварию — первую в жизни. Причем в двух шагах от дома. И оказалось, что въехал в меня сосед по автостоянке. Хорошо еще на светофоре, и скорость была всего километров сорок…

А когда-то Вадим начинал ездить на «Жигулях» — купил «семерку» у товарища по команде Александра Липко. И был не то чтобы очень доволен — счастлив, как никогда в жизни! «Водить-то я практически с детства выучился, — рассказывает он. — Точнее, брат старший научил, в том числе и на грузовых машинах. Он водителем работает. Так что практика у меня была. Но ощущение, что эта машина — твоя… Такое счастье!»

Впрочем, сейчас, говорит он, все мечты детства уже сбылись. И появляются новые.

— Какие? Футбольные?

— Нет, больше политические.

— Ничего себе! Неужели президентом России хочешь стать?

— Близко к тому… Мэром Мытищ. А почему бы и нет?

— Для начала…

— Нет, для конца. Это мой родной город. Хотя к нынешнему мытищинскому главе Александру Мурашову у меня большая симпатия — к тому, что он делает, как развивается город, никаких претензий. Но ведь и у меня цель должна быть.

— И когда ты себя видишь мэром?

— Лет через десять, сразу по окончании футбольной карьеры. Конечно, я знаю, что это не футбол: там другие вещи играют. Но все равно — если я найду нужных людей, нужную поддержку, то все у меня получится…

— Твой любимый напиток — пиво, этого ты не скрываешь. Проблем из-за алкоголя никогда не возникало?

— Нет. Потому что увидеть меня пьяным невозможно: я меру знаю.

— Что, ты в самом деле ни разу в жизни не напивался вдрызг?

— Было. Но я знаю, когда можно, а когда нельзя… Я и в прошлом году, и в позапрошлом после матча приносил в раздевалку пиво на всех. И ни тренер, ни кто-то другой ни слова мне не сказали…

Тем не менее один штраф тренеру «Локомотива» — знаменитому уже на всю Россию Юрию Семину — Евсеев все-таки заплатил. Причем, наверное, единственный раз в истории команды, добровольно. За то, что опоздал на тренировку. «Незадолго до этого в команде был разговор: за опоздание штраф столько-то, за самовольную отлучку — столько-то, — вспоминает Вадик. — И тут — надеюсь, первый и последний раз — из-за „пробок“ на Кольце я опоздал на пятнадцать минут».

Выходя на тренировку, он подошел к Семину. И торжественно вручил ему купюру: по одним данным — стодолларовую, по другим — «полтинник».

— Семин удивился?

— Безусловно. Можно сказать — даже испугался. Слишком все было неожиданно.

— Обычно ты не опаздываешь?

— Нет. Я очень пунктуальный. Мне импонирует немецкий стиль жизни: у них все расписано, все вовремя… Просто не люблю подводить людей, которые ждут.

— Ты себя считаешь конфликтным человеком?

— Нет, на конфликты стараюсь не идти.

— А как же стычки с тренерами?

— С Семиным? Семин просто такой человек — эмоциональный. Так что с ним у нас не конфликты, а нормальный рабочий процесс.

— Но однажды ты, забив гол, кричал ему что-то явно нелитературное…

— Ну да, я тогда крикнул нехорошую вещь. Но он меня потом даже в пример приводил. Говорил: мол, все бы, как Евсеев, разозлились и доказали, что тренер-то не прав! Тогда перед игрой с «Ротором» наша команда проиграла в Самаре. И он обещал заменить большинство игроков, поставить других, в том числе и меня. И когда я не услышал своего имени в стартовом составе, обидно стало. Поэтому когда вышел на замену и забил — эмоции переполняли. Вот и крикнул…

— Юрий Палыч — молодец. Не всякий тренер стерпел бы…

— И я не со всяким так себя повел бы.

— А в семье конфликты случаются?

— Конечно.

— Из-за чего, если не секрет?

— Разногласия обычные. Она хочет одно, я — другое. Но это нормально решается. Последний раз был конфликт, когда я постригся коротко. Татьяна потом целый день со мной не общалась.

— Не понравилось?

— Обиделась, наверно, что с ней не согласовал этот шаг.

…В последний раз мы виделись в начале июня, перед чемпионатом Европы. Вадик, как обычно перед крупными турнирами, был угрюм и сосредоточен. Спрашиваю полушутя: «А что крикнешь в телекамеру после победы над Испанией — придумал уже?» Евсеев даже не улыбнулся: «Нет. Чего придумывать — играть надо. А там разберемся…»

Он — разберется. Не сомневаюсь.