За роль лейтенанта Травкина в «Звезде» его одарили «Никой» и лично Путин вручил ему Государственную премию. После этого Игорь Петренко вошел в пантеон самых востребованных — или, правильнее сказать, актуальных — актеров в России. Последний фильм с участием Петренко — «Водитель для Веры» Павла Чухрая — взял «Золотую Розу» на «Кинотавре». Ну, а сам Игорь тем временем успел наладить свою личную жизнь.

— Совсем недавно я прочитала в одном журнале, что ты сделал предложение своей подруге, актрисе Екатерине Климовой, и что скоро у вас свадьба. Это правда, тебя можно поздравить?!

— Меня можно поздравить с тем, что я встретил очень близкого мне человека, но о свадьбе пока речь не идет, так как официально мы еще оба не свободны. У нас сейчас очень сложная ситуация, со стороны получается так, как будто мы что-то воруем: я оставляю жену, она — мужа… Родители наши тоже недовольны тем, что происходит.

— По-моему, вы как раз, наоборот, поступаете правильно, по крайней мере не таитесь…

— Нам тоже кажется, что лучше, когда все честно, и мы уже начали бракоразводные процессы.

— Расскажи, как вы нашли друг друга.

— Мы знакомы давно, еще с училища. Катя училась курсом выше, хотя по возрасту младше меня на год, так получилось — я позже поступил. Но тогда мы были просто знакомыми, не более. А два года назад вместе снимались в сериале «Лучший город земли» (продолжение «Московских окон»), где играли мужа и жену, и вот тогда-то что-то екнуло внутри… Но мы как разумные люди понимали, что у нас у обоих семьи, у Кати еще ребенок, и мы не имеем права в один момент все разрушить. Тем более, вдруг это просто порыв, романтическая атмосфера, мы в образах и т. д. И, когда съемки закончились, мы решили не давать никакого продолжения нашей взаимной симпатии, не встречаться и даже не звонить друг другу. Но спустя где-то месяца три разлуки я понял, что никак не могу выгнать из себя это чувство и делать вид, что у меня все в порядке с женой (Ириной Леоновой, актрисой Малого театра. — «МКБ»). Наверняка Ирина догадывалась, что со мной что-то происходит, и я честно пытался все исправить, восстановить наши прежние с ней отношения, но у меня ничего не получалось. Никакого позитива в нашу семью я не мог принести, все уже разрушалось. Я уже не находил сил смотреть ей в глаза, а при этом думать о другой женщине. Поэтому я ушел в никуда. Жил в машине, у друзей…

— А Кате не позвонил?

— Нет, мы же договорились. Катя ничего не знала о моей такой жизни. Лишь спустя год я набрал ее номер, и оказалось, что телефон поменялся. Через каких-то общих знакомых я все-таки раздобыл ее новый телефон, и мы наконец-то встретились и поняли, что больше жить врозь не можем.

— Что тебя в ней зацепило?

— Не знаю. Такое невозможно объяснить. Это на уровне чутья.

— Почему ты влюбляешься только в актрис? У тебя были романы с женщинами мирных профессий?

— Очень давно, практически в детстве. Жизнь же постоянно сталкивает с себе подобными, с коллегами. Мы каждодневно находимся в одной среде и редко когда вырываемся из этого круга. Времени на общение с кем-то еще нет, и поэтому творческие союзы между актерами, режиссерами, операторами и продюсерами — частое явление.

— Но актеры люди амбициозные и достаточно ревностно относятся к успехам друг друга, согласен?

— Да. Но с этим уже ничего не поделаешь, это одна из причин конфликта в актерских семьях. И я сам знаю огромное количество пар, которые расстались по большому счету именно поэтому. Наверное, тяжело выдержать, когда вокруг твоей половины жизнь начинает бурлить немного с другой скоростью, нежели вокруг тебя. Тем более, тут же в силу вступает другой момент: чем этот человек становится популярнее, тем меньше часов у него остается на семью. Он может месяцами пропадать на съемках, и это, естественно, тоже не способствует укреплению семейного очага. С другой стороны, только жена или муж-актер поймет такой сумасшедший график. Для нормального человека какие-то вещи в этой профессии кажутся дикими. Я помню, как даже наши родители удивлялись, что мы, еще учась в институте, уезжали на учебу к девяти утра, а домой возвращались не раньше часа ночи, потому что вечером репетировали. В каком еще институте такое видано?!

— «Водитель для Веры» скоро выходит на экраны. Какое у тебя осталось послевкусие от съемок?

— Ощущение такое, как будто мы построили очень большой красивый дом. Это два года жизни, много сил, труда и приятной усталости от проделанного.

— Павел Чухрай на площадке такой же милый и обаятельный, как в жизни?

— Требовательный, не дает расслабляться. Всегда добивается своего. Он умеет четко разграничивать понятия «отдых» и «работа». Вечером с ним можно посидеть за столом, выпить, поговорить. А утром на площадке он уже не позволяет никаких посторонних бесед и разбросанности.

— Для этого фильма ты качался, как Брэд Питт для «Трои». Сейчас спорт присутствует в твоем ежедневном рационе?

— Это в детстве я активно занимался спортивной гимнастикой, различными видами единоборств, как все мальчишки. А сейчас считаю — это не главное в жизни, есть вещи и поинтереснее. Если нужно для работы похудеть или поправиться — тогда да.

— В одном из интервью ты сказал, что не мог войти в роль в картине «Кармен», где надо было ударить женщину. В «Водителе» тебя угнетал образ шофера Виктора, доносящего на семью генерала. Отрицательные персонажи не для тебя?

— Дело не в этом. Бить женщину мне действительно сложно, а в «Водителе для Веры» мне было трудно понимать то время, какие причины могут заставить человека писать доносы, «стучать»… Что это за серьезные мотивы?

— К каким съемкам ты сейчас готовишься?

— Совсем скоро Николай Лебедев (режиссер «Звезды». — «МКБ») запускает картину «Волкодав». Это будет фильм-фэнтази, такой российский «Властелин колец». По масштабности проекта могу сказать, что подобных лент у нас еще не было. На днях вот уезжаю в Словакию, где мы будем снимать не менее двух месяцев.

— Кого ты там играешь?

— Лучезара. Отрицательного героя.

— Тогда это для тебя нечто новое. До этого ведь ты играл сплошь положительные роли, причем в основном из прошлой эпохи. А ты, кстати, сам сентиментальный?

— Сентиментальный до безобразия. Когда смотрю какую-нибудь ленту, могу прослезиться. Так что в душе я чувствительный романтик.

— В школе тебя, наверное, девочки очень любили?

— Возможно. Хотя не думаю, что уж очень я выделялся из общей массы.

— Недавно ты заявил, что сериалы убивают актеров, тем не менее иногда в них все-таки снимаешься…

— Сериал сериалу рознь. Я вообще не против сериального кино, просто я за качество, против гонки и отсутствия творчества. У нас же часто сериалы действительно превращают профессию в халтуру.

— А деньги разве тебе не нужны?

— Нужны. Но все равно их все не заработаешь, и поэтому я очень часто отказываюсь от предложений. Правда, тут мне везет: я имею выбор между сериалом и полнометражным кино. Естественно, всегда отдаю предпочтение последнему.

— Раньше ты мечтал о сером коте с большой головой. Так и не завел?

— Нет. В сегодняшнем цейтноте я не смогу уделить ему достаточно времени. И хоть коты животные самостоятельные, хозяин больше зависит от него, чем он от хозяина, все равно не могу взять на себя такую ответственность, когда месяцами отсутствую.

— А в быту ты полезный?

— Ну ты вопросы задаешь! Я в состоянии забить гвоздь, но в Москве бываю от силы несколько дней в месяц, поэтому времени на хозяйственно-ремонтные работы попросту нет. Все уже расписано: встречи с журналистами, с друзьями, с родителями.

— К слову, о родителях. Папа у тебя военный, мама переводчик, значит, ты должен любить порядок и говорить на нескольких языках…

— Так и есть. Я могу общаться на английском. Безусловно, любой язык без практики забывается. Так, когда я поехал в Америку, то первый день совсем ничего не понимал, на второй начал что-то с трудом улавливать, а на третий уже разговаривал.

— А почему отказался от роли в американском фильме с большим бюджетом? Мировая слава не прельщает?

— Нет, здорово, когда тебя зовут на Запад. Но в тот момент, во-первых, у меня уже был подписан договор с Чухраем, во-вторых, предложение это было настолько зыбко и, ко всему прочему, роль моя — неубедительная.

— Слышала, что ты, как и многие сейчас актеры, одержим идеей снимать когда-нибудь собственное кино, стать режиссером…

— Эта бацилла давно во мне сидит. Какие-то мысли постоянно приходят, сценарии пишу на досуге, а на съемочной площадке внимательно наблюдаю за тем, как, какими планами ту или иную сцену снимает режиссер, где расставляет акценты и т. д. И весь этот опыт постепенно суммируется в голове. Так что я пока, скажем так, зрею.

— И на каких режиссеров будешь равняться? Кроме Чухрая, естественно.

— Меня привлекают киноистории-перевертыши, с провокационным сюжетом. Как, например, «Игра» с Дугласом. Дэвида Линча обожаю.

— С повадками какого животного ты бы мог сравнить свое поведение?

— По году я Змея, и умею быть дипломатичным.

— Ну да, змеи обычно затаятся в кустах…

— Плохо знаете змей. Она обычно лежит себе, загорает, пока на хвост ей не наступят, а если уж такое произойдет, то непременно быстро ужалит.