После долгого перерыва это было первое появление полузабытой дивы на большом экране, поэтому в Голливуде все с нетерпением ждали премьеры. Однако триумфа не получилось: на картину обрушился шквал разрушительной критики, причем больше всего разочаровала именно Шарон. Впрочем, актриса добилась желаемого — о ней снова заговорили, пусть без восхищенного придыхания, на которое она так рассчитывала.

В личной жизни роковой красавице хвалиться нечем — она одинока, хотя через ее постель прошло рекордное количество потрясающих мужчин. Своим любовным неудачам Шарон давно придумала хитроумное объяснение, окружившее ее ореолом ослепительного цинизма: «Мне трудно находить общий язык с мужчинами, потому что они на дух не переваривают умных женщин! Вы знаете, каков для них самый страшный кошмар? Мыслящая вагина! Я не деликатничаю и не стесняюсь, относя себя к категории умных женщин с коэффициентом интеллекта в 154 единицы. Увы, это объективная реальность — я слишком рассудительна. И я не собираюсь пресмыкаться — во мне никогда не увидят слабую тихоню, преданно смотрящую в глаза. Мне противно, что мужчины — по большей части приматы, мозговой центр которых находится в их члене. Они не способны на верность, и мне ненавистно то, что они соблазняют нас, а затем безжалостно бросают. Моя мечта? Обращаться с ними точно так же. Посмотрим, кто из нас одержит победу». Как показала дальнейшая жизнь — почему-то в проигрыше всегда оказывалась только Шарон. Еще на заре туманной юности она детально изучила все слабости мужчин. Однако, используя их как кирпичики в своей карьере или просто как лекарство от скуки, эта изощренная мыслительница наносила себе одну моральную травму за другой.

Как-то раз известный продюсер шел по коридору студии Universal, и его внимание привлекла изящная белокурая девушка. Он смерил ее оценивающим взглядом и предложил буквально следующее: «Я хочу с вами переспать. Жду вас сегодня вечером по такому-то адресу. Скажите свой, чтобы я мог прислать за вами машину». Однако Шарон не растерялась и крепко послала незнакомого нахала куда подальше. Тот даже оторопел! «Вы что, новенькая?» — только и успел пролепетать продюсер, глядя вслед удаляющейся красотке.

Да, мисс Стоун действительно была новенькой — она приехала в теплую Калифорнию совсем недавно. Сияющий огнями Голливуд освещал все ее унылое детство, маня в свои волшебные чертоги, — и ей пришлось копить деньги, чтобы перебраться поближе к своей мечте.

Маленькая Шарон была полненькой, носила очки с толстыми линзами и замазывала подростковые прыщи толстым слоем тонального крема. В классе ее дразнили, а мальчики совершенно не обращали на нее внимания. Единственной ее отрадой стали походы на голливудские мелодрамы. Сидя в темном зале, девочка представляла себя на месте красавиц в роскошных платьях, расшитых стразами. И это именно ее пылко обнимали Кэри Грант или Гарри Купер — так, что сердце ликовало, а мрачные мысли отступали.

Чтобы купить билет в кино за семь долларов (а в семье на счету был каждый цент), Шарон вкалывала после школы: продавала открытки, стригла газоны, мыла машины и подбирала на улице пустые бутылки. Мама-бухгалтер и папа-рабочий трудились от зари до зари, чтобы прокормить свою многодетную семью, и никто не утешал закомплексованного ребенка. Ситуация усугублялась еще и тем, что маленькая дурнушка была редкой умницей, полностью осознающей свое положение. Воображение рисовало ей безрадостные картинки будущего — получение диплома о среднем образовании, скучная должность в пыльной конторе, одинокие вечера с пакетиком кукурузных хлопьев перед телевизором. Даже в самых смелых грезах Стоун вряд ли видела себя кинозвездой первой величины, получающей баснословные гонорары.

Но однажды участь «серой шейки» окончательно опротивела Шарон, и она решила серьезно взяться за свою внешность. По совету подруги она перекрасилась в блондинку, начала посещать тренажерные залы, перешивать под себя старые мамины платья и постепенно превратилась в стройную девушку, вслед которой восхищенно оборачивались мужчины. Закончив школу, Шарон спешно покинула родной городок и отправилась покорять Нью-Йорк. И ее с первой же попытки приняли в престижное модельное агентство «Форд». «Работа модели никогда не была для меня целью, а скорее — болезненным желанием самоутвердиться, швырнуть миру в лицо свою красоту, доставшуюся мне таким каторжным трудом. Посмотрите — я красива, ни у кого больше не найдется повода презрительно цыкнуть в мою сторону! Это было моей терапией», — говорила впоследствии Стоун.

Затем она решила попытать счастья на американской фабрике грез, накопила денег, переехала в Калифорнию — и опять ей повезло: она с ходу начала получать мелкие роли в дешевых мелодрамах. Правда, скоро такое положение дел перестало удовлетворять молодую женщину. Она трезво проанализировала ситуацию: сальные мины режиссеров, непристойные намеки, приставания партнеров на съемочной площадке, короткий, быстрый секс с кем попало — неужели на это она делала ставку?

Шарон спрятала подальше свое единственное драгоценное украшение: жемчужную бусинку на тонкой серебряной ниточке — подарок матери, который та дала ей на счастье. Талисман не помогал, и неудачливая провинциалка, почти сломленная в борьбе за место под солнцем, все чаще стала прибегать к помощи коварного «антидепрессанта» — гашиша. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не Вуди Аллен, пригласивший ее в свой новый фильм «Воспоминания о звездной пыли». Параллельно Шарон закрутила роман с продюсером Майклом Гринбергом, за которого вскоре вышла замуж. Сначала ей показалось, что всевышний наконец-то одарил ее свой благосклонностью, но уже через два месяца она вновь впала в депрессию. Ей только что исполнилось тридцать два года, а начинать карьеру женщине в таком возрасте — по местным меркам, затея бесперспективная. С мужем отношения испортились, и на помощь вновь пришел спасительный гашиш в коктейле с красным вином. Шарон методично разрушала свой бедный организм вплоть до 1990 года, когда ей предложили стать партнершей Арнольда Шварценеггера в боевике «Вспомнить все». Однако ее появление в образе задиристой стервы мало кому приглянулось.

И вот однажды старый приятель, ассистент режиссера, прислал ей по почте «левый ксерокс» сценария «Основного инстинкта» с запиской: «Милая Шарон, прочти и прорвись на прослушивание во что бы то ни стало. Ходят слухи, что это будет хит!» За одну ночь Стоун прочла текст и уже утром, в облегающем белом платье-мини, постучалась в кабинет режиссера Пола Верхувена. Он очень удивился настырности неизвестной актрисы. «А вы знаете, что я пока еще не получил окончательного ответа ни от Деми Мур, ни от Мишель Пфайффер, которым я любезно предложил эту роль?» — попытался осадить ее пыл Верхувен. «А мне плевать, — ответила Шарон, — вам не найти лучшей кандидатуры, чем я. Хотите, покажу вам пару сцен?»

Затянув волосы в высокий пучок на затылке, она закурила, села на стул и стала великолепно декламировать текст. Затем она картинно закинула ногу на ногу, и режиссер остолбенел — на актрисе не было нижнего белья! Поймав его растерянный взгляд, Шарон заметила: «В характере моей героини вполне резонна такая милая деталь, как отсутствие трусов, вы не находите? Оставьте эту сцену в картине, и вы увидите, это сработает, — сказала она. — Ну что, берете меня?» Мало того что Верхувен тотчас же взял Шарон в проект, не испугавшись скандалов с коллегами, он еще и по уши влюбился в молодую женщину. Одновременный роман с Полом Верхувеном и партнером по фильму Майклом Дугласом стоил Шарон развода с первым мужем, а «Основной инстинкт» сделал ее мировой знаменитостью.

Сцена с отсутствием интимной детали туалета, которую Шарон сама для себя придумала, стала культовой — французы даже не постеснялись наградить Стоун орденом Почетного легиона «за вклад в мировой кинематограф».

После премьеры эротического триллера Голливуд пал перед ней ниц. Деньги и мужчины посыпались дождем. Женщины заваливали актрису письмами, не скупясь на благодарности в адрес ее героини Кэтрин Трэммел, которая открыла им глаза на самих себя, раскрепостила и дала новые ориентиры в сексуальной жизни. Стоун превратилась для всех в своеобразную доктор Рут (знаменитую американку-сексолога). Актриса, так долго мечтавшая о триумфе, жадно вкушала славу. Она осуществила свои самые немыслимые фантазии: обзавелась роскошной виллой с бассейном на голливудских холмах, закупила несколько коллекций дизайнерской одежды у своего любимого кутюрье Валентино, приобрела тонны шелкового белья и парфюмерии. Не забыла Шарон порадовать и маму. Прилетев к ней в Пенсильванию на частном самолете, дочь повела ее по магазинам, где скупала оптом все, что той приглянулось. Пятьдесят тюбиков помады, тридцать пар обуви, двадцать пять юбок. Вечер после потрясающего шопинга дамы провели в одном из казино Лас-Вегаса, где щедро швыряли на стол крупные купюры. Шарон потеряла голову? Нет — судя по тому, как она отвечала журналистам: «Я так долго ждала своего звездного часа, что успела его возненавидеть. Я презираю богатство, мне нравится чувствовать свою независимость от него. Сегодня, когда я могу позволить себе все, надругательство над деньгами доставляет мне особое наслаждение. Так я высмеиваю их глупость».

Когда прошла первая полоса легкого помешательства, началась вторая — сложные любовные ребусы, которые Шарон порой бросала, так и не разгадав. После мимолетных увлечений Киану Ривзом и продюсером Крисом Петерсом актриса попала в хитроумный капкан, поставленный ей сценаристом «Основного инстинкта» Джо Эстерхазом. Долгое время он был безнадежно влюблен в Наоми Макдоналдс, жену продюсера Роберта Макдоналдса, и решил использовать Шарон для достижения заветной цели. Зная, что Роберт Макдоналдс собирается делать проект «Щепка», Эстерхаз порекомендовал ему пригласить на главную роль фаворитку экрана и даже взялся быстро организовать их встречу. Одновременно Джо убедил Шарон, что Роберт потерял от нее голову и страстно желает заполучить в свой новый фильм. Естественно, Эстерхаз заранее знал, чем все закончится. И не прогадал. Макдоналдс безумно влюбился в Шарон и уже через пять дней после знакомства съехал от своей жены Наоми в апартаменты актрисы. А Джо Эстерхаз занял место сбежавшего мужа на правах друга семьи и утешителя. Однако и этот роман Шарон вскоре угас, так и не успев как следует разгореться.

Спустя некоторое время кинозвезда стала встречаться с молодым помощником режиссера Бобом Вагнером. Он ухаживал за ней, как влюбленный студент: водил в кино и в дельфинарий, дарил цветы и поэтические сборники. Шарон свозила его в Канн и даже посодействовала устройству юноши к Мартину Скорсезе, у которого сама играла одну из главных ролей. Но вскоре ей наскучила и эта связь: «Мелочь, — кричала она при всех своему молодому любовнику, — не забывай, что ты здесь благодаря моему поручительству!» Впоследствии она сетовала в интервью журналу «Harper`s Bazar»: «Возможно, я не права в том, что безжалостно выпроваживаю за дверь своих мужчин. Наверное, вечная подозрительность — моя болезнь. Ну как мне поверить в искренние намерения мужчины, если я успела познать изнанку жизни?! Особенно в Голливуде. Здесь все пронизано жестоким расчетом — женщины спят с мужчинами из-за денег, обычных чувств не осталось и в помине. Я никому не доверяю и даже не представляю себе, как устроить личную жизнь. Вокруг одни уроды».

Вопреки столь хлестким заявлениям за дверь порой выставлялись очень достойные люди. Так, например, Стоун пренебрегла чувствами скромного врача средних лет, который очень серьезно за ней ухаживал и настоятельно просил ее руки. От него Шарон даже забеременела, но через какое-то время у нее случился выкидыш, и они расстались.

Полный, маленький, некрасивый, но жутко обаятельный бизнесмен из Парижа Мишель Бенасера был страстно увлечен Шарон и совершенно не смущался кричащего несоответствия своего облика с образом «мужчины Шарон Стоун». Он возил свою подругу на Лазурный берег, купал ее нагишом в Средиземном море и одаривал драгоценностями. Однако стоило Мишелю сделать ей предложение и в знак помолвки презентовать роскошное кольцо (это случилось в ресторанчике «Страсбур» в Ницце), как произошло «извержение вулкана». Актриса швырнула ему в лицо коробочку с украшением и крикнула на весь зал: «Ах ты, боров неповоротливый, что себе возомнил! Меня вздумал заарканить! Нет! Сто раз нет!!!» Далее, по словам очевидцев, последовало длинное разъяснение: оказывается, Шарон «просто так» проводила время, и ей жаль, что Мишель воспринял ее благосклонность как некое обещание. Говорят, когда она ушла, он даже заплакал.

Безжалостно расправляясь со своими бойфрендами, Шарон загоняла себя в хроническую депрессию. К тому же актерская судьба явно не складывалась — фильмы с ее участием шли плохо, и в Голливуде стали поговаривать о том, что пик славы Шарон прошел. Она проводила дни в одиночестве, раздавая жалостливые интервью: «На экране я была избалована роскошными мужчинами — Сильвестр Сталлоне, Ричард Гир, Роберт Де Ниро! Так почему же в реальной жизни меня окружают сплошные инфузории? Где этот чертов Принц, о котором девочкам столько наговорили еще с пеленок?»

Когда Шарон вместе с Дастином Хоффманом снималась в фантастическом триллере «Сфера», на съемочную площадку пожаловал Фил Бронштейн, главный редактор местной газеты «San Francisco Examiner», чтобы лично взять интервью у столь именитых личностей. На следующее утро ему в офис был доставлен огромный букет желтых роз с письмом: «Я всегда держала журналистов за форменных ослов, но вы заставили меня изменить мое мнение. Думаю, нам будет интересно пообщаться в неформальной обстановке — жду вас сегодня вечером в клубе Credo. Привет. Шарон Стоун».

Естественно, о великодушном жесте звезды тотчас стало известно всей редакции. И жене Фила Бронштейна — тоже. Однако журналист не спасовал (он был известен как отважный репортер, написавший немало материалов из горячих точек. В том, что встреча с Шарон обещает быть не менее горячей и потребует от Фила максимальной концентрации творческого потенциала, никто, разумеется, не сомневался). Долго не раздумывая, смельчак отправился на свидание, которое продолжилось в номере соседнего отеля.

И началось! Роман протекал столь стремительно, что ближайшее окружение пары пришло к неутешительному выводу — эти двое потеряли голову друг от друга. Каждый день Шарон посылала любимому в офис какой-нибудь презент — коробку печенья, конфет или вазу с экзотическими фруктами, не говоря об обязательном букете.

Поначалу Филу Бронштейну было неудобно получать на людях столь откровенные знаки внимания, но потом он привык. И ему даже понравилось находиться в центре внимания. Тем временем его коллеги по цеху активно добывали любую информацию о нем: в газетах подробно описывалась личная жизнь новоиспеченного «друга Шарон». Оказалось, что еще «вчера» он был женат и имел взрослую дочь, а вот теперь разводится. Любит сигары и кожаные ковбойские сапоги, в которых ходит даже на работу, что в сочетании со строгим костюмом-тройкой выглядит нелепо.

Они поженились в День святого Валентина в 1998 году. После нескольких абортов Шарон не могла иметь собственных детей, поэтому супруги решили усыновить новорожденного, маленького Роана. В Голливуде мало кто верил в долговечность этого любовного союза, тем не менее брак продержался пять лет. Правда, за это время Шарон разуверилась в мужественности супруга: он разленился, потерял интерес к своей профессии, располнел, перенес сердечный приступ и даже был укушен в зоопарке хищной ящерицей (Фил зашел в вольер, чтобы показать жене, какой он крутой).

И все же самым страшным испытанием стало для нее столкновение со смертью. 2 октября 2001 года, находясь дома на кухне, Шарон упала на пол от резкой боли в голове. Годовалый Роан спал на втором этаже, муж был на работе — а беспомощная женщина лежала на ледяном кафеле и вслух разговаривала с богом. «Я сразу поняла, в чем дело, поэтому стала умолять всевышнего позаботиться о Роане. Он уже потерял свою настоящую мать и теперь вот теряет приемную… Меня затягивал белый свет, хотелось раствориться в нем — и я прекрасно понимала, что обратно дороги не будет. Тут я увидела свою покойную бабушку: она сказала, что мое время еще не пришло, надо отправляться в больницу и бороться за жизнь. Ради ребенка. Потом она нагнулась ко мне и слегка шлепнула по щеке. От этого прикосновения я пришла в себя», — так описывала Шарон свои ощущения. На шум ее падения прибежала прислуга. Через считанные минуты приехала «скорая помощь» и отвезла актрису в госпиталь, где врачи поставили предварительный диагноз — инсульт. У Шарон обнаружили аневризму артерии головного мозга. Ее предупредили — если приступ повторится вновь (а это более чем возможно), потребуется серьезная операция. Звезде категорически запретили волноваться и рекомендовали вести «тихий образ жизни».

Как только Шарон выписалась, Фил предложил ей расстаться по-хорошему: «Я знаю, что ты больше не любишь меня, и не хочу досаждать тебе своим присутствием», — сказал он. Шарон лишь улыбнулась в ответ и сказала: «Надеюсь, мы останемся хорошими друзьями». Суд развел их без всяких скандалов. Шарон вернулась в Лос-Анджелес, который бросила ради Фила, и стала серьезно подумывать о том, чтобы покинуть Америку. Даже навела справки о покупке острова в Адриатическом море, у побережья Хорватии. Все свободное время она проводила с малышом. Ей все реже предлагали сценарии — в Голливуде боялись вести дела с такой «больной развалюхой», как прозвали Стоун недоброжелатели.

К сожалению, в их злых речах присутствовала большая доля истины. Здоровье всегда доставляло Шарон немало хлопот. Мало кто знал, что несколько раз она имела все шансы отправиться на тот свет раньше времени. В пять лет она чуть не утонула на глазах у матери. В двенадцать она упала с лошади, получив рваную рану на груди. Ей чудом удалось избежать заражения крови. В двадцать — попала в крупную автокатастрофу и невероятным образом ничего себе не повредила. В двадцать два года у Шарон обнаружили инфекционный менингит. В двадцать семь ей ошибочно был поставлен диагноз «рак» — она пережила тяжелейший период сомнений и нервных срывов.

И вот в сорок три года очередная напасть — аневризма. От пережитого у Шарон остался тик: она таращит глаза. Вдобавок у нее дрожит левая рука, а ночами ее мучают головокружения. «Смерть не раз барабанила своим костлявым пальцем в мою дверь, но я ей не открыла. У нее кончилось терпение, и она ушла восвояси. Я знаю и она знает — что ненадолго. Но она научила меня жить по-новому, точно в лихорадке — страстно, активно. Я хватаюсь за малейшую положительную эмоцию зубами и ногтями, вгрызаюсь в добрых людей, о которых греюсь сердцем. Этот стук в дверь разбудил меня!» — признавалась актриса. Наверное, одна она без тени иронии способна на формулировку «я вгрызаюсь в добрых людей!» Ведь она привыкла кусаться — причем не только острыми клыками, но и всей своей необъятной челюстью.

В ноябре 2003 года у Шарон появился новый ухажер, голливудский адвокат, консультирующий звезд, по имени Берни Кэхилл — высокий спортивный брюнет. С ним Шарон не стеснялась целоваться прямо на улицах, и многим казалось, что дело идет к свадьбе. Однако вскоре Шарон, следуя устоявшейся привычке, выпроводила его вон. А прессе был дан следующий комментарий: «Сейчас я переживаю особые времена. Мне кажется, моя душа и тело превратились в хрусталь. Любое нарушение равновесия — и я разлечусь на мелкие кусочки. А это недопустимо, ведь у меня растет сын. Поэтому я выбираю спокойствие и, если угодно, независимое одиночество — спасительный для себя вариант!»

Что она не поделила с Берни? Ничего особенного. Он просто сделал ей предложение, а она ответила отказом. Не верит в брак, не верит в мужчин и не верит в счастье. Такова ее позиция. Правда, окончательно отказываться от молодого любовника она не решается. Их до сих пор иногда видят вместе — Берни довольствуется ролью «бойфренда по выходным», которую отвела ему мисс Стоун.

Ее карьера снова пошла в гору. Хоть «Женщину-кошку» и разгромили критики, аншлаги в кинотеатрах доказали, что Стоун — по-прежнему объект мужских желаний: провокационная, сексуальная, притягательно опасная. Иначе говоря, она даже из лимона сумела сделать лимонад — и на нее посыпались новые предложения. Она уже дала согласие на участие в детективе «На озере», в шпионской ленте «Особая лояльность» и в мелодраме «Клуб лжецов».

«Наверное, я переживаю сейчас второй расцвет? Или так выглядит моя жизнь после смерти? Может, тогда я все же умерла, а то, что происходит сейчас — это загробная жизнь: новые роли, деньги, внимание? Возможно, таков мой личный ад — все по-новой? Кто знает, вероятно, черти тоже любят ходить в кино», — иронизирует Шарон Стоун.