Архив

Ночная смена

Неужели это группа «Сегодня ночью»? Просто невероятно, их и не узнать. Они больше не корчат из себя денди и не ноют гнусавые песни. Совершенно неожиданно музыка их обросла мускулами и превратилась из беспомощной пародии на брит-поп в весьма эмоциональный рок.

6 сентября 2004 04:00
1255
0

Неужели это группа «Сегодня ночью»? Просто невероятно, их и не узнать. Они больше не корчат из себя денди и не ноют гнусавые песни. Совершенно неожиданно музыка их обросла мускулами и превратилась из беспомощной пародии на брит-поп в весьма эмоциональный рок.

У них теперь отменный гитарист, клавишник, время от времени выдающий какую-то психоделику, толковый басист и барабанщик с правильной прической. Инфантильный юноша Никита Козлов давит рок-звезду только на сцене, а в мирных условиях он проявил массу организационных и авторских талантов. Сначала он вежливо расстался со своими былыми компаньонами, которые слишком уж старательно изображали из себя боссов. Потом он написал новые песни. Так появился альбом под названием «Долгая дорога в дюймах».



Вряд ли он станет рок-пластинкой года, но тем не менее имеет право называться записью людей, которые уже представляют свои музыкальные цели и даже знают, как их достичь. Перед презентацией альбома музыканты сидят в тесной клубной гримерке, прихлебывают пиво и по-питерски равнодушно отвечают на вопросы «МК-Бульвара».

— Реактивными людьми вас назвать, конечно, трудно. Сколько вы записывались? Почти два года?

— Ну ладно уж. Мы записались еще в прошлом августе, и вот наконец год спустя пластинка вышла.

— Так долго думали над обложкой?

— Мы ни над чем не думали. Был бы у нас меленький заводик по печати компакт-дисков, мы бы давно все выпустили. Но наша рекорд-компания решила, что пластинка должна год полежать. Знаешь, есть такой ритуал при записи регги. Пленку надо сначала закопать в землю, потом через месяц откопать, покурить на нее, посыпать пеплом, и тогда звук будет правильным.

— С составом группы все наконец утряслось?

— Сейчас да, но было трудно. У нас же в Петербурге никто никуда не торопится, даже в метро ходят гораздо медленнее, чем в вашем городе. Так что тянулось все долго. Барабанщик в итоге стал гитаристом, и даже клавишник появился.

— Когда группа только появилась, вас прямо на руках носили. Мол, надежды, таланты и все в таком духе. Нет ностальгии по былой звездности?

— Ой, слава богу, все кончилось, теперь я хотя бы по улицам могу спокойно гулять. Было прямо ужасно. Приходишь куда-нибудь, и начинается: «Смотрите, это же Никита Козлов». И все, получается ты уже не один. Но это в лучшем случае. Некоторые прямо на улице могли орать: «Слышь, ты, козел, давай спой чего-нибудь». Ну куда это годится?

— Неужели, когда забывают, чувствуешь себя лучше?

— Я надеюсь, что безумие в нашей жизни еще повторится. Может, мы снимем еще пару клипов… Но такому тайм-ауту я безумно рад. Очень хорошо, когда в течение дня тебя узнают не десять раз, а один.

— Сейчас вы выглядите очень простыми парнями с гитарами. С рок-гламуром окончательно завязали?

— Нас просто пытались раскрутить старинными методами, то есть напустить пафос, одеть в дорогие костюмы, снять манерные клипы…

— Но вы этому особенно не сопротивлялись…

— Попробуй тут посопротивляйся, когда вокруг толпа всяких менеджеров. А с другой стороны, чего бунтовать-то? Какой говорите костюмчик? «Дольче и Габана»? Конечно, давайте, надену, очень хорошо.

— Ты общаешься с бывшими коллегами по группе?

— Коля записал сольную пластинку, у Олега родилась дочка, и он в основном занимается студийной деятельностью. По-моему, писал последний альбом «Мумий Тролля». По гастролям ездить не хочет, и я его понимаю. Мы иногда созваниваемся, может, я даже спою несколько Колиных песен. Коля, кстати, иногда пишет рецензии на альбомы. Про наш написал, что могло быть и хуже. Смешно.

— Что для тебя труднее: писать самому или исполнять чужое?

— Я никогда не думал об этом. Когда авторов не стало, я взял гитару, заиграл и запел. Кайф.

— Гастролей сейчас много?

— Очень мало. Хочется, конечно, побольше, потому что хочется кушать. Я вот, например, больше нигде не работаю. А ребята подрабатывают…

— То есть музыка кормит плохо?

— Почему, вот некоторых очень нормально. Я слышал, что какие-то тысячи долларов в месяц зарабатывают. У нас почему-то все в рублях и с малым количеством нулей. Так что мы готовы и покататься. После гастролей по крайней мере есть что вспомнить. Города, девчонки, просьбы поздравить людей с праздником, притом что ты не знаешь, где находишься. Это забавно. Хотя есть, конечно, и проблемы. У меня, например, уже сформировалась привычка летать на самолете, а у нашего барабанщика — нет, поэтому ему перед каждой посадкой нужен коньяк, причем не меньше бутылки.

— Неужели это самое противное в работе рок-звезды?

— Нет, самое противное — это наркотики, но о них лучше не надо. Еще довольно противно пытаться познакомиться с кем-нибудь в каждом городе, но в итоге просыпаться в номере с барабанщиком.

— И последнее, мы это у всех рок-звезд спрашиваем. Где рок-группы круче: в Москве или Петербурге?

— В Лондоне. А у нас везде дерьмо. Была бы моя воля, я бы вообще запретил русским людям играть рок. Уж как-то это у них очень навязчиво получается.