Архив

Президент, которого мы потеряли

5 ноября 2001 03:00
1138
0

Всегда в белом. Всегда с трубкой. Всегда нетороплив, вальяжен и рассудителен. Политик. Депутат. Режиссер. Актер. Теперь и художник. И просто везунчик по жизни: дважды попадал в катастрофы — авиационную и автомобильную, — и всегда без царапины. Станислав Сергеевич Говорухин. В высшей степени разносторонняя личность, публичный, светский персонаж, с собственным мнением обо всем и всех.НОВЫЕ СОРТИРЫ — И МОЯ ЗАСЛУГА— Сегодня на «Мосфильме» снимается около ста картин. Больше, чем до нашей буржуазной революции. Там все живет, бурлит, ремонтируется… В туалеты зайдешь — выходить не хочется. Все чистенькое, новое. Студии покупают новую аппаратуру, для актеров построена специальная современная гримерная и так далее.

Все это моя заслуга. Наша. Впервые культура стала финансироваться на сто процентов. Это мы, депутаты, просто выдрали из руководителей нашего государства лишние деньги на то, чтобы повысить зарплату работникам бюджетной сферы. В два раза мы ее повысили. Я со своими товарищами положил огромные усилия на то, чтобы принять закон о государственной поддержке кинематографии, и самое главное — поправки к налоговому законодательству. Правда, их срок действия кончается 31 декабря этого года.

Мы понимали, что никто нам такой закон о кино не разрешил бы принять бессрочно, навсегда. Мы убеждали: дайте нам только время, только пять лет, чтобы мы пришли в себя, чтоб кинематограф встал на ноги. А потом мы уже сможем сами зарабатывать…

И вот сегодня этот рубеж наступает. Продлить закон невозможно. Как будем жить дальше, честно, я не представляю. Хотя в кино и большое оживление, но у меня очень большие сомнения… Все это может и затихнуть…

Что интересно… Вот смотрите: из ста названий почти семьдесят лент — телевизионные фильмы. Это большие заказы. Может быть, каналам все-таки начнут платить большие деньги — когда поймут, что нельзя такое уж откровенное «мыло» подсовывать зрителям…

На этот год государство выделило кинематографу всего 25 миллионов долларов. Учитывая, что эти деньги идут не только на производство фильмов, но и на образование, содержание музеев и тому подобное, — мало. Ну что можно сделать на эти деньги? Снять десять фильмов?

Нам нужно делать свои 400 фильмов в год — так, как это делают страны нашего размера. Вот Индия делает гораздо больше. Во вторых — нужны фильмы для зрителей, а не для фестивалей. В-третьих — конечно, надо строить кинотеатры по всей стране и, наверное, под государственной опекой. Все это понемножку делается сегодня.ФЕСТИВАЛЬНЫЙ СИНДРОМ— Сегодня у нас такое гигантское количество фестивалей, что это дело уже просто становится абсолютной дуростью. Кинофестивалей больше, чем кинофильмов. Причем везде крутятся одни и те же фильмы. И самый плохой в итоге да и получит где-нибудь премию. Это, как цепная реакция, рождает целую категорию бездарных режиссеров, которые, не обладая главным в профессии режиссера — умением внятно рассказать с экрана свою историю, интересную для зрителя, — учатся делать фильмы для фестивалей. Потому что, в общем, здесь рецепт один. Скажем, если работаешь для международного фестиваля: немножко Кустурицы, немножко азиатчины, немножко рашен-деревяшен, чернухи поболе — это они любят. Все. Рецепт ясен.

А вот как понравиться своей публике, как заставить смотреть ее так, чтобы она рвалась на фильм и хватала билеты, — это уже секрет профессии, который, к сожалению, раскрывается не для всех.РЕЖИССЕРЫ, АУ!— Вот Балабанов. Его «Брат−2» у нас стал чемпионом проката. «Сибирский цирюльник» тоже имел большой прокат, но… Я думаю, за такие бабки, извините за жаргон, потраченные на рекламу, можно загнать людей в кинотеатры. Хотя картина хорошая. Но потраченны× 48 миллионов долларов никто на экране не увидит. Ни один специалист-профессионал, сколько ни будет смотреть, больше 10 потраченных миллионов тут не увидит.

Я вам скажу как руководитель объединения. Главная проблема для меня уже не в деньгах, а в поисках режиссера. Нет молодых режиссеров, умеющих снимать для публики интересные картины! Их просто нет! Их просто не учат! Их учат зарабатывать премии на фестивалях, а не относиться с уважением и любовью к зрителю, пытаться ему угодить. Это слово оскорбительно для них. Как это — угождать низменным вкусам зрителей? Что вы! Этому не учат. И, кстати, критики наносят ощутимейший вред людям, поддерживая сегодня, в кризис кинематографа, то кино, от которого зритель с брезгливостью отворачивается…

Так что дело не в деньгах. Финансирование проектов мы можем обеспечить — по крайней мере, для телевидения у меня миллион заказов. Любой канал с удовольствием будет с нами работать. Но нет тех, которым можно было бы поручить работать. И нет желающих даже взять работу! Молодые не хотят. Им это неинтересно. Они знают, что не смогут снять картину за месяц за 250 тысяч долларов. Да еще сделать что-то интересное! Никто и не берется за эту трудную задачу.ВОЖДЬ СЕКСУАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ?— Закон об ограничении продукции сексуального характера был принят и Думой, и Советом Федерации… Но президент наложил вето. В итоге сегодня Россия занимает первое место в мире по производству порнофильмов с детьми, животными, с чем угодно. Вся гадость, какую только возможно представить в воображении, производится у нас в России. Закона нет.

Надо торопиться. Вы же видите, что порнографические журналы, газеты продаются всюду вместо «Правды» и «МК». Хотя эта продукция должна продаваться в специально отведенных «отхожих» местах в большом городе, в каком-нибудь квартальчике… Там, где в специальных магазинчиках можно купить и товары эротического, интимного назначения, и порнографические фильмы, журналы… Куда могут прийти, скажем, пожилые супруги посоветоваться с врачом-специалистом, как им продлить совместную половую жизнь…

Это, конечно, грязная работа для депутата. Я боролся четыре года. Когда начиналось обсуждение закона, перед Думой собиралось двести-триста бабушек с плакатами, на которых было написано: «Говорухин — вождь сексуальной революции». И так далее…

Им мерещилась легализация порнографии. И эти твари дожили до того момента, когда действительно от порнографии сегодня просто деваться некуда. Ведь порнофильмы с участием несовершеннолетних делаются только в России и Таиланде…ОШИБКИ ПРЕЗИДЕНТА— Я еще не разобрался до конца в Путине. На самом деле он ведь преемник Ельцина. А Ельцин был мне глубоко противен. Любой претендент на его фоне хорошо бы смотрелся.

Пока что Путин, на мой взгляд, проводит по большому счету политику Ельцина. Он не борется с преступностью, движется по-прежнему в фарватере, который ему заказывают западные руководители… Туда нельзя, сюда нельзя. Смертную казнь отменить, а то выгоним из Европейского союза. Это же не воля российского народа. Вот сделаем сейчас референдум — конечно, все скажут: нужна смертная казнь. В Америке преступность намного меньше — а там есть смертная казнь! А у нас указание Запада…

Да, Путин способен решать, но пока, повторяю, я вижу в нем только преемника Ельцина. И не понимаю, честно говоря, откуда эта любовь народа. Хотя отчасти — действительно на фоне Ельцина мы видим энергичного подтянутого человека с юмором. Вроде бы так. Но поскольку народ ему как бы доверяет, то он еще опаснее.ВЕЛИКАЯ КРИМИНАЛЬНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ— На российском криминальном фронте бои практически закончились. Есть такой анекдот. Идет заседание правительства. Касьянов говорит: «Ну что ж, товарищи, все приватизировали, все разделили, все разворовали — пора и о людях подумать». Один поднимает руку: «Предлагаю по триста душ на человека».

В принципе, конечно, процесс завершился. Хотя передел собственности еще идет. Когда же он окончательно закончится — тогда и будет завершена великая криминальная революция. Но пока еще делятся, убивают друг друга… То какой-то завод отбивают у хозяев, то бензоколонку… И этот процесс еще будет продолжаться довольно долго.

Я больше не собираюсь выступать на эту тему. Кому это надо? Снимешь фильм — а потом никому не сможешь его показать… Мне это надоело… Вот свой последний фильм «Великая криминальная революция» я не мог всучить ни одному каналу! Почему? А потому что нет правды на земле. Никто не хочет говорить правду. У каждого канала есть хозяин, который в этой правде абсолютно не заинтересован.О КУРЕНИИ— Недавно Госдума приняла закон о курении, в том числе на экране и на сцене. Все заметили, что я голосовал «за». То есть против курения. И при этом дымлю трубкой. Вроде бы нелепо. А получилось так. Меня не было, когда голосовали. Я просто оставил карточку и попросил космонавта Лену Кондакову проголосовать против. Но она проголосовала «за». Она не курит, а муж у нее курит, и она это терпеть не может.

Но надо помнить, что строгость российских законов компенсируется необязательностью их выполнения. Так что будем курить, как и курили. И на экране тоже. Мы уже пережили это. Уже был период, когда нам не разрешали курить. Кое-кто исполнял — но большинство плевало на это. И те, кто принимал картину, забывали о том, курят ли герои, если картина была хорошая. Если плохая — они, конечно, видели. У нас страна пока что курящая. Мы не Америка.О ВЫПИВКЕ— Не могу сказать, что я люблю водку больше кальвадоса… Я вообще люблю вино… Но у нас вот с мороза пришел, промок — а тут тебе водка холодная, соленые грузди, картошка с селедкой. Коньяк? Хотя есть такие плохо воспитанные люди, которые говорят: вот я пью только коньяк.

Люди должны пить все, если они любят алкоголь. Там все к месту. Любой обед и в России, и во Франции начинается с аперитива. Затем садятся за стол — белое вино, закуска — рыба, потом супы, горячее с мясом под красное вино. После кофе подадут ликер шартрез, или кальвадос, или виноградную водку… А потом люди пойдут по барам и будут выпивать еще другие напитки.

А в нашей стране почему-то так: надо все время повышать градус. И не мешать! Откуда этот маразм пришел? Это все при советской власти родилось, когда мы пили отраву. Почему нельзя мешать? Весь мир мешает! И надо мешать. Почему надо повышать? Это глупость. Просто однажды человек побывал на итальянском обеде — белое вино, красное, кофе, десерт, потом принесли семидесятиградусную граппу — и он решил, что надо всегда повышать. Маразм!«ЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ В РУССКИХ СЕЛЕНЬЯХ…»— Каждый писатель пишет все время одну и ту же книгу. Только под разными названиями. Точно так же и режиссер снимает один большой фильм — только под разными названиями. Поэтому следующий мой фильм тоже будет продолжением «Ворошиловского стрелка», как «Ворошиловский стрелок» стал продолжением «Место встречи изменить нельзя». Там, кстати, и Жеглов сегодняшний действует, если вы заметили.

Есть у меня в объединении на примете нормальные проекты. Ищу деньги. Это будет такое ретро о судьбе русской женщины по роману И. Грековой. Мы наблюдаем ее в течение трех десятков лет. Еще готовим два документальных проекта. Первый — документальный фильм о судьбе Елизаветы Федоровны Романовой — сестры императрицы Александры Федоровны, вдовы московского генерал-губернатора Сергея Александровича Романова, которого Каляев взорвал бомбой в 1905 году. Елизавета Федоровна была святой человек удивительной биографии. Она была убита сразу после расправы над царем. Ее и несколько великих князей увезли в Алапаевск и бросили в шахту живыми. А затем ее прах нашли колчаковцы и вывезли в Израиль — похоронили в иерусалимском русском монастыре, который она когда-то сама открывала. В фильме «Россия, которую мы потеряли» я чуть-чуть касался этого эпизода.

А второй фильм мы хотели бы снять о судьбе русских казаков, которых англичане в 45-м году выдали в лапы НКВД. Там был и атаман Шкуро, и знаменитый генерал Петр Николаевич Краснов, автор многих романов, писатель. Он жил в Париже — и его повесили на Лубянке. Я читал в свое время материалы допросов Краснова…

Вот такие два фильма мы хотим снять. Но опять — проблема с режиссером. Найти такого, который смог бы рассказать интересно для зрителя эту дух захватывающую историю, почти невозможно.

К тому же в документальном кино та же болезнь нашего кинематографа — только в еще худшей степени. Проката документального кино нет. Телевидение неохотно берет такие картины. Нет никакого выхода — только фестивали. А для того чтобы получить премию за документальное кино на западном фестивале, нужна грязная чернуха, а вовсе не положительные, героические образы. И не дай бог — какой-нибудь светлый эпизод из нашей истории.НЕСЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

СТАНИСЛАВ ГОВОРУХИНРежиссер, актер, сценарист. Народный артист России. Депутат Государственной Думы РФ с 1993 года (Демократическая партия России). Глава студии имени Сергея Бондарчука на «Мосфильме». Родился 29 марта 1936 года в городе Березники Пермской области. Отец — донской казак, пропал без вести в 1936 году. Мать — портниха. Верующий, православный. В 1958 году окончил геологический факультет Казанского университета. В 1959—1961 гг. работал на казанской студии телевидения. В 1966 году с отличием окончил режиссерский факультет ВГИКа. В 1966—1986 гг. работал режиссером Одесской студии художественных фильмов. Снял 11 художественных фильмов («Вертикаль», «День ангела», «Место встречи изменить нельзя», «Десять негритят» и др.), 4 публицистических («Так жить нельзя» — приз Союза кинематографистов «Ника» за лучший фильм 1990 года, «Россия, которую мы потеряли», «Вторжение», «Великая криминальная революция»), написал 14 сценариев («Пираты ХХ века» и др.) и три книги, в том числе и «Великая криминальная революция». Баллотировался в президенты России. Набрал 0,44% голосов и занял 8 место из 11 участников. Семья: жена Галина, сын Сергей от первого брака — генеральный директор независимой киностудии «Ганвик», внук Станислав.СТАНИСЛАВ ГОВОРУХИНв юности УВЛЕКАЛСЯ альпинизмом;

во всех ролях, опасных трюках РАБОТАЛ без дублера;

после вертолетной аварии 1969 года УБЕЖДЕН, что Господь оставил ему жизнь для особой миссии в этом мире: «Господь прикоснулся к нам рукой»;

из всех азартных игр ПРЕДПОЧИТАЕТ рулетку;

с 1994 года всерьез ЗАНИМАЕТСЯ живописью;

в собственном доме НЕ ЗАБИЛ ни одного гвоздя;

ОБОЖАЕТ биллиард и симфоническую музыку;

из литературных героев УВАЖАЕТ Чацкого;

из писателей — Оскара Уайльда;

РАВНОДУШЕН к высоким должностям — осенью 1991 года отказался от поста министра культуры РФ;

СЛЕДУЕТ жизненному принципу Дантона: «Невозможно унести Родину на подошвах своих ботинок».