О характере Юлии Бордовских у многих журналистов сложилось однозначное мнение. Часто отказывает в интервью, не идет на контакт — значит, «зазвездила». Да нет, у нее тоже есть право на свободное время, на личную жизнь. На самом деле она говорит, что из-за работы не успевает общаться даже с дочерью, которую воспитывает одна. И при ближайшем рассмотрении в уютном свете своей гостиной оказалась просто успешной женщиной и заботливой мамой.

— Юля, не так давно, не поймите неправильно, вас было очень много. Помимо того что зрители каждый день видели вас в кадре, были еще и рекламные ролики на ТВ, рекламные проекты в журналах, вы снялись в кино. Такое ощущение, что Бордовских была везде. Откуда все это?

— Года два назад мои друзья сказали мне примерно то же самое: «Бордо, ну это нереально! Ты везде. Ты — на всех обложках. Кто занимается твоей пиар-кампанией?!» Я шутила: «Найдите мне этого парня, я хочу его обнять». На самом деле я сама удивлялась, почему получала столько звонков и предложений об интервью и съемках, принимая к тому же только часть из них.

— Но все-таки принимали.

— Раньше я хваталась за очень многое. Реклама — это неплохие деньги. Что касается обложек журналов — поверьте, я принимаю одну десятую часть предложений об интервью, а в последнее время стараюсь вообще очень мало общаться с журналистами. Не потому, что они плохие. Сейчас так мало времени, что хочется тратить его на друзей, на здоровье, не знаю на что еще, но не на то, чтобы себя пиарить.

— В каких рекламных роликах вас не увидели?

— Было предложение рекламировать шампунь, но Леонид Парфенов мне сказал: «Юля, ты потом эту „перхоть“ будешь стряхивать с себя всю жизнь». Предлагали рекламу нижнего белья. О рекламе стиральных порошков я не говорю, но это совсем не мое. Во-первых, я сама практически не стираю: мне это делать некогда. Стирают моя стиральная машина и любимая помощница Аллочка.

— А приготовить что-нибудь вкусное для любимой дочки?

— Это я с удовольствием, только Аллочка мне этого не дает делать, избавляет от забот. Даже если я хочу сварить яйцо для Маруси, она говорит: «Иди отдыхай». Хотя когда я жила без Аллочки, естественно, я очень много готовила, пекла пироги. Мой дом всегда был полон друзей, а стол — салатов оливье.

— Вы тоже ели салаты оливье? С вашей идеальной фигурой?..

— Мы его раньше все ели ведрами! А вообще спасибо за комплимент, но это все благодаря спорту и здоровому питанию.

— Занимаетесь, потому что работа обязывает быть в форме, или привычка детства: вы же учились в спортивной школе?

— А все вместе. Но спорт, безусловно, повлиял. Те, кто прошел через это, меня поймут: школа олимпийского резерва, две тренировки в день и три недели каникул в году. (Юля — кандидат в мастера спорта по баскетболу. — МКБ.) Поэтому организм уже сам требует нагрузки. Мышцы хотят тренировки, хотят этого драйва, этой неги, которая наступает после физической нагрузки. Плюс я сама себе нравлюсь, когда я в тонусе, когда я бодра, когда у меня румянец на лице и не нужно никакого мейк-апа. Я ненавижу краситься: это отнимает время и портит мою бедную кожу. И даже на отдыхе, куда бы я ни ездила, со мною всегда спортивная форма. Так что салат оливье ныне для меня табу. И не потому, что от него прибавляются килограммы, а потому, что ничего хорошего для здоровья в нем нет. Кстати, на эту тему я сейчас даже книжку пишу. Так что Бордовских будет еще больше.

— Ничего себе! А поподробнее?

— Книжка будет называться «Фитнес с удовольствием». Она о здоровом образе жизни, но там будут не только какие-то упражнения, схемы питания и так далее, а весь мой накопленный жизненный опыт — как меня в детстве кормили булочками и макаронами с сахаром и как я потом расплачивалась за это всю жизнь. А заканчивается все некой моей личной философией успеха: как я общаюсь с людьми, как воспринимаю мир, как реагирую на сложные ситуации. Книжка выйдет уже в декабре, и сейчас я полностью погружена в ворох бумаг, дискет… Занимаюсь этим с утра до вечера — и не представляю, как бы я это делала, если бы до сих пор работала в «Стране и мире». Наверное, ночами. У меня тут в доме — зимний сад, и я сижу, как настоящая писательница, у меня стоит кофе, лежат сигареты, и я вся такая из себя Жорж Санд, которая пишет, творит, выбрасывает скомканные листы… И сама получаю от этого дикое удовольствие.

— Кстати, о «Стране и мире». Зачем вам понадобилось менять имидж деловой информационной леди на шоу? Вы теперь ведете «Короткие встречи». Новости — уже не ваша профессия?

— На этот выбор повлияло многое. Если бы я сказала, что это было простой прихотью попробовать себя в чем-то еще, — это было бы неправильно. Во-первых, я поняла, что мало времени провожу с дочкой. Моя дочь растет, а я даже не знаю, что у нее, например, выпал зуб. Ради чего я отдаю себя больше телевидению и другим людям, нежели ей? «Страна и мир» набрала обороты, проект состоялся, и я считаю, что никого своим решением уйти не подвела. Я человек, который не может сидеть на одном месте. Я хочу двигаться вперед, делать что-то новое, участвовать в разных проектах. А информационная программа ставила меня в очень жесткие рамки. Для меня существовало очень много табу. Например, я получала предложения о съемках в кино, которые не могла принять.

— Но вы же снимались.

— Это было до «Страны и мира».

— Свободного времени у вас теперь прибавится, но и нервов, наверное, тоже…

— Да, я это уже поняла. Но это все проходяще. Перед первым съемочным днем я очень переживала, нервничала. Не спала две ночи.

— И как все прошло? Вы же снимаете программу на Рижском вокзале, в кадр заезжает реальный поезд с героем. Накладок никаких не было?

— На самом деле мы тоже думали, что с этим будет самая большая проблема и поезд подъедет не вовремя. Но машинисты и проводницы так хорошо отработали, что накладок не возникло. А вот с чем были сложности — так это со светом. Оказалось, что мощности генераторов, установленных на вокзале, для нашей техники не хватает, и свет у нас все время выключался в самый ответственный момент. Из-за этого первая программа снималась часов пять. Бедные зрители потом выходили из студии на ватных ногах. Но тяжелее всего было почувствовать себя на новой площадке, где еще не знаешь, как стоят камеры, как выстроен свет. К тому же, поскольку это были первые съемки, в «ухо» я слышала много технических указаний от режиссера, чтобы наладить процесс. Но помимо этого еще нужно было реагировать на происходящее в студии, где разгорались нешуточные страсти. А второй день съемок прошел уже просто на ура.

— Я тут перед интервью посмотрела о вас информацию и, честно говоря, была удивлена: о вас вообще не слышно никаких сплетен.

— Наверное, я не даю повода. Хотя и обо мне, бывает, что-нибудь напишут. Не знаю. Может быть, мой внутренний позитив действует как защита от желания что-то про меня придумать.

— На светских мероприятиях вы появляетесь либо в гордом одиночестве, либо с подругами. Личная жизнь — тайна, покрытая мраком?

— Вы знаете, мужчинам, с которыми я общалась и общаюсь, не интересны светские мероприятия. Они люди крайне занятые. Да и я сама в последнее время редко посещаю, как вы говорите, светские мероприятия. Если бываю на них, то очень коротко. После них обычно бывают ужины с друзьями, близкими людьми. И вообще на светские мероприятия лучше ходить с подругами.

— Это почему?

— Потому что мужчины начинают ныть, им становится скучно. Надо общаться с людьми — им не хочется. Открытие или закрытие кинофестиваля, ТЭФИ — это да. Все остальное их не привлекает.

— В одном из ваших интервью мне понравилась фраза: моя слабость — это слезы, обиды и мужчины. Было такое?

— Поплакать я всегда любила. Чуть что — у меня сразу появлялись слезы на глазах, я была очень обидчива. Но прошло какое-то время, и жизнь научила меня быть более жесткой к себе и уметь подавлять обиды, которые я раньше подавлять не умела. Этому я сейчас учу и Марусю. В жизни каждый отвечает за себя, и судить кого-то, в том числе и тех, кто рядом с тобой, мы не имеем права. Даже если они причинили тебе боль. Как ты сам на это отреагируешь, так ситуация и повернется. Я для себя это уяснила и поняла, что, даже если люди хотят обидеть, ты можешь им не позволить этого сделать. Вот так я вышла на тот эмоциональный уровень, на котором живу, принимая людей такими, какие они есть, и не обращая внимания на то, что может меня как-то расстроить или разочаровать.

— Извините за вопрос: вы общаетесь с Марусиным папой? Он видит дочь?

— Нет. И не проявляет желания. Есть такие мужчины.

— Маруся спрашивает, где ее папа?

— Да. Маруся знает, что у нее есть папа и что пока папе некогда. Он очень много работает, поэтому не может к ней приехать.

— А как думаете, в ее жизни когда-нибудь появится какой-то папа? Вы понимаете, о чем я…

— Мы сейчас работаем над этим. Все будет. Все будет хорошо. Всему свое время. Если в данный момент этого нет — значит, этого быть не должно. Значит, сейчас происходит некое становление. Может быть, мое, может быть, наше с Марусей. Вся моя жизнь сложилась именно так, как мне и хотелось. И чем больше я живу, тем больше мне моя жизнь нравится. Я не хочу в свои 25 и даже в свои 30. Мне сейчас лучше, чем раньше. Намного легче. Я стала мудрее, я могу оценивать ситуацию, я могу на нее влиять. Я самостоятельный человек и уже прошла тот этап, когда учишься только на своих ошибках, — теперь я могу уже учиться и на чужих. Так что все впереди. Все развивается так, как должно развиваться. И все, что ни делается, все к лучшему.

— Тогда последний вопрос. Вы не устали от своей публичности?

— Устала ужасно. Сюда входят бесконечные интервью и бесконечные звонки по телефону. Я не знаю, откуда люди берут номер моего мобильного, но звонят мне все. Все, кому что-то от меня нужно. Я устала от того, что не могу элементарно одеться в рваные джинсы, старый свитер и пойти покушать в ресторан. Я должна быть всегда «перфекто», как говорится. Все это, безусловно, тяжело, но все равно приятно. Особенно, когда слышишь слова благодарности от людей, которых случайно встречаешь на улице. Это придает сил.