Маша МАШКОВА. О таком сценическом имени многие только мечтают. А ей оно дано с рождения. Как и многое другое — то, что в конце концов и определило ее жизненный путь.

Рассказывают, что у Владимира Машкова молодые интересные барышни теперь берут автографы исключительно как у отца той самой Маши Тропинкиной из сериала «Не родись красивой». Шутка, конечно. Но — с подтекстом. Потому как Маша Машкова действительно смогла расстаться со званием «папиной дочки» и вовсю создает собственную творческую биографию. Пусть и с весьма неожиданными пируэтами — например, незапланированными уходами из артисток в сферу общественного питания и в экономическую науку.

УЙТИ, ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ

Маша МАШКОВА: «Я дебютировала на театральной сцене, когда мне только исполнилось семь. Это случилось в Театре имени Маяковского, где работала мама. В партнерах у меня были удивительные артисты — Наталья Гундарева, Армен Джигарханян, Эммануил Виторган. Но все это я отношу к своему бессознательному периоду в профессии. По- настоящему я прочувствовала сцену лишь в шестнадцатилетнем возрасте, когда Татьяна Ахрамкова пригласила меня на одну из главных ролей в спектакль „Строитель Сольнес“ по пьесе великого Ибсена, тоже в Театре имени Маяковского. Только тогда я осознала, какое это счастье — выступать на сцене!»

Тот спектакль шел в Маяковке почти два года. Два раза в месяц Маша Машкова выходила на театральные подмостки, все более и более убеждаясь в том, насколько притягательна профессия актрисы. И все это время она готовила себя к будущему. Которое тесно связывала с… экономикой.

М. М.: «Сразу после школы я поступила в Плехановскую академию. Потому что мама мне говорила, что в театральное училище надо идти лишь в том случае, когда ты ничем другим заниматься не можешь: не в смысле, что не умеешь, а в смысле — не понимаешь жизни без этого. Вот я и делала все, чтобы понять: могу я чем-то другим заниматься или нет. Не смогла. И это при том, что училась я хорошо, но мне было неинтересно. Я постоянно ловила себя на мысли, что думаю: а вот в театральном у нас сейчас было бы мастерство. Или танец. Или сценическая речь…»

И тогда в один прекрасный день она утром пошла не на экономические лекции, а на мастерство. Или это был танец? Короче, с тех пор Маша Машкова числилась студенткой Щукинского театрального училища, а вовсе не Плешки.

М. М.: «Родители довольно спокойно отнеслись к моим метаниям. Они вообще мне всегда говорили: не важно, кем ты будешь, главное — чтобы была счастливой. В этом смысле они меня правильно воспитывали, предоставляя полную свободу. И куда направить свои усилия — это был только мой выбор».

Надо сказать, что спокойствию и выдержке родителей Маши Машковой можно только поаплодировать. Не сорваться на гневные окрики, пока дочь пытается самореализоваться в самых разных областях, — этому еще поучиться надо.

М. М.: «Я начала искать себя довольно рано. Когда мне было лет четырнадцать, вообще уходила из дома — как и любая девочка, я пыталась таким образом доказать свою самостоятельность. Чтобы заработать на жизнь, я тогда много где работала. И в компьютерной фирме — раздавала какие-то листовки. И в общепите — в „Ростиксе“ проработала почти месяц. Пока опять не вернулась к маме, в теплую уютную квартиру».

«СИРОТА» СИБИРСКАЯ

Мама Маши, если кто не знает, актриса — Елена Шевченко. Она играла в фильме «Сирота казанская» у папы Маши — актера и режиссера Владимира Машкова.

Постоянно жить вместе с мамой Маша стала довольно поздно — примерно лет в восемь. А до этого обитала у бабушки с дедушкой в новосибирском Академгородке. Потому что в Москве родители Маши только-только обустраивались и явно не могли уделять маленькой дочке должного внимания. Так что жизнь Маши напоминала вечные качели, она летала туда-обратно: из Москвы — в Новосибирск, из Новосибирска — в Москву. Иногда «зайцем», вместе с пилотами — знакомыми мамы и папы.

Такая кочевая жизнь казалась Маше вполне нормальной и обыденной. Как и то, что ее мама и папа хоть и оба в Москве, но ночуют не в одной квартире, а в разных. Ведь главное, что они оба любят и ее, и друг друга, разве нет?

М. М.: «Я не помню того времени, когда родители жили вместе, они развелись, когда мне было года четыре. И хотя я безумно люблю и маму и папу, они для меня оба долгое время существовали отдельно. Пока — лет в четырнадцать — я не наткнулась на письма, которые они писали друг другу, будучи еще мужем и женой: папа уже жил в Москве, учился на первом курсе Школы-студии МХАТ, а мама заканчивала театральное в Новосибирске. И вот в разлуке они слали из разных городов послания. Потрясающе трогательные письма, которые показали мне, как глубоко и искренне они относились друг к другу. Это стало для меня большим уроком, потому что я поняла: любовь — это колоссальный труд, громадная самоотдача».

Понятно, что с таким-то примером Маше непросто в общении с противоположным полом. Это вообще проблема всех девочек, у которых отцы — яркие и талантливые. Найти себе достойного спутника, похожего на папу, явно непросто…

М. М.: «Конечно, подсознательно идет постоянное сравнение. И контролировать это очень сложно». Контролировать может только папа. Именно он в свое время давал дельные советы любимой дочке в делах амурных.

М. М.: «Помню, когда мне было лет двенадцать, я без памяти влюбилась в одного мальчика. Мы с ним почти год дружили, вместе гуляли, держались за ручку. А потом я узнала, что он целовался с моей подружкой. Это была такая глобальная проблема! Я позвонила папе — вся в слезах и соплях, поведала свою скорбную историю. На что папа мне сказал, чтобы я не волновалась, потому что я — самая лучшая, а все остальные пусть сидят в туалете и курят на газете. И я как-то сразу же успокоилась, все встало на свои места».

А вот сама Маша какое-то время безумно ревновала папу к его собственным амурным историям.

М. М.: «Если маминого нового мужа я приняла как-то сразу и безоговорочно, то к папиным подругам относилась неровно. Но это, я считаю, абсолютно нормально. Я и сейчас ревную. Безусловно, теперь это происходит не в таких масштабах, как, скажем, когда мне было четырнадцать лет. Но думаю, что внешне — ни тогда, ни сейчас — это никак не выражалось. Я просто безумно сильно переживала, стараясь тем не менее никому особо не показывать своих душевных терзаний».

РОДИТЕЛЬСКИЙ ПРИМЕР ЗАРАЗИТЕЛЕН

Видимо, по примеру родителей сама Маша тоже очень рано влюбилась в первый раз. И речь не о каких-то там детских грезах, а о вполне серьезных чувствах.

М. М.: «У меня это случилось в том же возрасте, когда мама влюбилась в папу. Тот человек тоже артист, очень хороший человек, старше меня на пять лет. Мы жили вместе примерно года два с половиной. Сначала все шло хорошо: я поступила в Плехановскую академию, он работал. Это было замечательное время… Но потом случился мой переход в Щуку, и наши отношения стали расстраиваться. Видимо, сильно меня тогда захлестнула студенческая жизнь. К тому же у меня появились поклонники, которые были способны на безумные поступки: залезть, к примеру, на крышу и написать огромными буквами: „Маша, я тебя люблю!“ А тот человек, который был рядом со мной, к таким безумствам оказался не готов. Ему хотелось стабильности, основательности… Мы расстались, однако я храню о нем лишь самые лучшие воспоминания».

И все — больше ни слова. Любая попытка выяснить, о ком идет речь, наталкивается на вежливое, но категоричное «Не скажу». Примерно так же Маша реагирует, когда разговор переходит на день сегодняшний — точнее, на ее взаимоотношения с актером Артемом Семакиным (он играл Николая Зорькина все в том же сериале «Не родись красивой»).

Вот уже уже несколько месяцев не прекращаются разговоры о предстоящей женитьбе Маши и Артема. Газеты печатают обширные интервью с будущими молодоженами, а особо скандальные СМИ смакуют тот факт, что у Артема жена и маленький ребенок, что не мешает молодой паре быть вместе.

М. М.: «Это все не мои слова. Я никак не комментирую эту тему и обсуждать ее не буду. Я понимаю, что ко мне очень много внимания не потому, что я сделала так уж много в своей профессии (сказать честно, я считаю, что вообще еще ничего не сделала), а потому, что я дочь моих родителей. Шестьдесят процентов интереса — из-за того, что моя фамилия Машкова. В любом случае тема эта для меня закрыта».

РАБОЧИЙ МОМЕНТ

Поэтому будем говорить о работе. Тем более что есть темы, достойные упоминания. Речь, конечно же, о сериале «Не родись красивой». Роль Маши Тропинкиной принесла Маше Машковой… Ну, сразу так и не перечислить. Популярность, деньги — что там еще значится в списке? Словом, все те блага, которые может принести молодой начинающей актрисе участие в самом рейтинговом проекте последнего времени, эта роль и принесла. Вот только один вопрос долгое время оставался за кадром: как знаменитые родители относятся к сериальной популярности дочери.

Сама Маша во всех интервью на вопрос, нравится ли ее папе работа в «телемыле», лишь отмахивалась: он в Америке, сериала не видел. Больше года прошло, неужели не дошел до телевизора?

М. М.: «Да, сейчас он посмотрел несколько серий. Ну, что сказал? Сказал: „Молодец, смешная“. Мама, конечно, более жестко и категорично говорит мне обо всех минусах и плюсах. Она вообще в этом смысле очень честный человек. Хотя и пытается меня не ранить, но у нее это никогда не получается. Естественно, это очень неприятно, я злюсь, обижаюсь. Но объективно — ее замечания очень помогают в работе».

Поэтому с мамой Маша советуется по любым, даже самым мелким вопросам. Ну, а если уж нужно обсудить темы глобального масштаба — это к папе.

М. М.: «Конечно, папа за меня очень переживает. Я ведь у него единственный ребенок. Но знали бы вы, как он радуется, когда у меня что-то по-настоящему получается. А вообще мне повезло, что у меня есть такие родители. Повезло, что я от обоих взяла всего по чуть-чуть, это чуть-чуть — только хорошее. Поэтому когда меня спрашивают чья я дочь — мамина или папина, я всегда гордо отвечаю: мамапапина!»